Зонтик

За окном Питерской коммуналки сгущались сумерки. Постепенно небо становилось всё темнее, переходя из привычного серого, в тёмно-сиреневый цвет. В небе уже давно поблёскивала между туч полная луна.  

По серой от грязи и талого снега мостовой обречённо брели такие же серые люди. Казалось бы, конец рабочего дня, да ещё и пятница, а они не спешат поскорее добраться до тёплого дома, в этот декабрьский вечер. Они не спешат побыстрее оказаться в тёплых квартирах, нет. Они понуро, будто сговорились, однообразной мешаниной бредут по Лиговке, кто куда. Кто-то шёл в бар, кто-то к любимому человеку, а кто-то прыгать с моста, в так и не замёрзшую этой зимой Неву.  

Лида глубоко вздохнула, и отправилась на кухню, чтобы заварить себе кофе. Она была разочарована взрослой жизнью, однако же, наслаждалась своим бытием. Студентка-отличница, вуза искусств, талантливая художница, отличный игрок на гитаре, да ещё и не обделена слухом голосом. Наоборот, ей даже досталось и излишком, чем девушка и не преминула воспользоваться, привлекая тем самым большое количество парней. Она, несмотря на периодические грустные мысли, всегда жила налегке. Она могла забывать есть пару дней подряд, могла ни с того ни с сего отправится куда-нибудь, просто проходя мимо Московского Вокзала, и при этом ещё взять с собой какого-нибудь случайного прохожего, живущего по тем же принципам. Однако же, Лида была упрямой девушкой, ещё с детства. Всегда отстаивала свою позицию, и никогда не предавая личное мировоззрение и видение ситуации.  

Друзья часто говорили ей, что её спонтанность когда-нибудь её погубит, а она только смеялась в ответ на это, приводя в пример свои поступки, повлёкшие за собой кучу незабываемых приключений.  

И вот сейчас, она уже неделю не могла ничего сделать. Её будто покинуло вдохновение. Девушка, конечно, пыталась всё вернуть на свои места. Для этого она снова совершала неординарные поступки, развлекалась и даже пила. Но умеренно и в хорошей компании. Однако же, ничего не менялась.  

Лида сидела на кухне, опёршись спиной о стену, она лениво помешивала кофе.  

Чуть не забыл! Надо же рассказать Вам, как она выглядела.  

Ах, как она выглядела! Точёная фигурка, длинные ножки, чуть выше среднего роста. Когда-то её голову украшали длинные русые волосы. Но не теперь. Нынче худое и длинное, но крайне симпатичное лицо с редкими веснушками, обрамляли прямые ярко-голубые волосы до плеч, так удачно гармонирующие с цветом её глаз. Длинные же, пальцы её постоянно были в движении, то отбивая дробь на любой, попавшей под руку поверхности, то теребя какой-либо предмет одежды.  

Вот и сейчас, она сидела в майке, измазанной краской, коротких спортивных шортиках и мягких домашних тапочках-кроликах. И одна её рука проворачивала ложку в керамической кружке, а другая отбивала незатейливый ритм на потёртой столешнице.  

Она думала о своём зонтике. Просто-напросто он очень удачно попался ей на глаза. Этот зонт ни чем не отличался от других, не считая рисунков, нанесённых на скучную чёрную поверхность зонта девушкой. Лиде он достался от двоюродной тётки из Мурома. Она как-то была у неё в гостях, года три-четыре назад, и забыла его в прихожей. Конечно же, наша отличница, ещё и самых честных правил. Так что, как только она обнаружила зонт, то тут же позвонила тёте, на что та ответила, что это подарок.  

Кстати, если задуматься, то именно после появления у неё зонта, жизнь Лиды категорически переменилась. Если раньше она была частью той серой массы с улицы, то после получения зонта... Неужели? Да ну нет, не может этого быть. Бред. Она же в этот год поступила в вуз, обрела новых знакомых, начала самостоятельную жизнь, поэтому всё переменилось.  

Хотя, если вспомнить, то её всегда преследовали дожди. Девушка даже шутила, что поссорилась с Небом, и теперь оно пытается её утопить. А сейчас зима. А Лида любит снег, очень, даже снег с дождём, который неприятно липнет к одежде. А с самого начала декабря, то есть, чуть больше недели, снег почти не прекращался, лишь иногда начиналась дурацкая оттепель...  

«Да ну нет! Не может этого быть, бред! – думала Лида, – То есть, вы хотите сказать, что всё самое потрясающее, что происходило в моей жизни, происходило из-за зонта?!»  

Она в ярости шла по коридору из кухни, не спуская взгляд с зонта.  

– Ах так?! – Бормотала она, – давай-ка прям сейчас, всё это и проверим!  

Лида схватила зонт...  

И тут раздался звонок в дверь.  

– О, мать моя, кого ещё принесло?  

Не выпуская зонта из руки, девушка подошла к двери. Глазка в ней не было, так что, она, прильнув к замочной скважине, спросила:  

– Кто там?  

– Солнцева Л. Д. здесь живёт?  

– Эт я! Чего вам надо?  

– Ай-ай-ай, как не вежливо, – Из-за двери доносился приглушённый, но от этого не менее холодный и бесстрастный баритон.  

– Простите. – Лиде почему-то захотелось забиться в угол, укрыться одеялом и седеть там, пока незнакомец не уйдёт. – Сейчас открою.  

Перед девушкой предстал мужчина.  

– Вы нужны Аркалии.  

– Кому?  

– Аркалии.  

Незнакомец коснулся лба девушки холодным пальцем в белой перчатке.  

– Ну вот. – Также бесстрастно заключил он. – Теперь у вас не будет проблем с движением. Вы не можете говорить, а двигаться вы сможете, только если будете иметь непосредственный контакт с моими руками. Однако же деятельность вашего мозга никак не ограничена. Что же, пройдём.  

Незнакомец во фраке властно возложил свои руки на плечи девушки, и вывел её на лестничную площадку. Она отличалась от той, что была в памяти Лиды. Их встретили серо-зелёные обшарпанные стены, сквозняк, гуляющий через разбитые окна, и заметённый снегом напополам с пеплом пол. Снег противно хрустел под сапогами Незнакомца и домашними тапками Лиды. Мужчина вызвал лифт. С давящим на уши скрежетом лифт медленно поднимался на восьмой этаж. Лиде вдруг подумалось, что раньше лифта в её доме не было. Он же четырёхэтажный, ещё дореволюционной постройки. Точно. На месте лифта была дверь в кладовку. Покрытые облупленной краской двери бесшумно распахнулись.  

– Пойдём, – сказал Незнакомец, и практически втолкнул девушку в стерильно чистую кабину лифта. Двери также бесшумно захлопнулись.  

В лифте вместо обычных кнопок с цифрами располагался один единственный рубильник. Мужчина повернул его вниз. Из ниоткуда и сразу со всех сторон заиграла странная музыка, которая своим звучанием как будто делала момент спуска лифта триумфальным, величественным, и одновременно пугающим, завораживающим и несущим странное, неизвестное. Сразу после появления музыки, начало казаться, будто стены лифта были в перфорации, ибо кабина замерцала яркими пятнышками разноцветного света одновременно слепящего и притягивающего взгляд.  

– Предшествующие Вам, Солнцева Л. Д., говорили, что так они представляли себе смерть, – вдруг произнёс Незнакомец. Лида почувствовала лёгкий толчок. Лифт остановился. Двери его с тихим шелестом разъехались в стороны...