Сон, длиною в жизнь.

Сон, длиною в жизнь.,,Глаза в глаза, лица не увидать.,, – То ли Анна Ахматова или Николай Гумилёв?,,Не всё ли равно, кто?,, – подумал Альберт. Потом опять поймал себя на мысли, что хотел записать свой сон, который снится ему уже почти год. Про который он никому не говорит, даже жене, подумает ещё свихнулся совсем на этой своей работе. Ещё бы, судьей не каждый выдержит. Альберт постоянно видит эти глаза, глаза людей, которые хотят залезть в душу, покопаться там. Только глаза матери и жены, вроде бы добрые, понимающие. А может это просто жалость? Но они всегда успокаивают и расслабляют…,,Что это я опять. Да, сон свой хотел записать. Господи, от какого лица писать – то. Как получится, все равно никому не покажу. Просто запишу. Может детям моим пригодится. А может это знак, какой свыше. Ведь говорят, у человека одиннадцать жизней из прошлого.,,- так думал и размышлял Альберт, в настоящей своей жизни народный судья.  

Лунный свет хорошо освещал поле, недавно убранной пшеницы. Приученные лошади, почти неслышно перебирая ногами, обтекали свежие стога. Всадники на них срослись в единое целое. Только поблескивали сабли и копья, да изредка всхрапывали лошади. Небольшая деревня была охвачена в кольцо. Выслав вперед заслон, чтобы никто не ушел, Ганик подал сигнал к атаке. И сразу загудела под копытами земля, замелькали арканы. Ганик невольно поморщился :,,И это Великий поход?,,  

Оцепление сразу бросилось грабить и ловить женщин для утех. Конечно, понятно, двухнедельный переход, но дисциплина должна быть, прежде всего. Вот у Чингис – хана была так, была. Струсил один воин – казнили весь десяток, десяток провинился – казнили всю сотню. Куда до них этим баранам.  

В уши врезался жуткий вой. Здесь все смешалось: и победный клич воинов, которым вообще никто не сопротивлялся, и крики, и стоны, и рев. Ганик развернул своего белого, как полная Луна, скакуна в сторону от деревни.,,Как глупо все и противно, но воинам надо размяться. Нужно дать почувствовать вкус победы, пусть хотя бы такой. Потом конечно воины узнают все: и вкус крови, чужой и своей. Но все это будет потом.  

Зарево над деревней поднималось все выше и выше. Ганик приказал тушить, хотя знал, что это бесполезно. Хан опять не послушал его. Ганик два раза ездил с купцами торговать на Рось, так хотел старый хан. Видно не зря. Старый хан хотел, чтобы сына окружали знающие все, верные и доблестные люди. Сыновей своих беков и своего сына он отдал на воспитание лучшим воинам. Отдельно от семьи. Только Ганик был без роду, племени – найденыш в степи. Говорят, когда маленькому Ганику подали стрелы, аркан и нож, то он взял нож. Накинул на шею аркан и перезал его, а стрелы переломил. В этом хан увидел добрый знак свыше и взял малыша к себе на воспитание.  

Отправив гонца к хану, Ганик, взяв с собой сотню из,,Небесной тысячи,, охраны и гвардии хана, которой он был командиром, отправился на поиски дороги к граду- городищу князя Пряслы.,,Ну и орел же я!,, – подумал Альберт, записывая эти строки. Сон захватывал его, забывались все эти мелочные проблемы:,,Где достать тосол?,, Завтра с утра на работу. Да и на работе иногда хотелось крикнуть:,,Эй, стража, отрубите – ка вот этому барану его глупую голову!,, Но нельзя, кругом законопослушные граждане, охраняемые Конституцией. Ладно, что же там дальше случилось?...  

Прерывая раздумья Ганика, внезапно навстречу из чащи выскочили несколько оленей. Их тут же уложили стрелами. За оленями из леса появились вооружённые всадники. Охотники, да не простые. Среди них находилась богато одетая девушка. Зоркий глаз Ганика это понял сразу, хотя она была в мужской одежде. Охотники остановились и Ганик, подав знак своим,,Внимание!,, направился к всадникам.  

Утончённые и прекрасные черты девушки не выражали никакого испуга, даже наоборот. Они были надменны.,, Что делаешь здесь, чужеземец?,, – спросила она, придерживая коня. Нарочито наклонив голову, Ганик ответил:,, О, прекрасная пери, мы сопровождаем наших купцов и немного заблудились.,, Хотя и не очень хорошо он знал язык россов, но девушка поняла его. Ганик показал на убитых оленей и ещё раз поклонился.  

Сопровождающие княжну, в этом не было теперь сомнения, покидали через седла убитых оленей. Одного поднесли к Ганику и бросили возле коня. Потом они развернулись и ускакали. Воины Ганика, так и не дождавшись сигнала к атаке, начали постепенно появляться из лесной чащи. Собрав своих воинов, Ганик не спеша двинулся по следу охотников. Ему нужен был городище, а княжна никуда не денется. Он снова вспомнил её лицо, темные густые брови и красный плащ.  

Когда Альберт понял, что сны цветные, вначале даже испугался, но, проконсультировавшись, что это нормально, успокоился. Теперь он ждал каждый день, когда же наступит вечер, чтобы снова провалиться в этот неведомый мир. Иногда сны не приходили, иногда снилось такое, что Альберт просыпался в холодном поту, с трудом приходя в себя.  

Уже стемнело, а хан с войском так и не появился под стенами городища. Гонцы, посланные к хану в стан Гаником, вернулись избитые. Они рассказали, что в лагере все празднуют рерве трофеи, а град-городище подождёт, никуда не денется. Расположившись возле невысоких деревянных стен городища, Ганик понял, что внезапного нападения не получится. А ведь это было бы половина успеха, если не больше. Но страшное случилось к утру. Из ворот града-городища потянулись повозки и толпы людей. Затем, в полном снаряжение вышла дружина князя. Жители града покидали свои дома. Что ж, князь неплохой стратег, лучше сохранить людей, остальное дело наживное. А хан оказался намного глупее, чем предполагал Ганик. Он хотел проследить, куда отправятся горожане и дружина, но отряд попал в засаду. Потеряв несколько своих воинов убитыми и забрав с собой раненных, Ганик решил вернуться в лагерь.  

В большом круглом ханском шатре уже собралось все окружение хана. Ганик это понял, взглянув на коней, привязанных в загоне за шатром. Ещё он обратил внимание, что стражу у шатра – его воинов из,,Небесной голубой тысячи,, заменили на каких-то мрачных степных кочевников. Сохраняя спокойствие на лице, Ганик передал коноводам своего коня и придерживая саблю вошёл в шатер. Десятка три глаз уставлось на него и в свете мерцающих светильников их лица выглядели зловеще.  

На небольшом возвышении, среди кучи атласных подушек сидел хан Азик, неказистого вида. С желтым лицом, оплывшим, злым. Он поднял руку и поднявшийся было недовольный гул утих. Хан, медленно выговаривая слова, процедил:,,Что же ты, мой друг доблестный, вытворяешь? Говорят, княжну отпустил и поэтому все из града и ушли, предупрежденные…Собака! На глупого ты не похож, все с советами ко мне лезешь. А может, тебя купили, а? Ведь ты два раза на Рось ходил с купцами.,,И, пристав, хан, перейдя на визг, зашелся в крике:,,Я тебе свою жизнь доверил, за брата считал. Неблагодарная, подлая собака.,,  

Отодвинув назад свою саблю, Ганик, опустившись на колени, молча выслушал все эти слова. Только желваки играли на скулах. Когда хан остановился, переводя дыхание, Ганик встал и, перекрывая, поднявшийся гул, заговорил:,, Великий хан, да продлятся дни твои! Княжна нам град показала. Нужно было прийти и взять. А теперь вам нужен выноватый. Мало я ходил под вашими бунчуками на вражеские стрелы и сабли. Мало меня резали и убивали. Теперь вам нужна моя голова. Бери её!,, И Ганик, оцепив саблю, бросил её хану.,,Только сам её руби!,,  

Сидевшие рядом с ханом окружение зашевелилось, залопотало. Это были родные дядьки и двоюродные братья хана. Те, кто остался в живых после смерти старого хана. Зря оставил их в живых молодой наследник. Они ведь его не пожалеют. Затаились, ждут своего часа… Сразу вспомнилось, как началось правление хана Азика. Старый хан перед смертью очень болел. Он позвал к себе сына и Ганика. Старик прекрасно знал, что начнётся после его смерти. Хан знал свою родню. Ещё он знал своего сына. Знал, что не сможет Азик уничтожить всех претендентов на ханство, как сделал в свое время старый хан. Ведь придётся убивать своих братьев, чтобы не убили тебя. И поэтому, мудрый хан придумал мнимую смерть наследника.  

Неведомо откуда прилетевшая стрела внезапно ударила в спину молодого хана, когда тот охотился в горах вместе со своей свитой. Поднялся переполох. Все визжали, кричали, обнажая сабли. В суматохе Ганик увез наследника в укромное место. Под халатом у наследника была кольчуга и войлок. Обман удался. Все поверили, что наследник убит. Ночью началась резня. Началась борьба за трон, за власть. Даже старый хан был придушен подушками в своей спальне. Оставшиеся в живых, родственники и знатные вельможи валялись в пыли перед ожившим наследником, моля о пощаде. Казнив несколько чеовек, остальных, новоиспечённый хан великодушно простил. Зря простил.  

Эти мысли прервал вбежавший в шатер стражник. Он уронил свой башлык, упал сам и залепетал:,, Великий хан, там небесные нукеры!,, Несколько беков, которые были ближе к выходу, выбежали из шатра. Сразу вернувшись обратно, они тоже упали на колени, не смея смотреть в глаза хану, тоже закричали:,,Великий хан, небесные нукеры, все с оружием, здесь на холме.,, Все вскочили, зашумели и повалили наружу. Ганик тоже выскочил и увидел. Небесные нукеры с поднятыми копьями, с развевающими бунчуками выстроились на холме. Со всего лагеря начали собираться воины, посмотреть, что же происходит.  

Из ровных рядов небесных выехал сотник и прокричал:,, Мы пришли за своим командиром. Если виноват он, то виноваты и мы.,, Хан Азик затопал ногами и завизжал:,,Что это такое? Начальник стражи подал меня россам, моя лучшая гвардия бунтует. Кругом измена. Всех казню. Всех поубиваю. Взять всех немедленно!,.  

Несколько беков собрав своих людей, попробовали, было приблизиться к холму, но тысяча сабель, зловеще блеснув на солнце, взметнулись вверх. Ведь все видели, как на праздниках, ради потехи, один,,небесный нукер,, выходил на поединок против десяти простых воинов.  

Ганику подвели коня, и отряд двинулся из лагеря. Остановить попыталась стража у ворот, но была в одно мгновенье сметена стелами. Нукеры стрелять из луков тоже умели. Тем временем, в лагере уже опомнились, послышались команды, лязг оружия, все загудело, но отряд Ганика поскакал в сторону леса и растворился в нем. Ганик повел своих воинов в брошенный град-городище. Он немного знал жизнь и быт россов и он понял – всё горожане унести не смогли. Они взяли с собой самое необходимое, а все нажито здесь, в городище где-то спрятано. Просто надо найти и забрать.  

Собрав всех своих друзей и сотников на совет, Ганик знал, что ему будет трудно все объяснить. Он все обдумал и решил. Тем более он так и знал, что его служба когда нибудь так и закончится, если не хуже. Жену свою с ребенком, он нарочно прогнал и отправил на дальнее стойбище. Ганик ведь знал, что если с ним что случится, их зарежут немедленно. Ведь врагов у него было больше, чем достаточно.  

Тысяча,,небесных,, нукеров состояла из сыновей знатных и богатых людей в ханстве. Это были наследники родов и отпрыски лучших из лучших. Их собрали, в свое время, в отдельный лагерь, где их обучали всему и воспитывали старые и мудрые воины и учителя. Старый хан готовил надежную опору наследнику, но теперь, когда все так получилось, хану Азику никто бы не позволил наказать, тем более казнить кого-нибудь из,,небесных,, нукеров. Все это Ганик знал и хотел, чтобы из-за глупости хана и наветов врагов пострадали они. Ганик встал и глядя в глаза, зная, что у них не будет понимания, сказал:,,Мои друзья и братья, я делил с вами все. И в радости и в горе мы всегда были вместе. Я благодарен вам за все. Простите, если кого обидел. Но все сложилось так, что я не могу больше ставить вас под удар. Не хочу, чтобы кто-нибудь пострадал из-за меня. Я покидаю вас. Вы забирайте, что здесь откопали и возвращайтесь обратно в лагерь. Хан уже немного успокоился и тронуть вас побоится. Вы скажите, что все приказал вам я и вы не могли ослушаться. А если отдадите драгоценности и продукты, глядишь и вовсе отойдет.,, – увидев в их глазах все их мысли, он поднял руку и продолжил:,,С собой я взять никого не могу. У вас у каждого семья, дети, братья, сестры – которым скоро замуж выходить. Видно так уготовано самим Аллахом.,, Отвязав коня, Ганик вскочил и тронулся в темноту, боясь оглянуться на костер. Он уходил навстречу новому повороту в своей жизни.  

Да, и тогда жизнь была тяжелая. И тогда завистники и глупцы были и сейчас не меньше всякой сволочи, если не больше. Все же жизнь тогда была намного труднее. Законов не было. Правда была на стороне сильного. Неизбежность и обреченность. Альберту вовсе не хотелось жить в том загадочном, прошлом мире, но так хочется узнать, что же дальше произойдет. Его тоже предавали, причем именно те, кому он очень верил.  

Счет дням Ганик уже потерял. Вначале он хотел отправиться в сторону теплого моря, к ромеям. Купцы говорили, что там за службу деньги платят и немалые. Но что-то держало, сдавив горло. Было обидно за все: за себя, за заносчивого хана, за этих коварных и подлых вельмож. Ему и раньше казалось, что он не так живет, а как жить по-другому он не знал, да и не смог бы. Ганик, например, видел странствующих монахов и не мог понять их. Зачем все это им надо. Верить в какого-то бога, которого никто не видел, никто не трогал руками. Зато на него можно было свалить все:,,Бог дал, бог взял!,. И никто ни за что не отвечает. Он не понимал богатеев – куда столько табунов ещё, столько посуды, халатов и драгоценностей, ведь все с собой на небо не заберёшь. Жить – то когда?  

Халат уже закоптился от дыма костра. Лицо заросло щетиной, да и конь, единственный друг уже недовольно фыркал. Давно его не купали и не давали отборного зерна. И ещё, как только Ганик закрывал глаза, то сразу перед глазами вставал княжна. Её дерзкие и красивые глаза, которые пронзали казалось насквозь. Ему самому было непонятно, что творится у него внутри, в душе. Ганик решил увидеть её, он не знал почему, но этого хотелось очень – очень.  

Подправив кинжал об камень, Ганик кое-как побрился, стараясь не смотреть на свое отражение в ручье. Постирал свой халат, потер его песком. Привел в порядок коня: умыл его, расчесал спутавшуюся гриву. Наконец он отправился на поиски своей колдуньи. Несколько раз Ганик натыкался на разъезды своих разведчиков, но верный конь вовремя уносил его от опасности. Встречал он и россов, наблюдал за ними. Наконец, под вечер, когда Ганик уже собрался на привал, вдруг на опушке леса мелькнуло что-то красное. Сердце бешено забилось. Он привстал на стременах и приглядевшись, понял что это ОНА. Та самая. Даже на невольничьих рынках Ганик не встречал такую красоту. А жену свою Ганик увидел первый раз только на свадьбе. Его никто не спрашивал, нравится, не нравится. Так захотел старый хан, а ему Ганик не смел перечить.  

Его тоже заметили и послышались их возгласы и приближающийся стук копыт. С княжной было ещё десять человек. Они обхватывали его,,подковой,, Ганик перекинул в левую руку и подумал:,,Да-а, многовато их, что ж посмотрим.,, Он достал из колчана десять стрел, потом ещё одну. Развернул коня и стал ждать. Но все получилось не так, как хотел Ганик. У семерых спутников княжны он подстрелил их лошадей. Они свалились в высокую траву и уже не могли помешать. Трое остальных оказались опытными воинами: один прикрылся щитом, а двое других увели своих коней в сторону. Княжна, видя, как падают её спутники, достала свой лук и наложила стрелу. Мелькнули её темные глаза, блеск в них. Стрела, вылетев из её лука, неслась навстречу Ганику. Спутники княжны уже выхватили свои мечи и вращали их над головами. Увидев, воины княжны уже окружали, что ветер немного сносит стрелу княжны в сторону, Ганик вскочил на седло ногами. Отбросив уже ненужный лук в сторону, он прыгнул грудью навстречу стреле. Ганик уже устал от всего и хотел только одного, скорее бы все это закончилось.  

Да, бывают в жизни минуты, когда человек решается на что-то или принимает решение, понятное только ему одному, или даже ему самому непостижимое. Вот, Джордано Бруно – монах, взошедший на костер за свою правду, ведь у него был выбор. У Александра Матросова, у Жанны Д, Арк и прочих других был выбор: жизнь или смерть. Да, жизнь – интересная штука. Особенно Альберту запомнилась история с мавзолеем Тадж – Махал. Строил её великий мастер для жены султана, женщины неописуемой красоты, которую никто не видел. Все же мастер захотел её увидеть, хотя знал, что за это немедленно казнят. И все же он сделал это. Чего ему не хватало?!  

Вот и на работе, в Нарсуде, Альберт каждый день сталкивался с судьбами людей. У каждого был свой путь, свой выбор. А может нами, нашими поступками, судьбами управляют ТАМ, НАВЕРХУ И РЕШАЮТ ВСЕ ЗА НАС. Вот так и живем и не знаем, что ждет нас в будущем, завтра, сейчас. Тут Альберт увидел и понял, что записывает и эти слова тоже. Что ж, пусть будут. Умные мысли не всегда приходят. Может потомкам пригодится в будущем…  

Стрела глухо вонзилась в грудь Ганику. Он покатился по траве, попытался встать, но, потеряв сознание, упал. Его уже окружили спутники княжны, чтобы зарубить. Княжна остановила их криком:,,Оставьте его, он нужен живой.,, Стрелу выпустила она сгоряча и теперь жалела. Подъехав поближе, она взглянула в лицо чужестранцу и сразу узнала его.,,Это же он, тот самый, на охоте, степняк, который отпустил её тогда. Он тогда был во главе отряда, значит не простой воин и его можно будет обменять на наших, которые у них в плену. Какое у него красивое лицо, жалко, что он – враг. Живой ли? – с этими мыслями княжна сошла с лошади. Она приказала осмотреть рану и перевязать.  

Вскоре, попетляв по лесу, княжна вместе со спутниками достигла своего нового лагеря в лесу. Пленник, хотя и потерял много крови, был ещё жив. Сразу набежали люди, крича и размахивая руками. Галдели, советовали привязать пленника к двум согнутым берёзам и отпустить, сжечь живьем, убить, убить, убить. Но каждый надеялся, что пленника обменяют именно на их родню.  

В большой горнице ругался князь Прясло. Он был очень недоволен поведением дочери. Совсем ум потеряла, скачет по полям. Неровен час, до беды так недалеко. Да и пленник этот ни к чему. Раз знатный, значит будут искать и могут найти этот укромный лагерь, временный их приют. И почему он был один и почему никого не убил, а хотел убиться сам? Что он замышлял? Кочевые люди – подлый народец, сколько клялись в дружбе. Вот и сейчас кроме худа от них нечего ждать.  

Надин, так звали девушку, осталась единственной дочерью у князя Пряслы. Один братик ещё в детстве умер. Старшего на заставе зарубили степняки и князь перенес всю свою любовь на дочь. После смерти жены он так и не женился. Князь старался уберечь дочь от всего, да разве есть на неё управа. Вот и сейчас княжна говорила, что пленник понимает и говорит по росски. От него можно будет многое узнать.  

Очнувшись, Ганик огляделся и понял, что он в доме россов а не на небе. Нестерпимо болела грудь, но то, что он пришел в себя, Ганик не показывал. Приходила какая-то старуха, шаман наверное. Поила чем-то вонючим и противным, но Ганик терпел. Нужно было прийти в себя. Потом приходила она, виновница всех его несчастий. Да нет, просто давно к этому все шло, это СУДЬБА. А она… он чувствовал её запах. Княжна подолгу возле него что-то говорила, говорила. Иногда она трогала его лоб. Ганик понял, она разговаривает с ним, рассказывает ему что-то своё.,,Почему его не убили? Ведь он для них враг. Что же делать дальше?,, – все эти мысли не давали покоя Ганику.  

Но вот как-то вечером Ганик услышал, как разговаривают двое. Кто-то говорил:,,Князь, воловичи гонцов прислали, в нашу сторону движется ногайская конница. Двенадцать сотен...Звери какие-то, все жгут, в плен не берут, всех убивают. Надо бы объединиться и дать бой этим степным шакалам.,, Второй голос ответил:,,Людей маловато. Лучше переждать.,, Потом вмешался третий голос, женский:,,Как же так, сколько можно ждать. Бить их надо. Никто их сюда не звал.,,,, А княжна-то боевая!,, – подумал Ганик.,,Да, с такой женой… – но осекся и горько усмехнулся. Надо уходить отсюда, пока ушами к воротам не прибили. Одежду свою он уже приметил, она лежала под топчаном. Рядом лежало и его оружие. Видно удача не отвернулась от Ганика. Надо не забыть сделать жертвоприношение ей, удаче.  

Ночью, обойдя сторожей, Ганик осторожно пробрался к лошадям, чей всхрап ему слышался даже во сне. Обмотав копыта своего коня прихваченной с собой овчиной. Выбрав ещё одного, стараясь не шуметь, Ганик вывел лошадей из загона. Легонько подхлестнул коней и те, перебирая копытами, пошли в темноту. Уже наступало утро.  

Ещё два дня проискал ногайцев Ганик, но безуспешно. Наконец, он увидел вдалеке дым и направился к нему. Надежды его оправдались, более того, во главе ногайского отряда был старый знакомый Ганика – сам тай-мурза Чохан. Ногайцы напали на селение, которое ещё чудом оставалось нетронутым. Теперь награбив, что смогли, ногайцы развлекались.  

С Чоханом впервые Ганик встретился, когда усмиряли взбунтовавшихся беков с Предгорья. Чохан был очень жестокий, властолюбивый, но глуповатый человек. Сейчас он встретил Ганика с радостью, ведь он знал, что Ганик – начальник стражи хана Азика. Тай-мурза Чохан сам искал войско хана, чтобы с ними продолжить свой грабительский путь. Ганик, сообразив, что Чохан ещё ничего не знает про него, показал ему свой медальон – золотого сокола, подарок старого хана, символ неприкосновенности. А когда Ганик обменялся с ним своим конем, как с побратимом, то радости Чохана не было предела, ведь он давно мечтал о таком. Но то, что случилось, перевернуло все планы Ганика. Развлекаясь, Чохан и его сотники начали издеваться над пленными: кто с одного удара разрубит человека. Крик и вой поднялся над селением.,,Вот скотина, зачем все это, зря я сюда пришел.,, – подумал Ганик хотел остановить бойню, но Чохан, рассвирепев, ударил его и чуть не зарубил. Его кое-как остановили. Потом, успокоившись, он слезно извинялся, все-таки у Ганика был Золотой Сокол.,, Но все было ясно,,Вот тебе и кровный брат. Нет, такие не должны жить. Ведь если бы они не убивали вот так, без смысла, на следующий год здесь были бы опять тучные стада и поля пшеницы и ячменя. Тем более этот баран нанес оскорбление, которое смывается только кровью.  

Остановить, отомстить, но как? Сразу перед глазами появился высокий берег. Там, у реки он долго стоял возле этого места, всматриваясь вдаль, в красное солнце заката. Как будто ничего не произошло, Ганик опять обнялся с Чоханом. Он объяснил, что хан Азик ждет его с отрядом. Скоро будет богатая добыча и надо поторопиться, а то может и не достаться ни прекрасных пленниц, ни пшеницы для лошадей.  

Теперь Ганик боялся только одного, что не найдет дорогу к этому берегу. Вечером, темные облака разбегались над головой. Появилась Луна, что было кстати. Наконец, показалась река, её свежесть ударила в лицо. Ганик пришпорил коня и вырвался вперед. Остальные потянулись за ним. Вдруг конь перестал скакать. Все перевернулось и провалилось вниз. Последнее что он слышал, как сверху, с диким ржанием и воплями ужаса вслед за ним, в реку, сыпались и сыпались кони и люди. Удар и река приняла в свои объятья Ганика – подкидыша и начальника стражи, вершителя сотен судеб и изгнанника, мужа без жены и возлюбленного без своей любимой…  

Ленивый всплеск набегавшей волны, доносившейся откуда-то издалека, стал ближе, рядом. В лицо пахнуло свежестью и запахом рыбы. Ганик открыл глаза и увидел небо, как никогда голубое, голубое и чистое. Он понял, что лежит на песке. Потом он увидел двух бородатых мужиков. Те, увидев, что утопленник открыл глаза, переглянулись и кого-то позвали.,,Значит опять жив.,, – успел подумать Ганик и тут увидел приближающуюся княжну.,,Не сон ли это?,, Она смотрела прямо ему в глаза. Княжна выглядела усталой и злой. Досталось ей, наверное, за его побег. Мужики заговорили вновь, показывая руками вокруг. Ганик услышал некоторые слова:,,Такая каша, как этот живой остался?,, Приподнявшись на локтях, он увидел, что берег усеян трупами ногайцев. Среди них ходили люди и собирали оружие.  

Присев рядом, княжна показала на себя и сказала:,, Надина,, Наверное, её так звали по имени. Она улыбнулась и провела по волосам, они были светлые, похожие на солому. Все-таки княжна очень красивая, но как говорят россы:,,Не по Сеньке шапка.,, Тут Ганик заметил, что хоть княжна и улыбается, но в глазах у неё слезы. Она встала и позвала Ганика за собой, в сторону. Они сели на выброшенное волной бревно и молчали. Каждый молчал о своем. Ганик понял, что жить будет. Что же дальше? Куда податься? К ромеям придется подаваться, там говорят, наших много. Охранниками службу несут. Руки, ноги есть- не пропаду. Ганик заметил, что княжна давно что-то сказать, но не решается. И у Ганика защемило в груди, в ожидание того, что сейчас что-то случится.,, Не по Сеньке шапка.,, – наверное таких пословиц тогда ещё и не было, подумал Альберт. Вспомнилась ещё одна:,, Со свинячьим рылом, да в калачный ряд.,, Нет, рыло по- моему, суконное, хотя какая теперь разница. Альберт дописал строчку, отложил ручку и прикрыл глаза. Все, пора спать, завтра на работу… А дальше, жизнь сама покажет, как дальше жить. И Ганику, и Альберту. Может опять дальше этот сон приснится. Сон, длиною в жизнь… Во всяком случае, Альберту этого очень и очень хотелось.