Служивый Потап и домовой Веснушка

Домовой – двоюродный брат Черта, но к людям он лоялен. Он не сразу подружится с вами. Для этого надо сначала его хорошенько задобрить всяким сладким угощением и, когда он примет его от вас, то после этого может стать вам верным домовым, охраняющим ваш дом и покой на всю оставшуюся жизнь.  

Часть первая: Служивый и домовой Веснушка  

Долго ходил по белому свету и дорогам разным служивый Потап. Искал себе место, где бы ему по душе жить захотелось остаться. Но где бы он не был и останавливался, чтобы выбрать себе место для жизни по душе, всегда что‑то ему не нравилось.  

То ему место унылым казалось, а то и вовсе не интересным, то ему воздух был не тот, то солнышко тускло светило неприветливо. И так всюду ему приходилось принимать себе на ночь кров. Бывало и в чистом поле заночует, а кто‑то к себе на ночь в дом переночевать позовет, последним хлебом с ним поделится. Ведь своего дома у него не было.  

И вот однажды шел он шел и пришел в одну деревню. Сел на скамеечку у одного из домов передохнуть. Снял с плеч своих сумку солдатскую, положил ее рядом возле ног своих, поднял голову вверх, глянул на небо‑ облака на небе белые, чистые, как белая вата. Солнышко с неба ему приветливо улыбается, кругом птицы звонко чирикают. Вдохнул он свежего воздуха на полную грудь. Хорошо!  

Тут рядом, в стороне, калитка у дома, у которого он присел отдохнуть, отворяется. Увидел Потап за калиткой девицу молодую, она выглядывает за калитку, ему приветливо улыбается:  

– Здравствуй, служивый!  – поздоровалась с ним девица.  

– Здравствуй, девица, коль не шутишь!  – ответно поздоровался он с ней.  

– Вижу, служивый, вы устали с дороги и решили передохнуть. Куда путь держите?  – приветливо улыбаясь, спросила она у него.  

– Вот ходил я по белому свету, во многих городах и деревнях побывал нигде мне остаться жить душой не тянуло, а тут меня прямо как волшебством манит остаться. Отказать себе не могу. Я еще краше такого места нигде не встречал,  – радостно сказал он ей.  

Девица прикрыла за собой калитку и присела рядом возле служивого на скамейку.  

– Меня Агафьей зовут! А вас как?  – спросила она его.  

– А меня Потап!  – он козырнул ей рукой под фуражку.  

Агафья улыбнулась, но после ее лицо сделалось серьезным, сказала:  

– У нас места хорошие ‑ поля сочные, река широкая, леса полные ягодами и грибами,  – заманчиво перечисляла она все прелести этого края.  

– Эко хорошо у вас тут жить!  – он подмигнул ей глазом.  – Вот бы мне тут остаться жить, да только жилья моего здесь нет. Может мне какой дом пустой здесь найдется? Я бы в нем поселился.  

Агафья, наклонив голову на бок, призадумалась, после предложила:  

– Есть у нас один дом в деревне, не жилой, в нем никто не живет. Он на самом краю деревни стоит. Правда, о нем люди в деревне дурно отзываются. То ли в нем привидение живет, то ли домовой злой. Все он там безобразничает, шумит, предметами кидается. Если не боитесь нечистой силы, можете смело в нем поселиться, хозяев этого дома уже давно нет на свете.  

– Нечистая сила, говоришь, в нем живет?  – удивился Потап.  

– Да!  – со всей серьезностью ответила Агафья.  

– А я и не боюсь нечистой силы. Я с нечистой силой на фронте сражался. Она всегда со страху драпала от нас за свой рубеж, от залпов картечи наших, сполна понюхав пороху. Справлюсь и с этой нечистой силой. Думаю, эту нечистую силу вскоре на паперть из дому выгнать. Спасибо тебе, Агафья, за помощь, за предложение. Надо, чтобы ты меня к этому дому привела посмотреть его.  

– Пойдемте, я вас туда провожу,  – любезно согласилась помочь ему Агафья.  

Агафья и Потап отправились к дому нежилому, где, по словам Агафьи, живет привидение или домовой. Подошли они на край деревни. Агафья остановилась и рукой указала Потапу на предложенный ему дом.  

– Вот тот дом, о котором я вам рассказывала. Если он вам нужен, то можете смело в него селиться.  

Соломенная крыша дома сильно согнулась во внутрь. Его бревенчатый фундамент казалось вот‑вот провалится под землю. Рамы окон заметно перекошены, накрест заколочены досками. Хорошо, что еще пыльные, не мытые годами стекла, не треснули. Чуть еще наклонятся‑ и осколков не оберешься. Из всей этой комедии только печная труба, как казалось Потапу, стояла ровно, была готова хоть и сейчас через себя пропускать сизый дым в небо. Потап снял фуражку и почесал себе лоб, оценивая убогое состояние жилища. Развел руками по сторонам, сказал:  

– Дом как дом. Он, конечно, не лучше и не краше, чем в деревне стоят, однако со временем я его починю и приведу в порядок. И будет он как у всех в деревне, может даже и лучше.  

– Вы уж простите меня, Потап,  – вежливо сказала Агафья,  – мне надо к дому своему назад идти, за хозяйством присматривать.  

– Не смею задерживать Вас, Агафья,  – он козырнул ей под фуражку,  – с домом я уж сам разберусь.  

– Как устроитесь, приходите ко мне в гости, я Вас пирогом угощу, молоком душистым и теплым напою.  

– Спасибо, Агафья, за предложение, так сказать. Не смею от гостеприимства Вашего отказаться,  – Потап подкрутил пальцами свои усы.  

Тут Агафья и попрощалась с Потапом, пожелала ему всего лучшего в этом доме, а сама повернулась и ушла назад к себе.  

Оглянулся вокруг Потап на здешнюю природу, улыбнулся и зашагал к своему новому жилищу.