Семь шагов за горизонт

Семь шагов. Всего лишь семь шагов... Она стояла на крыше высотного дома и смотрела вперед. Крыша сливалась с небом, от чего казалось, что впереди, там, за горизонтом, бесконечность. По сути, так оно и было.  

Семь шагов за горизонт. Где-то она уже слышала что-то подобное. В какой-то песне, что ли… Она не первый раз приходила сюда, на эту крышу – любила ходить по самому краю, либо же просто сидеть, наблюдая за закатом. Крыша была ее вторым домом, куда она приходила, когда становилось совсем грустно. Как сегодня, например. Семь шагов. Семь смелых, озорных, безумных таких шагов. Семь последних шагов за горизонт...  

Она стояла и смотрела вперед. Ей не было страшно, просто хотелось в последний раз подумать, что же привело ее к столь отчаянному шагу. Она не искала спасения в своих рассуждениях, не пыталась найти выход, осознать безрассудство своего поступка. Просто хотелось поразмышлять...  

Шаг первый.  

Была ли она готова к этому? К тому, что через семь, даже через шесть уже шагов, ее жизнь оборвется навсегда? Да. Она была готова, хоть и не могла привести ни одного довода, почему так поступает. Надоело все – вот такой, примерно, был бы ответ. Нет, она не была какой-то истеричной неудовлетворенной нимфоманкой, которые ищут способы покончить с жизнью после первого неудачного свидания. В этом плане у нее было все в порядке, хоть она и не могла похвастаться тем количеством мужчин, что ее подруги. Да и те, скорее всего, врали... Конечно, была одна безответная любовь, когда она всем сердцем полюбила мужчину намного старше ее, да еще и женатого, но это было очень давно, даже теперь и вспомнить сложно – в первом ли классе, или во втором... Она даже улыбнулась, вспомнив, как писала любовные записки своему учителю. Улыбнулась первый раз за долгое время.  

Второй шаг.  

Кстати о подругах. Были ли они у нее? На этот вопрос сложно было ответить, так как она не совсем представляла, что же такое дружба. У нее было много знакомых как девушек, так и парней, были и те, которым она могла доверить самое сокровенное, и те, кто выручал ее не раз, но не было никого, кто знал об этом, ее последнем поступке. Зачем об этом кому-то знать? Чтобы уговаривали ее остановиться, не делать этого? Да, уговаривали бы, но, если разобраться, не потому, что она была им дорога, а всего лишь повинуясь заложенным с рождения инстинктам: если кто-то в беде, то его нужно спасти, ну или попытаться это сделать. Тот человек себе статус на этом поднимет, а ей что – быть ему должной все время? Нет уж, увольте… Да и доверять она уже всем перестала, став один раз невольным свидетелем того, как ее за спиной «поливали грязью», насмехаясь над чувствами и некоторыми манерами.  

Шаг третий.  

А все же, если подумать, ради кого она смогла бы остановиться? К кому она настолько сильно привязана? Ни мужа, ни детей у нее не было. Друзья? Опять же нет. Парень...? Ну был один, так расстались неделю назад и возвращаться к нему совсем не хочется. Родители... Она не была приверженцем идеи, что раз ее вырастили, подняли на ноги, значит обязана им по гроб жизни. Да и добилась она многого именно сама, тогда как от родителей только и слышала: не лезь, не трогай, не ходи, не делай... Что они ей дали такого? Помогли ей появиться на свет? А ей самой это нужно было? Ей комфортно на этом свете? Сколько она помнит, родители всегда искали случай, чтобы чуть ли не каждому встречному рассказать, какая умница их дочь и как многого она добилась благодаря ИХ стараниям. И да – про гроб это в самую точку..  

Шаг четвертый.  

А чего она, по сути, добилась? Семьи не было, да и не достижение это. Работа? Конечно, ее ценили, ей доверяли, она многое сделала как для своих клиентов, так и для коллег, но можно ли это тоже назвать достижением? Тоже вряд ли… Да и ради чего она все это делала – только ради зарплаты, благодаря которой была возможность и отдыхать по-человечески, и одеваться модно, и питаться хорошо, да и вообще жить, как говорится, на широкую ногу. С деньгами она расставалась легко, не имея привычки копить на что-то, или же просто откладывать на «черный день», так что они тоже не являлись стимулом для дальнейшего существования.  

Шаг пятый.  

Вот именно – существование. Ну разве можно назвать это жизнью? Ни интересов, ни увлечений... Вообще-то, если поразмыслить, никто, кроме нее не виноват в том, что так все получилось. Да – на работе она была незаменимой, но вне ее «уходила в себя», стараясь никому не попадаться на глаза. Не любила она шумных компаний, не раз отклоняла предложения интересно провести время, предпочитая одинокие посиделки с бокалом вина в каком-нибудь баре, либо же пешим прогулкам по городу. Со временем ее перестали приглашать, да и она сама потеряла интерес ко всему происходящему. Кроме работы, конечно… Ну вот – опять про работу. Все дороги к ней сходятся.  

Шаг шестой.  

Вот что она после себя оставит? Такого, чтобы ее еще долго вспоминали хорошим словом. Однокомнатную квартиру в «хрущевке»? Так кому она нужна? Разве что соседу, который хотел объединить две квартиры, сделав одну большую. Уж как он ее уговаривал съехать…. И деньги даже предлагал, немалые причем. Бери теперь, дорогой соседушка. Она твоя. Место на работе с давно наработанной базой? Вот тут да – желающих на готовое много, но вряд ли кто подумает, скольких трудов ей все это стоило. Да ладно, ей то это уже зачем? Пусть другие пользуются, лишь бы не развалили все… Всё. Только это, да и то получается так, что ее уход выгоден кому-то другому. Да ладно…  

Вот и самый край. Остался только один шаг. Шаг в пустоту. Воспоминания ничего не дали ей: ни пожалела ни о чем, ни расстроилась, ни поплакала… Получается, что даже и вспомнить толком-то и нечего – все серо и однообразно. Что же, в таком случае и терять нечего.  

Интересно, а каково это – умирать… Описывают по-разному, но как происходит на самом деле никто так и не знает. А она узнает. Только не скажет никому.  

Шаг седьмой…  

Здесь, с этой высоты, все кажется совершенно другим. И мир вокруг яркий, и люди добрее, и мысли интересные в голову приходят. Вернуться, восстать, словно Феникс, возродиться в новом обличье, пересмотреть свои взгляды, жить в угоду себе, а не другим. Впрочем она и жила так, только не ценила ту свободу, не понимала истинного счастья, живя для себя, только нет-нет, да и озиралась по сторонам посмотреть, а что же другие думают. Так что же еще нужно? Что мешает жить в угоду себе? Продажные друзья, завистливые коллеги? Те, кто только и ждет твоего неаккуратного шага, чтобы обсудить, высмеять тебя за твоей спиной? Плевать на всех! Это только ее жизнь и только она вправе устанавливать правила! …  

Солнце клонилось к закату, ознаменовывая тем самым скорое окончание дня. Люди, словно насекомые, сновали туда и сюда, стараясь закончить все дела до наступления темноты. Они спешили, не обращая внимание ни на лужи под ногами, ни на друг друга и лишь двое мужчин, задрав головы, стояли у самого дома, что-то горячо обсуждая.  

– Вот нахрена ты, Саня, люльку так высоко оставил? Как нам теперь туда забраться?  

– А что -- зато никому не мешает.  

– Она и здесь, внизу, никому не мешала! Ты же понимаешь, что будет, если вдруг...  

– Что вдруг? Кто-то упадет в нее? Ха-ха! Да ладно, Николаич, она же под самой крышей. Оттуда и спрыгнем.  

– Спрыгнем... Мне больше делать нечего, чем по крышам прыгать. Давай наверх и чтобы через три минуты люлька была внизу! Скалолаз хренов...