Крепкая дружба мужская.Глава 17 На пасеке.(соавтор Михаил Манжуло)

Я очнулся на каком-то топчане, в избе пахло мёдом и воском. На меня смотрел какой-то мужик.  

–Ты кто? – спрашиваю его.  

–Слава тебе, заступница, наша, Пресвятая Богородица, очнулся. Демьян я. Жонка твоя велела позвать её, как в себя придёшь.  

Вышел, через минуту забегает Оксанка, в слезах вся:  

–Живой, живой, слава Богу, – и плачет.  

–Сколько я?  

–Три дня. Мужчины, которые принесли тебя сюда и перевязку сделали, сказали. Что ты много крови потерял.  

Я сделал движение, чтобы встать, но Оксанка положила свою ладонь мне на голову и приказала лежать. Я потянул её к себе, чтобы она присела рядом. Мне показалось, что я не видел любимые глаза очень, очень долго. Но она ласково освободилась и сказала, что теперь должна меня кормить, чтобы восстановил свои силы.  

–Уходить надо в город, пока не похолодало совсем, а то застрянем мы здесь на всю зиму. Враги не дремлют. Ищут нас, встану на ноги и сразу двинусь.  

Принесла она миску с кашей и мясом. Кормит меня с ложечки. А слёзы текут, по щекам.  

–Милая моя девочка, не плачь, живой я, живой. Не надо плакать, всё хорошо будет, теперь точно знаю.  

–Молчи и ешь, сил набирайся, любимый.  

Два дня я так лежал, принцесса моя ходила за мной, как за ребенком. На третий день попробовал встать. Сел, голова закружилась. Думаю:  

–Ох, и силён же был этот медведь, или я постарел, расслабился, раньше всё, как на собаке заживало, а теперь не то.  

Ксюша пришла, возмутилась:  

–Ты чего удумал? Сил ещё нет, а уже встать пытается. Я тебе встану.  

–Все, успокойся, сесть, хотя бы попробовать надо было. Не ругай на меня, солнышко моё, пожалуйста.  

– Три дня ещё прошло, наконец-то я смог вставать и даже ходить. Только силы ещё не те, но любовь моей женщины только ускоряла моё выздоровление.  

Вскоре пришёл Савелий, принёс опять продуктов. Я попросил его дать мне моё оружие. Савелий сказал, что недавно в скит приходили какие-то люди не в форме, а по рожам видно, что недобрые это были люди. Всё выспрашивали о тебе и о жене твоей. Отец Евлампий объяснил им, что никого не видел. Но если увидит, то пообещал им сообщить. Но, по правде говоря, ничего он сообщать им не собирался.  

На следующий день, когда Савелий принёс моё ружьё, арбалет и нож, я собрался. С собой взял только соль, спички, спальник и оружие, да и немного продуктов. Простился с любимой, сказал ей:  

–До города две недели идти, жди через месяц с подмогой. Помни, я вернусь, и всё будет хорошо. Береги себя.  

Оксана держала себя в руках, не плакала, хотя по ней видно было, что держится из последних сил. Попросил Демьяна сделать всё возможное, чтобы не пострадала эта женщина. И он мне это пообещал. Сказал, что община теперь в неоплатном долгу передо мной. Мало того, что разорительные набеги прекратились, так вон, сколько мяса перед зимой у скита появилось.  

Поцеловал ещё раз любимую свою, махнул рукой и ушёл не оглядываясь. Не думал я, что моё путешествие растянется на месяцы, доставив дорогому человеку большие страдания. И когда я уже отошел на порядочное расстояние услышал голос Оксаны:  

–Иван, Иван!  

Я чуть ли не бегом повернул обратно, а мне навстречу бежала Оксанка. Она уже запыхалась, раскраснелась. Я обнял её и заглянул в глаза:  

–Так, что же такое случилось, милая? Ведь возвращаться плохая примета. Тебе ли этого не знать?  

–Знаю, знаю. Но ты не должен был возвращаться. Я бы тебя сама догнала. Я же совсем забыла сказать тебе телефон и адрес отца моего. Извёлся там совсем от всяких слухов насчёт меня. Найди какую-то оказию и передай всё, что знаешь обо мне.  

–Да, милая! И как это мы с тобой упустили это. Сами думали только о себе, а об отце некогда было. Я несколько раз повторил, как пароль адрес и номер телефона отца, а возможно и будущего тестя. По крайней мере, я надеялся на это. Но впереди была нелёгкая дорога. Сентябрь подходил к концу, а октябрь здесь всегда с холодными дождями и ветрами. Нужно было спешить, чтобы обратно придти с подмогой. Совсем неизвестно, где сейчас обитают те бандиты, высланные сюда за нашими душами. Один я не сумею защитить Оксану. Не имею права подставить её.  

–Снова крепко обнял. А она сняла со своей груди свой нательный крестик, поцеловала его и надела мне на шею. Пусть Бог и мой Ангел хранитель берегут тебя, любимый.  

От этих слов в груди у меня стало тепло и радостно. Теперь я точно знал: во что бы то ни стало, я доберусь туда, где меня поймут и помогут.  

продолжение следует