Это называется форс-мажор!

-31-  

Пантелеев: (укоризненно) Семён Семёныч...  

Горбунков: Ну откуда я знал, что ты за помощью побежал?! Проорал что-то и в кусты!  

Пантелеев: Да я не про это! Ты-то как Сеня мог пойти на поводу у психов?  

Горбунков: А сам? Вспомни тех глухонемых братьев!  

Пантелеев: Не были они глухонемыми! И я, между прочим, сам додумался, что с ними не всё в порядке! А вы, как я понимаю, решили всю психбольницу зачистить! Это, вообще-то, фашизм называется, Сеня! Обыкновенный фашизм!  

Горбунков: Это называется форс-мажор! У нас, вообще-то, для этого капитан имеется, вот с неё и спрашивай!  

Пантелеев: Выкрутился! Только как Сеня быть с телом!  

Горбунков: К-каким телом?  

Пантелеев: Мёртвым! Ты же человека убил!  

Горбунков: Инна, чё он до меня докопался!  

Инна: Ты опять за старое, Пантелеев! Героем что ли себя почувствовал?  

Пантелеев: А разве не так? Меня по-хорошему, наградить стоит, я куче народу жизнь спас, вы же тут, серьёзно, войнушку хотели устроить! Холокост. Ведь, ко всему прочему, оказалось, что тот санаторий для спятивших евреев.  

Инна: Будет тебе награда, с закруткой на спине! Ты чего Семён Семёныча достаёшь?!  

Горбунков: Да-да!  

Пантелеев: А нефиг потому что! Он когда понял что может лодкой управлять в полглаза, возгордился чутка, вот я его на землю грешную периодически приспускаю, чтобы не залупался.  

Инна: Слышь ты, психолог хуев, у тебя какое задание было?  

Пантелеев: Какое и у всех, собирать листки с чайного куста!  

Инна: Вот и собирай! Молча! Иначе я тебя в паре с Харитоном поставлю!  

Пантелеев: Не надо! У меня до сих пор мурашки, когда он за спиной стоит и молчит, как сейчас, только глазами сверлит, типа, как бы удобнее меня прибить.  

Харитон: (отводя взгляд) И в мыслях не было...  

Инна: А вот у меня были такие мысли! Почему у нас опять из-за тебя проблемы?  

Пантелеев: Опять я у вас виноват?!  

Инна: Ты понимаешь, придурок, что мы просто могли бросить тебя здесь! И бросили бы!  

Пантелеев: Вот в этом я не сомневаюсь!  

Инна: Ты зачем от группы сбежал! Что за идиотский поступок?!  

Пантелеев: Значит опять по новой? Не сбежал, а тактически отступил, чтобы перегруппироваться и привести помощь!  

Инна: Ты мне зубы не заговаривай! Ты зачем бегал по джунглям и орал «Свободно в попу геям! »...  

Пантелеев: Во-первых, не бегал, а тактически продвигался! Во-вторых, не орал, а чётко обозначил своё мировоззрение! В-третьих, тебе нагло обманули, это был лозунг «Свободу попугаям»!  

Инна: Пантелеев, не городи чушь, ты именно что бегал, и именно что орал! Ну, про геев это действительно перебор, тут я тебе верю, тот, кто мне это пересказывал, русского не знал, но причем тут попугаи, придурок!  

Пантелеев: Я животных люблю! (пёс гавкает) Вот, Жулик, не даст соврать, а там у них целая ферма в джунглях, на которой птиц разводят! И что я должен был им говорить: «Птичку жалко? »  

Инна: Ничего ты не должен был говорить! Это вообще куриная ферма была! С каких тебя вообще на ферму понесло, всех курей там перетоптал!  

Пантелеев: Клевета! Я, конечно, люблю животных, но не до такой степени! (пёс гавкает) Жулик, завали!  

Инна: Да не в этом смысле «топтал». В прямом – ногами! Нам теперь ещё и им возмещать ущерб! Ладно, а зачем ты орал «в партии одни мудаки»? Нам ведь ещё и политику могут пришить!  

Пантелеев: Ложь! Ничего я не говорил про партию. Нафига мне вообще про этих мудаков такое говорить?! Я беспартийный, скажи, Семён!  

Горбунков: Только меня в политику не впутывай, придурок!  

Пантелеев: И, вообще, те люди русского не понимали! Почему они решили, что я именно это говорил?!  

Инна: Так ты же, падла, это не по-русски орал! Бегал по ферме, топтал кур и голосил на все лады «Патриа о муэртэ»! Вот нахера, скажи?!  

Горбунков: Кхм, Инна, это он не про партию, это переводится как «Родина или смерть», лозунг людей воевавших с режимом Франко в Испании в 30-х годах, мы же вместе с тобой ту передачу слушали, Михаил!  

Пантелеев: Разве?  

Горбунков: А потом этот лозунг взял на вооружение Фидель Кастро...  

Инна: Ну, это многое объясняет, оказывается на ферме работали эмигранты с Кубы, уж не знаю за кого они приняли Пантелеева, но они побросали работу, так же взяли в руки по банану и стали за ним бегать, размахивать бананами как шашками и орать этот лозунг!  

Пантелеев: А-а, так вот кто это был! Я-то думал меня убивать сейчас будут! Представляете картину, бежит за мной толпа черножопых с безумными глазами, в перьях, и что-то орут.  

Инна: Ладно, чёрт с ней куриной фермой, за каким ты ещё и страусинную разорил?!  

Пантелеев: Так, а вот этого не надо! Не было там страусов!  

Инна: Сейчас-то уж точно нет! Ты же всех их разогнал! Их до сих пор по всему лесу ловят!  

Пантелеев: Так и нехай себе ловят, причём тут я? Я повторяюсь, что не видел никаких страусов. Курей видел, не спорю, может парочку даже раздавил, за это готов понести ответственность. Ну, может ещё пару аистов напугал, а чего они у меня на дороге мешались, когда за мной черножопая кодла гналась! Вместо того чтобы взлететь путались под ногами! Пришлось птицам под сраку дать и обогнать...  

Инна: Постой, а разве на Цейлоне водятся аисты? Пантелеев, придурок, это и были страусы! Ты что страусов никогда не видел?  

Пантелеев: А вот не видел! С хрена ли мне на них смотреть!  

Горбунков: Ты, серьёзно, обогнал страусов?  

Инна: Не удивлюсь! Под конец за ним несколько сотен человек уже гналось! Он три фермерских хозяйства по миру пустил!  

Пантелеев: Так, стоп, ладно, курей и страусов, так и быть, беру на себя, какое третье?! Не было там больше никого! Никого не было!  

Инна: А вомбат?!  

Пантелеев: Вам чего?  

Инна: Ферма по разведению вомбатов! Там тебя и повязали санитары!  

Пантелеев: Это была ферма?! Я и гляжу всё норами изрыто, решил сховаться в норке. Ну, сидел там какой-то хомячок обоссанный, правда больше раз в десять, пришлось чутка придушить зверя и под ним спрятаться. Уж не знаю как меня вычислили.  

Инна: Легко! Вомбат срёт квадратным говном! Как шлакоблок!  

Пантелеев: Врёшь!  

Инна: Я тоже сперва не поверила, но это так, а когда тебя санитары вытягивали из той норы, кутающегося в его шкуру, ты вместо того чтобы кирпичи отложить, просто жидко обсерился, чем окончательно себя раскрыл! Ну и за того дохлого вомбата пришлось снова башлять! Ты хоть понимаешь, падла, что мы все свои деньги потратили и ещё должны остались, чего, спрашивается, мы тут чайные кусты обираем, как батраки какие от восхода до заката! Лодку нашу арестовали, суд на днях будет. Мы там столько статей УК нарушили, да плюс на нас труп, который оказался внуком какого-то влиятельного политика. Он уже пообещал с нас семь шкур спустить и голыми в Африку пустить, и, как я понимаю, это ни хера не метафора, а статья УК! Как тебя такие перспективы?  

Пантелеев: Да что ты до меня докопалась?! Это вообще-то твоя идея была Индию увидеть, так вот она Индия, любуйся!  

Инна: Это не Индия, а Цейлон, точнее Шри-Ланка, Цейлон это старое название острова. И здесь мы только по одной причине высадилась, собрать немного чая в дорогу.  

Пантелеев: Так чем ты недовольна?! Вон тут сколько чая, до горизонта, хоть упейся!  

Инна: Убью...  

Харитон: Не стоит, капитан. По большему счёту Михаил прав, это ты настояла на высадке. А я предупреждал...  

Инна: Блядь...  

Пупс: Что, хреново тебе, капитан?  

Инна: Пупс, а ты тут какого хрена делаешь?  

Пупс: Трудотерапия у нас, вообще-то.  

Инна: Не у нас, а у вас!  

Пупс: Нет, капитан, именно что у нас! Вы всей компашкой, до суда, вливаетесь в наш дружный коллектив. На сколько они вливаются, Акшай?  

Акшай: На полную, пятнадцать.  

Пупс: Ага, полторы декады.  

Инна: Какого хрена?! Ты–то откуда этот фильм знаешь?  

Акшай: Так это ж классика!  

Пупс: А всего-то и надо было согласиться на моё предложение, и сейчас бы уже плыли на мой частный остров. К вашим услугам были бы яхта, и флигель с прислугой.  

Инна: Ты-то хоть не стебай, меня старыми фильмами! И вообще ты просто псих, который хотел расплатиться фальшивками из туалетной бумаги.  

Пупс: Ну, если вы купились, значит не такой уж я и сумасшедший? Ладно, шутки в сторону. Моё предложение в силе, правда, денег у меня, увы, нет (прячут от меня, с недавних пор, туалетную бумагу), зато связи на воле остались. Или вы предпочитаете дожидаться суда, корячась на чайной плантации? Тогда Будда в помощь, пошли, Акшай!  

Инна: Стой! Чёрт, с тобой! Согласна!  

Пупс: Сработаемся!  

* * *  

(продолжение следует)