Будущее Германии

Отто Бауэр ждал этого стука в дверь. Он понимал, что так и должно было произойти. Он несколько раз обдумал свои поступки, которые были совершены... И слова, которые были произнесены тогда на Фридрихштрассе. И он не сколечки об этом не сожалел! Но он так же понимал, что последствия от всего этого могут быть... Нет, не могут, а именно должны быть для него самыми печальными и ужасными!! Потому, что на него уже положило глаз районное отделение гестапо. И по подсчётам Бауэра, уже сегодня к нему должны были прийти. Он прекрасно осознавал, что он не политик, имеющий какие либо приоритеты или авторитет внутри верхушки рейха. Но даже если бы он и имел хоть что нибудь в наличии из этого, или же тому подобного, то жить ему всё ровно, учитывая суровые законы внутренней политики нынешней Германии, оставалось бы не долго. Но он даже не революционер! И полноценным оппозиционером он считать себя никак не может. В его распоряжении несколько гектаров немецкой земли и некоторое количество рабочих в подчинении. Уже несколько лет подряд его основной деятельностью является выращивание продовольствия и скотоводство. Сельское хозяйство стало неотъемлемой частью его жизни. Однако, он не любит, когда его называют фермером. Он привык считать себя самым простым, совсем не примечательным сельским рабочим – крестьянином. А то, что он был абсолютно один на той самой знаменитой берлинской улице, можно свидетельствовать как глупый и в какой то мере безрассудный поступок. Он отдавал себе в этом отчёт, но совершенно не сожалел об этом. Лишь по той причине, что всё таки была какая то маленькая надежда... Хотя и, по факту, очень даже большая вероятность, что некоторое количество молодых людей к его словам таки прислушаются. Но именно в этом и заключается большая опасность в его смелых, но в то же время безрассудных действиях. Организации гестапо и СД не просто так существуют на территории Германии в такое непростое время. Они всё прекрасно осознавали и понимали всю серьёзность ситуации. Теперь он здесь. В своём скромном домике на окраине Берлина. Он ждал человека, который должен был решить его судьбу. И вот он пришёл.  

Гауптштурмфюрер СС Вильгельм Мейер. Молодой, но опытный офицер, заслуживающий уважение среди самых грозных сил Германии, включая карательные организации. Специалист, понимающий и знающий своё дело, любящий пользоваться, как правило, своими собственными методами. Ему 25 лет, он работает в 5-ом управлении РСХА. Несмотря на то, что он связан с КриПо (криминальная полиция Третьего Рейха) и к гестапо формально не имеет никакого отношения, он довольно часто сотрудничает с этой организацией. Пожалуй, никто как он не умеет так ловко, что называется, ловить на слове всех подозреваемых в неверности идеям национал-социализма и фюреру, недовольных нынешней властью особ, а так же возможных серьёзных оппозиционных деятелей, готовящих теракт в каком нибудь здании органов власти, или же даже в рейхсканцелярии. Он с большим увлечением работает с опасными силами представителей немецкой нации, считающих, что с этой властью надо бороться. И его главным приоритетом в данном деле являются допросы. Если говорить о любителях применять всякого рода запугивания или же физическое устрашение, то это точно не про него. Этот парень славится своей интелектуальной способностью выводить подозреваемого на выгодный для него и для его организации разговор. После чего, с помощью различных хитрых манипуляций, он заставляет собеседника самостоятельно сознаться в своих опасных взглядах, неправомерных планах или же уже совершённых деяниях. Не последнюю роль в этом играет его всегда ненавязчивый тон, а так же, на первый взгляд, безобидная и дружелюбная манера разговора. Он буквально очаровывает подозреваемых собеседников своим поведением при допросе, тем самым давая поверить, что ничего с ним плохого в будущем не случится. Эта его способность справляться с самыми сложными делами, которые, как может показаться, порой невозможно раскрыть, принесла ему широкое признание среди самых высших чинов органов безопасности рейха. Как бы там ни было, со своими задачами он справляется в высшей степени профессионального. Это признавал и глава тайной государственной полиции Генрих Мюллер, который даже пытался какое то время переманить Мейера в свой отдел. Но Вильгельм отказался на совсем переходить в гестапо, дав лишь согласие на то, что будет периодически сотрудничать с данной организацией. Он считал данное управление безопасности, и всех, кто с ним связан, чересчур жестокими. И в КриПо ему было больше по душе. Однако, вера в идеи национал-социализма и беспрекословное подчинение фюреру заставляют его быть не менее жестоким, чем сам шеф гестапо и все его подчинённые. Как ни крути, но от его действий страдают не только реальные преступники, члены какого либо подпольного сопротивляющегося движения или же террористы, но и абсолютно невинные люди, случайно оказавшиеся под горячей рукой карательных органов.  

Мейер постучал в дверь немецкому гражданину Отто Бауеру. В гости он пришёл в своей военной парадной форме с устрашающими петлицами гауптштурмфюрера СС и завораживающей офицерской фуражкой на голове. Орёл со свастикой, что был крепко пришит к верхней части фуражки, как будь то бы смотрел вовсе не в бок, а прямо в испуганные глаза Отто. А находящийся на месте кокарды серебристый череп словно бы символизировал то, что может ожидать в будущем простого и не особо примечательного немца, зарабатывающего на жизнь честным путём и имеющего свою позицию. Он открыл дверь работнику РСХА и тут же как будто бы дал ему всем своим видом понять, что ждал его. Что этот визит берлинского офицера вовсе не был для него какой-то неожиданностью. После трёхсекундного молчания, офицер СС легко улыбнулся и произнёс.  

– Господин Бауер? – вежливо спросил он.  

– Да.  

– Моё имя Вильгельм Мейер. Я из Главного управления имперской безопасности.  

– Очень приятно, Вильгельм. – несколько иронично ответил Отто. Он разговаривал хрипловатым голосом. В этом тоже, в какой то степени, виноват тот самый эпизод, из за которого сюда, по видимому, прибыл этот вежливый высокий блондин в парадной форме. Тогда, дело в том, он не просто говорил, а кричал. Причём кричал, не жалея голоса. Он просто хотел, что бы его услышала большая часть обычных прохожих немцев и населения знаменитой Берлинской улицы. Именно это и повлияло на его нынешние непривычные изменения в голосе и способность говорить. Так же на это повлияло ещё и то, что в тот день погода в Берлине стояла прохладная, застудить горло не составляло особого труда.  

– Вы позволите войти?  

– Конечно.  

Вильгельм Мейер прошёл в гостиную. Там он увидел диван, что был у камина, кресло, что стояло посреди комнаты и деревянную табуретку, которая находилась у стола.  

– Вы можете садится. – суетился Бауер.  

– Спасибо. Куда вы позволите мне присесть?  

– Куда угодно. – ответил Отто, стараясь быть гостеприимным, хотя гостю такому, понятное дело, он совершенно был не рад – Может быть чай, кофе?  

– Нет, благодарю вас. Я к вам, на самом деле, не на долго. Мне нужно обсудить с вами в быстром темпе несколько любопытных вопросов, после чего я отправлюсь обратно по своим делам – сказал гаптштурмфюрер и присел на диван.  

Отто внезапно напряг своë лицо и попытался всеми силами откашляться, что бы избавится от хрипа. Но всё безуспешно.  

– Вы простудились?  

– Не знаю. – ответил Бауер. Он суетливо сел на табуретку, тихонько продолжая покашливать. – Ком в горле от того, что происходит в нашей державе сегодня. По видимому, он и не даëт покоя мне.  

– Вы понимаете зачем я пришёл сюда? – спросил Мейер, деловито положив ногу на ногу и распустив руки в разные стороны.  

– Догадываюсь. – решительно ответил Отто.  

– Господин Бауер, хочу вам сразу же сообщить, что сегодня я пришёл к вам с не официальным визитом.  

– С неофициальным? – нахмурился Бауэр – Это как?  

– Это значит, что сегодня вам ничего не угрожает. Бояться нечего! По крайней мере, до завтрашнего утра. Но к завтрашнему рассвету к вам могут прийти уже официально. И придут к вам, если уж говорить не слишком грубо и не совсем прямолинейно, не очень доброжелательные люди.  

– Могут?  

– Могут! А могут и не прийти. И зависеть это будет от того, как вы будете себя сейчас вести и в каком направлении сложится наш сегодняшний разговор. Если он удовлетворит меня и моë вышестоящее руководство, то у нас, вероятно, будет хорошая возможность сохранить ваше положение в том виде, в котором оно есть сейчас. Может быть, кто знает, даже сделать его немножечко лучше. Если же нет, и наша беседа, обыденно выражаясь, повернëт не туда, то в таком случае я ничего не могу вам гарантировать.  

– А что если я вам сразу скажу, что наша беседа вам в любом случае не понравится? Что вы попросту зря потратите время, пытаясь выдавить из меня что-то позитивное для вас и для вашего вышестоящего руководства. Вы не покинете мой дом?  

– Нет, не покину. – ничуть не смутившись, ответил Мейер – Руководство поставило передо мной задачу, провести с вами беседу. Задать вам несколько определённых вопросов и внимательно выслушать ваш ответ. В любом случае, я обязан эту задачу выполнить. По этому, не оставлю вас в покое до тех пор, пока этого не сделаю. Прошу вас отнестись с пониманием, дорогой Отто.  

– Досадно. – честно сказал Отто, перед этим тяжело вздохнув – В таком случае, я вас слушаю, господин офицер.  

– Мои добрые коллеги, пользуясь свидетельскими показаниями, рассказали мне, что вы, в тот день на Фридрихштрассе, говорили... Нет, даже не говорили, а кричали во весь голос о том, что нынешний режим уничтожит Германию. Не означает ли это, что вы видите будущее Германии без национал социализма?  

– Я не говорил, что вижу Германию без чего то там, или кого то... Я просто считаю, что у Германии нет и не будет будущего до тех пор, пока нынешняя власть не уйдёт в небытие. Пока ваш фюрер остаётся у верхушки моего государства, никаких хороших перспектив я не вижу.  

– Он не только, как вы говорите, наш фюрер. Он и ваш фюрер тоже.  

– Я его не считаю своим фюрером. Я его не считаю фюрером вообще. Более того, я считаю его преступником перед немецким народом. Кровавой личностью!!  

– Чем вам так не угодил нынешний политический режим?  

– А вам не понятно?  

– Нет. Я решительно не понимаю, что вам не нравится. Ведь все прогрессы, которые сейчас происходят на территории нашего государства, существуют благодаря ловкой и умелой политики нашего лидера. Он старается не только для истинных ценителей идеологии НСДАП. Не только для меня или других членов партии. Или других членов СС. Он старается для всего немецкого народа. И для вас в том числе. С приходом власти Гитлера всё наладилось: экономика пошла к верху, развилась промышленность, населению стало жить лучше. Оно теперь имеет всё то, чего не имело при предыдущих режимах. Безработица полностью уничтожена. Всё, что в Германии чуть ранее стояло на месте и разрушалось, теперь восстанавливается и развивается. Национал-социализм накормил народ. Он заставил его поднять нос к верху. Теперь никто не беспокоится о своём завтрашнем дне. И вы, вместо того, что бы поблагодарить германского лидера за все достижения, которые привели к немедленному поднятию боевого и морального духа всей нации и улучшению качества жизни её представителей, включая вас лично, выражаете какое-то недовольство. И сейчас даже отказываетесь называть его своим фюрером. Насколько мне известно, господин Бауер, до того, как наш нынешний лидер пришел к власти, положение ваше было, мягко говоря, критическим. При Веймарской республике вы находились в глубоком упадке и едва ли могли позволить себе купить хлеба, для того, что-бы попросту не умереть с голоду. А сейчас у вас есть своя плодородная земля. Свои поля и огороды. Свой скот. И возможность зарабатывать, исправно платя налоги, для себя и своего будущего. У вас вполне себе не плохой, пусть и скромных размеров дом. Так в чëм же причина вашего недовольства?  

– Да, я не стану с вами спорить. Гитлер действительно очень многое сделал для того, что бы убедить народ в том, что только он может вести Германию к верху и всегда быть еë настоящим, полноценным вождëм. Он отремонтировал дороги и мосты, улучшил инфраструктуру, построил заводы и фабрики, восстановил промышленность. Он предоставил людям новые рабочие места, дал надежду на будущее. Безусловно, он заслужил возможность быть сегодня фигурой особого внимания. Центральной фигурой. Но то, что он так много сделал для Германии, особенно на первых парах, можно использовать как отличный элемент пропаганды. Он сделал всë это не столько для немцев, сколько для самого себя, чтобы народ ему верил. И народ ему поверил. И сейчас готов многое ему простить, и даже закрыть глаза на весь тот ужас, который он несет Германии буквально каждый день и каждый час. Теперь что касается меня лично. Дело ведь не в том, что я что то имею сейчас, или чего то не имел при предыдущих политических режимах. В конце концов, если бы не моë желание и упорство, напористость и целеустремлённость, даже если бы государство мне на блюдечке с голубой каëмочкой всë это подало, я бы всë ровно не достиг всего того, что имею сейчас. Меня волнует совсем другое.  

– Что именно?  

– Я недоволен тем, что неподалёку от моего дома, на той же улице, есть ещё дома. И в этих домах чуть ранее времени жили еврейские семьи. А теперь эти дома пустуют. И складывается у меня в голове один маленький вопрос: почему эти семьи при Веймарской республике спокойно существовали, работали, ничего не боялись, жили счастливо и радовались жизни, а при нынешнем политическом режиме сначала притеснялись, потом преследовались, потом начали жить лишь в постоянном страхе и выходить на улицу только оглядываясь по сторонам? А после и вовсе исчезли? Я весьма обеспокоен, что подобного рода вопросы возникают у меня в голове.  

– Ах вот вы про что? – офицер внезапно сделал такое лицо, будь-то бы прочувствовал у себя в горле ощутимый комок и как следует прокашлялся. То ли он специально это сделал, что-бы попробовать таким образом отойти от темы. То ли это была его такая реакция на заданный Отто вопрос. То ли ему действительно что-то попало в горло.  

– И у меня вопрос лично к вам, как к представителю данной чëтко выстроенной верными членами НСДАП и лично Адольфом Гитлером системы. Где они сейчас? За что с ними так поступали всë это время? И вернутся ли они когда нибудь домой?  

– Я понимаю вас. – сказал Мейер, после того, как в очередной раз хорошенько прокашлялся. – Это довольно трудно принять, особенно на первых порах. И я могу вас понять чисто по человечески. Но как офицер СС, я вынужден задать вам встречный вопрос. Скажите, господин Бауер. Вы разве не знали, что существование такой нации, если еë можно так назвать, как евреи, на территории нашего государства, является крайне не выгодным для немецкого народа и для человечества в целом?  

– Это повод их выселять из своих жилищ?  

– Нет, вы не поняли. Евреи являются паразитами. Они не способны принять тот ряд мышлений, ту совокупность благоприятных идей, которые могут направить нашу нацию и всю планету в целом в нужное русло. Они не могут осуществить что-то потенциально полезное, крайне нужное для нашего общества. Более того, эти существа делают всë прямо наоборот. Они отравляют немцев. Мы не можем сосуществовать с ними мирно. Пока эти отсталые, крайне вредные паразиты всё ещё живут среди нас, пока мы продолжаем их жалеть, общество будет деградировать. Постоянный хаос и неразбериха будут только нарастать и добавлять обороты. Нас не будут оставлять такие понятия как жадность, зависть, предательство, подлость, эгоизм, разруха, и, конечно же, война! А как только их не станет, сразу же наступит мир, порядок и развитие. Нам нет смысла их жалеть. Главная суть национал-социализма заключается в становлении всеобщего порядка, мира, развития и процветания, духовного и морального здоровья нашей нации. А всë, что препятствует становлению духовного и морального здоровья нации, подлежит уничтожению.  

– Человек, на самом деле, может быть прекрасным. Любой человек. И совершенно не важно, кто он по национальности. Еврей, цыган, поляк или русский. Он может быть полезным для нашего общества, всë время активно работать над скорейшим процветанием и развитием нашей нации и государства в целом. Он может оказаться гениальным учëным, создать лекарство от неизлечимых болезней, например. Он может быть умелым архитектором или изобретателем, сотворившим для нас крайне выгодную и полезную вещь. Он может искренне и всем сердцем поддерживать сегодняшний режим и нынешнюю власть, придерживаться правящей идеологии, быть преданным фюреру и его идеям. Он захочет верно и безукоризненно служить всей этой системе, созданной Гитлером и его компанией, представителем которой являетесь вы лично. Но у него окажется такая вот маленькая особенность – он еврей! И по этому, не смотря на все его искренние желания и стремления быть полезным вам и вашему режиму, он ничего не сможет сделать. По той лишь причине, что у него оказалась не правильная кровь. И он подлежит уничтожению! Мы немцы, так уж получается, не совсем разумные существа, раз ведём себя подобным образом. Раз приписываем себе право решать, существование каких народов выгодно для всей планеты, а каких нет. Еврей не виноват в том, что он еврей!  

– А крыса? Крыса виновата в том, что она крыса? Или же всякого рода паразиты, насекомые, пресмыкающиеся, переносчики опасной заразы, болезней, которые могут угрожать жизни вашей, ваших родных и близких. Разве они виноваты в том, что родились на свет до того вредными, опасными и не приветливыми на вид созданиями. Они такие же живые существа. И они так же хотят жить, милый Отто. Жить и выживать. Тем не менее, этих существ в своём доме вы не приветствуете. Вы всячески пытаетесь от них избавиться, потому как они представляют большую опасность для вас и ваших детей. Как вы думаете, господин Бауэр, а всякого рода прожорливые жуки, насекомые вредители, которые портят ваш урожай и мешают вашему делу, не хотят жить?  

– Глупо сравнивать всякого рода грызунов, насекомых, пресмыкающихся, у которых не было и нет какого либо развитого мышления, духовного сознания, состояния личности, с людьми. Притом, с разумными людьми. Ведь на самом деле не важно, у кого какой формы нос, какого разреза глаза, какого размера голова и какой цвет кожи. Не важно, какой ты национальности, какую культуру предпочитаешь и какого мнения придерживаешься. Очень важный и неоспоримый факт заключается в том, что нас всех объединяет одно. Это то, что мы люди. Истинно разумные существа первым делом опираются вовсе не на то, что разделяет всех обитателей нашего мира. А на то, что объединяет. Что бы мы, немцы, себе там не на придумывали, какой бы высшей расой мы себя не считали, никуда нам не деться от того факта, что все существующие на планете евреи, цигане, французы, поляки, русские, чернокожие, индейцы – люди! Все мы люди. А люди могут быть разные, вне зависимости абсолютно ни от чего. И уж тем более от расовой принадлежности.  

– Милый Отто, я бы вам посоветовал почитать одну литературу. В данный момент она находится в общем доступе. Список книг я вам предоставлю. Только читайте внимательно, не предвзято. Возможно, ознакомившись с ней, вы наконец таки поймëте, что на самом деле имеет ввиду и чего своими активными действиями хочет добиться НСДАП. Возможно, до вас наконец-то дойдëт, что своими пламенными речами хочет донести до всех нас лидер правящей партии. Там всë разложено по полочкам, по крупицам, от самого начала и до конца. Искренне хочется верить, что вы прозреете, прочитав все эти книги. Вы должны понять, чего именно мы всеми силами пытаемся в нынешнее время добиться, какую цель перед собой ставим и какую конкретно борьбу мы ведëм. Ведь это наша общая борьба.  

– Эту литературу написали нацисты?  

– Эту литературу написали те, кому не безразлична судьба Германии. Среди них множество учëных, теоретиков, антропологов, физиков, математиков, химиков. А так-же различных путешественников, философов... Свои заключения и выводы эти люди составляли отнюдь не из пустого места. Составлены они были на основании результатов сотен и тысяч проведëнных экспериментов, а так же многолетних наблюдений. Это очень умные и авторитетные люди, которые проделали достаточно сложную, кропотливую работу. И оснований не доверять, могу вас в этом уверить, нет.  

– И всë же нет абсолютно никаких гарантий, что эту, как вы гордо говорите, литературу не состряпал какой нибудь психически не полноценный, нездоровый человек. Неврастеник! Коим, как по мне, вполне себе не исключено, является лидер правящей на сегодняшний день в Германии партии.  

– Господин Бауер. – с виду безобидная, капельку весëлая, чуть-чуть издевательская белоснежная улыбка слезла с лица Вильгельма и последующее время выражение лица гауптштурмфюрера виделось довольно суровым – Я ни коим образам не хочу вам навязывать свою волю. Однако, тем не менее, я всë таки позволю себе дать вам совет. Прежде чем излагать во весь голос свои эмоциональные и не до конца обдуманные мысли и выводы, хорошенько думайте. Вы слишком резко и неосторожно высказываетесь. А надо быть как раз таки наоборот, поосторожнее! В конце концов, у вас ещë есть шанс.  

– Какой шанс у меня есть?  

– Шанс не попасть в застенки гестапо.  

– Послушайте, по моему я вам уже дал понять, что меня такой расклад вполне устраивает. Может вы и правда зря тратите время, господин офицер?  

– А я не хочу, что бы вы попадали в гестапо. Вы даже представить не можете, что вас там ждёт. Вам это не в одном кошмарном сне не приснится, даже самом ужасном и отвратном.  

– И что вы предлагаете?  

– Ничего. Я просто хочу убедить вас в том, что вы не правы. Что при нынешнем режиме жить можно. И можно даже хорошо жить. Я попробую деликатно заставить вас поменять свою точку зрения.  

– Зачем?  

– А вы мне нравитесь. Люди, которые до конца стоят на своëм, отстаивают свои какие то внутренние идеи и убеждения, рискуя при этом, не боясь потерять здоровье и даже жизнь, всегда вызывали у меня восхищение. Смелые люди всегда были у меня в приоритете. Вы довольно упрямый человек, это видно. У вас есть своя позиция, она довольно крепкая. Отступать вы не собираетесь, по этому будет довольно трудно убедить вас в вашей неправоте. И тем не менее, я попробую.  

– У вас ничего не получится.  

– Кто не пытается, тот ничего не добивается. – некоторое время Вильгельм продолжал смотреть на Бауэра всë тем же до ужаса суровым, в какой-то мере даже угрожающим взглядом, но спустя незначительные мгновения вернул своему лицу безобидное и доброжелательные выражение – Вернёмся к теме. Да. Мы ведём жёсткую политику. В этом представлении с вами трудно спорить. А что вы тогда хотите? Демократии? Неужели вы не понимаете, что даже если и обеспечить на нашей территории вот это самое, вами желанное, народовластие, сама диктатура как таковая и еë тоталитарные устои от этого никуда не денутся. Германию в таком случае неминуемо ждёт тотальный и социальный хаос, который со временем может трансформироваться в общегосударственное явление, перспективы развития которого могут привести к крайне невыгодному, а скорее всего даже и печальному сценарию для всех благопорядочных немцев и для Германии в целом. Появится ряд определëнных прав и свобод, который неопытным и плохо разбирающимся в данном политическом вопросе немцам может показаться долгожданной возможностью вздохнуть наконец полной грудью. Но это облегчение будет, могу вас уверить, совершенно не долгим. И вот почему. Любой без исключения человек, заимев определëнное количество денег в кармане (при том, абсолютно не важно, каким образом они у него появились), сможет сделать себя полноправным владельцем, собственником чего либо. Это может быть определëнная территория, земля, завод или фабрика, какое либо существующее на территории Германии предприятие. Условно назовëм всë это точками. Этих точек образуется тысячи, а то и десятки тысяч, они будут разбросаны по всей территории нашего государства. У каждой этой точки будет свой маленький диктатор. У него в подчинении будет сотни и тысячи человек. Права на них он будет иметь практически неограниченные, будет распоряжаться ими и эксплуатировать их труд так, как посчитает нужным. Всяческие либеральные законы, права работников предприятия, охрана труда и так далее, никак не будут действовать, поскольку фактически только он является полноправным собственником своего предприятия. Следовательно, только ему лучше знать и ему решать, как именно распоряжаться своей собственностью и сотрудниками, которые добровольно согласились работать у него на предприятии. Частное предпринимательство разрешено в Германии и на сегодняшний момент, это всем известно. Однако, если при нынешнем политическом режиме государство прямым путем может вмешаться во внутренние дела собственности, всячески контролировать действия собственника, различными методами не позволить руководителю предприятия прыгнуть выше своего "я", то при "народовластии" всякого рода воздействия на него становятся как минимум затруднительными, как максимум невозможными. Это фактически данный руководитель предприятия будет иметь свою долю неограниченной власти и влияния на общественность, но юридически он будет говорить и действовать от лица простого народа, поскольку является его представителем. А при демократии последнее слово остаëтся, как ни крути и что не говори, за народом. Следовательно, государство не может полноценно вмешиваться во внутренние дела предпринимателя, а стало быть и помешать ему в реализации его каких либо планов, зачастую не всегда полезных, а иногда и совершенно вредоносных для нашей страны, оно окажется не в состоянии. Каждый такой диктатор будет принимать усилия, в основном направленные на увеличения количества возможностей своего предприятия, на расширение своей, так сказать, точки. Только все они будут по разному подходить к реализации данного вопроса. То есть, грубо выражаясь, все эти диктаторы будут преследовать, формально, одну и ту же цель, но методы они будут применять разные. Потому как предприятиями они руководят разными. Нужны разные средства для достижения желаемых целей того или другого предприятия. Образуется жëсткая конкуренция, которая может запросто трансформироваться в открытое противостояние. Будут вестись войны между точками. Каждый руководитель предприятия будет в этих войнах представлять исключительно свои интересы. Именно это и станет причиной скорейшего разобщения и разложения германского общества. Потому, что всем будет плевать на дела государства и государственности. Некому будет заботится о становлении духовного порядка и морального развития нации. Этим обязательно воспользуются различного рода одиозные элементы, паразиты и социальные вредители. В это число входят, конечно же, и евреи! Этот хаос может длиться неимоверно долго, в конечном счёте он перерастëт в полномасштабную политическую катастрофу. И тогда уже никакого внешнего врага не надо будет для того, что бы германское государство полностью прекратило своё существование. Противостояния между точками будет до того яростным и кровопролитным, что они необратимо могут образоваться в отдельные маленькие государства. Германии в таком случае суждено будет стать лишь историей, своего рода, нашим всеобщим воспоминанием, поскольку она развалиться сама по себе, раз и навечно. При народовластии невозможно осуществить никакого более и менее адекватного порядка. Вами желаемая демократия может привести только к полному хаосу и социально-политической катастрофе. Совсем другое дело, если власть сосредоточена в руках только у одного человека. В таком случае, этот самый человек может навязать народу тот благоприятный поток мыслей, те идеи, ту дисциплину, которая может заставить всех благопорядочных немцев сплотиться воедино. Он может объеденить народ Германии в борьбе как с внутренними, так и с внешними паразитами, которые только спят и думают о том, как бы лишить нашу общую, с многовековой историей, со своей неизменной культурой и традицией, страну и государство права на существование. Народу Германии не нужна демократия. Если вы поменяете свою точку зрения и последующие несколько лет будете жить согласно мыслям и идеям, которые мы пытаемся донести до нашего общества, вы сами в этом убедитесь. Германии нужет тот единственный и неповторимый человек, на которого можно опереться. Ей нужен свой единоличный фаворит, неизменный лидер. По нашему, фюрер. Только он может обеспечить всеобщий крепко закреплённый порядок, скорейшее развитие и процветание нашего государства и нации.  

– А все, кто с этим окажется не согласен, должны будут быть паробащены либо уничтожены. Так?  

– Если эти самые несогласные будут распространять среди населения вредоносную пропаганду, а так же принимать активные действия для того, что бы помешать нашим идеям воплотиться в быль, то да. Должны быть порабощены либо уничтожены, вы всё правильно сказали.  

– Скажите мне пожалуйста, как вы собираетесь объединять Германию, ежели часть из населения нашей всеобщей страны вы собираетесь распределить по тюрьмам, часть по концлагерям, а часть вообще физически уничтожить? Вы внедряете политику всеобщего страха и насилия. Вы хотите протолкнуть народу свои идеалы через призму давления и принуждения. Конечно, какое-то время можно сохранять подобный метод правления. Немецкий народ терпеливый, он может достаточно долго переносить всю эту действительность. Однако, не бесконечно долго. Немцы, конечно, могут весьма длительный период быть покорными и послушными, безоговорочно выполнять всё, что им скажет действующий фюрер, делать вид, что всем довольны, улыбаться, стараться всеми силами и способами продемонстрировать представителям власти свою искреннюю радость и счастье. Но в глубине души то они всё ровно будут понимать, что находятся в аду. Их никогда окончательно не оставит в покое неприятное, гадкое ощущение, что они живут под чью-то диктовку. Что они всего лишь чьи то игрушечные куклы, марионетки. Скажите, разве это возможно, что бы народ постоянно притворялся, отказываясь от свободы мысли и свободы слова, ежедневно, а может и ежечасно признавался нынешнему фюреру в любви, под страхом в миг быть обвинённым в нечестности, предательстве или же рассовой неполноценности? Ведь самое страшное и опасное в нынешнем режиме заключается в том, что даже со всем этим притворством каждый гражданин Германии в любой момент может попасть под эти обвинения. Нет никаких гарантий, что ты останешься жив и невредим, не окажешься в застенках гестапо завтра, или же хотя бы до конца сегодняшнего дня. В конце концов, всё происходящее течение дел попросту надоест народу Германии. Немцы будут готовы на любые условия, пусть даже изначально жёсткие и неудобные, что-бы этот сущий кошмар для них непременно закончился. Многие пойдут на реальное предательство интересов Германии и готовы будут перейти на сторону какого нибудь врага, будь то внутреннего, будь то внешнего. Ведь по сути, на самом деле, это будет предательство не Германии как таковой, а режима, который на сегодняшний день на её территории есть.  

– До тех пор, пока не будет окончательно решён вопрос с различного рода паразитами на территории нашей страны, а так же с преступниками и асоциальными элементами, мы не прекратим осуществление жёстких, а некогда, не исключаю, даже и жестоких действия в отношении населения. Организации СС и гестапо в этих делах выполняют роль, своего рода, фильтра, который очищает. Который избавляет наш народ от грязи. От всего нежелательного. От всего того, что может быть вредным и опасным для нашего общества. Да, от этого могут пострадать невинные люди. В частности, я имею ввиду невинных немцев. Но на сегодняшний период времени данная политика необходима. Необходима она для того, что бы среди жителей территории нашего государства существовал порядок и равновесие. Таким образом, мы воспитываем свой народ. Через призму, как вы выразились, давления и принуждения мы подталкиваем народ на правильное принятие решения. И таким образом отгоняем немцев как можно дальше от порочных идей и мыслей. Но, могу вас уверить, данные акции в отношении населения Германии будут проходить не бесконечно долго. Может быть даже в совсем скором времени всё это уже и закончится. Но до тех пор, пока на нашей территории есть вредоносная и опасная живая сила, а так же особы и элементы, подозреваемые в желании помешать нынешней власти воплотить в быль свои благие планы и намерения, а так же воспрепятствовать становлению духовного и морального развития нации, мы будем их жёстко преследовать. Мы не перестанем этого делать. Так же мы не перестанем преследовать и евреев.  

– А вот тут то я бы хотел вернуться к тому, что вы предложили почитать мне одну литературу. Вы знаете, а я довольно часто читаю. И прочитал уже достаточно много познавательной и интересной литературы. Читаю как работы разного толка учёных и публицистов, так и простых писателей, любящих пофантазировать и пофилософствовать.  

– Судя по аккуратно расставленным книгам у вас на полке, ваш любимый писатель Гёте?  

– Не только. Отнюдь не только. Люблю читать и перечитывать некоторые новеллы и романы Франца Кафки и произведения Томаса Манна. А так же мне в своё время удалось ознакомиться с некоторыми художественными работами Эриха Марии Ремарка. Не смотря на то, что большую часть из его книг сожгли, мне всё таки посчастливилось некоторые из них прочитать. Впрочем, суть не в этом. Благодаря тому, что я много читаю, у меня собирается в голове определённая горсть информации. В связи с этим, у меня присутствуют знания и понимание касательно того, что евреи отнюдь не глупые люди. Совершенно не глупые. Более того, это достаточно смышлённый и умный народ, который тянется к знаниям и образованию. Давайте представим себе, что вам предстоит сделать выбор. У вас есть два человека. Один из них умный и образованный еврей. Он может быть умелым авиационным коструктором, архитектором, экономистом, врачом, учёным, военным стратегом. Он может разработать точечно продуманную схему, благодаря которой государство сможет проводить ряд финансовых операций, осуществлять определённые денежные затраты, при этом не навредив экономике страны. Он может осуществить определённый вклад в развитие медицины, создать лекарство от плохоизлечимых или вообще неизлечимых недугов, разработать вакцину, которая будет предотвращать эти самые недуги. Он может разработать стратегическое оружие, которое поможет одерживать победы над противником в молниеносных войнах. Другой, это достаточно симпатичный снаружи молодой человек, немец, имеющий все арийские черты внешности. Но вот только одна особенность – он никакой. У него нет талантов, полезных для народа государства умений, стратегического ума и интеллектуального мышления. У него вообще нет никаких способностей. Итак, кого же вы выберете? Умного и способного еврея, который может реально быть полезным для осуществления благоприятного будущего государства и нации, или же бестолкового истинного арийца?  

– Еврей в принципе не может быть полезен в осуществлении благоприятного будущего германского государства и нации. Это полная чушь! Тем более сейчас, когда мы уже объявили открытую охоту на этих весьма вредных и опасных для мирового общества человекоподобных созданий. Еврей то и дело будет стараться сохранить себя на этой планете, пытаться всеми способами выжить. От того и, скорее всего, организует плотное и суровое сопротивление. И наша задача – как можно быстрее и как можно убедительнее это сопротивление подавить и искоренить. Что касательно бестолковых истинных арийцев, это тоже невозможно. В будущем система будет сложена таким образом, что абсолютно каждый существующий на территории Германии благопорядочный немец и истинный ариец просто не сможет быть не полезным для государства и для себе подобных граждан. Это будет тот самый мир, который, как сегодня кажется, возможен только во сне. Мир, в котором на веки вечные иссякнут жадность, эгоизм, зависть, корысть, лицемерие и ненависть. В котором будут преобладать только такие понятия, как порядок, гармония, всеобщаяя любовь и понимание. Люди будут сами проявлять инициативу в построении этой самой чудесной, почти что сказочной страны, прекрасного и сильного государства, и будут активно друг другу помогать в этом. Это будет идеальное общество идеальных людей. Ради такого будущего стоит даже и немножечко пострадать, побывать в не самом приятном для себя положении. Поверьте, это сейчас тяжело. Но потом будет рай на земле. В этом я могу вас уверить, господин Бауэр.  

– Но ведь любой человек может, в конечном счёте, иметь неправильные, невыгодные для германской нации корни. Любой честный гражданин, благопорядочный немец может оказаться еврееем. Абсолютно любой. Даже кто нибудь из структуры НСДАП например. Разве нет?  

– В НСДАП навряд ли могут найти еврея. Поскольку всё члены партии, в особенности члены СС, проходят жёсткую рассовую проверку.  

– А Гитлер уже прошёл эту самую проверку? А что если так окажется, что у него есть какие то неправильные корни?  

– Я даже не хочу говорить об этом.  

– Почему? По моему эта тема, как минимум, небезынтересна. А как максимум, заслуживает особого внимания. Что если он сам является, собственно, тем, против кого он развязал до того яростную, наполненную цинизма и ненависти войну? Что если он сам есть тот, кого в вашем обществе принято называть "унтерменш"? Насколько я знаю, фюрер по национальности даже не немец. Он австриец.  

– Так, Австрия – это Германия. И всегда была Германией, вопреки распространённому мнению среди наших врагов. И то, что эти земли так долго находились в статусе независимого государства, я расцениваю как большое историческое недоразумение.  

– И по этому вы её оккупировали?  

– Мы её не оккупировали. Мы её присоединили обратно. Это исконно немецкие территории. И мы таким образом восстановили историческую справедливость. Австрия – наша!  

– Чехословакия, получается, тоже исконно немецкая территория? А так же и Польша? На которую вы совершили вооружённое нападение.  

– С Чехословакией всё довольно сложно и не однозначно. Так сразу не рассказать и не объяснить, понадобится более пяти часов на беседу, темой которой будет обсуждение данного вопроса. А вот с Польшей всё предельно просто и ясно. Мы, на самом деле, не собирались развязывать этому государству войну, нападать на неё и захватывать её территории. Мир бы так и продолжил держаться и в наших, и в польских краях. Но дело в том, что поляки позволили себе осуществить чудовищную антинемецкую провакацию. Не реагировать на их действия мы попросту не имели права.  

– Каким образом Польша вас спровоцировала?  

– Вы разве ничего не слышали о нападении на нашу радиостанцию в городе Гляйвиц? Это были польские солдаты. Эту провокацию они готовили весьма бодро и долго. Целью польской власти, как оказалось, являлось полное расчленение Германии и прекращение её существования как государства в принципе. И нам ничего не оставалось делать кроме того, как поддаться на эту провокацию. Во имя безопасности Германии и всего немецкого народа. Это было необходимое действие.  

– Не думаю, что Польше было выгодно на нас нападать.  

– Господин Бауэр. Я понимаю, что вы довольно образованный и начитанный человек. Вы познаёте и собираете в голове достаточно не мало информации. Однако всего знать вы не можете. Вы не специализируетесь в области политики. А стало быть, в точности понимать, что кому выгодно, а что нет, вы не в состоянии.  

– Вы правы. Я не могу знать абсолютно всё. Однако я точно знаю, что польская армия слабее нашей в разы. Совершать провокации в отношении государства, которое значительно больше по численности армии, а так же значительно развитее тебя в плане военной промышленности, безумие. Действие, по степени равное самоликвидации. Допустим, я хиленький, не очень способный на равную борьбу мужчина, не умеющий толком за себя постоять. Какого чёрта я полезу на здоровенного амбала, мускулистого спортсмена, который способен одним пальцем решить вопрос, касательно моего существования на белом свете? Если я не совсем тронулся умом, конечно. Мне будет значительно выгоднее наладить с ним союз, что бы можно было противостоять другим обидчикам.  

– Ну, может быть это была такая своеродная реакция поляков на наше расширение. Власть Польши испугалась, что мы так быстро смогли вернуть под свой контроль территории, которые ещё до недавнего времени назывались Австрией и Чехословакией. Её окутал страх от того, что мы можем претендовать и на ихние земли. Что мы можем точно таким же образом вторгнуться на её территорию. И по этому они решили таким вот, не самым разумным и не самым подходящим образом, показать нам зубки. Своими действиями они хотели сказать нам, что они вооружены. Что у них есть армия. Что они не отступят. Что они будут сопротивляться. Грубо выражаясь, они таким образом нас запугивали. Только они не подумали о том, что подобное запугивание может произвести обратный эффект. Ещё одной моей версией случившегося является то, что Польша, возможно, так и не смогла смириться с тем фактом, что в мире существует до того мощная, сильная, во всех пониманиях развитая, успешная держава, которая, уже будучи на грани полнейшего краха, смогла взять себя в руки, собраться с оставшимися силами и, под руководством Адольфа Гитлера, возродиться буквально из пепла. Сами подумайте, мы подняли Германию из руин. Мы не только восстановили всё разваливающейся старое, но и построили много нового. Построили заводы, фабрики, восстановили промышленность. Подняли с нуля и развили военную промышленность. Создали невероятно мощную, почти что непобедимую армию, которая за считанные дни совершит ряд действий, благодаря которым за совсем незначительное, кротчайшее время весь мир может оказаться у ног Германии. Этот факт подтверждается ещё и тем, что мы за очень короткое время, почти что молниеносно смогли вернуть под свой контроль исторические земли, тем самым восстановив историческую справедливость. Мы фактически возродили Германскую империю. Мы подарили немцам Германию её лучших времён. Это ли не успех? Но Польша не смогла этого принять. Тот факт, что где-то в мире существует такое государство, не давал ей покоя. И они решили отреагировать на это агрессивно. Совершить таким вот образом ряд пакостей в отношении нашего государства. Возможно, они искали возможность совершить хитрый и сокрушительный удар исподтишка. Так сказать, воткнуть нож в спину. Но вот только они немножко промахнулись и воткнули этот нож сами же себе. Поляки видно не подумали, что играться с Великогерманской империей, это всё ровно, что пытаться играться с тигром, будучи запертым у него в клетке. И в конечном счёте они доигрались.  

– Подождите, я правильно понимаю? То есть вы предполагаете, что агрессивные действия Польши в отношении Германии были вызваны банальной... Завистью?  

– Ну а почему бы нет? Я думаю не мало в мире существует государств, которые попросту завидуют успеху Германии сегодняшних дней. К сожалению, и очень даже большому, я убеждён, что большинство из них как минимум хотели бы совершить в отношении Германии и немцев некоторые безмерно агрессивные, противоправные, преступные действия. Чисто ради того, чтобы утолить свою зависть  

– Да вы что? Интересная мысль. Хорошо. Но что вы мне тогда скажете по поводу России? До меня дошёл слушок, что вы собираетесь совершить военное вторжение на территории Союза советских социалистических республик. Уж кто-кто, но этот противник точно способен создать нам проблемы. СССР мало в чём, а может быть даже и вообще ни в чём не уступает нам и в плане военной промышленности, и боеспособности армии. А в плане природных ресурсов, очень важных и нужных в военное время любому государству, эта страна занимает фактически первое место. Что уж говорить о том, что это самая большая страна в мире, охватывающая около 11% территории планеты. Нам о таких ресурсах, а уж тем более территориях не приходится даже мечтать. Насколько этот шаг будет разумен по вашему?  

– Господин Бауэр, вы, вероятнее всего, спали. И спали весьма длительное время, раз пробарабанили тот момент, что мы не собираемся нападать на Советский союз. Мы уже ведём войну против этого государства. И достаточно успешно, хочу вам сказать.  

– Тем более. На первых порах, конечно, можно вести успешную войну против СССР. Особенно, если вторжение было внезапным. Но если что-то пойдёт не так и ситуация резко поменяется, нас ждёт сокрушительный контрудар. Положительный результат отнюдь не гарантирован. Зачем нужно подвергать свой народ такому риску?  

– Вы считаете, здесь есть какой-то риск? Германия решит этот вопрос в течении нескольких дней. Максимум, в течении нескольких месяцев.  

– А если не решит?  

Услышав этот вопрос, 25-летний эсэсовец хотел в быстром темпе что-то на это возразить, но запнулся. А спустя ещё несколько секунд он вообще передумал что либо возражать. Передумал потому, что дал волю тем мыслям, которым он не при каких малейших обстоятельствах не позволял входить в свою голову с самого первого дня правления Адольфа Гитлера. Думать об этом было для него строжайшем запретом. Тем самым запретом, который он если вдруг осмелится нарушить, то страшно опозориться как перед самим собой, так и перед своей родиной и своим фюрером. Он настолько был убеждён в сверхмощи и непобедимости немецкой армии, настолько не сомневался, что вермахт сумеет совершить молниеносный блицкриг, уничтожить первое в мире социалистическое государство за несколько дней, а позже, за совсем незначительное время, покорить весь остальной земной шар, что по другому думать он попросту был уже не в состоянии. Ещё бы, если твоё начальство будет вдалбливать тебе подобного рода сказки каждый божий день, не забывая напоминать об этом через каждые два часа. Но в эту секунду мысли сомнения таки дошли до него. Он вдруг подумал, а что если и правда не решит? Что если Германия не выиграет в этой войне? Что если Гитлер в действительности больной наголову псих, который попросту нас всех обманывает? То, что он чётко сформулировал внутри себя все эти предательские вопросы, означало полную безоговорочную капитуляцию Мейера. Может быть он никогда этого не признает, но фактически этот спор он уже проиграл.  

– Если не решит? – после небольшой паузы, вслух переспросил Мейер – Если не решит, то в таком случае произойдёт ровно то, чего вы сейчас так сильно хотите. Национал-социалистический режим падёт безвозвратно. Но разве вы думаете, что красная большевистская орда, которая непременно доберётся до столицы Германии, способна предложить вам нечто более заманчивое, нежели то, что предлагаем вам мы? Они создают чудовищного вида и качества, а так же ужаснейших масштабов террор на своей собственной территории. Тем самым они на протяжении уже достаточно многих лет осуществляют боль и страдания своему собственному народу. Представьте себе, что они сделают с нами, после того, как до нас доберутся. Всех порядочных граждан Германии в таком случае ждёт только нескончаемый ужас, пытки и убийства. Третий рейх покажется вам оплотом демократии по сравнению с ними, Отто. Они не станут разговаривать с вами так, как я сейчас, если вы вдруг где нибудь, как нибудь выскажетесь против их действий и их идеологии. Русский сброд уничтожает всё живое на своём пути. Они просто не умеют по другому жить. Такого будущего вы хотите для Германии и своих соотечественников? Я бы не хотел.    

– А кто будет виноват в том, что кровавая большевистская рука таки дотянется до нашей с вами земли? Не вы ли? Ведь это вы первыми нападаете на Советский союз. И тем самым провоцируете их на то, что бы большевистский режим дошёл сначала до границ Германии, а следом и до самого Берлина.  

– Вам, видимо, бесполезно объяснять, что советские войска активно стягивали свои силы у границ с Польшей? То есть, с нынешней территорией Германии? Ведь, именно они хотели первыми напасть на позиции наших войск. И если бы это произошло, то гораздо тяжелее было бы поднять нашим солдатам боевой дух.  

– А вам не кажется, что у Гитлера какие то уж слишком примитивные поводы придумывать безумства и втягивать в них свой народ? Вон те спровоцировали, эти позавидовали, те хотели напасть, эти являются потенциально опасными... Фюрер, конечно, умеет толкать красивые речи и говорить убедительно. Но никаких конкретных логических объяснений, касательно того, почему мы должны это делать, с какой целью и с какой стати, он народу своему, как правило, не предоставляет. Мы просто должны верить ему на слово. Но, простите, а с чего бы вдруг?  

– Ладно. Я вам отвечу, кто будет виноват во всём этом. Виноваты будете вы! Да, да, именно вы, Отто. И все остальные рядовые граждане Великогерманской империи. А виноваты потому, что не свергли фюрера в тот момент, когда это было ещё возможно. В 33-м году немцы могли бы проявить своё активное недовольство. Они могли бы рассказать о своём несогласии с политикой нового канцлера. Или же объединить силы и создать громаднейшую, выделяющуюся особой мощью своей группу сопротивления. А можно было совершить и кровавый путч, который по масштабности мог бы в разы превышать, к примеру, те события, что случились у русских в 1917-ом. В 33-м году наш нынешний лидер не набрал ещё нужных оборотов и у народа были абсолютно все шансы его остановить. Это вполне возможно было сделать до тех пор, пока он из канцлера не преобразовался в фюрера. И Гитлер ушёл бы в отставку, у него не было бы выбора. Но разве кто-то пытался это сделать тогда? По моему, основной массе всё нравилось. Всех всё устраивало. В том числе и вас, Отто. А теперь что? Теперь уже ничего не сделаешь. Власть Гитлера невероятно крепка. Теперь он будет делать всё то, что посчитает нужным. И отвечать за его действия будут... Кто бы вы думали? Правильно! Немцы. В том числе и вы, господин Бауэр. Потому, что вы только сейчас поняли для себя, что Гитлер делает что-то не то. А в 33-м вы молчали. Где вы были со своими одиночными пикетами, когда немецкий народ ещё имел возможность вынудить нынешнего фюрера покинуть пост канцлера Германии? Почему вы тогда не проявляли своё недовольство? Не собирали людей для массовых протестов? Вы бы могли тогда составить чёткий план, проанализировать возможности для осуществления и развития дальнейшей борьбы. У вас был шанс развязать её тогда! Почему вы этого не сделали? Вы думаете, у вас будет возможность сделать это сейчас? Нет! Уверяю вас, сейчас вы можете разве что только расстаться с жизнью, если вовремя не возьмётесь за ум. Гитлер останется у власти до самой своей смерти. В этом даже можете не сомневаться.  

Ещё несколько минут тому назад Вильгельм Мейер уверенно считал себя частью самых грозных сил Германии, обеспечивающих всеобщий порядок и безопасность на территории рейха. Он пользовался весьма значительной популярностью и большим уважением как среди коллег, так и старших по званию. Имел честь быть почётным членом правящей партии, офицерское звание и право работать в одном из отделов управления безопасности государства. Он искренне считал, что заслужил всё то, что имеет сейчас. И в какой-то степени, так оно и было. В свои 18 лет, когда он ещё только учился в академии, он уже проявлял в себе качества хитрого и внимательного сыщика, который умеет находить следы и умело идти по ним. Уже тогда он принимал участие в поиске враждебных для германского государства лиц, сомнительных деятелей и опасных преступников. Многих преступников удалось поймать только благодаря его дару, позволяющему в миг находить все важные зацепки и ловко за них цепляться. Но его основным козырем всегда оставалось и остаётся умение вести допросы. Он всегда старался показывать все свои самые лучшие качества, проявлял себя как весьма талантливый и одарённый сыщик, а так же как ответственный и храбрый полицейский. Не упускал возможности быть лучшим из лучших. Благодаря его талантам, максимальному упорству, упрямству и несканчаемому трудолюбию, он смог добиться определённых успехов в той сфере, которая его закаляла и, без сомнения, увлекала. И вот, в свои 25 лет он уже имеет звание гауптштурмфюрера СС, он работает в аппарате номер 5 Главного управления имперской безопасности. Коллеги частенько приходят к нему за подсказками, с ним консультируются, спрашивают совета, порой просят обучить некоторым методам работы. На него надеятся и рассчитывают. Руководитель криминальной полиции Артур Небе не скрывает своей гордости от того, что в его аппарате работает такой сотрудник. А глава гестапо Генрих Мюллер весьма не редко просит его о помощи. Это действительно очень умный и талантливый парень, обладающий определёнными умениями и опытом. Однако теперь, когда он пообщался с простым немецким гражданином, имеющим свою позицию и храбро её отстаивающим, он вдруг почувствовал себя совсем ещё незрелым, лишённого опыта зелёным пацаном. Мальчишкой, которого обманным путём втянули во взрослые игры. Отложив в сторону фанатизм и начав мыслить с точки зрения здравого смысла, гауптштурмфюрер понял, что очень плохо, а может быть и вообще не разбирается в сложившейся ситуации. Он не понимает, что происходит на самом деле и к чему вся эта череда событий может привести. Более того, всё больше и больше вопросов прокручивалось у него в голове, которые ранее он просто не смел туда впускать: "Кто такой Адольф Гитлер и что он себе позволяет? Что за махинации он устраивает? Что это за игра? Что это за война? К чему это всё? Зачем? " В данный момент времени никто не даст ему ответы на эти вопросы. Но одно он понимал чётко. Пока партия НСДАП будет так же крепко держаться у власти немецкого государства и национал-социалистический режим не прекратит своё существование на её территории, он будет героем. Скорее всего он и останется героем, если Германия выиграет в этой войне. Но если Германия проиграет и вражеские силы таки доберутся до её нынешних территорий, мгновенно овладев ими, он непременно окажется в числе военных преступников. И он будет нести справедливое наказание за все те деяния, которые он совершал, будучи на своей должности. Ибо победитель всегда и во все времена будет оставаться судьёй, а проигравший осуждённым. Ещё несколько минут тому назад Вильгельм был уверен, что от него зависит очень многое. А теперь будь-то осознал, что практически ничего.  

– Почему замолчали? – спросил эсэсовец – Не уж то ли вы хотите со мной согласиться? Я это очень одобрю. Я сказал всё по сути, ничего лишнего не проговорил, старался быть абсолютно честным и нейтральным сейчас. Каждый народ заслуживает своего правителя. И то, что сейчас изо дня в день происходит в Германии, это был выбор немцев. Молчание – это уже выбор, Отто. И всё то плохое и ужасное, что происходит на нашей территории сегодня и может произойти в будущем, это расплата за сделанный выбор. Но вы почему-то на всю сложившуюся ситуацию смотрите слишком пессимистично, находите в ней лишь один сплошной негатив. Почему бы не попробовать найти и позитивные моменты? Гитлер дал народу надежду на будущее. И всё, что нам с вами остаётся теперь делать, это всеми силами бороться за это самое будущее. Во имя родной земли. Во имя друзей. Во имя членов наших семей. Во имя детей. У вас, кстати, есть дети, господин Бауэр?  

– Ни жены, ни детей у меня нет. – ответил Отто грустно.  

– А сколько вам лет?  

– 32, господин офицер.  

– Вы вполне себе состоятельный гражданин, умелый земледелец, но в свои 32 вы так до сих пор и не смогли расстаться с холостяцким положением и попробовать создать собственную семью. Почему?  

Отто Бауэр неловко пожал плечами.  

– Не сложилось. – ответил он.  

– Ну хорошо. А родственники у вас есть? Близкие, дальние?  

– Пути матери и отца, к сожалению, разошлись ещё до прихода к власти Адольфа Гитлера. Отец уехал на заработки в Швецию, где на совсем остался. До сих пор там и живёт. Мать в Швейцарии. Вообще, большая часть родственников разъехались под разными предлогами по разным странам. Если кто-то и остался на территории нынешней Германии, скорее всего они давным давно про меня позабыли. Как и я про них.  

– Жаль. Ну ничего. Когда война закончится и весь мир будет лежать у наших ног, мы и до них доберёмся. А пока, я бы вам посоветовал мыслить чуть более оптимистично. И откинуть наконец уже от головы эти негативные мысли. Нигде в мире не существует такой страны, где действовал бы абсолютно устойчивый политический режим. Не существует такого государства. Германия не исключение. Теоретически, власть НСДАП, конечно же, тоже может рухнуть. Однако, если даже так и случится, то, к сожалению, очень маловероятно, что не сложится такое роковое стечение обстоятельств, благодаря которым Германия погибнет уже в первые дни. Притом, погибнет без возможности когда либо возродиться. Случиться может всё, что угодно. Но я на 99. 9% уверен, что ничего хорошего ждать после этого нам не стоит. Вот вы, например, можете предположить, что будет с Германией и с немцами после того, как Гитлер уйдёт в небытие? Можете хотя бы примерно сказать, что будет после этого?  

– Нет. – особо не задумываясь ответил Бауэр – Я не знаю, что будет.  

– Вот, видите? Только что вы признали, что не знаете, что будет после того, как национал-социалистический режим прекратит своё существование. А значит, вы не исключаете, что если это произойдёт, дальше будет только хуже. Так зачем нам что-то менять? Пускай всё останется так, как есть сейчас. Тем более, что война, которую мы развязали, может стать, без при увеличения, последней войной в истории человечества. С властью Гитлера мы построим новое общество культурных, интеллигентных, умных и способных людей. Мы можем осуществить то самое фантастическое будущее, которое ранее можно было только придумать у себя в голове или написать в книге. Это будет новая реальность. Общество без войн, злобы и корысти. Общество будущего. Сейчас у нас есть возможность обеспечить постоянный мир и порядок не только на территории Германии, но и во всём человечестве. Мы избавим эту планету от грязи и всего того, что мешает всем порядочным людям жить как в сказке. Давайте вместе строить это будущее, господин Бауер.  

Отто Бауэр давно следит за ситуацией, которая происходит сейчас на его родине. Он отлично понимал, как работают силовые и оперативные службы нацистской Германии. И прекрасно знал, что особы, которые позволили себе где-то как-то неосторожно высказаться, или же сболтнуть что нибудь, где нибудь, кому нибудь лишнее, как правило, попросту исчезают. И о дальнейшей судьбе этих людей никто не может даже догадываться. Очевидно, что гестапо не любит церемониться с такими гражданами. Однако с ним, судя по всему, по какой-то неизвестный пока причине, решили поступить иначе. Навряд ли этот симпатичный голубоглазый блондин с петлицами гауптштурмфюрера стал бы с ним беседовать просто так. Он явно к чему-то клонит. И на что-то намекает. Вероятно, спецслужбы Третьего рейха хотят втянуть его в какую-то свою игру, либо же использовать его персону в каких нибудь своих секретных целях. Остаётся только понять, в каких именно. По крайней мере, если было бы как-то по другому, скорее всего Отто был бы уже мёртв, и никогда бы не узнал о том, кто такой Вильгельм Мейер.  

– У вас есть ещё что-нибудь ко мне, господин офицер? – спросил он.  

– Да. – ответил Вильгельм – Я бы хотел вам кое-что предложить. Это поможет вам реабилитироваться, полностью искупить вину за свои недавно совершённые действия и поступки. Если вы на это согласитесь, дальнейшую вашу безопасность я вам гарантирую.  

– И что мне нужно сделать?  

– Всего лишь поработать на нас. Вы будете организовывать слежки за определёнными лицами, а так же выполнять роль провокатора, который будет выводить на чистую воду граждан, подозреваемых в совершении каких либо преступлений, а так же в неверности идеям национал-социализма.  

– С каких это пор вам пришло на ум, что я хочу иметь с вами какое то дело? Когда вы пришли к такому абсурдному выводу?    

– Помимо того, что вас больше не будут преследовать спецслужбы Третьего рейха, мы предоставим вам отличные условия. Они будут для вас настолько шикарны, что вы непременно захотите навсегда позабыть о той деятельности, которую ведёте сейчас. Вы шагнёте в новую жизнь, Отто. Вам предоставят новое жильё, гораздо более уютное, удобное и просторное, чем то, что у вас есть сейчас. Вам так же будет полагаться внушительное ежемесячное жалование. Ваш сегодняшний доход даже рядом не ляжет с тем, который у вас будет в том случае, если вы согласитесь. Нет, конечно вы и дальше сможете продолжать заниматься своим сельским хозяйством, если вам так захочется. Но в этом не будет никакого особого смысла. Ибо денег у вас в кармане будет хватать и без этого.  

– Очень заманчиво. – иронично проговорил Бауэр. – Ну а что меня ждёт, если я всё таки откажусь от данного предложения?  

– Если коротко, то неприятности. В таком случае завтра утром к вам придут не очень доброжелательно настроенные офицеры, уже с официальным визитом. Ваше дело напрямую перейдёт в руки гестапо. Они будут разбираться в причинах и возможных мотивах вашего поступка, искать связи с другими похожими событиями, которые в Берлине периодически происходят, и возможные предпосылки вашего решения. Положительного для вас результата этих разбирательств я не гарантирую. Я вообще ничего хорошего, в таком случае, не могу вам гарантировать. Ваше положение будет отнюдь не завидным, если говорить вкратце.  

– Позвольте спросить, а почему завтра? Вы ведь могли бы арестовать меня уже сегодня. Разве нет?  

– Нет, не могу. Сегодня передо мной была поставлена несколько иная задача. И она никак не связаны с вашим арестом. Что бы вы там не думали, господин Бауэр, но гестапо – это не машина для репрессий и убийств. И они никогда никого просто так не арестовывают. И прежде чем это сделать, они тщательно работают над всей полученной информацией, ищут дыры и нестыковки, сопоставляют факты и хорошенько проверяют самого подозреваемого, может быть даже для этого побеседовав с ним по душам.  

– То есть, наша сегодняшняя беседа, это была своего рода проверка?  

– Можете считать и так.  

– Какие, однако, интересные методы работы у вашего, так называемого, гестапо. Настоящие профессионалы, что тут говорить.  

– Ну так каким будет ваше окончательное решение?  

– Моё решение? – несколько раздражённо переспросил Отто, после чего тяжело вздохнул – Я решил, что вам пора оставить меня в покое. Мне надо хорошенько отдохнуть и выспаться. Попробую набраться побольше моральных сил, мужества и стойкости. Ибо завтрашний день, исходя из ваших слов, для меня уже с утра обещает быть нелёгким.  

– Жаль. – немножко разочарованно сказал Вильгельм. – Тогда я, пожалуй, задам вам ещё один вопрос. С вашего позволения, конечно же.  

– Задавайте.  

– Вы знаете что-нибудь об одной организации? Она активно действует в Берлине и в других городах. Да и вообще, на всей территории Германии. Имеет название Polarstern.  

Polarstern – крупная подпольная организация, осуществляющая сопротивление нацистскому режиму. Она действует с самых первых дней правления Адольфа Гитлера, ни на день не давая верхушке Третьего рейха чувствовать себя в абсолютном комфорте и спокойствии. Они устраивают слежки за членами НСДАП, которых они подозревают в совершении или в причастности к преступлениям против человечности, похищают членов СС и СД, осуществляют покушения на высокопоставленных офицеров, совершают теракты в зданиях органов управления. Данная организация в своё время предоставила немало хлопот и внушительных проблем Главному управлению имперской безопасности. И сейчас они практически не прекращают различными способами и методами о себе напоминать. Фактически все представители верхушки нынешней Германии, а так же все члены спецслужб и военных организаций Третьего Рейха прекрасно осведомлены о том, что это за подпольная группа и чем она занимается. Несмотря на то, что власть и органы безопасности Третьего рейха пытаются разными методами скрыть от общественности деятельность данной организации, среди рядовых граждан о ней так же знают довольно многие. Правда, относятся к этому абсолютно по разному.  

– Polarstern? – переспросил Бауэр, выразив на лице откровенное недоумение. – Хм... Даже не знаю. А чем они занимаются?  

– Ну уж точно не пончики раздают. И пивом баварским не угощают.  

– Нет. Пожалуй, нет. – ответил Отто, подумав несколько секунд.  

– Вы уверены? Может быть вы как то слышали про неё мельком?  

– Нет, господин офицер. Я точно слышу про такое в первый раз.  

– Ну хорошо. Спасибо и на этом, дорогой Отто.  

Бауэр провёл офицера СС до двери, но тот не спешил покидать его жилище. Он постоял около выхода несколько секунд, над чем то активно и напряжённо размышляя, после чего поправил фуражку и повернулся лицом к хозяину дома.  

– Ну что ж. – начал Вильгельм – Я хочу от всей души поблагодарить вас за сегодняшнюю беседу. Честно признать, я впечатлён. Давно я не встречал до того с крепким духом и храбрым сердцем гражданина, умеющего до конца стоять на своём. Таких как вы людей очень не хватает нашему аппарату. Не скрываю, что проникся к вам искренней симпатией, пока мы беседовали. И очень при этом огорчён, что вы так и не согласились работать с нами. Впрочем, это ваш выбор. И с этим уж ничего не поделаешь. К сожалению, не имею возможности желать вам больших успехов в работе или же в личной жизни. Но удачи пожелать могу. Чего я вам и пожелаю, господин Бауэр.  

– Die Tür ist offen, Herr Offizier.  

– Auf Wiedersehen, Lieber Otto!  

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...