на приёме

Это было время, когда мозг ещё не был избалован смыслами, над ним еще не успели надругаться обстоятельства. Время, когда мне еще не приходилось заставлять себя стекать с кровати по утрам. Тогда я лишь злилась на больших дядь за то, что они уродовали моё будущее. Буквально калечили, пытали и били ногами, как это делали их мелкие не имеющие сострадания шавки с неугодными "сорняками" в тех самых тёмных подвалах, в которые боялся попасть каждый, имеющий своё мнение, а еще сильнее боялся не выйти оттуда. Пытаясь взрастить во мне страх, они лишь взлелеяли надежду на побег. Я слышала много осуждения в свою сторону за подобное мировосприятие, будто это есть некая слабость, моя человеческая немощность и дефектность. "Лишь крысы бегут с корабля, когда ему суждено потонуть! " – пускай я буду крысой, зато живой. Я закурю с вашего позволения?  

Эта ситуация меня всё-таки чему-то научила. Хотите знать чему? Везде по-своему мучительно. На родине меня душила действительность, не доводя дело до конца, но оставляя синяки на шее и называя их засосами. Да, у нас всегда были токсичные и абьюзивные отношения, и мне хочется верить, что лишь я была в них жертвой. Жадно глотая те капли воздуха, что она мне позволяла, я чеканила в голове мольбу о новой пытке. Я всегда была человеком науки, но то ли вселенная действительно услышала меня, то ли жизнь в очередной раз решила дать мне пинка под зад, но я всегда получала что хотела.  

Новая мука уже была знакома с моим сознанием. Пытаясь убить друг друга, они топили меня, топили в самих себе. Моей повседневной спутницей было одиночество. У моего одиночества женское лицо не без причины. А тут и не нужны причины. Не усложняйте.  

Несмотря на всеобщее хаяние, это не была ненависть с первого взгляда. Мне нужно было время, чтобы распробовать её как следует. Она больше всего похожа на те конфеты, что я как-то купила в маленьком магазинчике Вены недалеко от оперы. Фиалки в сахаре. Когда оболочка тает, у тебя на языке распускается цветок. Есть эти конфеты все равно, что играть в русскую рулетку. Снаружи они все одинаково сладкие, сложно остановиться какие увлекающие, но никогда не можешь доверять им до конца, ведь во рту может оказаться сгнивший бутон, вместо волнующей фиалки. Принесёт лишь одни неудобства, начнёшь тут же плеваться, судорожно пытаясь избавиться от едкого вкуса, придется искать воду или может даже шоколад, так как послевкусие и не намеревается тебя оставить в покое. Я пыталась разбавлять эту ехидную горечь людьми, иногда сексом. Перебивалась кем попало, вкусы смешивались, и я блевала любовью. Секс же вообще ничего не значил, не добавлял даже маленькую нотку или оттенок. Всё заканчивалось, как только вы натрахаетесь. Что сейчас, что в старшей школе – разницы никакой. Никто никому не нужен, половой акт и есть самоцель. Спите ради хоть какой-то связи или чтобы убить время. В этом даже что-то есть.  

Иногда мне становилось скучно с моей спутницей. Но развлечение нашло меня самостоятельно. Я спускала все свои выходные и будни в унитаз рефлексии. Ещё в школе ненавидела задачки, в которых нужно капаться, которые нужно анализировать, мне было легко в них запутаться. Одно неверное суждение и у тебя уродливый результат на руках, приходиться начинать всю эту каторгу с начала. Ненавижу математику и ошибаться. Однако, комплекс отличника меня никогда не покидал, я должна была быть лучшей даже в худшем.