"По параболе"

От Рождества Христова до атомной бомбы, эти микробы не дойдут до точки,  

Днём бросаешь дочке носочки, а ночью, как удавку используешь гольфы.  

Вся бетонная стенка оплёвана кровью, солдат лишь зевает и шмыгает носом,  

Нет, ну а чё, какие вопросы? Благая весть-то в далёком прошлом!  

—  

Протираю вот очи, думая ребятам накинуть историй,  

Огни Хиросимы, как наяву помню, по чёрной земле идут ангелочки.  

Улыбаются криво, не сидится их плоти, а по грязи размазан из пепла контур,  

Был человек, – бам, – типо помер, не думаю, что шедшим размышлялось особо.  

—  

Не, какой чёрный юмор, все свои мысли закинь вон в ту урну,  

А ангелы те хорошенько опухли, будто питались на изгаженной кухне.  

Скинули бомбы, но не промахнулись, просто смотрели, что же там будет,  

Шоу зашло, нет равнодушных, некоторых ради блага душили подушкой.  

—  

Ещё хохма есть, ща такое открою, знаешь, как дела пошли-то у Ноя?  

Думают все, Ной богоподобен, так умело ковчег возвёл в огороде.  

Но были и другие Ноевой крови, жаль не всем нашли место под кровлей,  

Стучали по лодке, орали: "Будь проклят", а Ной улыбался – ради Господа тонут.  

—  

Ах, какой у нас Мир, такое "чудо" возлюбит только кретин,  

В этом суть Бога – он неуловим, его бесполезно громко хулить.  

Справедливость – тема, ты согласись, это навело на такую вот мысль,  

Посмертие – лекарство, что очевидно, но именно Там рецепт и пропишут.