Унылое колесо жизни, или вишневые сады глупых мечт

Еще при царе в одном сереньком провинциальном городке жил-был один чиновник. Он имел жену и двоих сыновей – 7-летнего АнастАсия и 8-летнего Паисия. Этот чиновник был служака так себе – недалекого ума, небогатой фантазии, к начальству подольститься совершенно не умел, взяток с посетителей никогда не брал, потому что их ему никогда и не давали, и поэтому сам себя он считал честнейшим и прекраснейшим, благороднейшим в своем заморышном городке человеком! И гордился собой, как блестящий новый медный пятак в кошельке среди старых серых серебряных рублей. Чиновник был настолько беден, что никогда не покупал жене никаких подарков. И поэтому, когда он был днем на службе, а дети в школе, жена ему часто изменяла – иногда прямо у себя дома на семейной постели с различными знакомыми купцами или начальниками ее мужа на его службе. Любовники за доставленное им удовольствие платили симпатяшной барышне хорошие деньги, и та покупала на них себе новые наряды. А нищий чиновник и не замечал вокруг себя ничего... и источниками сомнительных заработков жены благородно и возвышенно не интересовался... Как человек передовых, современных, прогрессивных взглядов считал это ниже своего достоинства! Глупой и беспочвенной ревностью. Своей женой он тщательно гордился! И поэтому преданно, по-собачьи оберегал ее честное имя от какого-либо навета или поклепа! И доверял ей абсолютно во всем. Чем жена счастливо и регулярно пользовалась... И была мужу очень благодарна за его такое возвышенное, почти дворянское, голубых кровей благородство! Она вообще последние годы их брака считала его чуть "тронутым, малость блаженным"! Была женщиной до всего, что касалось денег и нарядов, очень жадной, приземленной. Газет и прогрессивных романов никогда не читала, никаких передовых прогрессистких идей не поддерживала, знать их вообще не знала и пользовалась только местными слухами, которых набиралась в оба уха во время ее покупок на рынке. Поэтому муж, хоть и считал ее несколько дурой, но ценил ее именно за этот самый простонародный ее дух! Дородное ее тело! Мощные груди! Толстые ляжки! И продолжал довольствоваться своей жизнью так, что считал себя настолько счастливым, что думал, что ему в этой жизни чрезвычайно повезло! И не подозревал, что оба его сына рождены вовсе не от него... И не видел, что они оба растут на него ни по характеру, ни чисто внешне совершенно не похожими... Счастье глаза застит... А великая любовь и вовсе делает слепым!  

А еще чиновник из-за своей нищеты любил всё вокруг себя подсчитывать. Так, однажды осенью на какой-то большой церковный праздник он купил своей семье подарок – малюсенький пакетик свежей вишни. Принес его домой, вымыл ягоды, красиво разложил их на тарелке и подсчитал их: вишен было ровно 16 штук, по 4 штуки на каждого едока. Тарелку он поставил в шкаф и запер его на ключ, чтобы ягоды не украли. Однако дети его были не дураки и уже неоднократно испробовали на практике, что миниатюрный замочек этого шкафа настолько старый и разболтанный, что легко открывался гнутым гвоздиком. И поэтому детишки, которые видели в доме сладости только раз в год – по одной конфетке на Пасху – едва папочка ушел, украдкой открыли шкаф, взяли всего-то одну вишенку, разделили ее на половинки и съели! И никто их проказы пока что не заметил.  

Во время обеда, когда уже всё съели, чиновник расщедрился и наконец-то торжественно приказал жене выложить вишни на стол! Та послушно подчинилась. И прежде чем все начали лакомиться "невиданным" блюдом, чиновник привычно подсчитал количество вишенок на тарелке – одной не хватало! Чиновник не поверил своим глазам! Он никогда не ошибался и всегда прекрасно помнил все цифры. Он начал пересчитывать ягоды справа налево, потом слева направо, потом по кругу, потом разложил их в одну цепочку и т. д. Но как он ни пересчитывал, одной так и не хватало! Для дотошного папочки и мужа это было трагедией – его обокрали! И кто? Свои же! Он в крайнем возмущении приказал всем сознаться в том, кто это сделал. Но все молчали. А обожаемая жена только презрительно и преданно улыбалась... И поэтому он заподозрил в воровстве именно ее. Он приказал ей раскрыть род в надежде увидеть красные следы от вишни! Но после щей и каши следов остаться, конечно, просто не могло. Тогда он закричал на всех, чтобы все члены его некогда такой прекрасной семьи положили свои ладони на стол, и он внимательнейшим образом рассмотрел все пальцы каждого! Но никаких следов невиданного по наглости и дерзости преступления не было и там! Это так подкосило здоровье мужа и папаши. что он схватился за сердце и упал на пол!  

Пришедший наконец поздно вечером доктор диагностировал: чрезвычайное напряжение и усталость сердца, что на нормальном зыке означало – инфаркт. И прописал больному мочевыводительное и желчегонное лечение: отвар смеси ромашки и шалфея и всякий раз со значительной щепоткой тертого хрена. При этом хрен – для возбуждения ощущения некоторого жжения в горле, дабы пробудить в больном аппетит и, следовательно, страсть к жизни! Пить данный настой один раз в вечер сугубо на ночь вместе с рюмкой коньяка – для лучшего сна и спокойствия, когда "все внутренние соки больного отдыхают и не тревожат его перенатруженное сердечное устройство". Потреблять сей отвар строго в течение месяца. А дальше видно будет... В конце своего визита доктор взял крупный гонорар и ушел – в надежде, что тяжелобольной кое-как продержится хотя бы полгода: тогда за эти месяцы с его жены за пустопорожние консультации можно будет вытянуть себе в карман крупненькую сумму! Но доктору крайне не повезло – несчастный чиновник умер этой же ночью... к несказанной радости его жены!  

На надмогильным памятнике чиновника по велению его бывшей благоверной, этой крайне мстительной и после похорон чрезвычайно счастливой женщины, было крупными буквами высечено: "Его сердце подавилось злобой при подсчете вишен для его детей". Разумеется, потом весь город обсуждал это невиданное по дерзости кладбищенское событие! Некоторые вдовицу крепко даже осуждали! Чуть не плевали в ее сторону! В открытую! Прямо на улице! При всех! Спрашивали, зачем она так поступила? И она честно отвечала любопытным: "В назидание потомству – чтобы его дети не выросли такими же жадными нищебродами, как их выродок папашка! "  

Об этом случае через цепочку очевидцев и знакомых узнал великий Лев Толстой и написал крайне поучительный и очень короткий детский рассказик о том, как любимый папочка однажды выложил на стол фрукты... Но только мелкие вишни писатель благоразумно заменил на куда более крупные сливы. А когда отец не досчитался одной штуки, то начал большое и серьезное расследование! Почти как Шерлок Холмс. Но никто в содеянном не сознавался. И тогда он применил старинный военный психологический провокационный прием и сказал, что в сливе есть косточка, и, если ее съесть, то она может застрять в заднем проходе, и тогда вору придется очень худо! Тогда возможно придется даже делать сложную операцию! Во время которой можно даже умереть! И тут испугавшийся маленький сынок честно признался папе, что косточку он выплюнул и выбросил за окно. Все посмеялись, и всё обошлось. Никто в толстовском рассказе не умер...  

На то она и великая русская литература, чтобы искажать правду жизни и врать людям в глаза!  

Этот совершенно невинный толстовский рассказ-анекдотик тут же попал в школьные книги для внеклассного чтения и немного уже подросшие дети умершего чиновника, Анастасий и Паисий, конечно же, узнали в нем своего жадного папашку. И решили отныне действовать на зло папаше – быть людьми щедрыми! И помогать людям превращать их затхлый, пропахший уличными туалетами городок в цветущий и по весне такой благовонный вишневый сад! Хотя у них для этого не было ни копья... И, естественно, их прогрессисткое, прямо-таки революционное, крайне радикальное желание закончилось полным пшиком! И уже к 30-ти своим годам оба они от перенапряженного постоянного думания и душевного отчаяния в полном нервном истощении попали в психиатрическую больницу! Где и прожили за решеткой, как в тюрьме, до глубокой старости. Там же и умерли... Оба всю жизнь пролежали в одной палате, где неустанно с утра до вечера оспаривали всё более и более смелые идеи друг друга! В общем отнюдь не проводили свои годы бесцельно и в мертвящей тоске. А когда они ушли в мир наилучший, то в их тщедушном развалюхе городке про них сама собой вдруг сложилась красивая легенда, что, по примеру Чехова, они пытались изменить и преукрасить всю Россию! Превратить ее, дряхлую и корявую, в здоровый, молодой вишневый сад! И для этого они постоянно ели вишни с косточками! А потом по ночам выходили в широкие крестьянские поля, выкапывали там ямки, снимали штаны и гадили в сию самую свежую почву! Таким образом на практике воплощая в жизнь идею садовода-прогрессиста Мичурина о том, что человеческое удобрение гораздо полезнее и эффективнее традиционного перегнившего коровьего. Поскольку корова ест только одно сено или траву, а человек – всё подряд. И, следовательно, в его "отторженном из организма через особый выход помёте, содержатся в богатейшем количестве абсолютно все здоровые для природы элементы. И даже золото! " И, как утверждает городская легенда, вскорости удобренные и засеянные таким необычным образом поля вокруг их селища действительно превратились в богатые и дивно по весне цветущие вишневые сады! И будто бы об этом невиданном народном, чисто низовом, сугубо сермяжном движении вскорости доложили уже и самомУ царю! И он зело одобрил сие волонтёрское новоявленное движение за столь смелое новаторство! И даже настолько возрадовался свежему народному идейному течению, что решил наградить братьев орденами своей великой империи! И для этого их в сопровождении почетного эскорта о 20-ти кавалеров в белых панталонах и на белых лошадях привезли в Москву, в самый ее имперский центр – в Кремль! И там, дожидаясь предстоящей торжественной аудиенции, гуляя по кремлевскому внутреннему, разбитому перед дворцом саду, Анастасия и Паисий самым первым делом вдруг заметили, что в саду – о Боже! – нет ни одного вишневого дерева... Непорядок! И они тут же сняли штаны и засеяли вишневыми косточками и тем самым дополнительно "удобрили" сей прекрасный парк! За что были тут же приведены в околокремлевский полицейский участок и там крепко в наказание и назидание от повторения дальнейших подобных поступков сурово, нещадно выпороты! И потом привезены в зарешеченной походной кибитке обратно домой – разумеется, безо всяких орденов.  

Так Анастасий и Паисий стали первыми революционерами-демократами в своем городишке! И за этот их великий подвиг через 150 лет им победившие царя большевики поставили памятник! А еще через 74 года после их победы над царем вновь победившие демократы-буржуины этот великий памятник беспощадно разрушили! А теперь, как поговаривают местные краеведы, новые, уже теперешные, власти собираются этот великий героический памятник восстанавливать – дескать как памятник истории и беспощадной русской глупости, которая лишь на то и способна, что постоянно что-то разрушать, а потом разрушенное благородно восстанавливать.  

Как говорится, сик транзит глория мунди... что означает: "так проходит мирская слава"...  

А совсем недавно местные поэты, однажды тайно собравшись в краеведческом музее, сложили про антимонархический подвиг братьев Анастасия и Паисия торжественный стих. Вот он:  

Они с детства и до степеней,  

Когда стали уже старикашки,  

Всем дарили средь всяких полей  

Свои с косточками какашки!  

Удобренья свои разнося,  

Они счастье вручали всем всюду.  

Они срали как два порося,  

Помогая российскому люду!  

Все их знали, и царь в том числе.  

И решил царь вручить братьям орден.  

Но насрали они и в Кремле!  

И за то получили по морде!  

Их тюрьма ожидала потом.  

И лечили еще в психбольнице -  

Чтоб не метили всюду дерьмом,  

Чтоб не срали повсюду как птицы!