Ночь в лесу

Когда надо было собирать себя по частям, и приводить мысли в порядок, Вера ехала в лес. От бабушки ей достался домик, который стоял на опушке леса, затерявшись среди старых елей.  

Домик был добротный, сложенный из сосновых брёвен, чем-то там обработанный и стоявший уже больше ста лет.  

– Отец знал какие-то заговоры, которые читались до строительства и после. Поэтому все дома, которые он строил, стояли так долго, что переживали не одно поколение, — говорила бабушка, гладя гладкие, тёплые брёвна своей маленькой, но сильной рукой.  

У бабушки был большой, уютный дом в селе. Возле дома стоял колодец, который выкопал её отец. В саду росли яблони, груши, сливы, вишни, а вдоль забора стояли вековые липы, посаженные ещё дедом. Хорошо было у бабушки в доме, но каждую весну она переезжала в лесной домик и жила там до первых морозов. Теперь она могла позволить себе эту блаж. Ведь за домом смотрела мама Веры, которая работала учительницей в школе.  

А Вера тоже уезжала с бабушкой в лесной домик. Она брала с собой книги, чистую тетрадь, чтобы записывать свои мысли, и закрывалась от мира в лесу.  

– Ну ладно бабушка, она уже старая и это её привычный мир, но ты-то. Ты же должна хотеть жить, любить жить, стремиться познавать жизнь. А вместо этого ты закрываешься от жизни в лесу, — говорила мама, печально глядя на дочь, которой исполнилось шестнадцать лет и в следующем году надо было куда-то поступать учиться.  

– Мамочка, это моё последнее беззаботное лето и я хочу, чтобы оно прошло там, где мне хорошо и спокойно, — отвечала Вера, обнимая маму.  

Ей действительно было хорошо в лесу, рядом с бабушкой и дикими пчёлами, жившими в старом дубе, которому было не меньше двухсот лет.  

– Об этом дупле мне ещё дед рассказывал, — говорила бабушка, после выкачивания дикого мёда. — Он его обнаружил, когда по грибы ходил. Пацаненком тогда ещё был и всё ему было любопытно. Вот и тогда, когда услышал в дереве жужжание, решил залезть внутрь и медку отведать. Руку засунул, а когда облизывал липкие от мёда пальцы, то пчёлы на него и напали. Вот тогда он надолго запомнил горький вкус дикого мёда и злое жужжание лесных пчёл. Бабка его тогда неделю выхаживала всякими примочками да отварами. А мать грозилась лозиной отходить после того, как лицо приобретёт человеческий вид.  

Вере было и смешно и жалко бабушкиного деда, но диких пчёл она не боялась. Ведь бабушка знала какой-то заговор, который делает лесных пчёл смирными и ласковыми как котята. И пока Вера выкачивала из дупла мёд, бабушка ходила вокруг дуба, что-то шептала, и махала дымящим веником из каких-то трав.  

А вечером они кипятили самовар, растапливая его еловыми шишками, и пили чай на лесных травах с диким мёдом. Бабушка рассказывала ещё какие-то истории из своего детства, а Вера слушала пение сверчков, смотрела на звёздное небо и мечтала.  

О чём она мечтала тогда, будучи девчонкой, взрослая Вера уже не помнила. Да и что толку сейчас вспоминать те детские мечты, когда реальность здесь и сейчас, и не такая радужная, как хотелось бы.  

Вера зашла в дом, отдернула занавески, и открыла окна, впустив свежий лесной воздух. Затем сходила на ручей и набрала воды. Во дворе разожгла огонь и накипятила отвар полыни. Этим отваром она вымыла пол в доме. Бабушка всегда так делала, говоря, что полынь прогоняет злых духов и оберегает дом от нечисти.  

В доме сразу перестало пахнуть пылью и мышами.  

Потом Вера пошла к елкам и набрала в корзинку шишек. Через заросли пробралась к старому дубу и, приложив ухо к стволу, улыбнулась.  

– Жужжат.  

Чуть поодаль росла земляника. Она уже отходила, но кое-где ещё краснели одинокие ягодки. Вера собирала их и тут же клала в рот. Аромат ягод успокаивал и дарил чувство безопасности.  

Лес шелестел листьями и разговаривал птичьими трелями. Вера подняла голову вверх и закрыла глаза, впитывая в себя древнее спокойствие и умиротворение.  

– Лес лечит и даёт силы, — говорила бабушка, собирая лесные травы.  

Вера сорвала несколько веточек мяты, листьев земляники, малины и сложила их в корзинку.  

Придя к домику Вера вынесла во двор самовар и начала его растапливать. Вечерело.  

На небе зажглась первая звезда, а по лесу поплыл аромат травяного чая.  

Вера обняла пузатую глиняную кружку обеими руками и, глядя на пляшущие языки костра, сидела и улыбалась.  

Ей было так хорошо, так спокойно, и совсем не страшно. И казалось, что в этом костре сгорают все её проблемы, все обиды, все невзгоды. Ведь именно ради этого она сюда ехала, чтобы сжечь мусор души в очищающем лесном костре.  

До глубокой ночи Вера сидела у костра и слушала ночные звуки леса. Она леса не боялась. Она его любила, и он отвечал ей взаимностью. В эту ночь лес был тихим и ласковым. Волки лежали в своих логовах и молчали. Совы старались летать тихо. И только сверчки пели свою неизменную песню баюкая и обещая, что всё будет хорошо.