На своём месте

Интересно находится в толпе и наблюдать за выражением их лиц, которые, иногда, не выражают ничего, кроме обречённой усталости.  

Вот идет женщина с двумя авоськами в руках. Глаза потухшие и печальные. О чём она думает? И думает ли, или просто выполняет привычные действия, которые должна выполнять.  

Вот водитель троллейбуса, стоящий в пробке и ничего не выражающим взглядом, смотрящий перед собой. На своём ли он месте, или в детстве мечтал стать летчиком?  

Катина мама работала учителем русского языка и литературы. Катина бабушка работала учителем физики. Катин дедушка читал лекции в университете. Поэтому выбор профессии для Кати был очевиден, даже несмотря на то, что она не чувствовала за собой тяги к этой работе.  

– Ну тебе же не нравится толпа детей, от их визга у тебя начинается головная боль. Ты же сама говорила, — удивлялась Катина подруга, когда та сообщила ей о твёрдом намерении учиться в педагогическом.  

– Ну не нравится, ну и что из того. Вообще-то, взрослая жизнь, это не то, что тебе нравится, — философски ответила Катя, но в душе не веря в это утверждение.  

Когда она была маленькая и слушала на ночь сказки, в которых упоминалось о садах с цветущими розами, то она мечтала стать садовником. Она бы выращивала розы, хризантемы, петунии, и каждый день любовалась бы бабочками. В её мечтах сад был идеальной работой, которая приносит сплошную пользу. Но бабушка, да и мама, не разделяли мечты дочери. Они говорили:  

– Катенька, в нашей семье никто не работал на земле. Наша семья потомственная семья педагогов. Ещё прапрабабушка работала гувернанткой и учила дочерей князя Шестакова. А сад, может быть, просто хобби. Вон палисадник под окном, в котором ты можешь выращивать какие угодно цветы.  

И Катя выращивала незабудки, маргаритки, петунии, пионы, и астры. В то время, когда её подружки играли с куклами и варили им кукольные супы из лопуха и одуванчика, Катя возилась в своём палисаднике. Она любила свой маленький сад, но в мечтах всегда переносилась туда, где было сто кустов роз всевозможных расцветок.  

Но, мечты мечтами, а Катя всё же стала учителем биологии в школе. Пусть не сад, но всё же чуть ближе к далёкой мечте. Она рассказывала детям о фотосинтезе и показывала из чего состоит растение. Задавала задание вырастить из горошины росток гороха, ведя при этом ежедневный дневник наблюдений. Ей казалось, что нет ничего интереснее этих наблюдений, и она думала, что все, без исключения, дети выполнят его на пять. Но, увы, это было интересно только нескольким. И то потому, что нужна была хорошая оценка. Это огорчало Катю, и она жаловалась матери:  

– Мама, они же ничем не увлечены. Их интересуют только телефоны и интернет. Это ужасно, мама.  

– Катенька, все дети сначала ничем не увлечены. Работа учителя и заключается в том, чтобы научить, — отвечала мама, уже вышедшая на пенсию и вспоминавшая своих учеников исключительно с теплотой.  

Катя всё чаще и чаще вспоминала слова подруги Лены:  

– Эх, Катюха, сейчас так много людей, которые находятся не на своём месте. Они не любят свою работу и каждый день идут на неё, как на каторгу, а потом наступает выгорание. А выгорание, это такая страшная вещь, что лучше сто раз подумать, прежде, чем бросаться в этот омут.  

Лена знала о чём, говорила. Ведь у неё был прекрасный пример перед глазами. Её мама, после какого-то мерзкого конфликта на работе, уволилась и начала выпивать. После чего её никуда не брали на работу, кроме уборщицы в питейные заведения. А ведь она была прекрасной швеёй и в юности мечтала стать модельером. Но что это за профессия – шить одежду, говорил ей папа, настоявши на совсем другом выборе.  

Последней каплей для Кати стало разбирательство с мамой одного ученика. Как-то на уроке, когда Катя объясняла сложную тему, ученик сидел и смотрел в окно. Он не реагировал на её замечания и она подошла, и, чтобы привлечь его внимание к доске, повернула его голову.  

А на следующий день прибежала его мама и, не дав Кате раскрыть рот, начала на неё кричать. Мама ученика грозилась дойти до самого главного департамента образования и до самого министра, чтобы Катю наказали и лишили права заниматься с детьми.  

Хоть директор и был на стороне Кати и в её действиях не видел ничего криминального, и просил не обращать внимания на неадекватных родителей, но она положила заявление на стол.  

Но самое удивительное в том, что выйдя из дверей школы она не почувствовала сожаления. Всё же годы учёбы, и три года работы в школе должны были оставить какой-то отпечаток. Увы, кроме освобождения от непосильного груза, в душе ничего не было. А главное, это улыбка на лице в первое, после увольнения, утро. Катя радовалась новому дню, в котором больше не будет того, что ей не нравилось.  

А через несколько месяцев она уже работала садовником в самой большой оранжерее города. И это было то, о чём она грезила с самого детства.  

Катя была на своём месте.