Бабка, ты меня понимаешь!

Вспомнилась по случаю на медне следующая история...  

Давно было то, а вот как-то к месту в процессе общения с друзьями всплыла в памяти байка в прежних, когда-то невоспроизведенных на бумагу красках, но с новой силой и теперь уже за счёт прохождения большого количества времени в безобидных для всех участников формах.  

Жили мы тогда в хрущевской пятиэтажке на четвертом этаже. Жили, как говорится не тужили, по вечерам чай гоняли и не задумывались, что в жизни может иметь место для "геройского" поступка. Я по тем временам 2-3 года как вернулся из рядов Советской армии -С. А., женился и поселился в комнате жены, где она и выросла для меня, у её родителей. Рядом с женой, как положено, тесть чуть старше 50 лет и молодящаяся тёща, которой около 50! Сидим и беззаботно пьём чай. Я в силе, ещё недавно отличник боевой и политической подготовки, служба в пехоте Группы Советских Войск в Германии, научила легко преодолевать 10 км марши и пару десятков раз подтягиваться на перекладине, тесть, как говорится, мужчина в полном расцвете сил и соответственно, под стать нам теща, высоко носящая звание заведующего небольшим молочным магазином и молодая жена.  

Всё, как в песне, вечерело, и вдруг звонок в дверь и отчаянные крики: " Помогите! " Вылетаем на лестничную площадку, а там соседка, взывающая руками вверх к Господу богу и кричащая о помощи, но не ей, а жертвеннице, которую насилуют в газоне под окном!  

И бог ли, другой ли кто, услышав соседку, старую деву, будь она не ладна, вложил в мгновение ока в руку мою разводной ключ на 80, если кто не знает, то это такая железяка около трёх килограмм весом, где две детали объединяются третьей гайкой, диаметром около 80 мм и вот, с таким вооружением, поддерживаемый сзади отделением из тестя, тёщи, жены и соседки, мы рванули в сумеречные часы на помощь беззащитной. Обежав дом и остановившись под окнами соседки, где по её описанию происходило "действо", я скорее ощутил, чем увидел, как из под лопухов помятой мальвы, а вместе с ней и девичьей красы, а это – если про мальву, то мальва по тем временам распространенные цветы в полисадниках с белыми, розовыми и красными колокольчиковыми бутонами, которые из грациозной высоты ростом под два метра превратились в вытоптанное погаными копытами поле, на меня выскочил настоящий "орангутанг". Его целенаправленный удар в челюсть за счёт своевременного уклона в сторону благополучно миновал мой, применительно к данному случаю, светлый лик, и в следующий миг "враг" был сражён точным ударом ключа по рёбрам, которые он неосмотрительно подставил, когда принимал стойку "на старт" для спасительного бега. Удар для противника стал практически фатальным и роковым, и низверг только что, победоносно скакавшего наездника в, жалко извивающегося у наших ног, змея! Тесть снимал с себя ремень, чтобы окончательно стреножить противника и сдать его для дальнейшего правосудия, как говорили по тем временам, куда следует.  

Но в это время, разверзлись видно облака, и в след за насильником из мальвы и прочей поруганной травы, явью предстала перед нами во всей истерзанной красе святая изнасилованная дева, примерно, лет 30 и, осмотрев всех нас: – меня с занесённым над Иродом гаечным ключом; на тестя, делавшего из собственного брючного ремня петлю для скрутки жеребца; на молодую жену, на челе которой отразилось и отвращение к гаду, корчившемуся на земле, и солидарная жалость к невинной, и неотвратимость справедливого возмездия; на искаженную праведным гневом гримасу непорочной соседки, но, как я сейчас понимаю всё это для неё было не то и вдруг...  

Жертва освятилась неземной благодатью, и, остановив свой, плохо концентрирующийся, блуждающий где-то в вышине взгляд на тёще, поняла кто может здесь свершить небесный суд, изрекла: "Бабка, отпустите его, он ХО-РО-ШИЙ, ну ты-то меня ПОНИМАЕШЬ!?" В следующую минуту произошло творение небес, бабка, по собственной оценке ещё долго не могла быть таковой по определению, как – то еле слышно скомандовала: " Оставьте Его! " Змей, осклабившись, быстро юркнул в траву и скоро исчез за углом дома, соседка за поддержкой в конфузе опёрлась о стену дома, а мы молча, глядя в землю, потянулись гуськом восвояси.  

Главным нарушителем спокойствия дома в тот вечер была теща, которая до самой ночи периодически подходила к зеркалу и беспрестанно повторяла: "Бабка? Какая я ей бабка и с чего она это взяла? Бабка? "  

Отсюда вывод, пути господни неисповедимы, а женщин – нам можно ли понять?