Космонавт

Холодным осенним депрессивным вечером пятнадцатилетний Сергей отдыхал дома. В своей постсоветской комнате он сидел в кресле и читал этикетку от старых ботинок. Азбуку для маленьких он уже изучил, и даже узнал, что ворона это птица, а не жена вора. Его взгляд на мир перевернулся, будто в тот раз, когда он узнал, что кроссовки за триста рублей сами себя не купят. С минуты на минуту должна была прийти мать. Ольга Олеговна работала барменом в местной закусочной "Перегар Иваныч" и поэтому приходила злая и подшофе. Отец Сергея пропал без вести. Вчера он вышел в гастроном за паштетом и не вернулся. Ольга опросила слепую соседку с первого этажа, но та пропавшего не видела в то злополучное утро.  

Жрать Сергей готовить не умел и эта одна из причин, по которой мать приходила злой. Где-то в пол восьмого вечера затрещал дверной замок и в прихожую помчался пёс Геннадий, породы сибирский доберман. Позже раздался недовольный голос матери и чей-то довольный. Чей-то напоминал женский баритон, но намного грубее и с оттенками расизма. Сергей нахмурился смешным лицом, состоящим из ржавых усиков, косых глаз разной формы и морковного носа. Сверху головы виднелась копна волос больше походивших на зимнюю шапку.  

– Эй, полудурок! – крикнула мать, войдя в квартиру. – У нас гости, напяль штаны хоть.  

Сергей надел на полуобнажённое тело батины шорты с дыркой между ног и спрятался за дверь. В комнату вошёл высокий мужчина, принеся запах носков и спирта. Он был брутальной внешности и в одежде 80-х. Оценив интерьер гостиной мужик кивнул и провёл рылом в сторону комнаты Серёжи. Ольга Олеговна пригласила гостя на кухню. Тот поспешил чуть не снеся хозяйку. Сергей напрягся. Он то и дело подслушивал разговор пары. Мужчина очень часто матерился и рассказывал истории, как он бьёт людей и ворует. Мать громко смеялась над пошлыми анекдотами гостя и жаловалась, что муж бросил её с собакой на произвол судьбы. На этой грустной ноте Сергей заплакал. Перед его глазами пробежали те тёплые воспоминания: Как они частенько ходили с папой на рыбалку, но выловить получалось лишь сапоги и трупы. Как ходили на детскую площадку: там Сережа катался на качелях и рисовал мелом на асфальте, а это год назад. А вчера отец ушёл за грёбаным паштетом и не вернулся...  

– Иди сюда! – прошипела Ольга Олеговна, перебив Серёже воспоминания.  

Сергей вытер переднюю часть головы от слёз и соплей и потяпал на кухню. Там его встретил суровый взгляд гостя. Вблизи мужик был похож на Михаила Круга, но только без усов и с разбитым носом. Брутальная плешка слегка усыпана перхотью. Мать указала на тарелку с колбасой. Сергей скромно съел один кусок, а мужчина протянул ему вдогонку пачку сигарет. Серёжа достал пару сигарет и начал их есть. Гость раскрыл от удивления маньяковские глаза. Сергей употреблял сигареты только таким образом. Однажды мать так отучила сына курить.  

– Знакомься, это дядя Гарик, – представила Ольга гостя.  

Сергей протянул руку и Гарик сжал её, что аж хрустнули ногти. Мальчику гость казался подозрительным и отталкивающим.  

– Ночью храпишь, щенок? – поинтересовался Гарик у Серёжи.  

Тот напугался, но ответил отрицательно.  

– Ещё как, – вмешалась мать. – Даже телевизор не слышно.  

Дядя Гарик нахмурил редеющие брови и сказал:  

– С армии терпеть не могу храпящих.  

Парень сглотнул слюну со вкусом прежней колбасы и решил было покинуть сие место…  

– Ты куда? – окликнула его мать. – Ты Малахова посмотрел?  

– У нас телевизор не показывает. – Сергей встал в позу, как перед расстрелом.  

– Ты в розетку-то его воткнул, балбес? – злилась мать.  

Сергей вспомнил, что забыл вставить вилку в розетку.  

– Забыл, – вспомнил Сергей. Мать всегда заставляла его смотреть Малахова; она поздно приходила с работы и пропускала целый выпуск, поэтому Сергей ей пересказывал каждую серию.  

– Ты как посмел??- кричала охмелевшая мать. Гарик её остановил.  

– Я поговорю с ним, – сказал спокойно он и, задев пузом бутылку, опрокинул её на пол.  

Дядя Гарик и Сережа прошли в комнату, пропитанную запахами дешёвых чипсов и синтетических футболок. Мальчик сел на проеденное клопами кресло и продолжил дочитывать этикетку. Гость уселся перед ним, раскинув ноги с дырявыми носками и хриплым голосом спросил:  

– Любишь мать?  

Сергей сконфузился и уставился на разбросанные носки.  

Гарик настойчиво повторил вопрос, и парень увидев здоровенный кулак с наколкой "Пермьгортранс" тут же ответил, что любит.  

– О, Витя Цой, – гордо произнёс Гарик, увидев над диваном плакат с Брюсом Ли. – Как хоть он сейчас жив-здоров?  

– Так ведь это Джеки Чан.  

– Слышь щенок, я по-твоему дурак?  

– Нет, нет, – задрожал Серёжа.  

Гарик гордо шмыгнул носом.  

– А вы мамин друг? – спросил следом парень.  

– Я твой папа, – ухмыльнулся Гарик и его нос стал чуточку смешнее.  

– А как же мой настоящий папа?  

– Я два раза не повторяю! – Гарик расточительно скрючился и одна бровь его стала похожа на таракана.  

В ответ прогремела тишина, лишь в желудке Сергея что-то происходило. Дядя Гарик оставив вонь закусочной в комнате прошмыгнул в туалет и оставил там другую вонь.  

Сергей долго не выходил из комнаты и даже не читал свою любимую бирку от ботинок, которую ему когда-то отец подарил на день рождения.  

С кухни доносился женский смех и мужской ржач. Звон бутылок сопровождался, лязгами посуды и рыганием. Серёжа подозрительно посматривал на свой ремень и люстру, а так же оценивал высоту своего третьего этажа. Ближе к ночи мать попросила Серёжу пойти прогуляться. Он не понимал зачем, но грозный и пьяный взгляд матери заставил быстро одеться и выползти на улицу. Было темно и влажно, как в жару под одеялом. На детской площадке сидели алкаши, поэтому играть там было не вариант.  

– Малой, – донеслось с качелей.  

Сергей забоялся и выпрямился, сменив походку, чтобы пойти за взрослого.  

– Подойди сюда, малой! – зарычал неразборчивый голос.  

Серёжа подошёл, обдумывая свои похороны.  

– Ты сын Фёдора? – спросил ободранный хозяин голоса. Он имел длинные волосы, содержащие репейник и листву. Пахло от него подвалом.  

– Я, – дрожа ответил мальчик с нотками интриги.  

– Где он пропал-то?  

Сергей пожал печальными плечами.  

А патлатый пробубнил:  

– Думал стрельну у него полтинник как обычно, а его и нет. Целый день как дурак у магазина простоял. Кстати, у тебя нет полтинника?  

Серёжа ответил отрицательно и показал на свои кроссовки из которых торчали пальцы и остатки носков.  

– Понятно, – протянул ободранный и показал мальчику свою ногу, в ботинке на три размера больше. Вторая нога отсутствовала.  

– А че за мужык з Вольгай хістаецца? – спросил ещё один голос подошедшего, вдруг, деда в клетчатой тельняшке и лицом бородатого Ельцина.  

Серёжа не поняв слов белоруса подумал, что тот угрожает и хотел было бежать. Но патлатый его успокоил и перевёл вопрос.  

– Мой новый папа, – легко вдохнул Сергей, но тяжело выдохнул. – Я его боюсь.  

Двое засмеялись, но после грустно замолчали, не увидев на лице парня веселья.  

– Не будзе пяцьдзесят рублёў? – спросил дед.  

– Я уже спрашивал, – сказал ободранный и показал на ноги Сергея. Дед расстроился.  

– Ну я пойду, – осмелился Сергей и пошёл.  

– Отца увидишь, скажи – я его жду, – крикнул в след патлатый. Серёжа сделал вид, что кивнул.  

На следующий день мать взяла выходной. Гарик пришёл рано с букетом шиповника и в новых, но вонючих носках. Серёжу он сначала не узнал и хотел выгнать, но потом вспомнил. Дядя и мать заперлись на кухне и судя по запаху жарили рыбу. Мальчику сразу вспомнился тот поход в котором они с батей ходили на заброшенную речку возле химкомбината и собирали вдоль берега рыбу, а потом жарили её в кастрюле на маргарине. Было не вкусно, зато весело.  

– Папа… – дрожащим голосом подумал Сергей и пустил по щеке то ли слезу, то ли пот.  

– Витя, #лять, успокойся! – раздался крик с улицы.  

Сергей выглянул в окно и увидел дерущихся мужчин.  

Состав дерущихся:  

1. Патлатый  

2. Дед-белорус  

3. Какой-то карлик.  

Карлик разнимал этих двух, но одноногий умудрился отпинать белоруса. Сергей ностальгически улыбнулся и снова вспомнил отца: его обычно тоже кто-то пинал в драке.  

– Щенок! – завопил Гарик сквозь дверь и Серёжа нехотя почапал на голос.  

– Сгоняй за бутылкой, – дядя Гарик протянул склеенные триста рублей, – На сдачу себе чего-нибудь возьмёшь.  

Сергей впечатлился словами мужика и довольно быстро дал простыть своему следу. На лестничной площадке суетились трое рабочих в смешных комбинезонах и меняли окна, с новых на старые. Они рассказывали веселые и добрые анекдоты. Увидев парня они улыбнулись и поздоровались, угостив его барбариской. Этажом ниже восседало трио чуваков хулиганской внешности и курило дешёвые сигареты. Их лица были разные, но одинаково уголовные. Глаза с жадностью осмотрели Сергея, а рты синхронно харкнули на пол. Тот пролетел мимо них и был таков. В продуктовом, как назло, томилась очередь из соседей, знакомых и родственников Сергея. Он встал за своей четвероюродной прабабушкой, а сзади пристроилась его бывшая учительница истории Владлена Иосифовна.  

– Серёжа, почему не на уроке? – вдруг спросила она.  

Сергей сначала напрягся, а потом вспомнил, что в этом году уже окончил школу на одни двойки. Владлена Иосифовна удивилась, но поверила, потому что на двойки.  

– Что-то твой отец второй день за макулатурой не приходит, – подметила она.  

– Он пропал… – сказал Серёжа и улыбнулся.  

Владлена Иосифовна покачала головой и сделала скорбящий вид. Так она выглядела симпатичнее. Сергей стеснительно попросил бутылку водки у толстой продавщицы. Та, дымя папиросой, ответила:  

– Самая дешёвая – двести девяносто девять рублей.  

Мальчик разочарованно протянул три сотки и спросил:  

– А за рубль у вас есть что-нибудь?  

– Ну я бы тебе сиськи показала, да ты ещё маленький, – иронично произнесла продавщица, а Владлена Иосифовна охнула от вседозволенности кассира и алкозависимости Серёжи.  

– А мне? – воскликнул появившийся карлик в конце очереди. Его лицо было в синяках и любопытстве.  

– А ты мне и так десятку торчишь, хмырь! – не выдержала хамства продавщица и продемонстрировала тому кулак с чайками.  

Перед выходом Серёжа услышал как учительница покупала портвейн, но ему послышалось "портфель" и он не удивился. Во дворе за мальчиком следил дружинник, нервно покусывая свои усы. Его тонкий взгляд ассоциировался с дисциплиной, а внешний вид с ложной опасностью. Сергей заметил дружинника и, громко крикнув "это папе! ", привлёк внимание спящего в кустах длинноволосого. Тот хотел было догнать мальчика, но не мог.  

В подъезде Сергея поджидали те хулиганы. Они молча проводили парня до самой квартиры, минуя рабочих. Затем отобрали бутылку водки и, постучав пару раз его головой о дверь, ушли. Дверь отворил Гарик. Он, не увидев спиртного и денег, немного разгневался; затащил Сергея вовнутрь, обшмонал и замахнулся ударить, но увидел, что до него это уже сделали.  

– Кто? Где? – спросил он со славянским акцентом.  

– В подъезде… трое... ограбили... – заплакал Серёжа.  

Дядя Гарик закатал рукава на безрукавке и вышел за пределы квартиры. Спустя несколько секунд раздался звон стекла, крики и прочий шум. Вернулся он с дрелью, поцарапанными кулаками и штукатуркой на плечах.  

– Моральная компенсация, – ухмыльнулся он, показав кошелёк с пятитысячными. – Водку я у них не нашёл, а это тебе.  

Он протянул парню пакет с барбарисками. Сергей поблагодарил и уплёл в свою берлогу. Позже, из окна, он увидел как на скорой увозят рабочих с остатками неустановленных оконных рам в руках.  

К вечеру, когда дядя Гарик забуянил, а мать уснула лицом в рыбьих костях, зазвонил телефон, слегка пуская искры. Гарик поднял трубку и произнеся "Мы таких не знаем" бросил её прочь. Затем явился в комнату к мальчику и уселся на пол. Тот читал этикетку.  

– Говно это всё! – крикнул Гарик и выдернул бирку из рук Серёги. – Ща!  

Затем ушёл на кухню, по пути задев стол с пустыми бутылками и разбудив мать. Чё-то долго копался, матерился и в итоге вернулся к Серёже с какой-то вещью.  

– Держи, щенок, – сказал Гарик и бросив эту вещь на пол, удалился из комнаты и из квартиры.  

Вещью оказалась крышка от обувной коробки "Центробувь" с брызгами крови и надписью в углу "Павлу от Валентины". Серёже подарок очень понравился. Он долго его изучал, старался прочитать каждую букву и в конце положил на книжную полку, где ютилась Инструкция по эксплуатации холодильника "Колотун 97м" и азбука.  

Дядя Гарик приходил к Ольге Олеговне ещё два дня, но с Серёжей не разговаривал. По гневному лицу было понятно, что ему стыдно. Мальчик же напротив начал располагать к себе нового папу. Даже папа Фёдор всё реже всплывал в воспоминаниях. Привередливая собака при виде нового члена семьи стала вилять обрубленным хвостом и просить жрать.  

В одну из ночей Сергей совсем не спал, всё потому, что в соседней комнате ночевал дядя Гарик. Серёжа боялся захрапеть и даже перебрался под кровать.  

Что насчёт Фёдора, то его начальник названивал каждый день и нецензурно просил выйти с пометкой СРОЧНО!, но словам Сергея "папа пропал без вести" они не верили и аргументировали, что ничего с ним случится не может т. к. "он на#уй никому не сдался". Но в один прекрасный день Сергей его заприметил, глядя в окно. Предполагаемый батя был замечен в белой (уже жёлтой) бейсболке ЛДПР, в серой жилетке-органайзере, в клетчатых бриджах и в сланцах с носками. В прочем, он всегда так и ходил, даже дома. Что самое главное усы были на месте, но слегка поседевшие. Сергей хотел его окликнуть, но забыл как открывается окно. Он махал руками и кричал на всю комнату, но всё безуспешно. Батя ушёл, запнувшись за ограждение. Складывалось такое ощущение, что он даже не глядел по окнам. Может он нашёл новую семью? Серёжа не знал…  

Когда мать пришла с работы Сергей рассказал ей об увиденном, но она агрессивно отреагировала из-за аврала на работе. Потом отмахнулась и посчитала, что сын, как раньше, принял любого бомжа за папу. Сергей впал в отчаяние, а потом на диван.  

Через несколько дней дядя Гарик опять навестил Ольгу Олеговну. Он был в дерматиновом плаще и бутылкой монгольского коньяка. Так же собаке он принёс мёртвого голубя, аккуратно завёрнутого в газету. Тот есть не стал.  

– Щенок дома? – спросил он на пороге. Мать ответила, что дома и очень обрадовалась мужчине, и тот был настроен аналогичным образом.  

– Щенок, давай с нами на кухню! – крикнул цинично Гарик. – Будем тебя мужиком делать.  

Сергей побоялся, что ему привели пожилую соседку, но всё же потащил своё подростковое тело в трапезную. Там паренька угостили коньяком и потравили табачным дымом. Он захмелел и вспомнил об отце Фёдоре:  

– Мне нравилось с папой за грибами ходить: возьмём мы с ним корзину, возьмём ножик и чай в термосе… и…  

– И много грибов собирали?  

– Поганок несколько... – печально вздохнул Сергей.  

– И что же так?  

– Так они во двор ходили по грибы, – вставила мать, – их в лес-то отпускать опасно. Тот дурак старый даже на диване умудрился ногу сломать.  

– Помню, – не меняя грустного лица пропищал Серёжа, – Я тогда за него так переживал.  

– А вот мы с батей за грибами ходили… – поддержал разговор Гарик, – с собой брали только ножик, а домой возвращались уже с полными лукошками. Так же и на рыбалку.  

На этом моменте дядя Гарик и Ольга засмеялись симметрично, синхронно и параллельно. Сергей не понял прикола, но всё равно порадовался за нового папу.  

На этой минуте посиделки прервались звонком в дверь, а затем хлопком и палёной проводкой.  

– Кого там #уй принёс? – плюнула мать, а когда отворила дверь, судя по звуку, упала на собаку.  

Дядя Гарик схватил со стола разделочную доску и поспешил на помощь. Серёжа подглядывал. В проёме двери стоял тип, похожий на Фёдора и безнадёжно трясся на Ольгой Олеговной. Дядя Гарик поднял женщину и, схватив Фёдора за грудки, вывел в подъезд.  

– Папы! – завопил Серёжа и хотел было остановить отцов, но запнулся за напуганную собаку и влетел в стену. За дверью слышались оскорбления, шум и некий диалог:  

– Ты меня понял, таракан?  

– Да.  

– А то голову отверну и вкручу вместо лампочки.  

– Понял.  

Гарик вернулся. Его кулак был поцарапан, а с безымянного пальца свисала чья-то сопля.  

– Электрик, #лять... – сказал он про ситуацию. – Ну ничего, обещал проводку заменить.  

– Про что? – взволнованно спросил оклемавшийся Сергей.  

– Проехали, – махнул рукой дядя Гарик. – А ты чего Оля, налопалась?  

– От страха в обморок упала, – отвечала она хитрой физиономией. – Стрёмный какой-то тип.  

Серёжа боялся сказать, что это был его настоящий папа и пошёл спать в опьянении.  

Мать однажды явилась с работы рано, вся в слезах и листьях. Сергей как раз изучал новый подарок. Ольга Олеговна увалилась спать, не посмотрев Малахова. На следующий день она рассказала, что дядя Гарик улетел в космос и больше никогда не придёт. Сергей поверил и гордился дядей Гариком. Он по вечерам поглядывал на небо и принимал пролетавший самолёт за космический корабль Гарика.  

В кой-то веке вернулся заблудший Фёдор. Геннадий его не узнал и укусил за ногу. На истерические звуки Сергей выглянул из комнаты и не сильно обрадовался. Мать сходу поинтересовалась насчёт паштета и получив неудовлетворительный ответ ушла на кухню. Папа принёс с собой только вонь и информацию:  

1. В то злополучное (казалось бы) утро Фёдора повязали менты, приняв за пьяного.  

– Да я всегда так выгляжу, – оправдывался он.  

Но полицейские не верили и рязмяв свои дубинки увезли батю в отделение. Там он заблудился и несколько дней блуждал по зданию, пока его не выгнали. Вернувшись на район он запутался среди домов. Они все одинаковые и все располагались вокруг детской площадки. Найдя свою квартиру он узнал жену, но не узнал дядю Гарика, поэтому и напугался. Явиться домой повторно его заставил пункт 2.  

2. Дядю Гарика до полусмерти отпинали местные алкаши за то, что он с ними не поздоровался. Батя наблюдал за дракой из-за дерева.  

– Малому привет! – передали они Фёдору.  

– Хорошо, – ответил Фёдор.  

С тех пор дядю Гарика никто не видел.  

– Но ведь он же космонавт, – не мог поверить парень.  

– Чё, серьёзно? – удивился папа. – Ни хрена себе!  

Мальчик с отцом прошли в комнату. Там Серёжа подобрал затерявшуюся этикетку от ботинок и положил её на книжную полку. Отец обнял его, испачкав в чем-то, и ушёл к себе. Было слышно как он показывает жене свои побои, а так же свежий укус Геннадия. Сергей кривыми глазами уставился в окно. Он не верил, что дядю Гарика избили. Он ведь самый сильный и самый крутой. Он бы сам всех избил. Наверное он всё таки космонавт и сейчас гуляет где-нибудь на Марсе или воюет с инопланетянами или…  

– Сынок, – послышалось сзади.  

Сергей обернулся и увидел папу со сломанными лыжами в руках.  

– Выкинул кто-то, представь, – улыбнулся тот. – а чего добру пропадать. На, держи.  

Серёжа сделал воодушевлённую гримасу и принял подарок, предварительно смахнув с лыж сушёных мух. Отец снова удалился. Сергей уже не так был рад видеть папу Фёдора скучая по дяде Гарику. Он достал крышку "Центробувь" и снова начал водить по ней крючковатыми пальцами.  

– Папа… – пропищал он.  

«Вот знаешь, щенок, в жизни нужно быть сильным, – говорил пьяный Гарик. – Ну не именно сильным, чтобы тащить аккумулятор от КАМАЗа десять километров, а сильным во всех смыслах. Вот захочешь ты однажды поссать с балкона, а ты захочешь… И вот стоишь ты такой поливаешь, сосед чё-то там возникает, а ты ему: "я тебе сейчас на голову нассу, морда рыбья". »