"Гении" Одессы

Летний день на одесском Привозе выдался жарким и суетливым. Солнце нещадно палило, заставляя торговцев то и дело поправлять навесы над прилавками. Воздух был наполнен ароматами свежей зелени, спелых фруктов и, конечно же, неповторимым запахом жареной рыбы, доносившимся из ближайшей керосинки.  

«Аидише мама» — это больше, чем просто выражение. Это символ заботы, любви и, конечно же, гордости за своего ребёнка. Настоящая еврейская мама никогда не перестаёт видеть в своём взрослом сыне или дочке маленького гения, даже если ему давно пора на пенсию. В Одессе таких мам было — хоть пруд пруди! И каждая из них могла часами рассказывать, какой у неё «мальчик» или «девочка».  

На Привозе, как всегда, шум, гам, крики, запахи рыбы, укропа и свежеиспечённого хлеба. Тут надо не просто ходить — тут надо лавировать, как пароход в одесской бухте. В центре базарной суеты, у лотка с лучшими помидорами, встречаются две дамы — Софья Абрамовна и Белла Исааковна.  

Софья Абрамовна, дама почтенного возраста, но с прической, как у голливудской звезды, плыла между рядами, как королевская яхта среди рыбацких лодок. Ее новое платье в горошек, купленное по случаю в комиссионке на Дерибасовской, выгодно подчеркивало все еще стройную фигуру.  

Белла Исааковна, несмотря на свои шестьдесят с хвостиком, выглядела так, будто только что сошла с обложки журнала "Работница". Ее ярко-красная помада и кокетливая шляпка с вуалеткой привлекали взгляды прохожих.  

— Софочка! Майн Гот*, ты ли это? — восклицает Белла Исааковна, чуть не роняя сумку с рыбой. — Ой вей*, сколько лет, сколько зим  

— Белочка, ты как огурчик! Иди, дай я тебя поцелую! — Софья Абрамовна растягивает губы в широкой улыбке и целует подругу в обе щеки. — Ну, рассказывай, как ты, как твой Марик?  

— Ой, не спрашивай! Этот ребёнок меня с ума сведёт! Такой талант! Такой умница! — Белла Исааковна всплёскивает руками. — На днях стишок сочинил! Ну, как Пушкин, но только лучше. Я тебе говорю, Софочка, он — вундеркинд!  

— Ах, что ты говоришь?! — Софья Абрамовна театрально прижимает руку к сердцу. — А моя Софочка? Это же золото, а не девочка! Умная, красивая, готовит, как в ресторане! Вчера такой борщ сварила, что мой Абрам три тарелки съел и сказал: «Софочка, у нас в Одессе таких женщин больше нет! »  

— Ну конечно, у тебя Софочка — золото! А мой Марик — просто бриллиант! Вот представь себе, вчера ему пришлось самому рубашку погладить! Самому! Софочка, ну где ты видела такого мальчика?  

— Ой, Белочка, гевалт*! Мой тоже недавно сам носки постирал! Сам! Я чуть в обморок не упала! Такая самостоятельность! Такой хозяин в доме!  

Подруги не спеша прогуливались между рядами, выбирая продукты и продолжая беседу. Вокруг них кипела жизнь Привоза: торговцы зазывали покупателей, предлагая самые свежие овощи и фрукты, рыбаки хвастались утренним уловом, а в воздухе витал неповторимый аромат свежемолотого кофе из ближайшей кофейни.  

— Ну, конечно! Но ты знаешь, что он ещё сделал? Взял и своей ручкой, своей золотой ручкой написал заявление, чтоб его приняли на работу! Сам написал!  

— Ой, так он у тебя уже работает? Боже мой, такой кроха, а уже работает! Ну, настоящий мужчина!  

— Да, ну что ты, просто подрабатывает, чтобы маме было легче. Я же ему всегда говорю: «Марик, деньги — это не главное! Главное — здоровье! »  

— Вот умничка! А моя Софочка так на днях пошла сама в магазин и купила картошку! Ты представляешь? Сама выбрала, сама донесла!  

— Софочка, я тебя умоляю! Вот это дети! А у других? Ай, балебесы*! Я недавно слышала, что дети нынче никакие! Только сидят, телевизор смотрят!  

— Да! Не то, что наши! Они же ещё такие маленькие, а уже такие самостоятельные!  

Тем временем они дошли до рыбных рядов, где запах свежей скумбрии смешивался с ароматом копченой селедки. Белла Исааковна остановилась у прилавка, чтобы выбрать самую лучшую рыбу для своего Марика.  

— Ой, Софочка, если бы ты видела, как он в новый костюмчик оделся! Такой красивый, такой солидный!  

— А моя вчера в новом платье пошла на свидание! Белочка, ты не поверишь, я аж заплакала!  

— Ты знаешь, недавно он сам себе ботинки купил! И ещё выбрал такие, чтоб маме понравились!  

— А моя Софочка в прошлом месяце купила себе книжный шкаф! Белочка, я так горжусь, ведь умный ребёнок должен читать!  

— Ой, я тебе скажу, недавно мой Марик сам починил кран на кухне! Я его спрашиваю: «Может, вызвать сантехника? » А он мне: «Мама, ты что? Я сам справлюсь! »  

— Ну, Софочка, это уже герой! А моя как-то сама залезла на стремянку и лампочку вкрутила! Представляешь? Такой ангелочек, а такая сила!  

Подруги продолжили свой путь по рынку, останавливаясь то у одного прилавка, то у другого. Они выбирали самые свежие овощи и фрукты, обсуждая кулинарные таланты своих детей.  

— А как он ест! Ой-вей*! Вчера сел за стол, так я ему тарелку супа налила, а он мне говорит: «Мама, давай две! Я сегодня много работал! »  

— Так-так, а моя как салат режет! Я думала, у меня руки золотые, но она? Нет, Софочка, это уже кулинарный гений!  

— Ты знаешь, недавно Марик позвонил мне сам! Без напоминаний! Говорит: «Мама, ты как? Я волнуюсь! »  

— А моя Софочка каждый день звонит! «Мама, ты кушала? Как давление? » Вот это воспитание!  

— А ещё он вчера сам в банк пошёл! Деньги снял, проверил, что всё правильно, сам квитанцию сохранил!  

— Ну, а моя на днях путёвку мне купила! Говорит: «Мама, тебе нужно отдохнуть! »  

— Вот что значит хорошие дети! А то некоторые… Говорю тебе, Белочка, только наши ещё маленькие, а какие взрослые!  

Софья Абрамовна и Белла Исааковна, увлеченные разговором, не заметили, как обошли весь рынок. Их корзинки были полны свежих продуктов, а сердца — гордости за своих детей. Они остановились у выхода с Привоза, готовясь попрощаться.  

— Так, подожди, а сколько же ему теперь? — вдруг спохватилась Софья Абрамовна.  

— Ой, да что ты считаешь, ещё маленький! — отмахнулась Белла Исааковна.  

— Да, конечно! Какой-то там… тридцать пять лет, что это такое?  

— Вот именно! А моя ещё младше — всего двадцать девять!  

Мгновение — и обе дамы замирают, переглядываются. А потом дружно смеются обнимаясь. Потому что какие бы ни были годы, а для мамы ребёнок — это всегда маленькое сокровище.  

Они еще немного постояли, обсуждая планы на ближайшие дни и договариваясь о следующей встрече. Затем, обменявшись последними новостями и пожеланиями, Софья Абрамовна и Белла Исааковна разошлись по домам, каждая унося с собой теплые воспоминания о встрече и, конечно же, гордость за своих "маленьких" детей.  

А Привоз продолжал жить своей обычной жизнью — шумной, яркой и неповторимой, как сама Одесса. И кто знает, может быть, именно в этот день на его шумных улочках зародилась еще одна одесская легенда — история о двух мамах, чьи дети навсегда останутся для них маленькими гениями.  

Послесловие  

Конечно, не стоит думать, что только еврейские мамы такие особенные. Мамы всех народов готовы горы свернуть ради своих чад. Русская мама накормит борщом армию, итальянская засыплет спагетти весь квартал, а китайская научит палочками ловить мух. Индийская мама специями приправит даже манную кашу, а немецкая составит график кормления с точностью до секунды.  

Но у Аидише мамы есть секретное оружие – песня! Пока другие мамы только мечтают о музыкальной славе, еврейская мама уже давно стала звездой фольклора. Так что, дорогие мамы всех национальностей, не отчаивайтесь! Может, ваша песня еще не спета, но она обязательно будет. А пока – продолжайте любить своих деток, как умеете только вы. Ведь в этом деле все мамы – настоящие виртуозы!  

________________________________________  

Примечания:  

1. Майн Гот — (идиш) «Мой Бог», выражение удивления.  

2. Ой-вей — (идиш) Восклицание, выражающее удивление, досаду или сочувствие.  

3. Гевалт! — (идиш) Восклицание, означающее тревогу, волнение или протест.  

4. Балебесы — (идиш) Нерадивые, бесполезные люди, разгильдяи.  

Январь 2025 г