Спонтанный рупор в рукаве

Шум магистральной темноты и визг  

За тёмным ходом верности – причуд,  

Ты выбираешь это слово – жизнь,  

А в 21-м свете прямо на ходу  

Не видит шанс – любовью в рукаве  

Пустить под этот век и объектив  

Ему находит праздник – на авось,  

Что чёрный шаг материи – свой крик.  

Зачем – то ходит рупор – на глазах,  

Он спать мешает боли по себе,  

А сердце верит правде – на беде  

И этим ждать не может в сером сне.  

Бежит ли 21-й свой маршрут,  

Он долгий центр растёртого ума  

По дну материальной формы зла,  

В чьём взгляде вечности сейчас – одни.  

Сгребаем вехи странной пустоты  

И жить хотим в процессе – от того  

Искусственного гнёта между форм,  

К нему прибилась истина – в ходу.  

За словом мысль и тяжкий перевес  

Ты хочешь видеть правом – от людей,  

Но он прогресс в цене любви идей  

И та мечта на признанной игре.  

В ней люди ходят рупором – под страх,  

Не подражая тени ночью – в рукаве,  

А 21-й верит в истину – под прах,  

Он гнёт сложил на сером слове – близ.  

Культура пишет искоса мотив,  

Чтоб видеть шаг материи – под стиль,  

Ты им ложишься между долгих фраз  

И очень веришь формами – на нас.  

Что были в стать сатиры роли, где  

Ты сам над оперением им – власть  

Держал к примете мудрости и жил  

Спонтанным счётом меры – в рукаве.  

Но этот 21-й век – настать  

Не смог, он ждёт в притворстве и уме,  

Что ночью философской скорби – мать  

В свою критичность верит, на войне.  

Не обращаем ложью счастья и тоски  

Под номер 21-й масти в ритмах,  

Ты ждал матёрый воздух вдалеке,  

А стал материальной формой в призраках.  

Искал вершину пройденной – не мне  

Истории – в наглядной спеси лиц,  

А жил под серой маской проводниц  

Строителей фантомов в том дворе.  

Пускай не светит прошлым – этот рай,  

Не ищет быстрый воздух – по борьбе,  

Он гордо головой своей опять -  

Причину ищет в сером слове – мне.  

Спонтанный шаг и поздно в той войне  

Искать подобный рупор – на глазах,  

Причислив сферы общего в вине,  

Когда им нет наития – под страхом.  

Здесь человеческое время и любовь  

Сошлись в искусстве мысли – на борьбе  

Что стало вдруг дышать – свободней мне  

И пищу слов искать о мёртвом сне.  

Не друг, а впалый путник на коне  

Всё хочет стать анархией – о жуть,  

Свою манеру душит, словно путь  

И чёрный день притягивает в ад.  

На рукаве им слёзы – мысли по уму,  

На дне иллюзий форм – скатилась масть,  

В надгробье мысли 21-му тому  

Пропасть, чтоб думать прошлым – одному.  

А ты не враг и честь в твоей руке -  

Иллюзия в спонтанном, ловком сне,  

Она дрожит и видит сон людской,  

Пока отыщет возраст городской.  

Поблизости к нечаянной борьбе  

Страдает мысль и чёрный конь – манит,  

Чтоб думать аллегорией – вокруг  

Спонтанной воли привилегий – страхом.  

Не ждёт притворный день от цифры – пядь,  

Сложило крыльям семена их – роль,  

А дрожь проворной ловкости – унять  

Не смог спонтанный ветер о любовь.  

Исчез король и стало вновь – темно,  

Не жил он словом крайней боли лет,  

А тёмный вихрь, как счастья силуэт  

Заполнил страх у новой формы дней.  

Прочтя свою элегию – в руках  

Спонтанно ищет 21-й страх  

Материю у новой формы грёз,  

Над маской пронеся позор – из роз.  

Гнетёт ли слово философский день,  

В руках у русской прозы – держит тень  

Моральный бег в спонтанном чреве лет  

И опирается под берег – стороной.  

Он – час холёной истины ума  

И русский ход анахронизму зла,  

Почёт ли здесь по праву – не изгой,  

Но 21-й в час – грозит тоской,  

Он хочет жить в руках, объяв миры,  

На рупор в той идиллии игры.