Горбатый актёр на кону дурака

Там где-то над выступом — лет,  

Под тайной — в короткой руке  

Несу я свой мнимый — портрет  

И трогаю формы — во сне,  

Но мне в беспорядочной — тьме  

Мерещится воздух — под блик,  

Что чёрный мне носит — парик  

И в кладезь искусства — зовёт.  

Там были бы мужеству — мы  

Сегодня в судьбе, как и рок,  

Там медлил твой ветер — о сны,  

Что чудо за близким — порогом,  

Когда в нём не меркнет — весна  

И кажутся птицами — врозь  

Те формы от выступов — сердца,  

Бегущие в призраках — осени.  

Но вот я коснулся — за ней  

Отринутой формулы — зла  

И точный фрагменту — людей,  

Искусственный образ — для нас,  

Что падал там в древней — тоске —  

Мой мирный апломб — от умов,  

Но весь я скитался — под песни  

От права любить — дураков.  

Им были мы снова — затеей  

И под первородной — тоской  

Уняли свой разум — за смертью,  

Что горю нет места — в такой  

Развалине тысячной — тьмы —  

Бежать, что есть мочи — назад,  

В глазах по испанской — жаре,  

Где мучит тот выдох — наград  

И только в устах — этот рок  

Мне кажется мудростью — лет,  

Что стал я к себе — словно Бог  

И вычеркнул мысленный — бред.  

Сегодня знаком я с — тобой,  

Ты мило играешь мне — вальс,  

Ты тоже актёр — средних лет  

И признан мне вылить — опять  

Свой выдох из чувства — души  

Над резкостью счастья — взамен,  

Где спали мы редкими — снами  

Под волю молчания — в плен.  

Но сам я старался — упасть  

Поглубже — туда, где мозги  

Мою разжигают мне — страсть  

И в том с фонарём — от ноги  

Я снова по улице — шёл,  

Чтоб деток там мило — пугать,  

Всё сгорбившись в тактах — умом  

И прошлым в себе — замыкать  

Ту форму страдания — в страх,  

Где множит мне буйство — миров  

Мой личный апломб — на умах,  

Чтоб сам я застрял — между снов  

И улица в пляс мне — несла  

Мой мирный задел — от людей,  

Что скажет мне редкостью — зла,  

Как быть от искусства — теперь.  

Сегодня я чист — под итог  

Быть полностью светлым — уму,  

Но готика ищет — со строк  

Всю ту же природы — войну,  

Чтоб вылечить мой — ото зла,  

Затерянный сердцем — в руках,  

Тот миф от апломба — искать  

Любовь, что в одних — дураках.  

Мне молча сказали те — дни,  

Что был я и ростом — не мал,  

Но сгорбившись — мельче огни  

Мне внутрь постигали — до скал  

Тот прежний остаток — души  

Над близостью мерного — вскользь,  

Где мучит мой повод — любовь,  

Чтоб заново встретить — под сон.  

Так стал я искать — эту тьму  

И ездил в Испании — двести,  

А может и триста — веков  

По форме из гордой — тоски,  

Но кроме удачной — реки  

Из прожитой области — жизни  

И мелких товаров — людей —  

Я так ничего не нашёл.  

Но встретился мне — тот актёр,  

Что формой мне мерил — по следу  

Свой разум, что будто богат  

Он в жизни и только — с ноги  

Ударит мой прежний — гранит,  

Как будто излит он — под ладан  

И меньше мне возраста — чем  

Кую я над правом — в себе.  

Мы спорили с ним — до утра  

И чах я в осколках — Вселенной,  

Что живо мой мир — подберёт,  

Когда мы за кружкой — вдвоём  

Там в баре — мучительно пьём  

И жизнью своей — изливаем  

То прошлое в долгие — сны  

Под чахнувший оземь — фонарь.  

Но тот необычный — предмет,  

Что мать мне однажды — дарила  

Был тайной, в которую — смерть  

Дала мне надежду — постичь  

Свой род идеальных — примет  

И тонкую, вескую — нежность,  

Что будто я правом — был здесь,  

А словом в душе — где-то там.  

Я Эдмунду сложно — сказал,  

Что сам я моряк — завсегдатай  

И слово своё я — держу,  

Коль высмеять просто — могу  

Мой внешне не слаженный — вид  

И честь в пустозвонной — примете,  

Когда я в душе на — портрете  

Всё тот же обратному — крик.  

А звали меня — Адам Рик  

И нет мне от чести — трезвонить,  

Что в чёрном плаще — выхожу  

Я заново в мир — от людей,  

А после под землю — в глазах  

Я вечностью страх — позабавлю,  

Чтоб видеть в своём — фонаре  

То чувство из личности — в такт.  

К людскому вниманию — прост  

И мудр до обычности — сам я,  

Но время для женщин — полно  

Мне жизнь по любви — отдала  

И выеден я из — таких,  

Кто сам — расставляет для свода  

Им мерзости к сердцу — под звук  

Той лирики в пользе — меча.  

Я сам извиваюсь — от скуки,  

Что мёртвый кудесник — ропща,  

Как ласков был мне — ювелир  

В приданом для мнимой — души,  

Когда рассекал типажи  

Я жизни в той прошлой — примете  

И сам там казался — никем,  

Что сломленный волей — дурак.  

Но вот я теперь — не один  

И мой постоянный отшельник,  

Он также актёр мне и — дух,  

Что снова мерещится — в склад,  

Души, от которой — темно,  

Ведь вышел я думать там — местным,  

Как буду я кровью — под блеск  

Свой тела манер — наполнять.  

Где движет им потуг — для снов  

В руке — мой фонарь понарошку  

И словно сигнал мне — ведёт  

Внутри заведённой — под флирт,  

Моей интенсивной — судьбе,  

Где сам я испанский — угодник  

И чревовещатель — под стиль  

Ещё затаённой там — тьмы.  

Мы вышли из бара — взяв двух  

Тупых, постоялых — наместниц  

Той формулы строгости лет,  

Где женщинам можно и дать  

По воле в картинный — засов,  

Где гложет внутри — современность  

И тают под правом — души  

Те формы оглобли — за страсть.  

Отправились мы — по пути  

В отель — между странно одетой  

Культурой обычности — быть  

Там много воспитанным — злом  

Иль просто обычными — в страх  

За мерзостью мелкого — быта,  

Всего лишь в глазах — по умам  

В душе — Казановами в них.  

Там были все яства и — блеск  

Над пасмурной, новой оценкой,  

Что завтра уже — без ума  

Я в точности формы — одет  

И выше на градус — под блик,  

Где странному волей — был рад  

Ещё удивляться над светом,  

Что в холке своей — я богат.  

В отеле мы мирно — вокруг  

К нутру разошлись — по обетам,  

По комнатам в светлой — тоске,  

Чтоб утром под ними — лежать  

И высмотреть странную — тень  

В себе — детективом нелепым,  

Как смотрит отшельник — в душе,  

Когда закрывает им — пасть.  

Вот снова я к женщине — рад  

Опять прикоснуться — и выпил,  

Где рядом лежал — виноград  

И мысли всё тёрли мне — блеск  

В моей затвердевшей — под миг,  

Основанной в жилах — примете,  

Что строгий я в названной — тьме  

И связанный в рабстве — за свет.  

Там снова напился я к — чуду  

Её безграничной — в ответ —  

Души, как и крови — мне алой  

И внутрь укусил — свой завет,  

Что прошлым мне он — упрощал  

За древностью смысла — ответом,  

Где сам я ещё — пожелал бы  

Играть между личностью — в бег.  

Но я лишь актёр — для любви  

И созданной в ценности — этой,  

Я буду искать ей — в душе  

Мой мнительный, серый апломб,  

Где держит мой палец — фонарь,  

А я обживаюсь — приметой  

Над роскошью в новом — белье  

Из ситца и скопленных лет.  

У жизни моей нет границ,  

Нет времени в тон — поколений,  

А сам я иду — между стен  

И сгорбившись в каждом — окне  

Я вижу тот блеск — фонарей,  

Что ждут одиночеством — нежным  

Мой пафос под личный — манер  

Украсть своё счастье — взамен.  

Но что предложить мне — ещё  

В моей постоянной — к ответам  

Примешанной робости — зла,  

Когда от затвора мне — плут  

Всё время выходит — забрать  

Тот дух символической — ноши  

И где-то забытый тот — блеск  

Внутри от отравы — им жить.  

Там я постараюсь — ожить,  

Чтоб верная склону — рука  

Мне снова вампирски — могла  

Бежать — в остановках любви  

И с каждым, обыденным днём,  

Искавшим приют — современный  

Я близок был к мании — черт,  

Что вечно устроили — мне  

Свой ад постоянного — сердца,  

Где жить я внутри — не могу,  

Но снова бегу, как и дверцей  

К любви прикрываю — в себе  

Тот ужас проказы — за днём,  

Что ночью в луне — обыграет  

Мой привязи смелый — маяк  

От данной покоем — Вселенной.  

Но мой постоянный — дурак  

Готически дремлет — отменно,  

Он жив, чтобы бегать — за мной  

И в стол мне ещё — хохоча  

Всё верить, что нет от души  

Мне дома под правом — отменным  

И нет в том исчадия — зреть  

Мне — космосом в личной тоске.  

На кон мне поставил — тот рок,  

Откуда сам вышел — измерить  

По слову — мой бедный предел  

И будням назло — захотел  

Обжиться — из привязи слёз,  

Что гордый я в этом — отменно  

И сам не стремлюсь — отпускать  

За личностью к мысли — свой век.  

Я сгорблен и носом — в себе  

Длиннее, чем истина — к миру,  

Тоскливее — в самости звёзд  

Над мелом в душе — дурака,  

Но сам я поставил — пока  

На душу отмеренной — телом  

Приметы — всё верить, что ждёт  

Меня над последней — главой  

Та роль обнажённой — игры  

И форма к любви — субъективной,  

Что страхом ожить бы — могла,  

Но прячется в смерти — моей,  

Когда я всё жив и — богат,  

Что душу сверлю — от томления  

И тянет на свет — мой наряд  

Тот зверский, отученный стиль.  

Я был бы сегодня — не свят,  

Не словом в Испании — мерзок,  

Что счастье в моей ли — душе  

Мне гложет под выступом — лет  

Ту бурную мысль — под ежа  

И словно кладёт — между нервом,  

Где таяли мысленной воли — одни  

Глаза, постигая там — первой  

Тот формы ужасности — цвет,  

Кующего в бездне — неволи  

Мой призрака сладкий — маяк  

И толику странной — от мглы  

Картины — прожить бы ещё,  

Как формой дурак — за могилой,  

Но думая в призраке — лет  

Бесчестием падать — во тьму.  

Так двести иль триста — веков  

В себе — будоражил погрешность  

Над видимой пользой — от сна,  

Крадущего жизни — ответ,  

Что ждал бы мой строгий — обет  

И всё понарошку мне — помнил,  

Где я обещаю быть — здесь,  

Но словно актёр — я не рад.  

Смогу ли подвыть — на народ,  

Коль скоро убью им — ещё  

Невольников в смерти — ропща,  

Как смелый угодник — в любви,  

Что делал я мысленно — для  

Своей идеальной работы — ума,  

Но жив ли за кровью — своей  

Иль тянет мне патока — дней  

Прожитых под сердцем — за зря?  

Мой строгий вампир — на губах,  

А жилы в лице — так и блещут,  

Оскалившись — в светлом гробу,  

Который построил дурак,  

Но мне ли на пищу — под зов  

Иль пошлости жить — не доев  

Мой завтрак осиновых — мук  

Под каверзой подлости — всех?  

Что люди могли бы — сказать,  

Что думали в шарм — объективно,  

Когда мой испанский — не прост,  

А дух итальянский — не мал,  

Он просится в готике — в хруст  

Опавшему времени — падать  

И жить, как за чёрной стеной  

Из бренности счастья — воззвав.  

Был только ли я — на одной  

Скульптуре — той мании падать,  

Но жил я в гробу — между всех  

Усилий в той жути — поймать  

Меня на роду между — стрел  

И мысленной в пошлости — жаждой,  

Когда бы искусственно — зрел  

Мой новый вампир — на губах.  

Он также приносит мне — рок,  

Он меньше, чем я ожидаю,  

Где будет за жертвой — огня  

Под пламенем свято — тужить  

Та роскошь манеры — опять,  

Что знал я судьбу — современно,  

Но вычеркнул старый — мотив,  

Как подлости смертный — маньяк.  

Я холост, но мудр — от души  

И время мне тешит — мой рай,  

Когда разбиваю те — дни  

Над пропастью лучшей — обиды  

За бледным, зеркальным окном,  

Что мне никогда — не поймать  

И новому в ужасе — этому вспять  

Ещё от любви — не отдать.  

Ту кровь, что потёрла мой — рай,  

Ту форму обычности — в мире,  

Где в лёгком движении — черт  

К клыкам прикасается — блеск  

Из бледных, ночных комаров,  

Как будто укус из-за нервов  

В себе — от потомственной тьмы  

Я снова в глазах — передал.  

Живу я тем временем — в страх  

И ночью куют мне — одежду  

Мои быстрокрылые — сны,  

Что очень хотят мне — помочь,  

Но словом ли словно — дружил  

В сердцах с дураком — современным  

Я снова, как в живости — глаз  

Он терпко мой разум — хранил.  

Я снова актёр между — ран  

И вот выхожу из — отеля,  

А мой ли сосед — от глазниц  

Сегодня там душит — за час  

Ту дружбу, где нет мне — вина  

И подлости жить — от обиды,  

Но в страхе тревожить — мой рок  

За небылью в сотне — прикрыв  

Им только щадящий — оскал  

Меж ревностью жить, обращая  

За древностью — ниже миров  

Ту мышь, как летучую страсть,  

Единожды в зубы — вонзив  

Свой острый клинок — по идее,  

Когда от раздумий — больна  

Душа — меж начала быть ею?  

Там в чёрных мирах — ото снов  

Я снова блуждаю — на ветре  

И между соседней — игрой  

Я скалюсь, как новый вампир,  

Что слову актёр — между лет  

И признанный веер — пощады  

Иметь свой зарочный — манер  

Под близостью мании — в час,  

Где нет мне искусства — искать  

К сердцам — мой горящий пример,  

А только лишь падая — в гроб  

Отпугивать воронов — мира,  

Что прошлому также я — прост,  

Что в будущем — сгорблен игриво  

И тают меж пропастью — сны  

В могучей мне рамке — пропасть.  

Иль ветром опять — подсказать,  

Что черен я в смелости — листьев,  

Что эта природа — вольна  

Мне мраком души — увенчать  

Мой личности рай — по краям,  

Чтоб жить, подгибая — сюжетом  

В себе человеком — под страсть,  

Но к делу — вампиром в уме.  

Я смел и поэтому — старость  

Мне также к лицу — не страшна,  

Я буду искать там — усталость,  

Но в вечности славно — манить  

К себе этих женщин — от мглы  

Искусственной воли — на малость,  

Что мне они также — больны  

Попасть под венец — дурака.  

Как слаженно манит — рука,  

Как виден движением — хруст,  

Когда между шеей и — пылом  

Мне тянется медленно — в грусть  

Вся эта затея — под смысл  

И тонко щадит — под гранитом  

Заисканный ветер — от грёз,  

Где нет мне истории — взять.  

А просто увиливать — в грусть  

Искавшему сердцу — о нежность  

Моей сердобольной — души,  

Где нет уже старости — в пядь,  

Лишь вороны вьют — эталон  

И медленно в тон — так усердно  

Там падают мысли — из снов  

За каждым движением — в путь.  

Что снова и снова — пройду  

По форме Европы — ту нежность  

И женщины будут — играть  

Мне маску искусства — взамен,  

Как пробовал я — этот мир  

И просто испытывал — низость,  

А всё потому, что я — мёртв  

Под древностью — падших могил.  

В которых так смертным — темно  

Искать — этой жилы искусства,  

Где тянется ветер — давно,  

Как парус умильного — в дрожь,  

Магнитного вереска — с тыла,  

Но смертному волей — неблизко  

Он водит за нос — дурака,  

Как древний из счастья — вампир.  

Но мне избегать бы — пора  

Той юности в смелой — примете  

И видеть свой парус — за зной  

Давно уж проклятой — поры,  

Что верный испанец — не свёл  

Ту дружбу — внутри от примеров,  

А просто по барам — в душе  

Он мелко цепляет — тот гнев.  

Зовя под обыденность — хруст  

В бокале вина или — рома,  

Иль пошлости вылитой — тьмы  

Всё думать, как страстный вампир  

И только пригладив — черту  

Ей снова взывать — как попутный  

Отшельник — за каторгой мест,  

Где выше нам только — холмы.  

Где нет иллюзорности — жить,  

Но ветром спускаться — известно  

Над пропастью смелого — врозь,  

Где гложет любви — тетива,  

Она мне сегодня, что час  

Внутри от пустого — рассудка,  

Не зная мой зрелый — манер  

И подлости жить, как вампир.