First person view

1  

Эхо последнего удара карильона смолкло, а это значило, что пора начинать облет. Астур недовольно поежился – девятые сутки мая открылись внезапным снегом. Скользнув когтями по зеленой черепице комендантской башни, он расправил крылья и прыгнул в рассветное небо.  

Обычно его маршрут шел по внешнему периметру стены, а внутреннюю территорию контролировала Альфа. Но сегодня комендант передал через Филиппа Филипповича приказ о расширении зоны патрулирования на прикремлевской территории. Астур сделал круг над Александровским садом, пролетел через Боровицкую площадь и заложил крутой вираж на набережную. Несколько озябших ворон, сидевших на кресте князя Владимира, в ужасе разлетелись, едва завидев ястреба в небе. Миновав Водовзводную башню, Астур поймал попутный ветер и расслабил крылья, полностью сосредоточившись на обзоре. Все было чисто. Кремлевские башни выстроились по левое крыло солдатской шеренгой – Благовещенская, Тайницкая, сестры Безымянные, Петровская – все они по очереди докладывали об отсутствии происшествий. Выслушав рапорт последней в строю, Беклемишевской башни, Астур свернул налево и направился вверх по Васильевскому Спуску. Приготовления к параду шли полным ходом, кругом сновали военные, рабочие и телевизионщики. Камера на огромных тросах прокатилась прямо перед ястребом, пересекая всю Красную площадь.  

Альфа уже закончила свой облет и ждала его на крыше Исторического музея, покачиваясь на золотом двуглавом орле. Астур спланировал и, слегка коснувшись ее крылом, устроился на второй голове герба.  

– По восточной линии все тихо, ничего подозрительного, несколько пернатых гражданских.  

– Начнут уже во время парада. Я только из штаба, у них разведданные, что по авиации будут работать. По внутренней территории нас Филипп Филиппович прикроет, у него сегодня продленный караул.  

– Думаю, он не в восторге.  

– Пару минут назад видела, как он разорвал на части ворону, – Альфа окинула взглядом площадь и повернулась к Астуру. В глубине ее желтых глаз созревало беспокойство.  

– Будь осторожен, у меня плохое предчувствие.  

***  

Парад проходил без неожиданностей, и Астур успел заскучать. Он занял удобное место на стене и наблюдал за марширующими солдатами и колоннами техники, идущими по засыпаемой снегом площади. Внезапно рядом с ним на стену ухнуло что-то большое.  

– Ху-ули расселся как петух на насесте? – прогудел Филипп Филиппович, – я, что ли, в дневное время должен карау-улить?  

– За время дежурства происшествий не… – начал было Астур.  

– Отставить! – рявкнул филин – два отряда BAR-дронов идут на перехват кубинского бриллианта, поднимай жопу, стервятник!  

Астур резко стартанул с места в направлении моста, Филипп Филиппович грузно поднялся следом. Вдалеке уже виднелась эскадрилья самолетов, летевших плотным упакованным строем. Со стороны набережной начали подниматься черные уголки невесть откуда взявшихся ворон. Астур летел на полной скорости, Альфа уже была на месте и, спикировав, резким ударом когтей сбила одну из птиц. Ворона упала вниз по странной закрученной траектории, ударилась о мостовую с глухим металлическим стуком и, подпрыгивая, скатилась в реку. Остальные не издали ни звука, но начали синхронно рассредотачиваться, зависнув в воздухе с неподвижными крыльями и двигаясь единым целым, словно черный вороний бриллиант. Раздался громкий хлопок, потом еще один и еще. Астур запоздало сообразил, что вороны… отстреливаются? “У-у них стволы! ” – Филипп Филиппович резвым бочонком пролетел через вороний строй, раскидывая птиц направо и налево. И правда, из-под вороньих крыльев блестели черные трубки, изрыгающие небольшие снаряды. Самолеты были уже совсем близко, и Астур ринулся на перехват вороньего клина. Хлопок. Совсем рядом просвистела пуля. Совсем маленькая дробинка. Для человека. Следующий выстрел попал Астуру прямо в киль. Крылья сразу перестали слушаться, ястреба повело и, перевернувшись в воздухе, он камнем упал на мостовую.  

Кубинский бриллиант с шумом пронесся мимо и вороний клин рассыпался. Оставшихся птиц добивал Филипп Филиппович. Последнее, что Астур увидел, была Альфа, пытавшаяся клювом вытащить из него пулю.  

***  

На манежной площади играла музыка. Девочка лет двенадцати в гимнастерке и пилотке протяжно пела:  

Мне кажется порою, что солдаты,  

С кровавых не пришедшие полей,  

Не в землю эту полегли когда-то,  

А превратились в белых журавлей…  

Филипп Филиппович, обычно суровый, как мог, пытался подбодрить Альфу. Приобнимая ее крылом, он вторым крылом указывал в небо, уверяя, что уж такому бойцу как Астур, наверняка найдется работа получше, чем простой кремлевский ястреб, а уж учитывая заслуги…  

Настанет день, и с журавлиной стаей  

Я поплыву в такой же сизой мгле,  

Из-под небес по-птичьи окликая  

Всех вас, кого оставил на земле  

“Жу-урбат конечно давно расформировали, еще при Союзе, но сейчас есть подразделения ничу-уть не хуже…” Альфа не отвечала и отстраненно смотрела вдаль.  

2  

Лететь через лесополосу было рискованно, и Ястреб это прекрасно понимал. Кроме того, это было прямым нарушением инструкций. Но поле перед поселком просматривалось и простреливалось насквозь, не рисковать было еще рискованнее, а инструкции Ястреб составлял сам. Он вдавил левый стик и свернул к лесополосе. На полной скорости fpv-дрон влетел в темную гряду деревьев. Ястреб ловко маневрировал между ветками со свежей листвой, проходя их как на трассе в симуляторе. Ряды тополей стремительно неслись на него, словно подгоняемые усилившимся попутным ветром. Вдруг впереди он заметил что-то странное. Несколько пар деревьев качались как будто не в такт с остальными. Ястреб сбросил скорость, увеличил тангаж и вылетел из деревьев, словно подпрыгнув на невидимой горке. Сетку натянули, суки.  

Рация зашипела, и из нее вынырнул женский голос:  

– Ястреб, это Сова, занимаю позицию у объекта, тридцать секунд расчетное время, прием.  

В моменты адреналинового всплеска голос Совы всегда действовал на него успокаивающе.  

– Сова, принял. Скорректировал курс, расчетное время две минуты, прием.  

– Ястреб, приняла. С твоей стороны глушилки на четыре-семь часов, заходи на девять-двенадцать, прием.  

Из-за поредевших деревьев вдали отрисовался поселок. Ястреб набрал высоту и завернул на большой радиус, чтобы обойти глушилки с запасом. Поле, окопанные пристройки, когда-то жилые дома едва показавшись, снова стремительно уменьшались в размерах. Минута.  

Сова монотонно вела его по координатам, но вдруг ее голос изменился.  

– Ястреб, внимание! Перехватили видеолинк птички. Они перехватили твой, fpv по координатам твоего НПУ. Срочно меняй позицию. Минута максимум. Прием.  

Ястреб знал что это рано или поздно случится и совсем не испугался. Неожиданно он почувствовал некоторое возбуждение. Он никогда не слышал Сову такой … взволнованной?  

– Сова, принял. Завершаю полет и меняю, прием.  

– Ястреб, срочно!  

Пропущеный доведенный до автоматизма “прием” словно ударил ему прямо в мозг, и он направил дрон в крутое пике. Стоянка ЗРК была плохо замаскирована и одинокая “ОСА” выглядывала из-за старого кирпичного дома второй дымовой трубой. Координаты больше не требовались. Десять секунд. Ястреб сорвал очки и отбросил пульт в сторону. Послышался знакомый визжащий звук. Не успел.  

Через секунду на месте ЗРК поднялся столб черного дыма. Через две секунды за несколько километров от поселка в НПУ оператора с позывным Ястреб врезался дрон-камикадзе.  

3  

Управление было чертовски неудобным. Кто только придумал птичий ux? Руки бы ему оторвать, пусть попробует полетать. После стиков, кнопок и колес на пульте, крылья из мяса, костей и перьев ощущались тяжелыми, неповоротливыми и крайне ненадежными, но вроде он начинал понемногу привыкать. Комендант в личной беседе заверил, что это вопрос практики. Хотя откуда ему знать.  

Сегодня, наконец, его должны были представить руководителю опергруппы. Получив инструкции от орнитолога, он кое-как, короткими куриными перелетами вскарабкался на стену у Спасской башни. Вид, конечно, впечатлял, это не по лесам и болотам ночью бабу-ягу гонять. Завороженный кремлевской панорамой он не заметил, как рядом опустилась большая тень. Два ярких оранжевых глаза из-под нахмуренных пушистых бровей смотрели на него как на мышь-полевку.  

– Имя? Должность?  

– Э.. – он внезапно осознал, что больше не помнит своего имени. Старые воспоминания рассеивались в теплом московском ветре.  

– Позывной Ястреб, оператор боевых БПЛА.  

– О-отставить позывной. Асту-ур. Твое новое имя, позывной и должность в одном комплекте. Ясно?  

– Так точно, – растерянно ответил свеженаименованный Астур.  

– Ко мне можешь обращаться Филипп Филиппович. У нас не армия, но без фамильярностей. У-управление освоил?  

– Да, вроде.  

– Застрянешь в яйцеводе!  

От неожиданно птичьей, но такой знакомой армейской присказки командира Астур раскрепостился и осмелел.  

– А можно личный вопрос? – выпалил он. Филин посмотрел на него с легким подозрением.  

– Можно ворону с разгону. Ты же, б.., не гражданский. Разрешаю.  

– А вы тоже были? Ну то есть… Вы изначально?  

– Был. Являлся.  

– И вас тоже? На боевом задании?  

– У-у меня был выбор. Так сказать, между кремлевским филином и «полярной совой», – Филипп Филиппович ухнул, довольный шуткой, – но это все между нами. Твоя напарница рождена с перьями и у-у нее с юмором не очень. Постарайся произвести на нее хорошее впечатление.  

***  

К концу первой смены в дозоре Астур уже вполне освоился. До виртуозных трюков БПЛА-профи было еще далеко, но, по крайней мере, он уже не срывал воздушный поток, планируя как настоящий ястреб. Альфа была терпеливым учителем, хотя ей было непривычно видеть взрослого самца, летающего как птенец. Новый Астур. Она понимала, что ей потребуется время, чтобы к этому привыкнуть. К тому же он рожден без перьев. И всё же нечто в нём напоминало ей прежнего Астура, вызывая те же инстинктивные чувства, которые она не могла объяснить. Вместе с новым Астуром воскресла, словно феникс, часть ее самой, погибшая под пулями боевых птиц-дронов.  

4  

Суета перед съемкой новогоднего обращения главнокомандующего чем-то напоминала подготовку к параду. Параду одного участника. Астур, Альфа и Филипп Филиппович следили с крыши Сенатского дворца за развертыванием съемочной площадки. Главнокомандующий появился как всегда неожиданно, возникнув словно из ниоткуда. Одиноким солдатом, марширующим по своей личной Красной площади, он подошел к телесуфлеру, по экрану которого ползли строчки заготовленной речи. Даже через сотню метров ястребиный глаз улавливал малейшие движения, легко распознавая лицевую мимику и было видно, насколько главнокомандующий чертовски устал. Но его голос звучал бодро и к середине дубля он разогнался, явно войдя во вкус, и притягивая к себе взгляды всех на площадке. Астур вдруг испытал странное чувство. Для людей, окружавших главнокомандующего, Новый год как будто наступал быстрее, подстраивая ход часов под слова телесуфлера. А сам главнокомандующий, точнее его голос, являл собой будущее, наступающее в прямом эфире. Казалось, если он оговорится и объявит следующий год 2026ым, то 2025го года просто не будет. Чувство нереальности происходящего настолько поглотило Астура, что он прозевал момент атаки.  

Еле слышный жужжащий звук раздался сразу со всех сторон, и тени BAR-дронов перекрыли свет софитов. Альфа, не увлеченная речью главнокомандующего, среагировала быстрее. Она ланцетом пронеслась вперед, хирургически точно работая когтями и клювом по электронике псевдоворон. Астур и Филипп Филиппович чуть запоздало ринулись следом. Целая флотилия дронов выплывала на Сенатскую площадь. Развернув крылья, вороны открыли огонь. Главнокомандующий резко дернулся, уходя из-под обстрела, сделал неуловимое движение, и внезапно у него в руке оказался небольшой пистолет. Спрятавшись за телесуфлера, он начал отстреливаться, пользуясь засветом сцены. Астур схватил один из дронов, чуть поднялся и швырнул его в соседний. Мимо с уханьем пронесся Филипп Филиппович, тараня ворон своим массивным телом. На площадку ворвались сотрудники службы безопасности и принялись беспорядочно палить в воздух. Астур как в замедленной съемке увидел ворону, заходящую со спины. Распахнулись фейковые крылья, обнажив черный ствол, появилось облачко дыма и, наконец, вылетела пуля. Слоу-мо продолжалось всю траекторию полета, пока пуля не вошла в плоть. Точнее, сначала она вошла в перья. Альфа спикировала вниз, приняв выстрел телом и, завернувшись в крылья как в серый саван, покатилась по кремлевской брусчатке. Мир снова пришел в движение и Астур запоздало осознал, что этот выстрел был последним. На площади снова было тихо, кругом валялись сбитые дроны, съемочная команда выбиралась из укрытий.  

Астур спустился к телу Альфы, оставившему длинный кровавый след на мостовой. Глаза ястребицы были открыты и в них, как в двух каплях янтаря, застыли спокойствие и решимость. Раздались тихие шаги. Главнокомандующий присел рядом и, внимательно осмотрев тушку, чуть коснулся Альфы, выдернув серое перо из крыла. Астур вопросительно посмотрел на него. Главнокомандующий улыбнулся:  

– Блестяще сработала. Настоящий хищник. У них это в крови, на инстинктах. Не грусти, боец. Она пойдет на повышение.  

– Повышение?  

– Ну конечно, все рано или поздно получают повышение, особенно совершившие боевой подвиг, тебе ли не знать, – он прокашлялся, – кроме главнокомандующего, разумеется. Мне-то уже некуда повышаться. Кстати, у меня, кхм, возникла идея.  

Он подставил руку.  

– Поможешь мне?  

5  

В последний день года Москву засыпало снегом. Белые деревья, крыши домов, улицы, укрытые пушистым ковром, изо всех сил пытались создать новогоднее настроение, которого Сове так не хватало. В числе особо отличившихся она отправилась в отпуск домой, но полностью отвлечься никак не получалось. Любой резкий звук вызывал мгновенный перегруз нервной системы, в каждой городской камере виднелись очертания fpv-дрона, а от взрывов фейерверков и петард у нее буквально начиналась истерика.  

Навестив родителей, она вернулась к себе домой и захотела лечь пораньше в надежде проспать салют. Но заснуть у нее никак не получалось, в голове постоянно крутились сцены боевых действий. И его голос. Сова, это Ястреб, как слышно, прием. Она сжала подушку и посмотрела на часы. 23:59. Нашарила пульт и включила телевизор.  

На секунду Сова подумала, что все-таки заснула и видит очень странный сон. На фоне подсвеченных кремлевских башен и сенатского дворца стоял главнокомандующий, первое лицо государства. Вид у него был немного измученный и помятый, словно он сам только что вернулся с боевых действий. Он держал правую руку в большой кожаной перчатке перед собой. А на перчатке сидел ястреб.  

– Уважаемые граждане России, дорогие друзья! Подходит к концу 2024 год, непростой, но насыщенный событиями, вызовами и, конечно, достижениями… Сова не отрываясь смотрела в золотые птичьи глаза. … Трудный для всех нас, в особенности для тех, кто находится на передовой, принося неоценимые жертвы на благо нашей любимой Родины… Ястреб вдруг замер и посмотрел прямо в камеру … Я надеюсь, что все мы найдем время для своих близких. Для тех, кто делит с нами наши цели и мечты, проблемы и радости, для тех, кто, по сути, является с нами одним целым. Найдем силы и возможности быть с ними нежными просто так, безо всяких условий… С праздником вас, с новым 2025 годом!