К Тианне

Тианне Ридак  

Память кружится в танце дервишей,  

Колокольчиками звеня.  

Отыщите мне эту девушку,  

Так похожую на меня.  

Восемь жизней девятой – стоили,  

Взгляд – насквозь. И душа – на взлет.  

Я не помню конец истории.  

Память кружится. Жизнь идет.  

Кот Басё.  

Вязким варевом закипал рассвет, мысли странные с бредом спорили... В разноцветных снах я искал ответ. Под присмотром. В палате без номера.  

И улыбнулся кот чеширский  

На грязной меловой стене, –  

Как бы маня меня к себе.  

И отражённый свет в стекле -  

Недосягаемый, но близкий -  

Он изнутри и где-то вне.  

И очень страшно по весне  

Узнать, что это не во сне,  

А ты давно затерян в списках.  

И здесь чуть глубже, чем на дне.  

Лес за решёткой на окне.  

Я с пустотою наравне.  

И тёмный ангел в небе низком.  

Но сочилась весна заполошная в отречение скорбной обители сквозь покрытое небылью прошлое, сквозь иконы, законы, спасителей. Пеленала весна, мягким шорохом пустоту заполняла звенящую...  

Я, придуманный, взял Вас под руку – долгожданную, настоящую...  

Поиграем в слова? Затаив осторожно дыхание,  

чтобы сдерживать крик, когда мысль превращается в звук,  

остановимся здесь, несмотря на короны и звания, –  

в некой точке судьбы, где ладони смыкаются в круг.  

Пять секунд тишины. Насладимся пьянящим молчанием,  

словно вдохом последним с надетой на шею петлёй,  

и начнём спорный век непривычным и долгим звучанием  

беспокойных стихов над неведомой новой землёй.  

Переступим черту. Непролазными дикими тропами,  

заблудившись в дыму недосказанных вовремя фраз,  

долго шли наугад, измеряя строка́ми и строфами  

безупречную ложь о величии высшего в нас.  

Больше нечего ждать: все грехи прошлых жизней отпущены –  

дальше будет весна и волшебная музыка слов,  

будет крик лебедей в облаках над садами цветущими,  

будут сотни дорог, перепутий, развязок, мостов...  

Сохраним яркий миг. Не бывает печали без радости;  

нам пройти этот путь по веленью мятежной души -  

расплескать белый свет в темноте бесконечной усталости  

и найти что сказать в бесконечной вселенской тиши.  

Говорить, чтобы жить. В доброте измеряя значение,  

свято верить в Любовь и всегда оставаться собой,  

никого не предать – слышно ангелов тихое пение  

или плач Ярославны над Богом хранимой страной.  

Коль сгореть, так согреть. Нам уже ни к чему оправдания:  

прочитав между строк, утолив жажду веры сполна,  

остановимся здесь, где слетают короны и звания,  

где рассвет превращается в жизнь... Поиграем в слова?  

А где-то здесь, в пределах бытия, не прикасаясь к тайне мирозданья, Вы стали чем-то бо́льшим для меня – стремленьем вверх, ступенью осознанья. Пройдут года, исчезнут города, смахнёт судьба ненужные фигуры, но будет май, и талая вода всё сохранит, как камера-обскура...  

Пусть будет так. Поверим в неслучайность,  

В сакральный смысл покинутых домов,  

В бетонный рай, в спасительную крайность,  

В святую тяжесть прожитых грехов.  

Посты – мостам, идущему – свобода.  

Спешат часы в расстрельной тишине,  

И чëткий след неровного обвода  

Души, распятой в зале на стене.  

За шагом – шаг. Смотрящие в начало  

Учтут урок сомнительных побед...  

Здесь только я, как пристань без причала,  

Там только Вы и прочий белый свет.  

Пусть будет так. Пустая безысходность...  

Спешат часы в расстрелянной ночи...  

Густая тьма, спасая однородность,  

Погасит жизнь оплавленной свечи.  

© Александр Спиридонов.