Сон

Никогда не понимал выражение тьма кромешная. До сегодняшнего дня. Тут так темно, что вытянешь руку вперёд и не видно её совсем. Клубящиеся облака полностью скрыли не только луну, но и звезды, щедро рассыпанные по небосводу ещё пару часов назад. Впрочем, не одним нам темно. Мы хоть у себя дома, а вот немцы гости незваные, нежеланные.  

Уже полтора часа лежим. Игрушечная вроде бы метель разыгралась не на шутку, озорная позёмка скрыла нас от посторонних глаз надёжно, превратив в маленькие ворохи искристого снега. Вон справа и слева от меня глаза из сугробов поблёскивают.  

Замёрзнем? Нет, не дождутся. Одеты тепло, да и не в первой нам. Задача ясна. Автомат под рукой, гранаты тоже, нож на поясе. Будет приказ, будет дело.  

А вот интересно, что сейчас Лида моя делает? Спит или смотрит в окно на тёмное небо как я? А может у них там как раз светло и луна важно шествует по небосклону в сопровождении звёзд? Штопает наверное детские вещички, а Олечка и Мишка сладко спят положив ладошки под ушко. Всё бы отдал, только чтобы побыть с ними, обнять жену, вдохнув её запах, поцеловать детей в тёплые щёчки, услышать их смех, который так часто снится мне.  

Часто вспоминаю как Олечка нарисовав нашу семью обнимает мои ноги, Мишка радуется починенному самолётику (а делов-то было…тьфу, пропеллер болтиком прикрутить), а Лида… Лида просто всегда рядом и улыбается мне глазами. Да, именно глазами. Только она одна так умеет.  

– Приготовится!  

– Приготовится!  

– Приготовится! – пробежала по цепочке команда.  

Подтягиваю к себе ППШ, вспоминая, что когда-то его тяжесть была мне приятна. Дурак был, что ещё сказать? За эти годы я возненавидел оружие и с радостью заменил бы его на лопату, косу или молоток. Да мало ли ещё профессий? Ну, ничего скоро война закончится, и будем мирную жизнь налаживать, все вместе.  

– Вперёд!  

– Вперёд!  

– Вперёд! – мы словно снежные призраки поднимаемся из снега с оружием наперевес и бесшумно двигаемся в сторону немецкого лагеря. Снег сыпется с наших маскхалатов, оставляет за нами белый след.  

Воздух клубами пара вырывается изо рта и оседает инеем на груди и капюшоне. Поземка метёт под ноги. До противника осталось меньше двухсот метров. Палец на спусковом крючке, весь превращаюсь вслух.  

Как там в последнем письме? «Павел ты главное возвращайся! Мы сильно тебя ждём! ». Обязательно, родные мои.  

* * *  

Трям! Трям! Трям! Трям! – надрывается будильник в сотовом телефоне.  

Мазанув пальцем по дисплею, отключаю его, швырнув на пол. Не разобьётся, небьющийся.  

Долго лежу в кровати уставившись в белый потолок. Что это мне такое приснилось? Лида, Оленька, Мишка, Павел? Перепил что ли? Или… Павел мой дед, воевавший в лыжном батальоне. Кажется погиб он в 1944 году, в ночном бою. Лида, моя бабушка, умерла пять лет назад. А Оленька это что, моя мама? Ну да, Мишка это дядя Миша Пастухов, во Франции теперь живёт.  

Фууу! Чего это я? Какое-то странное опустошение внутри. Слёзы из глаз? Я что реву как девчонка? Чёрт! Да чего это он мне приснился? Я про него никогда и не вспоминал. Он для меня только фотокарточка на стене и рассказ в школе о героях ВОВ в пятом классе, не более.  

Поворачиваю голову и на соседней подушке вижу блондинистую пышногрудую нимфу с силиконовыми губами. А ведь у меня есть жена, дочь. Маша меня наверное дома ждёт. А я козёл здесь….!  

Да что со мной такое?! Успокоился! Успокоился! Соберись! Надо умыться сходить.  

В ванне я полчаса как дурак смотрел на себя в зеркало и не узнавал. Что я натворил? Нет, точнее, что натворил я знал, но зачем? Зачем мать твою!  

Одевшись, покидаю квартиру, спускаюсь во двор и сажусь в свой серебристый «Porsche». Берусь за руль и ничего не чувствую. Да как так-то?! Раньше только коснувшись этого зверя, получал целый оргазм, а сейчас ничего!  

«Тёмный подъезд в руке банка пива…»  

– Да.  

– Серёга здорово. Ну как после вчерашнего? Головушка не бо-бо? Впрочем, мы привычные! Готов сегодня повторить? Жду вечером. Зажигать будем! Куклу свою с собой возьмёшь или девчулю тебе здесь отыщем?  

– …  

– Ну чего молчишь-то? Серёга?  

– Костя ты знаешь, я сегодня не могу.  

– Ты чего братан? Мы же такой контракт подписали, имеем право. Кто если не мы?  

– Точнее, я не хочу.  

– Вот те на. Приболел?  

– Выздоровел. Я к Маше, к Лизе поехал. Мириться.  

– Так ты вроде и не ссорился братан.  

– Ещё хуже. В общем, без меня.  

– Бывай. Если передумаешь…  

Да пошли вы все. Бросаю трубку на сидение и еду в ближайший цветочный магазин. Открываю дверь автомобиля…  

«Только для тебя наряжаюсь я…»  

– Да.  

– Котик привет. А ты чего так рано уехал? Даже не поцеловал свою Кисоньку.  

– …Вика всё кончено.  

– Что? Что я сделала Котик?  

– Ничего. Просто я люблю жену и дочь. Квартиру оставь себе.  

– Но я же…  

Ну, вот и всё. Теперь точно всё. Я свободен. Только бы они меня простили, приняли. Да, и ещё одно.  

– Привет мам. Да всё нормально. Обязательно заскочу. Слушай, а ты помнишь, где могила деда? Правда? Съездить к нему хочу.