Боль Грозовой Лилии

Один удар, второй – каждый сопровождается электрическим треском.  

Резиновая груша принимает в себя каждый из них – отдаётся болью в кулаках, по которым ещё пробегают разряды, поднимают вверх маленькие волоски.  

В комнате свежо – балкон открыт и весенний ветер пахнет свободой и озоном.  

Но это ненавистное время – время красивое, находящееся под покровительством той, кто себя с ним олицетворяет.  

Асталамия – богиня красоты, любви и женственности. Её изображение прицеплено к наэлектризованной груше. Каждый из ударов грозит поджечь маленькую картинку, но в итоге вминает её в грушу.  

Мирула никогда не просила её даров, как никогда и не просила положения её родителей.  

Её собственная душа стремилась к величию – показать, что она это не только лицо, глаза и задница.  

Ярость, обида и злоба – вещи, что толкали её и в то же время, что постоянно просили наконец от себя избавится.  

Нет, у неё не было проблем с ними, однако они постоянно её преследовали – Мирула редко срывалась на окружающих и в целом, не питала ни к кому обид, но язвительный язык её нередко оставлял глубокие душевные раны для неподготовленных.  

И отчего-то "неподготовленных" постоянно становилось больше... Если тебя одарила Асталамия, нельзя прийти в бар и не быть задаренной десятками коктейлей от самых разных посетителей, надеющихся что именно они окажутся "теми самыми" – о нет, внимание было приковано постоянно.  

Она старалась избавится от своей красоты – много ела, даже когда не хотела, пинтами лакала алкоголь, в какой-то момент курила. Однако это не помогло – она оставалась худой и всегда приятной глазу, даже когда просыпалась с гудящим в голове адским горном. Привлекающей в своём роде. В какой-то момент она перешла к более радикальным методом и взялась за нож, надеясь покончить с красотой и навлечь уродство...  

Надо сказать это было тяжело – она решилась на это, только потому что была пьяна. Неровный резкий надрез чуть не лишил её глаза – тогда всё залил кровью. Если бы не подруги по рок-банде в которой она тогда участвовала, Мирула вероятно могла бы убиться тем вечером...  

Однако шрам зажил и остался ровненькой красивой полоской на лице, приносящей не больше боли, чем татуировка. После этого все минутные обожатели стали нахваливать её шрам и это было невыносимо. Они не просто клеились, о нет, они с насмешкой показывали на предмет её поражения – напоминали о том, что она не в силах над собственным телом или судьбой. Хочет или не хочет – она будет красивой.  

Ещё разряд – с аккуратных пальцев, чьи костяшки уже были сбиты, сорвались очередные магические молнии, а за ними вспыхнуло пламя. Мирула почувствовала истощение в руках, но сжав зубы продолжала бой с зачарованной грушей. Рисунок богини, чьё лицо всегда сокрыто фатой, начал тлеть, однако она не останавливалась.  

Они говорят что это благословение! Что нужно быть за это благодарной!  

Как за это "быть благодарной", когда магия, искусство и собственная красота – это действительно вещи, что ей нравятся, но она вынуждена всегда оказываться прокажённой, когда дело доходит до их оценки?  

Нельзя допустить на конкурс красоты кого-то, кто был одарён божественным проведением – какой же это конкурс, если результат ясен?  

Даже создавая прекрасную картину или мелодию, нельзя полностью взять на себя эту заслугу – каким бы не был успех, он принадлежит богине, а не ей. А если работа просто хороша? Великое разочарование для каждого, кто знал что Мирула избранница самой покровительницы красоты.  

А магия? Разве талант в магии ей сослужил хорошую службу? Половину жизни ей пришлось сидеть за справочниками и гримуарами, дабы перестать чувствовать за свои способности вину – для того чтобы всем доказать, что их заслужила по праву, что она понимает не хуже других и что никто не в праве смотреть на неё свысока... Но разве это помогло? "Не зазнавайся! Без Асталамии, ты бы не была способна и искру меж пальцев высечь! "...  

Почему нельзя избавится от способностей, чтобы выученной магией сжечь их любимые сады и статуи? Показать, что достигнутое Мирулой величие куда могущественней, чем подаренные этим снобам при рождении, деньги?  

И внешность! Ох внешность! Давайте снова о ней! Да, ей нравится её собственная красота – разве в этом есть грех?! Но если бы эта красота привлекала меньше внимания, насмешливого в своей сути, жилось бы лучше. Сколько гадов пришлось ударить электрической пощёчиной, прежде чем все предыдущие обожатели перестали к ней лезть? Но разве это остановило новых? О нет, она знала что ещё не раз кого-то ударит.  

Пьяные, грязные свиньи в Ниямийских кимоно или в сверкающих Найротских куртках – вот они кто. И так во всём Франгире, словно несколько миров существует лишь для галочки. Везде одно и то же.  

А она, словно цветок распустившийся среди навоза, вынуждена отмечать своё незавидное положение. Если бы все были невероятно красивы – на неё бы смотрели лишь те, кому было бы интересно что-то кроме её тела.  

Почему даже самый прекрасный из миров Франгира не радует её взгляд? Почему даже в Ниямии, где люди всё признали очаровательным, она, Мирула, видит лишь недостатки и недочёты? Потому что она привыкла? Или потому что богиня послала Мирулу в этот мир с целью, стать самым придирчивым критиком, ради её, Асталамии, развлечения? А кто-то просил её посылать?  

Мирула тяжело дышала – на коже проступали капельки пота. Запах озона кружил голову.  

Она обхватила наэлектризованную грушу, чувствуя, как без всякого вреда пробегают по ней будоражащие электрические разряды, отдаваясь во вставшей дыбом, причёске.  

В Ниямии принято сострадать. Принимать чужие трудности и невзгоды и сопереживать им...  

Но в итоге, если Мирула с кем и обмолвится своим несчастьем, все лишь презрительно подожмут губы и фыркнут:  

"Ты должна ценить то что имеешь – даже у многих одарённых нет того, что есть у тебя".  

Идите к чёрту.