За мрамором, как новая звезда

Светило солнце в череде — своей  

И летний зной катился сердцем — гулко  

По полю семицветных — королей,  

Забравших части сердца — не для всех,  

А только в роль турецкую, как болью  

Сегодня ждать мой сумрак — озадачив  

Тем утром дня и мнения — не пряча  

Искать свой остров мнений — за мотор.  

Мне жарко в эту ночь — скупой отравы  

И вот я вышла в сумерках — без права,  

Чтоб летний зной мне душу — не тревожил,  

Но ночью видел солнце — этим тоже,  

Как будто глаз алмазного — строения  

Рисует мой степенный вечер — мирно  

И свод потока под турецкий — хохот  

Обратной слову беленой — стремится  

Угнать свой райский вид — не умеряя  

Застенчивое солнце — между нами,  

Где звук студёный в разнице — искрится  

И ждёт тот перелёт обратно — к птицам,  

Где жизнью непокорны будем — люди,  

Что воля в цвет строения — под нами  

И блеск судьбы отпущенного — в судьбах  

За этой тьмой расплаты — от страданий.  

Я в сердце так ждала, что муж мой — вынет  

Тот завтра оберег и станет — явно  

Мне солнце поднимать — по перерыву  

В заносчивое полночью — пространство,  

Но мне не нужен опыт — этой жизни,  

А только думы в страхе — тают часом,  

Когда я жду свой блеск — без перерыва  

Под тонким одеялом — мифа счастья.  

Сегодня походила между — сплетен  

И там я в магазине стала — к виду  

Себе ларцом скульптуры — между этим  

Искусством цвета мраморной — истомы  

И вот купила статуэтку — в лицах  

Богини Серкет, чтоб умом — не помнить  

Мой божий дар искусства — на итоге  

Бездействий — от проношенного чуда.  

Я очень не хочу умом — пытаться  

Мешать себе к глазам — ещё минутой  

Укрыться в этом погребе — для чуда,  

Чтоб словом по семье заставить — лица  

Искать причину сломленной — огранки  

И верить, будто правом — понарошку  

Я жду в глазах обычные — повадки,  

Чтоб сердцем укротить сегодня — утро.  

Пришла я на балкон, чтоб постараться  

Изжить мой трепет мира — от благого  

И там внутри — турецкому богатству  

Узнать — в какое чудо незнакомо  

Мой муж сегодня прыгает — о пище  

И сам того не знает, чтобы чувство  

Им правило в глазах — других отличий  

И верило, что будущее — право —  

Искать надёжной рамки — первозданной  

По спрошенной картине — от убытков,  

Где между сном, работой и — могилой  

Стоят те Боги личности — на мысли,  

А после зла по взглядам — перехода  

Ко мне бросают вечные — обрывки.  

В них дом, семья и это — дорогое,  

Забытое нам небо в стоге — шанса,  

Где жить могли искусства — за благое,  

Им почестью отмеренное — завтра,  

Что чёрный стыд — темнее благородства,  

Что едче формой будущего — миром —  

Твой путь по отживанию — за нравом.  

Я только попросила в стиль — Богини,  

Чтоб мне узнать о чувстве — благородства  

И там спросить о личности — пустой,  

Где целый миф приходит — на густой,  

Проеденной гордыней — этой пище  

И сна мне не даёт — по телу много,  

Но также открывает этим — время  

Для личности искусства — дорогого.  

Покой и укрощение — вдоль боли  

Нашла я в праве этом — ненароком  

И только свет в глазах — искал укромно  

За этим долгим, мраморным порогом,  

Что словно статуэтку в виде — мысли  

Держала я в руках, откуда — счастье  

Держало мой изысканный — по лицам  

Сюжет вопросов, чтобы не облиться  

Досадой мне не нужной — в этом часе  

И смелостью плохой — сегодня в рамке,  

Коль скоро выхожу в глазах — родиться  

Я в форме света в смелости — загадки,  

Чей разум — сфинкс, а тело — между нами  

Немеет всё от упражнений — страсти  

По будущей привычке — стать огранкой  

Культуры черт, чтоб верностью — задело  

Мой гиблый шаг — от этого укора —  

Твоё в лице стремительное — чванство,  

Что мы уже живём — сегодня двое,  

Как десять лет и нет — тому пространству  

В судьбе игры за правом — изменений,  

А только слов закат — рисует стены,  

Чтоб поле возле женского — обличья  

Мужское формы приводило — тело  

Внутри любви, растаяв — ненароком  

И возле мантр усидчивой — молитвы  

Там ветром приобщилось — бы учиться  

Судьбе своей, чтоб образом — от этого  

Мой муж Али ценил моё лишь — сердце,  

Им правил в безнадёжное — пространство,  

Где миром мы богаты и от — смысла  

Искать всё не хотим — затвора мысли.  

Недавно умер светоч — под желанием,  

Мой свёкор и надежда — от пустого  

Рождения в душе — быть только местью  

В глазах обычной жизни — этой снова.  

Мне жалко было миру — расставаться  

Внутри со всем желанием — знакомым,  

Но только думать и о нём — бояться,  

Что праву выживать смогу — я дома.  

Так стала я приглядывать — от писем  

И чёрных меток в истинах — знакомых,  

Что ветер мне приносит — этим утром  

И там смущённо управляет — в судьбах,  

Где я стою от дерзости — и слышу,  

Как крики в сложной мантре — по итогу  

Мне косвенную переходят — нишу,  

Чтоб там забыть способностью — дорогу  

И вылепить случайность — понарошку,  

Где старый воин тянет — этим сердцем  

Мой мир историй в будущее — слово  

И общество заводит — белым светом.  

Так было я устала ждать — реальность  

Пока мой муж в глубоком сне — угрюмо  

Там видел сны рассказанные — ветром  

И поле звёзд от прошлого — за чудом.  

Я встала и направилась — под сердцем  

За мнительное в чувствах — пережитков,  

Своё родство от времени — пожара,  

Где новый дух даёт мне жизни — близко  

Сегодня подойти, как должный — парус  

Над цветом состояний — под привычкой  

И стать могильным опытом — за раной  

Моей любви по свёкру — над обличьем,  

Что собственное счастье им — не тянет  

Судьбой забыв — искусства все на свете  

И там в душе, как маленькие дети  

Не зреет в разговорах жить — приличием.  

Во мне, вдруг, что-то словом — прокачалось  

И небо в сером цвете — стало ярким,  

А свет огня искусственно — от взора  

Угрюмый тон придал любви — на якорь  

И белый свет от солнца — точно искра  

На море, выходящим днём — упорно  

Я стала видеть прошлое — за бытным,  

Когда из сердца дремотой — не поздно  

Всё шла к лицу под мраморным — забвением  

И море там мне отвечало — римской  

Культурой черт строения — быть мифом  

И только зреть утопию — по сердцу,  

Стараясь выжить в пустоте — сомнений,  

Что ясности предвечный шаг — навстречу  

Тоске души в утопии — быть встречей  

Из глаз твоих о будущее — древним.  

Я метко посмотрела над — собою  

И ветер мне прошёлся — этим миром,  

Как будто я держала в дар — судьбой  

Не статую, а форму — от могилы  

И знак того искусства, что прольётся  

Мне дух — от вековой причины смерти  

На мой подол в ладонях — об искусство,  

Где чести нет, а только формой — грустно  

Стоят там Боги слаженной — молитвы.  

Там были все и Ра стоял там — ветром,  

Но больше всех мне Серкет — отпевала  

Мой миф внутри загробный, что и — сердцем  

Там древностью одной частицы — стала,  

Её глаза блистали — так приятно,  

Что звук зелёный в облаке — напротив  

Струился в светоч сумрака — за чувство  

И снова оперял мне выше — листья.  

За душу не боюсь свою я — в этом,  

Но знак я получила в край — надежды,  

Что буду я больна от этой — миру,  

Внутри фривольной и простой — руки,  

Как только сразу вылью ей — остаток  

И глаз мой будет сумраком, как прежде,  

То снова он найдёт меня — по судьбам,  

Чтоб там мне оперить — загробный свет.  

От лиц плохих и скомканного — чувства,  

Где вечно сожалея стала — рядом  

Я только для себя искать бы — мужу  

То родственное право — безоглядно,  

Но мне гореть в аду и там — простое  

От сердца в душу — задаю им право,  

Что вновь хочу испить себе — благое,  

Извечное под мрамором — богатство.  

В заносчивой улыбке — между фарсом  

И смертью вдоль пропущенной — могилы  

Я вдруг сама увидела, что к — лицам  

Душой я приникаю, словно лира  

И музыкой под шаг любви — на солнце  

Мне трогает тот пафос — первозданный  

Предел души строения — быть мерой  

От чуда слов для здания — пространства,  

Где был мой муж и сердце — расправляя  

Устал искать отжившие — секреты,  

Устал копить излюбленное — чванство  

И снова понимал бы этим — сердцем,  

Что жив тоской он в доме — постоянно,  

Но мёртвый сам в душе и этим — лично  

Им право подаёт в душе — надежду,  

Как Бог любви для истины — по притче  

Мне быстро создаёт тот ветер — чувства  

И день похожий на другие — с виду,  

Но с глаз тоскливой общества — причуды  

Там снова восстаёт, откуда близко  

Я волей смерти расправляю — чрево  

И там одна несу свой дух — потомок,  

Откуда был живой ещё — на листьях  

Мой глиняный обрывками — готовый  

Сюжет не обернуться в жизни — птицей,  

А только по-египетски — за счастьем  

Умом там воплотиться, где из — листьев  

Ушла тоска по образам — прощаться  

И мне теперь так бледно светит — верой  

Тот путь по символизму, чтобы мысли  

Одной душой ушли — сегодня чистой  

И сразу в тон направили — бы волю.  

Мой муж Али проснулся сам — и видом  

Мне снова указал на завтрак — к счастью,  

Он был сегодня выжат, как олива  

Из сна любви в полуденной — отраве,  

Когда за тенью будущего — мира  

Сбиваются по ветру, словно ворон  

Огни судьбы — над вечностью прямой,  

Чтоб ветер сохранить ещё — домой  

И думать в строгой близости — об этом.  

Тогда он сам спросил меня, как важно  

Мне быть судьбой ценнее, чем работа,  

Внутри которой в пеплах — перевода  

Раскинут в боли — трогательный фатум,  

А нервам от обычного — испуга  

Мне кажется затравленной — под чудо  

Лишь та река, что движется — понуро  

За ветхой ролью думать — ниоткуда  

И звать свой ветер мнимого — душой.  

Он мне сказал: «Давай же переедем  

И внутрь тоски по праву — для обличья  

На Бурсе будем жить — ещё немного,  

Когда наловим рыбы там — для пищи,  

А после в той отчалившей — морали  

Мы сердцем станем возвышать — огни  

И снова может выключим — те дали,  

Что снам живут и потакают — в даме  

Над пригоршней искусства — позади? »  

Но жили мы в Измире — понемногу,  

Где шла душа нам в тайную — могилу  

Из некогда знакомой порчи — рода  

По ветхой стороне — упрятав мину,  

Где каждый кто касался — за ценою  

Моей любви искусственного — ада —  

Уже в глазах блистал, когда-то видом  

В турецкой форме мужества — напрасно  

И страхом умирал — за верный полдень,  

За бледный фатум по сведённой — роли,  

Где будешь жить искусственно — обидным,  

Своим чутьём к способности — из судеб,  

Внутри которых старые, как жилы —  

Одни леса не странствуют — под пищей,  

Но вечности хотят — ещё прижаться,  

Чтоб снова понимать, откуда сыщик  

Им словом теребит тот контур — мира  

И требует свой фатум — первозданный,  

А Боги всё смеются, где не видно  

Им дух плохой, но будущему — взглядом  

Там тень тоски раскрасив — от обиды  

Находят свой покойника — от чисел  

Оставленный потомок — между взглядов,  

Где жить могли бы мыслями — обычно  

И в слове человеческом — купаться,  

Чтоб ролью по восторгу — необычно  

В себе восточной мудростью — стараться  

Любви лишь поджимать — одну причуду  

За этот мир на мраморной — гордыне,  

Где между Богом смерти — и сомнением  

Нет места в том приличии — быть вместе,  

А точно формой гладить — за порогом  

Достоинство досады, что из плена  

Мерцает жизни дарование — это  

И тень добра мучительного — снова  

За знак любви торгуется — по благу,  

Что редкой формы дорогие — Боги  

Не могут выжить в принципе — минуты,  

А падают за роскошью — от сердца,  

Забрав с собой источники — на чувстве.  

Наивный взгляд и робость — утомили  

Меня в тот день по надобной — причине  

И я осталась жизнью — не прибита  

Под солнцем злой, отчаянной — обиды,  

А только посмотрела Богу — в память  

И там в глазах так близко — содрогнулась,  

Что все умрём мы в той поездке — сами  

И люди к нам, что были телом — рядом.  

Так быстро опрокинула — свой ветер  

И взгляд из томной притчи — приукрасил  

Мой век земной, что выбирал — обличье  

За редкой цвету жемчуга — окраской  

И мерой превосходства — был порочен,  

Что власть должна остаться — за итогом  

Несчастья этой смерти, будто — Богом  

Всё было это создано — от мыслей.  

Я там Али сказала, что не стану  

Опять переезжать — внутри обиды  

И мы остались жить в том доме — мирно  

До самой смерти, что почти — по виду  

Имеет тон оранжевый, где скромно  

За ней протянут вихрь — из славной пищи  

И дух внутри турецкий, где — обидой  

Не будем больше мы — смотреть из ниши  

На собственное право — первозданно  

И ждать свой свет земной — на этом снова,  

Той формы волю в мире — от знакомой  

Войны на чувствах будущего — лично,  

А просто подойдём в глазах — заправив  

Им фатум мерной гордости, где сыщик  

Уставился к Богине — этой благом  

И жизнь свою так теплит — снова видом,  

Что нет теперь условия — быть снова  

Внутри Египта — странствием по духам,  

Что чёрный неба ворон — не обидит  

Мой вечный час расстроенного — вздоха,  

Он может ждал для сумерек — по крыше  

Твой вечности испуг — сегодня рядом,  

А после смерти выдержал — привычно  

Глотание надежды — стройным взглядом.  

Что нет теперь от мыса — самомнений  

Искусственного общества — за притчей,  

А только Бог рождения и — смерти  

Стоит под скорпионьей небу — пищей,  

Не зная кто внутри там — осуждает  

Свой век морали в будущем — для чуда,  

Но видя путь искусства — для обличья  

За странный век от собранного — часа  

Уводит смерти человечий — призрак  

От сна по омертвелой жизни — рядом,  

Что белой формы признак — о благое,  

Подкормленное новостью — угодье,  

Когда в глазах от сумрака — не слышит  

Он долгий вой, но оперенью — пишет  

Тот значимый пролог — семьи и выше  

Не стать теперь для смерти — по укору  

Тем словом от привычки — приговора,  

Что завтра постигает мир — от чувства  

И смертью воздаёт — внутри искусства,  

Что чёрный звон морального — итога  

Искать волненье будущего — в людях,  

Когда они взошли на тень — порога  

И нет их больше в облаке — из чувства,  

Когда нам мёртвый сон — по ожиданиям  

Ведёт свой ветхий образ — понарошку,  

Где светлый тон не ищет — по догадке  

Отзывчивое в холоде — быть слишком  

Больным или немилым в этой — позе  

За участью из сна — моральной дали,  

За трансом расстояний, где отжил ты  

Свой свет земной и больше — не летаешь.  

Но жизни квант отыщешь — за простое,  

Своё лишь оперение нам — услышать  

По Богу историчности — тот воздух,  

Где порчи нет от страха — по обличью  

И свет земной так тянет — спозаранку  

В межзвёздной нише нового — укора,  

А ты всё лжёшь им тенью — на привычках  

И в смыслах человеческого — спора.  

Ходила я за мрамором в той — пище  

Богини Серкет в мысли — оставаться  

Ей очень милой и в любви и — в нише  

За здравым рассуждением — бросаться  

В свой чёрный сердца вечности — угодник,  

Чтоб там подрасхватить ещё — благое  

Искусство жизни — может для привычек  

И тени льда от сумерек — за ветром.  

В один из дней судьба мне — указала,  

Что свет души в тоске — сегодня ложно  

Укроет это время и — от воли  

Мне тайна черт природы — подзовёт  

Во мне — мой третий призрак на исходе  

Повторной догмы встреченной — души,  

Когда ей нет устройства — прикасаться  

К любви по миру видимого — солнца,  

Когда из лет притворного — пространства  

Там чёрный снег забрасывает — только  

Мой рай чудес и этим — не узнает,  

Как я ушла от старой метки — формы  

За славный человеческий — угодник,  

Где мне тоской сегодня будет — время  

И Бог любви от силы — постоянства  

Дрожать в картинах ада — через толки,  

Держать свой день обычного — уродства  

За телом человеческой — гордыни,  

Где ветхий слов пришелец — постоянно  

Умеет отживать свой поля — воин  

И там в душе от счастья — постарался  

Любви придать то чудо — по условию,  

Где нет работы исподволь — мне ценной,  

А только стены в форме — современной  

Внутри от глины в проданном — богатстве,  

Где счастью человек не верит — томно.  

Он думает, что смерти — превозмог он  

Свой ветхий час души — ещё в неволе,  

Но дум тоска там правит — в изголовье  

И вечный свет немеет в силах — мудро.  

Но вот пошла я в день тот — опериться  

И вымерить свой фатум — наготове,  

А мне в глазах искусства бы — родиться  

От светлой формы по Богине — чувства,  

Чтоб этим сном мужчины — потакали  

В моей душе, как редкому — алмазу  

Внутри ещё не строгой видом — грани,  

Но ветхости быть изумрудом — чуда.  

Когда я вышла из дому — под утро  

То свет в глазах померк и стало — видом  

Мне чёрной пеленой — в опоре южной  

За гранью перспективы — в том ответе  

Считать мой прежний парус — необычным  

И в мир смотреть, как бытие — из лона  

Моей души, как ухожу — под притчу,  

Заставив выть по сумеркам — природу.  

На этом сне я оставалась — вечно,  

А муж Али мой время так — не понял,  

Как дух тоской забрал меня — привычно  

В тот мир, откуда душам вход — воркует  

И смело закрывает воздух — смертью  

Мой Бог в душе и сам того — не зная  

Я стала там заложницей — от притчи  

За тонкой гранью состояния — вскоре.  

От этого чутья мне стало — выше  

Искать мой мир земной и там — привычно  

Я вся подрастворилась — на итоге,  

И словно умерла для лучших — видом  

Людей — внутри искусства за обличьем,  

За зрелой маской современной — плоти,  

Где муж Али не знает — этим время,  

Он только сам живёт и видит — ролью  

Мой дух теперь по Богу — откровений,  

Что я в руке своей несла — задаром  

И ставила под мраморным — пожаром  

На верхний цвет иллюзий — между вечной  

Ответу современностью — без лика,  

Без цвета и причуды ждать — устоев,  

Откуда стал мне близким — от обиды  

И мир в душе по наваждению — скроив  

Тот свод могильной блажи — наготове,  

Твой шаг и шанс отправиться — в такое  

Укромное любви ладье — приволье  

И словно по реке спуститься — в поле  

От ветра беззаветной центром — пищи,  

Как сном по Нилу ищут — эти вепри  

Мой тлен живой могилы, где не видно  

За смертью ближе области — ответов.  

Они уже на стороне — из шанса  

Стараются ужаться в вихре — чуда,  

Чтоб верхним африканским — цветом мира  

Догнать мой гроб и лихо — оглянуться,  

Где жили люди предков — за другие  

Доселе незнакомые нам — в жилах  

Одной любви — остатки, чтоб кормиться  

Над пропастью души и — опериться  

За власть — в мифологеме состояний,  

За ветром от противной роли — света,  

Что космос поставляет слогом — рано  

Мне древний мир на образе — портрета,  

А я стою им в полной — тишине лишь  

И трогаю свой дух обильно — новый  

За взглядом по Али — внутри из тлена  

Заисканной оценки мне — знакомой.  

Он смотрит так отзывчиво — по маске  

И чей-то ворон призраком — мне воин,  

Где трезвый опыт внутреннего — шанса  

Достиг любви искусственной — с тобою,  

Но больше не могу ужаться — в вихре,  

Чтоб думать этим правом — для итога,  

А только по турецкой форме — лиры  

Бегу за древним пафосом — от Бога.  

Он мне в душе и мёртвому, как время,  

Он пуще подозрений — быть отличным  

Приданым возле призрака — у роли,  

Что чёрной смертью будоражит — лица  

И спать мне не даёт от ловкой — снеди,  

Где тонны зла — лишь оперяют листья  

В искусственной моей душе — болезни  

И в чёрной воле пропасти — на завтра.  

Так стала я блуждать по миру — в этом  

Оконно — первозданном цвете мира  

И он мне совершал за мелким — ходом  

Ещё внутри молитву — быть невидимым  

И звать под чёрный пафос — первозданный  

Затронутое общество, где смело  

Под вой цены восторга — стало тело  

Ещё и долгой призраком — монетой,  

А живший мой угодник там — имеет  

Звезду — за властью честности у ветра,  

Что мрамор по душе его — созреет  

Быть маской расстояния — от этого  

Притворного строения сквозь — лиру  

Внутри природы — по обратной маске,  

Где слов черту я проведу — за утро  

Под наглой волей, приравняв огласке  

Мой смертный дар волшебницы — уюта  

И верный свод придворного — итога,  

Где все хотят стоять за маской — мира  

И быть уплатой формы — возле Бога,  

Для зрелой пищи в сумраке — простого,  

Сегодня отрешённого — довольства,  

Чтоб пала в той цене на этом — долго  

Звезда в душе — под мраморную тягу,  

Где выше слов не видим — по дороге  

Ни целой ноши жизни, ни похожей  

Души — от построения нам долга  

Сегодня осуждать привычно — плахи,  

А завтра постараться жить — могильной,  

Забытой ролью будущего — блага.