Танец Лючии

«Танец Лючии»  

Ночь. Потрескивает костёр. Вокруг него, на грубо обструганных брёвнах, сидят подростки: кто с термосом в руках, кто в пледе, кто с гитарой на коленях. Очередь рассказывать легенду доходит до молчаливой девочки с темными волнистыми волосами и глубокими карими глазами. Она поправляет локон за ухо, прищуривается на огонь и начинает:  

— Говорят, жила когда-то девушка, такая красивая, что отвести глаз было невозможно. Черноброва, румяна да бела. Очи — черные, как ночь, блестели, как звезды. Кудри её каскадом спадали на спину. А имя её... давно забыли. Люди звали её Лючией — за её светлый лик и колкий язык.  

Она танцевала так, словно вся музыка мира жила в её теле. Её движения были огнём, дыханием страсти, эхом мечты. Но влюблена была Лючия не в публику, не в восторги, а в музыку — и в него. В Лео.  

Он танцевал как бог. Венский вальс, танго, бачата — каждый шаг был совершенством. Когда она споткнулась на тренировке, он подхватил её. Так начался их танец — на паркете и в жизни. В колледже искусств они стали парой. Срывали аплодисменты, собирали трофеи. Но страсть угасла. Сначала слова стали холодными. Потом начались ссоры. А потом — измены.  

В день, когда она пришла к нему без предупреждения, всё рухнуло. Он не успел придумать оправданий. Она — не успела уйти. В пылу гнева он убил её. Отвёз в лес. Бросил.  

Но Лючия не умерла.  

В глухой чаще, среди старых деревьев, она открыла глаза. Её тело было другим: лицо с острым подбородком, изящные рога над лбом — один закрученный, другой прямой, когтистые пальцы, хвост, бархатная кожа. Шёлковая рубашка, длинная юбка, плотный фартук — и холод в сердце  

Сначала был ужас. Потом — тишина. Потом — жажда справедливости. Она выжила. Жила в старом доме. Изучала мир, скрывая внешность, прячась среди людей. С новыми документами, новым именем и новым взглядом.  

Через полгода Лео исчез. Его нашли... нет, не его — части тела, разбросанные по четырем сторонам света. Говорят, сердце его было съедено тем, кто пришёл за ним следом. Слухи ходили. Кое-кто исчезал после собеседований. Никто не знал, где, когда и как.  

А она? Она пекла пироги. Продавала комнаты. Танцевала по ночам на пустой кухне. Никто бы не заподозрил. Только те, кто лгал, предавал, пользовался — вдруг исчезали.  

У костра наступает тишина.  

— Думаешь, это правда? — спрашивает кто-то.  

— Сомневаюсь. Такое не скроешь, — отвечает парень лет шестнадцати.  

— Забавно, — замечает девчонка, кивая на рассказчицу.  

— Что именно? — спрашивает та.  

— У тебя цвет глаз и волос похожий.  

— Ха-ха, насмешили. Я же танцевать не умею, — смеётся темноглазая рассказчица.