Теща или ограбление по-русски 2

– Ты куда собрался на ночь глядя? – Татьяна с удивлением смотрела на мужа, копающегося в старом шкафу, в веранде.  

– Тань, ты не видела мои кожаные перчатки?  

– Слава, ты что, банк собрался грабить?  

– Да на рыбалку с Витьком собрались, ночью сеточки поставить. Да заодно с бредишком раков поймать, а они знаешь, как клешнями руки режут…  

– Тебе что, со своим дружком малохольным, дня что ли мало?  

– Татьяна, не шуми, днем сейчас рыбнадзор ездит. Еще штрафов нам не хватало для полного счастья…  

Он наконец нашел перчатки, и быстро их засунул в карманы джинсов, достал сотовый и посмотрел на часы: 22:55.  

Дом тещи, большой, деревянный, с красивыми резными ставнями, находился возле заброшенного клуба. Друзья встретились в условленном месте, и молча, пошли вдоль забора к дому. Из-за угла клуба неожиданно вышел человек, он тихо, стараясь не попадаться на глаза, пошел за ними, стараясь держаться в темноте. Во дворе тявкнула собака. « Тише, Тузик, свои…» Слава подошел, погладил пса, затем снял с него ошейник: « Давай, побегай…» Радостный пес выбежал за калитку, и побежал в сторону соседского сада.  

Они быстро выкрутили проушины, державшие старый амбарный замок, и проникли в дом.  

– Деньги она в подвале держит, – прошептал Слава, – я сколько раз видел, как с базара придет – сразу в подвал.  

Друзья откинули тяжелый люк, и спустились вниз, по деревянной лестнице, одновременно включив маленькие фонарики.  

– Ну и хлама здесь, – удивился Витя.  

– Давай, пройдем по шкафам, по стеллажам, ты слева, я справа…  

Витя прошел, проверяя два шкафа, забитые всяким старьем: старыми газетами и журналами, посудой и тряпьем, и вдруг заметил за нишей, под стеллажами с закруткой, большой железный ящик. Он аккуратно выдвинул его, и приоткрыл крышку: прямо на него из глубины ящика смотрел пустыми глазницами череп. Сердце быстро запрыгало в груди, Витя бросился прочь, и наступил ногой на крысиный капкан, который тут же захлопнулся. Ногу сжало, будто в тисках, Витя истошно заорал, и кинулся прочь, к выходу из проклятого подвала, но на ходу, он прямо головой – врезался в стеллаж, со стеклянными колбами и пустыми банками, и упал прямо в него, проваливаясь головой в нишу, и с верхних полок, как серебряный град, продолжали падать и биться пустые колбы, Витя закрыл голову руками и застонал.  

Слава, услышав крики друга, бросился к нему на помощь, но запутался, в свернутых на полу физкультурных матах, сверху на него упала волейбольная сетка, и опутала его всего с ног до головы. Фонарик упал на пол. Слава скользил в темноте, пытаясь выпутаться, как бабочка в паутине, пока не ударился спиной о какой-то шкаф. Прямо на голову ему свалилось что-то очень тяжелое. У него перед глазами запрыгали тысячи радужных шаров, а потом он провалился в темноту, склонив голову на бетонный пол. Рядом с его головой лежала большая гипсовая голова Ильича, смотревшая на него с хитрым прищуром.  

В это время на лестнице в подвал показались ноги, в начищенных до блеска туфлях, и в милицейских брюках. Человек медленно спустился, накинул на Витю брезентовый полог, и пристегнул его руку пластиковыми наручниками за арматуру, торчащую из бетонной опоры. Затем он подошел к Славе, ощупал его пульс, и также пристегнул его к забетонированной трубе-стойке. Осмотревшись, человек медленно вылез из повала, закрыл люк, вставил в проушины висячий замок, а ключ положил на стол. Отряхнувшись, он медленно вышел из дома.  

Славе снился сон, будто он спал на ромашковом летнем лугу, ветер трепал его волосы, а жена Татьяна лежала рядом, и целовала его, но только как-то странно, как будто она пыталась вдуть в него воздух. Слава открыл глаза, и увидел, как над ним склонился Витя, и прильнул сухими потрескавшимися губами к его губам.  

– Уйди, придурок! – Слава быстро оттолкнул друга.  

– Бля… Хорошо ты очнулся, я уже искусственное дыхание хотел делать.  

Слава попытался встать. Голову сковало, будто железным обручем, он потрогал рукой, голова была в крови, а прямо на макушке выросла огромная шишка, будто рог. Правая рука была пристегнута наручником к трубе.  

– Отстегни меня, проклятый извращенец!  

– Не ори, кто-то и меня пристегнул, – Витя показал в руке разрезанные пластиковые наручники. Слава только сейчас заметил, что волосы и лицо у друга были в крови.  

– Я осколком стекла разрезал наручники, – он быстро вытащил осколок и разрезал наручник, держащий Славину руку. – Здесь, в подвале, кто-то третий. Нужно выбираться отсюда, брат.  

Он приподнял друга, и указал пальцем на железный ящик:  

– А в ящике скелет лежит, не иначе бывший муж старой ведьмы.  

– Дурак ты Витя, это скелет из кабинета биологии.  

Виктор облегченно вздохнул.  

– Все равно, нужно быстрей выбираться отсюда…  

Но люк погреба был закрыт снаружи. Витя застонал от досады. Слава присел на бетонный пол и обхватил руками лицо. Ему было больно, страшно, и стыдно. Как тогда, когда он в шесть лет потерял портки на реке, и возвращался в хутор без штанов… Слава всхлипнул.  

Зое Андреевне не спалось в душной городской квартире сестры Елизаветы.  

Она тихо встала, и пошла на балкон.  

– Зойка, ты чего так рано, пять часов только…  

– Это вы, городские привыкли пузо греть до обеда. А у нас надо буренку подоить, курочкам дать.  

– Курочкам дать, ¬– передразнила Елизавета, – лучше бы ты в молодости мужу чаще давала, может и не сбежал бы он с той училкой…  

Зоя Андреевна заскрежетала зубами.  

– Зойка, ты наверное, из-за покупки переживаешь? Все нормально будет.  

Васька к девяти часам придет, вместе с ним и сходите в автосалон.  

Елизавета Макаровна медленно поднялась, такая же плотная, сбитая (одна порода):  

– А пока пойдем, сестра, чай пить, расскажешь мне о деревенском житье-бытье…  

Неожиданно люк погреба приоткрылся. Сверху забрезжил солнечный свет, и друзья поняли, что на улице уже рассветает. Они быстро спрятались за бетонную колонну.  

– Ну, Зойка, зараза, – услышали они голос тещиной соседки, бабы Нюры, она спустилась по лестнице, и посмотрела в глубину подвала, – Твою ж мать, ну и завал! Придется за ведром домой идтить, корова у ней орет-разрывается, а она по гостям вздумала ездить, зараза, да еще все ведра попрятала...  

Баба Нюра поднялась, захлопнула люк погреба, но замок одевать не стала.  

Друзья тихо выбрались из погреба, и через огороды, держась друг за дружку пошли к старому клубу.  

« Чудом ушли», –стонал Витек, стараясь не наступать на правую синюю и распухшую ступню.  

Из-за угла резко выехала « Нива»:  

– Стой, стрелять буду! – крикнули из машины.  

Витя упал на асфальт, закрыв голову руками, Слава стоял, растерянно моргая глазами. Из машины выскочил улыбающийся Кузьмич:  

– Да что с вами, хлопцы? – он растерянно посмотрел на односельчан, – Ого! Да вам в больничку надо!  

Кузьмич посадил друзей в машину, и они поехали в сторону районной больницы.  

Зоя Андреевна и ее племянник Василий почти целый час ходили по автосалону « Лада-центр»  

– Тетя Зоя, на рынке можно за эти деньги – иномарку хорошую, но немного поддержанную купить.  

– Нет, Васятка, мы с Татьяной новую машину решили покупать.  

Перед ними вырос высокий лысый парень в костюме:  

– Добрый день, меня зовут менеджер Юрий. Могу я вам чем-нибудь помочь?  

– Зятю, Славочке, машину хочу новую, на День рождения…  

– А что вас интересует? Хэтчбек? Седан?  

Зоя Андреевна поморщилась:  

– Васятка, ты объясни этому Гулливеру, я его вообще не понимаю…  

Вперед вышел племянник:  

– У тети Зои рублей четыреста, на эту сумму можно что-то подобрать?  

– Лада Гранта, базовая комплектация, триста восемьдесят тысяч, – он кивнул на автомобиль.  

Баба Зоя села в салон на мягкое кресло, вдохнула запах нового салона их кожзаменителя:  

– Берем! Где касса?  

– У вас наличные или карточка?  

Зоя Андреевна достала из сумки трехлитровую банку с купюрами:  

– Считай сынок, здесь должно хватить…  

Через час они с племянником выехали из автосалона. Василий улыбался, вспоминая, выражение лица молодой, смазливой кассирши, когда перед ней поставили банку с деньгами.  

Зоя Андреевна вспоминала разговор с дочкой неделю назад.  

– Я вот, Танюшка, хочу помочь вам, поднакопила немного. Хотите пристройку к дому сделайте, или машину купите.  

– Ой, мама, да ты что? Слава так мечтает о новой машине, старая – постоянно ломается, он ее все время ремонтирует. А Светка поступит – надо ей харчи в общагу возить, да и вообще, хорошая машина семье нужна… Давай, мам, правда подарок ему на сорок лет сделаем…  

Зоя Андреевна кивнула:  

– Хорошо, Танюшка, я в субботу в город съезжу, заодно Елизавету проведаю. Будет Славочке новая машина.  

В полдень они повернули по дороге к хутору. У самого въезда, на развилке, стоял странный человек. Неопределенного возраста, в старой милицейской форме и в большой генеральской фуражке.  

– А это что еще за тело? – спросил Василий.  

– Да это дурачок местный, Толик. Нацепил милицейскую форму и ходит алкашей стращает, да пацанят маленьких, чтоб не хулиганили.  

Когда они проезжали «липового» милиционера, он вытянулся в струнку, и отдал честь.  

– Участковый даже в шутку зовет его помощником шерифа, а недавно подарил ему несколько пластиковых наручников, чтобы преступников пристегивал. Да ты куда поехал, Василий, забыл, где Танюха живет?  

– Тетя Зоя, забыл, уже семь лет у вас в хуторе не был…  

– Вон же ее дом, с зелеными воротами.  

Они подъехали и остановились у калитки. Из дома вышла бледная Татьяна.  

Зоя Андреевна встревоженно подбежала к ней:  

– Что случилось, Таня?  

– Слава с Витей с рыбалки под утро возвращались, какой-то придурок городской на «Джипе» их сбил и уехал. Хорошо, Кузьмич ехал утром на рыбалку, подобрал их, в райбольницу отвез.  

– Ой, Господи, ну как Слава-то?  

– Да ничего, привезли его полчаса назад, вроде легкое сотрясение мозга. А Витьку в больнице оставили, у него восемь швов на голове наложили, и трещина на ступне.  

Татьяна только сейчас заметила новую машину, и сидящего за рулем двоюродного брата Ваську. Она быстро всплеснула руками:  

– Пойду Славку позову, пока не уснул!  

Слава лежал на кровати с перевязанной головой, недавно он принял обезболивающее, и стараясь уснуть, разглядывал на потолке маленькое желтое пятно.  

В комнату, как вихрь, ворвалась жена:  

– Слава, вставай, там моя мама тебе подарок приготовила!  

Слава затрясся, и сжал рукой железную спинку кровати.  

– Иди, иди, она ждет тебя….  

Слава поднялся, и на негнущихся ногах поплелся на улицу.  

Во дворе стояла улыбающаяся теща, и Татьянин двоюродный брат, Василий. Возле калитки стояла новая машина.  

– Ну, зятек, принимай подарок!  

Слава недоверчиво посмотрел на тещу, на Василия, потом на жену. Татьяна улыбнулась, и коротко кивнула. Он подошел и обнял Зою Андреевну:  

– Я в вас мама, никогда не сомневался…Спасибо вам…– по его небритой щеке скользнула скупая мужская слеза.  

Зоя Андреевна тоже всплакнула, оттого, что зять впервые, после свадьбы, назвал ее мамой. Они так и пошли, обнявшись, в летнюю кухню, где на столе закипал пузатый, медный самовар, зазывая гостей к чаю…