Идол с глиняного холма

Злачные земли между болотами и озером Мранк были заселены испокон веков, но здесь никогда не стояли крупные торговые города, крепости или столицы государств, хотя эти земли и являлись вратами в долину реки Княжьей. Поля, прерывающиеся редкими холмиками и речушками, утопали в бледно-жёлтой зелени, которая темнела ближе к вечеру, когда над лугами воцарялась почти мёртвая тишина, и всё вокруг затмевали приплывшие с болот густые туманы. Впрочем, часто и утренняя мгла не рассеивалась даже к полудню, и деревни целыми днями были погружены в зелено-серую пелену. Тогда, одинокие деревья казались людьми, ограды чьих-то угодий внезапно выныривали из серости, а тихие речушки и овраги будто вырастали из-под земли.  

В те времена, когда еще не был заложен первый камень Галлехульма, мирные хлебопашцы и земледельцы платили дань князьям Дикой равнины, но после того, как Лес начал своё неумолимое наступление на равнину, и её жители ушли на север, пахари Врат Княжьей стали сами себе хозяевами. Они жили общинами, деревнями, избирая себе старост, и не знали врагов. Однажды, в одну из таких деревень с запада пришёл оборванный и жалкий старик. Он назвался Мелларотом, библиотекарем гавани Белых Мудрецов, и попросил убежища. В руках у него была лишь ветхая тёмно-коричневая книга, закрывающаяся на медные застёжки. Доверчивые селяне приютили его, а вскоре Мелларт стал помогать жителям советами, ибо знал он очень многое и мог предугадывать по звёздам погоду, лучшее время для сеяния, жатвы, и много другое. Он стал уважаемым человеком, и в центре деревни ему построили крепкий дом, куда каждый, даже старейшина, приходил за советом, оставляя что-то взамен – еду, утварь или что-то ценное. По своей книге Мелларот врачевал и пророчествовал, целил и гадал, а по ночам уходил в поля усмирять местных духов. Но с какого-то времени он стал говорить, что силы его на исходе, и чтобы восполнить их, он должен смастерить себе помощника, по подобию тех, что когда-то творили колдуны заморья и падшие друиды древних дубрав у реки Княжьей. Земледельцы не поняли, о чем толковал Мелларот, но они не хотели терять его полезных советов, а потому дали ему в распоряжение нескольких мужчин. С их помощью Мелларот отыскал неподалёку от деревни глиняный холм и, сказав им приносить ему немного воды и еды, остался там. Три ночи Мелларот провёл на холме со своей колдовской книгой, три ночи изучал древние записки о морионовых истуканах с Пурпурных земель, три ночи вникал в мрачные ритуалы друидов-отступников. И наконец, на исходе этих трёх особенно серых и сумрачных дней, Мелларот вернулся в деревню и сказал, что всё готово. Весь люд пошёл за ним к холму и в тревожной рассветной дымке увидели, что с холма на них бесстрастно смотрит голем, стоящий между тремя столбами, испещрёнными тайными буквами.  

Глиняный великан был два метра ростом, огромные пустые глазницы взирали отстранённо и бездумно. Мелларот обжёг его тайным чёрным огнем. Он смастерил его не очень умело, даже головы не было у статуи, – торс просто закруглялся, был похож на сплюснутый овал. И вверху торса располагались только глазницы и линия рта, ни ушей, ни носа. Многие из людей пали ниц перед величественным идолом, некоторые в страхе убежали назад, ибо ужасным им показался лик голема, но лишь немногие недоверчиво остались стоять, предчувствуя угрозу, витавшую в холодном травяном воздухе.  

Мелларот объявил себя жрецом великого голема и сказал, что статуя сможет исполнять любые их желания, надо лишь вложить записку с просьбой в его уста, но добавил, что только его молитвами голем сможет прочитать и исполнить желаемое. С того дня земледельцы начали поклоняться голему и просить Мелларота оставлять записки в его глиняном рту, потому что сами не решались этого делать. А сам Мелларот стал правителем деревни, ибо старейшина скончался, и Мелларот сказал, что он как жрец великого голема будет главенствовать тут. Жители подчинились и выстроили жрецу большую, богато украшенную залу, где восседал Мелларот, и двенадцать вооруженных мужчин сторожили его новое обиталище. Жрец же большую часть дня принимал записки жителей, вкладывал их в уста голема, а после запирался в комнате со своей книгой. Так Мелларот обрёл большую власть, и поначалу пожелания людей исполнялись. Но вскоре дурные мысли стали чаще навещать земледельцев – в записках стали появляться пожелания мести соседу, проявления алчности, зависти и гордыни. Все эти записки с греховными помыслами и развращёнными желаниями скапливались в глиняном рту безмолвного истукана на холме, в округу которого стали переносить свои дома многие люди. И чем хуже и корыстнее становились желания, тем меньше они стали исполняться, но всё многочисленнее были.  

Меж тем, те пахари, что изначально не стали поклоняться голему, начали открыто противиться такому положению дел и вразумлять народ, побуждая их отказаться от необходимости жреца. Мелларот увидел, что его колдовство ослабевает, а за ней уменьшится и его собственная власть, – тогда он собрал весь люд к холму, а до этого тайно приказал своим людям встать кольцом вокруг столпившхся земледельцев. И жрец держал речь, длинную и пламенную, и сказал, что голем не может читать их записки, потому что среди них появились предатели, желающие зла родному дому, – таковыми он во всеуслышание объявил отказывающихся поклоняться голему. Громкий, гневный ропот пронёсся по толпе, а Мелларот дал знак, и его воины начали хватать тех, кто не хотел преклониться перед идолом. Многих из них схватили сами жители, их недавние соседи, друзья и родные. Самого крепкого и сильного духом, чернобородого хлебопашца с тяжёлым взором, первым приволокли на холм, где возле голема стоял одетый в мантию жрец. Мелларот публично спросил его, почему тот желает зла своим соседям. Хлебопашец, которого крепко держали воины, промолчал. Затем Мелларот приказал ему поклониться великому голему или принять наказание. И на этот раз хлебопашец промолчал – тогда жрец выхватил из складок мантии длинный каменный нож и отсёк чернобородому голову. Кровь хлынула из перерубленной шеи и щедро окропила глиняного истукана. Устрашённые и ошеломлённые люди безмолвно стояли, а Мелларот воскликнул:  

— Так будет с каждым, кто отринет владычество великого голема! — и в этот момент чёрным огнём вспыхнули глазницы голема, и тут же потухли.  

Мелларот же ничего не заметил. А приведённые в ужас земледельцы попадали на колени, и те, кто не хотел ранее преклоняться, и воины вместе с ними. С того происшествия власть Мелларота в поселении стала бесспорной, а сам он начал искать возможности распространить её на иные деревни и селения. За это время молва о чудодейственном жреце и его ужасном големе прошлась по всем Вратам Княжьей, и многие начали приходить в их деревню вознести молитву. Поселение разрослось и разбогатело, но людям всё больше стало казаться, что они живут скромно или даже хуже, чем прежде, и что соседи несправедливо обделили их пахотной землей и лугами для выпаса скота. Мелларот знал об этих пересудах и решил использовать для своей власти. На новом собрании жителей он объявил, что во сне великий голем явился ему и повелел отобрать у алчных соседей их угодья, а самих их заставить поклониться идолу или же убить.  

В новых кузнях вместо подков и борон мастера ковали мечи и наконечники копий. Неожиданно и стремительно свежее войско Мелларота атаковало соседние деревни, и их сперва приняли за каких-то неведомых врагов. Мало кто сопротивлялся, однако десятки людей были убиты озверевшими завоевателями. Когда собрали в телеги всё ценное, что могли увезти, дома подожгли, а пленённых вереницей повели за обозами. Смрадный чад долго стоял над опустевшими полями, а жители иных селений гадали, что это могло значить. Пленников привели к холму, и они, потрясённые и не узнающие своих соседей, склонились перед големом. Лишь седой старейшина не стал никому кланяться и вымаливать жизни у Мелларота, и тогда, уже вкусившие крови земледельцы кричали и требовали убить дерзкого, чтобы его кровь окропила глиняный идол.  

— Умертви! Умертви! — орали они. И под эти ликующие вопли старейшина был обезглавлен Мелларотом.  

Однажды с запада налетела сильная гроза. В поле было страшно стоять, потому что некуда было спрятаться от шквального ветра, ливня и сверкающих молний. Всю ночь на небосводе ярились чёрные облака и гремел гром, а перед утром Врата Княжьей озарила молния, разрезав тучи с запада на восток. И те, кто не спал в тот час, увидели, что в ослепительной вспышке над глиняным холмом мелькнул некий белый символ.  

Мелларот вздрогнул и проснулся посреди ночи не то от внезапно наступившей тишины, не то от мрачного предчувствия. Он встал, подошёл к резному окну своей спальни. Его усадьба, под стать князю, а не жрецу, была надежно защищена и охранялась днём и ночью. Но Мелларот все равно чувствовал какую-то угрозу, таящуюся в ночных туманах после грозы. Еле слышимо заскрипели половицы за дверью. Жрец тихо подкрался к двери и прислушался. Так он простоял минуту, не улавливая больше ни звука.  

Успокоившись, он расслабленно выдохнул, развернулся и наткнулся на стоящую вплотную к нему громадную фигуру голема. С уст Мелларота сорвался вопль ужаса, он отшатнулся и упал.  

— Ты ненастоящий! Тебя нет! Я тебя слепил, ты не живой! — он попытался отползти к кровати, на которой лежала книга.  

Но голем, неумолимо сверкнув глазницами, налитыми чёрным огнём, шагнул к нему на неуклюжих ногах, протянул глиняную лапу и схватил старика за горло. Одним движением он поднял его вровень своим глазам.  

— ДА ПОКАРАЮ ВРАГОВ, ДА ВОССТАНОВЛЮ СПРАВЕДЛИВОСТЬ, — низким рыкающим голосом изрёк голем.  

Мелларот не успел удивиться тому, что истукан заговорил обрывками фраз из записок, что щедро подносили ему жители. Глиняные пальцы сомкнулись вокруг горла мёртвой хваткой, Мелларот не смог вздохнуть. Но прежде, чем его глаза навсегда закрылись, он увидел в багровом пламени глаз голема летающих среди огня тёмных духов, своих вечных спутников в богохульных делах и ритуалах.  

Жрец бездыханным пал на доски спальни. А наутро жители обнаружили, что Мелларот мёртв, а глиняный холм пуст. Словно обезглавленное, небольшое государство перестала существовать: люди разбежались, страшась мести соседей или ища новое место для жизни. Некоторые остались жить в сумрачной деревне вокруг холма, которая стала зваться глиняной деревней. Никто с тех пор не видел голема, первого ожившего глиняного голема, но на холме остались стоять три столба с тайнописью, и немногочисленные люди, сделав себе маленькие статуи големов, продолжили поклоняться памяти прошлого у столбов.  

Тревожность и уныние поселилось во Вратах Княжьей. Людям отчего-то показалось, что мир осиротел и обезлюдел. Вечный туман замкнул холмы и луга в свои липкие тенета, и страх стал неотъемлемым спутником людей, как в то утро, когда они узрели голема на холме. Но посеянная вражда и разор, зависть и разобщённость навеки разделили жителей Врат Княжьей. Стал человек человеку опасней, чем земляной волк, что по осени подходит близко к жилищам людей и голодным взором смотрит на них. И до сих пор песню печали разносит ветер по опустевшим полям.