понедельник какого-то года.

Сильно похолодало. Температура упала вдвое, и от мороза никому не удавалось укрыться. Люди натягивали шапки на лоб, кутались в колючие шарфы, держали руки в варежках в глубоких карманах, но никто из них не согревался. Мороз, казалось, пробирал до костей. Каждый находящийся на улице старался как можно скорее зайти в хоть слабо отапливаемое помещение, а каждый, кто грелся в помещении – оказаться дома, а каждый, кто сейчас сидел дома – надеялся, что холода не задержатся надолго.  

И лишь какой-то чудак неспешно брёл, опустив голову, по нерасчищенной дороге. Люди, встречавшие его на своём пути, наверняка в мыслях успевали причислить его к сумасшедшим. Или к закалённым. Или к сибирякам. Выгоднее, конечно, к сумасшедшим.  

Он был пьян? Нет. Был не в себе? Как раз в себе он был больше, чем нужно.  

Чудак просто шёл, никуда не торопясь, ни о чём не думая. Возможно, он даже не помнил, куда и зачем вышел из дома. Сейчас его ничего не волновало. Ни морозный ветер, ни немеющие всё сильнее с каждым шагом ноги, ни синие, почти обмороженные руки, ни отсутствие шапки, ни открытое горло, ни холодная куртка.  

Он шёл, находясь в каком-то пограничном, казалось, состоянии. Состоянии мертвеца. Был здесь, но не здесь. Можно было подумать, что он потерял ключи, пока возвращался домой, и сейчас искал их, но на ищущего похож не был. Можно было подумать, что допился до чёртиков и теперь считает шаги, оставшиеся до дома, но и на пьянчугу он не был похож. Обычный сумасшедший. Ни на кого иного не похожий.  

Он проходил мимо больницы, и в одно из незакрытых окон его увидела девушка, выпускающая табачный дым через маленькую щёлочку.  

– Эй! Э-эй!  

Чудак обернулся. Он встретился взглядами с миловидной девушкой.  

– Заходи, погрейся!  

– Мне не холодно.  

– Да как же, в такой мороз лютый, и не холодно?  

– Да, не холодно.  

– Что ты бубнишь? Заходи!  

Девушка закрыла окно и пропала. Уже через мгновение дверь, находящаяся в шагах двадцати от окна, распахнулась, и девушка в белом халате, в пуховике, спешно накинутом на плечи, уверенно шагала в сторону чудака.  

– Я тебя в приёмное сейчас отведу, дежурного хотя бы дождись.  

– Не надо. Я в порядке.  

– Странный у тебя порядок.  

– Незачем тревожить врачей.  

– Да у тебя руки синие!  

Они зашли внутрь, девушка захлопнула дверь, стряхнула с ботинок грязный снег. Чудака она усадила на один из трёх совмещённых общим креплением стульев, обшитых старой, потрескавшейся от времени клеёнкой, а сама скрылась за углом.  

Он без единого движения сидел на стуле и смотрел в пол. Ничего-то не разглядывал, ни во что не вглядывался. К нему даже подошла санитарка. Она что-то спросила, но в ответ ничего не услышала. Вернулась медсестра, и вместе с санитаркой они в помогли парню приподняться, укутали его в жёсткое и колючее, но тёплое клетчатое одеяло. Санитарка ушла, а девушка осталась.  

В руках помимо одеяла она принесла контейнер. Стенки его запотели, а от него самого исходил несколько неприятный резкий запах чего-то съестного.  

– Тебе нужно поесть.  

Парень потупил взгляд.  

– Я оставлю на стуле. Здесь полноценный обед. Поешь, хоть согреешься. Я позову врача.  

Она уж было собралась уходить, но вдруг парень высунул холодную руку из-под одеяла и дотронулся ею до руки медсестры: «Не зовите»  

– Что за бред! Сколько часов ты на морозе в таком виде пробыл?!  

– Никого не зовите, – повторил он.  

– Тогда сядь к батарее и ешь. Таковы мои условия. Не согласен – я зову врача.  

– Вы жестоки.  

– Только по отношению к коллегам, – усмехнулась она и присела на соседний стул. – Надо же разбавить ему обеденный перерыв.  

– У вас сейчас тоже перерыв на обед?  

– Весьма интересный, – и девушка вновь усмехнулась. – Давно на часы смотрел?  

– Что?  

– Сейчас седьмой час утра. И вон какая темнота за окном!  

Парень замолчал. Медсестра молча наблюдала за тем, как он кутается в одеяло, как он дрожащими руками ставит контейнер себе на колени, и с каким аппетитом обедает.  

Он не хотел есть, но разделять пусть даже такие глупые моменты в компании добродушной медсестры ему было приятно. Расправившись с обедом, он поблагодарил девушку, та улыбнулась, забрав из рук парня пустой контейнер.  

– Только не говорите, пожалуйста, что это был ваш обед...  

– Нет, не мой. Со своим я разберусь чуть позже, как закончится смена.  

– Смена заканчивается поздно, не так ли?  

– Должна признать, что это лучший из способов узнать, во сколько я заканчиваю работать.  

– Нет, да, то есть... простите. Я говорил без намёков. Прошу прощения.  

– Моя смена кончится в девять. До этого времени – сиди здесь и не суйся на улицу.  

– Может, я спешу?  

– Не спешишь. Ты шёл мимо как на смерть. А она, я думаю, не дождётся. Сиди.  

Ещё один час.  

Второй.  

Медсестра вышла откуда-то из-за угла, оставила связку ключей какой-то женщине, а потом подошла к парню, сидевшему на том же месте. Он, поднимаясь со стула уже самостоятельно, без помощи медсестры, вдруг встрепенулся.  

– Я вас в последний раз побеспокою. Не могли бы вы одолжить телефон? Мне нужно вызывать такси.  

– Да, разумеется.  

Медсестра вынула с кармана телефон и протянула его парню.  

Тот сделал звонок в известную ему службу такси. Машину пообещали подать в течении 5-6 минут – ровно столько осталось у парня, чтобы поблагодарить медсестру за доброту, отзывчивость и человечность.  

– Дома сиди в следующий мороз. А то не сдержишь своих слов – побеспокоишь отделение больницы ещё раз.  

– Повезёт – и мы ещё встретимся.  

– Кто знает. Разве что, – она усмехнулась, – теперь вы знаете, что по понедельникам я заканчиваю в девять утра.  

– А вы знаете мой домашний адрес.  

– Это верно...  

– Спасибо вам за всё, что вы для меня сегодня сделали.  

– В лучшем случае ты в течение того же часа всё равно попал бы в ближайшую больницу, а в худшем обморозил бы себе и руки, и ноги...  

– Но со мной произошло лучшее.  

Между тем подъехала машина. Таксист остановился в паре шагов от входа, а потому парень жестом показал водителю: «Пара мгновений»  

Сам он обернулся, посмотрел на девушку, которая не отрывала взгляда от парня уже несколько минут, и приобнял её. Медсестра приобняла в ответ, а затем похлопала по плечу и пожелала чудаку всех благ.  

– Вы меня спасли сегодня. Спасибо.  

Он вышел из больницы, сел в машину и уехал домой, оставляя медсестре мысль о том, что она сегодня спасла человека от обморожения, и забирая с собой факт, что девушка спасла его не только как медик, но ещё как человек, дающий надежду и веру другому человеку.