Рапсовые поля.(1'2'3')

Улица, ведущая в сторону одного из самых популярных пляжей курортного города, казалась непривычно пустынной. В одиночестве скучали и вздыхали уличные торговки мороженого, поправляя выбившиеся из-под кокетливых чепчиков локоны. Продавцы попкорна и сахарной ваты вообще собирались закрываться намного раньше обычного. Темные дождевые тучи холодного циклона плотно и, по прогнозам уважаемых синоптиков, надолго оккупировали приморье. Мощные порывы сырого ветра разогнали практически последних отдыхающих и просто гуляющих людей.  

Небо совсем нахмурилось и первые тяжёлые капли дождя внесли свои коррективы на альбомном листе уличного художника. Впрочем, это был вполне себе успешный мужчина в расцвете лет и сил. Пожалуй, самой отличительной чертой во внешности являлась его худоба, которая ещё более подчеркивала высокий рост. Он преподавал изобразительное искусство в школе и даже имел свою студию. Но иногда, как он сам говорил, выходил на охоту за лицами и личностями на улицу. Наблюдать со стороны за людьми, а особенно детьми – это удивительно интересное и полезное занятие для человека, нуждающегося в вдохновении.  

Художник едва успел заскочить под крышу летнего кафе, как хлынул настоящий ливень, испортивший все планы на этот день. Заказав черный чай и шоколадный пудинг, он, без особого интереса, наблюдал за происходящим на другой стороне улицы. Это был единственный пейзаж, которым он мог насладиться в тот момент.  

Серый дождь растушевал четкие очертания цветочного магазина напротив кафе. Наш герой даже и не помнил, когда последний раз бывал в таком магазине. Наверное, в раннем детстве, ещё до болезни и смерти матери. Ему было десять, когда её не стало. Воспоминания о похоронах были весьма смутными, но приторно сладкий, такой назойливый запах лилий и гвоздик, ели и можжевельника... А ещё торты! Как можно было поставить на поминальный стол торты?! Такие неуместно красивые и... снова эта приторная сладость. Столько лет прошло, но торты и пирожные он так никогда больше и не пробовал, как впрочем, и не посещал цветочные магазины.  

Грустные размышления прервала официантка, поставив на стол заказ. Миниатюрная блондинка, приятной внешности, какой и должна быть официантка. Взгляд художника не смог зацепиться на её внешности, отчего настроение стало ещё более пасмурным. Зато на противоположной стороне улицы в магазине под названием " Мелисса", казалось, жизнь бьёт ключём. Окна размером почти в весь фасад первого этажа, хоть и немного запотевшие, но всё же ничего не утаивали. Флористика явно занималась перестановкой. Огромные пластиковые вазы то с красными, то с желтыми цветами появлялись и пропадали в ее руках. Немного сложно было понять и рассмотреть подробнее, что там происходит. Зелёная вывеска, зелёный силуэт и ещё более яркие пятна-кляксы различной цветовой гаммы... Удивительный пейзаж на фоне хмурой сырости. Впервые за много лет художнику захотелось посетить цветочный магазин.  

Дождавшись, когда ливень немного уймется, мужчина вышел из кафе. Казалось, он собирался просто пойти вдоль улицы к центру города, но вдруг неожиданно изменил направление, как будто какая-то неведомая сила его толкнула в сторону цветочного магазина. Ещё около минуты помешкав на крыльце, словно ища дверную ручку, художник всё же вошёл и... Нет, он не вдохнул полной грудью пряность и свежесть можжевельника, и даже не утонченный аромат белой лилии. Запах душистой мяты с нотками лимона привели его в полное недоумение и восторг одновременно.  

– День добрый! – за высоким прилавком стояла молодая женщина. Среднего роста и, как иногда говорят в народе, с широкой костью. Вообще от неё так и разило здоровьем и крепостью духа и тела. Густые блестящие каштановые кудри, очень привлекательного размера грудь, румянец, в конце концов.  

– Да, добрый... – ему не очень хотелось общаться с Мелиссой, как было написано на значке продавца. Художнику нравились дамы модельной внешности, с такой городской бледностью и даже с некоторой усталостью во взгляде и манере поведения, которую можно было бы принять за глубину души.  

– По прогнозам – это на весь оставшийся день, а может и дольше.  

– Что, простите?  

– Ну, вы же хотите переждать дождь в магазине? Верно? Вот я вам и говорю, что идея так себе. Но я вас не гоню, не думайте, – и дальше последовала улыбка, такая же стопроцентно здоровая, как вся внешность Мелиссы.  

– Ну почему же?! Я хотел купить вот эти... э... в горшках. Это базилик! И мята. Так вот почему у вас так удивительно пахнет здесь.  

– Да, у нас можно приобрести не только цветы, но и пряности в горшках. Ведь это так здорово – самим вырастить у себя на балконе тимьян или мяту. А срезанные цветы вон там дальше, за пластиковой перегородкой, чтобы сохранить прохладу.  

– У меня лоджия.  

– Здорово. Значит при разводе квартира осталась вам?  

– Что, простите?  

– У вас след от обручального кольца ещё заметен, но уже еле-еле. Да, немного банально замечать такие мелочи, но...  

– Женщина, это не ваше дело. Дайте мне базилик, пожалуйста и я уйду, – художник даже покраснел от такого бестактного и наглого поведения, тем более, что Мелисса была права и тема развода до сих пор оставалась болезненной.  

– Ну извините, – выходя из-за прилавка почти прошептала цветочница. И только тогда наш герой смог рассмотреть её во всей красе. Даже удачно подобранное зелёное платье в пол с высокой талией не могло уже скрыть интересного положения девушки. Художник немного смутился от такого открытия. Он почти нагрубил беременной даме, но успокоил себя тем, что она первая проявила бестактность.  

Женщина молча упаковала горшок с пряностью, он молча протянул ей банковскую карту.  

– Можно пикнуть просто. А, у вас не бесконтактная? Сейчас у всех почти пикают.  

– Нет, у меня не пикает. Дайте я код введу.  

– Пожалуйста, – и успев каким-то образом ещё и рассмотреть карту, она добавила – Виктор, красивое имя, – тем самым заставив передернуться всем телом своего клиента от неожиданности. Он вырвал карту из терминала, едва дождавшись завершения оплаты, и выскочил из магазина, не обращая внимания на снова усилившийся дождь. Благо, до дома было недалеко.  

Уже поздним вечером, сидя за круглым кухонным столом и ужиная чаем и бутербродами с помидорами и базиликом, Виктор вновь прокручивал события этого необычного дня. Очень необычный день. Начиная с пустынного города и посещения цветочного магазина и заканчивая вот этими бутербродами с помидорами, которые так любила его бывшая жена. А из окна кухни можно было видеть аккуратно посаженный базилик в цветочных вазонах лоджии. Неожиданно веселая улыбка смягчила суровые черты лица художника. В конце концов, на лоджии его квартиры пустовали ещё четыре вазона, а лето только начиналось.  

Стоит сказать, что у суровости и плохого настроения Виктора причин было предостаточно. Три месяца назад от него окончательно ушла жена, но он почему-то думал, что это всё временные трудности. Мужчина пребывал в твёрдой уверенности, что она погостит немного у родителей и вернётся. Свое обручальное кольцо наш герой снял две недели назад, когда узнал, что жена подала на развод. Более того, она наконец-то осуществила свою мечту, которую сам Виктор считал неразумной и, в какой-то степени, унизительной. Заветное желание благоверной уехать в Ирландию на постоянное место жительства, действительно очень раздражало художника. Её старшая сестра уже давно жила в Ирландии, хорошо зарабатывала. Пару раз в год приезжала в Латвию и... Да, несло её и распирало пока не заканчивались накопления, а хватало недели на полторы. Максимум. И тогда она уезжала обратно, чтобы вновь заработать на долгожданный отпуск. Недавно её благосостояние сильно улучшилось благодаря новому возлюбленному литовцу, который уже очень давно обитал в старом свете и даже с большим успехом приторговывал самогоном домашнего производства.  

Супруге Виктора казалось, что именно там их ждёт благополучная и состоятельная семейная жизнь. В результате она все равно уехала, как и огромное множество других латышей. И, как и многие другие, встретила там новую любовь, тем более, что свободные девушки с европейским гражданством, которым можно поделиться с законным супругом, большая ценность среди женихов- эмигрантов.  

Была у Виктора и ещё одна проблема. Работа. Вернее её отсутствие на данный момент. Дело в том, что он преподавал и вел кружки в одной из трёх русских школ города. Несмотря на протесты родителей и детей, школу эту расформировали сразу после завершения учебного года. Конечно, Виктор владел гос языкоми и даже английским и имел все необходимые документы, чтобы преподавать на латышском, но вариантов было немного. Вернее, в родном городе вакансий вообще не было. Но был вариант в одной районной школе, в тридцати километрах от города. Достаточно большая и хорошая латышская школа как раз нуждалась в новом учителе изобразительного искусства. Виктор уже согласился на эту работу, понимая, что лучшего места может и не быть. Ему даже предложили муниципальное жильё, которое он собирался посмотреть в ближайшие дни.  

Всё складывалось не так и плохо, если бы не особенности характера нашего героя. Виктор крайне тяжело воспринимал и переносил любые новшества. Даже небольшая перестановка в квартире, сделанная супругой в его отсутствие, приводила в замешательство и смятение. Ему всегда нужно было время для привыкания. Даже новые знакомства его смущали, хотя людей всегда привлекала его благородная внешность и высокой рост. Да, это был человек " тяжёлый на подъем". Что говорить о смене работы и места жительства?! Тем более, что тогда будет правильнее свою жилплощадь сдавать, чтобы не возникло финансовых трудностей. Но это всё новые хлопоты и люди. От этих мыслей он чувствовал, как капли холодного пота впитываются в футболку.  

★★★★★★★★★★  

Мелисса в тот необычный для Виктора день, наоборот, чувствовала себя в прекрасном расположении духа и тела. Эта обворожительная девушка тем и отличалась от других. Никогда она не унывала и не отчаивались! И особенно украшала её беременность, которая и стала причиной расставания с любимым мужчиной. Хотя Мелисса теперь сильно сомневалась была ли вообще любовь. Ведь в романах Розамунды Пилчер, которыми она так увлекалась ещё будучи совсем юной, герои – любовники всегда хотели детей от своих прекрасных женщин. Делали предложения руки и сердца самыми незабываемыми и восхитительными способами. В реальном мире всё оказалось намного сложнее.  

Два года длились отношения Мелиссы и её избранника. Ах, Эдгар, такой галантный рижанин до мозга костей. Всегда с идеальной осанкой и стрижкой. В прекрасно сидящих модных джинсах и солнечных очках, так называемых авиаторах. Ну разве могла она не влюбиться в такого молодого человека?! Конечно же влюбилась с первого взгляда.  

Роковая для Мелиссы встреча случилась в самом начале пляжного сезона, когда любители морского пейзажа заполоняют курортные городки Прибалтики. Она тогда уже работала в цветочном магазинчике своих родителей. Ей очень даже нравилась такая работа, тем более что образование у девушки было соответствующим. Мелисса была садоводом и увлекалась флористикой.  

Именно за составлением роскошного свадебного букета Эдгар застал Мелиссу, когда впервые зашёл в её магазин.  

– Доброе утро! Я заказывал несколько букетов. Свадебных. На имя Эдгара.  

– О, да. Буквально пару минут и я закончу последний. Знаете, хотелось, чтобы свежие букеты были. – Мелисса одарила посетителя своей поистине жемчужной улыбкой, а он ответил ещё более белоснежной и обаятельной.  

– Ну вот, всё готово. Счастливой Вам семейной жизни и вообще удачи.  

– Что? А, нет. Это не я. Это моя двоюродная сестра замуж выходит. Но всё равно спасибо. Вы очень милая. Мелисса! Так ведь?  

– Да, как и написано на значке. Будем знакомы, Эдгар. – На тот момент это казалось забавно и весело. Даже мило. Молодые люди рассмеялись и между ними проскочила та самая невидимая, но очень даже ощутимая, искра, положившая начало отношениям.  

Казалось, это случилось ещё вчера, но в реальном вчера у Мелиссы и её матери состоялся очередной, сложно сказать какой по счету, телефонный разговор на тему "Как тяжело быть матерью одиночкой"  

Девушка просто не понимала переживаний своих родных. Её вообще не смущало положение, в котором она находилась.  

– Мать-одиночка – это глупый и устарелый термин, мама! – и это высказывание каждый раз приводило пожилую даму в бешенство. По этой причине родители виделись с дочерью все реже и реже. Она сама не хотела их навещать.