Совет знахарки

Средняя ступенька крыльца тихо заскрипела, оповещая хозяйку о непрошенном госте. Шаги были не тяжелыми, пришла женщина. Она стояла у порога и не решалась открыть дверь.  

– Значит пришла не за зельем, — проворчала старая Лукерья и неслышными шагами пошла к двери. Она её резко распахнула. Молодая женщина, стоявшая за ней, вздрогнула и прижалась к перилам.  

– И нечего тут пугаться, — сказала старуха, спускаясь со ступенек. Она тяжело опустилась на старый ствол берёзы, служивший ей лавкой и строго посмотрела на гостью. – Ну, чего глаза-то выпучила? Так и будешь на крыльце стоять в рот воды набравши?  

Женщина смущенно улыбнулась и, спустившись с крыльца, робко присела на край бревна. Некоторое время они молчали, слушая пение лесных птиц.  

– Вижу сомнение тебя гложет изнутри. Это хорошо. Это значит твоя душа ещё не закостенела. Сомневаться полезно и правильно, — начала говорить Лукерья, измельчая в ступке коренья.  

Женщина опустила глаза, вздохнула, и ответила:  

– Мне о вас подруга рассказала. Говорила, что в любой ситуации вы можете помочь.  

Лукерья усмехнулась, отложила ступку и внимательно посмотрела на молодую женщину. Чёрная туча висела над её головой, но такая маленькая, такая хрупкая, что дунь и развеется. «Ей хочется, чтобы кто-то сказал, что решение, от которого она пытается спрятаться за маской цинизма, и есть правильное», — думала Лукерья, с материнской нежностью глядя на молодую женщину. А та молчала, борясь с желанием попросить то, за чем послала её подруга, и с тем, чтобы просто выговориться чужому человеку.  

Лукерья всё понимала, и поэтому просто толкла в ступке коренья, подсыпая к ним травы и рассказывала:  

– Давно это было, аккурат война началась и люди не могли поверить в такое горе. В селе жила старая знахарка, лечившая и людей, и животных лесными травами, да древними молитвами. И была у неё внучка, сирота круглая, которую знахарка любила и учила премудростям своего мастерства, ведь кому ей передать свой дар, как не родной крови.  

А внучка была способная ученица. Это она во время войны бегала в лес и лечила раны партизанов травами, да заговорами. Бабка-то к тому времени только и могла, что по двору еле ползать. Вот у партизанов и встретила она Егора. Синеглазый, белокурый, смешливый. Всё подтрунивал над девчонкой. А она скромная такая была, лишний раз глаз на него поднять боялась. Краснела всякий раз, как голос его услышит. Полюбила она его и мечты всякие девчачьи мечтала.  

Вот, закончится война, думала она, придёт Егор к её бабушке свататься. А бабушка строго на него посмотрит и спросит: «Любишь ли ты, добрый молодец, внучку мою? «  

А он улыбнется своей самой нежной улыбкой, возьмёт девушку за руку, посмотрит в глаза и скажет:» Больше жизни её люблю, бабушка. «  

И бабушка смахнет с морщинистой щеки слезу и ответит: «Тогда бери её, ягодку мою ненаглядную. И люби до конца жизни. «  

Вот так мечтала внучка, сидя на лавке и перебирая лесные травы.  

А Егор взял и всё испортил. Подкараулил её в лесу, когда она ягоды собирала, да взял силой. Уж как ей было больно, как обидно, но ни единого крика не вырвалось из её горла. И слёзы стояли в глазах, но она запретила им выходить наружу, когда истерзанная домой возвращалась.  

Через некоторое время она поняла, что беременна и так ей страшно стало, так горько. От обиды она и выпила сильного зелья, которое её бабушка бабам давала. Не любила она это зелье давать, ибо грех великий. Старалась сначала уговорить, отсоветовать. Но, когда баба стояла на своём, то что ж делать, лучше так, чем потом чего худшего не было бы.  

А потом и бабушка умерла, и война кончилась, и про Егора ничего не было слышно, да и зелье сделало своё дело. И осталась она совсем одна на белом свете. И выходила она на двор в звёздную ночь и смотрела на небо. И когда какая-нибудь звездочка мигала её сердце сжималось от тоски. И она смотрела на эту звёздочку и думала о своём не рожденном ребёнке.  

Лукерья окончила свой рассказ и отложила ступку в сторону. А молодая женщина всё это время молчала и сидела низко опустив голову. Она молчала и тогда, когда Лукерья зашла в дом, и через некоторое время вышла с пучками сухих трав в руках. Присев на бревно она начала отщипывать из каждого пучка и глядя на молодую женщину, спросила:  

– Ну что, за зельем ко мне пришла?  

Молодая женщина отрицательно замахала головой и, быстро поднявшись с бревна, срывающимся голосом ответила:  

– Нет. Нет. Нет, не нужно мне никакого зелья. Спасибо вам большое. За всё спасибо.  

– Да за что же спасибо-то, ежели я ничего не сделала, — улыбаясь, говорила Лукерья. – На вот, хоть баночку малинового вареная возьми. Малина лесная, ароматная. Зимой самое верное средство от простуды. А тебе зимой только малиной и можно будет простуду лечить.  

Молодая женщина полезла в сумку за деньгами, чтобы отблагодарить и за малину, и за всё. Но Лукерья так на неё осерчала, так грозно закричала, что та не помня себя выбежала за калитку.  

– Вот и славно. Вот и хорошо, — улыбалась Лукерья, глядя вслед молодой женщины. – Даст Бог, всё у тебя сложится, девка. Даст Бог.