Три кита

ТРИ КИТА  

предисловие  

На крышу старого дома давит небо. Дом стоит глубоко в поле и обдувается зимним ветром, но за пределами его стен нет ничего.  

Внутри этого дома я еду на электричке, возле меня пустое место, занятое человеком. Это дом-раскраска, цветов у него нет, только оттенки серого. Но мой сосед твердит, что стены выкрашены во все цвета радуги.  

Человек из пустого места зовет этот дом «смыслом». Вот только если бы я не написал ни слова, я бы открыл вам больше смысла, чем есть во всех книгах Вселенной.  

Всем тем, кто впитывал в себя боль иных миров. Пусть ворон вам приносит морфий.  

ЧАСТЬ 1  

ГЛАВА 1  

1. 1  

Сергей лежал на первом этаже двухъярусной кровати. Он рассматривал узоры сетки и никак не мог уснуть. Ненависть цвела в нём, будто вишня весной. Ненависть к своим родителям, за то, что он сейчас здесь, за то, что у него нет будущего и фиговое прошлое. За то, что он слышит звуки и может чувствовать, а так бы хотелось познать пустоту. Он часто думал о ней.  

На кухне пьёт брат со своей девушкой. Они громко смеются, и это раздражает. В соседней комнате отец трахает жирную бабу, которую подцепил где-то в пивнушке. Я готов поспорить, что её трахнула половина алкашей в городе. Сергей смотрел на сетку не моргая и не фокусируя на ней взгляд. Он ждал рассвета. Завтра будет новый день, ничем не лучше этого.  

Толстая баба стонала прокуренным голосом, и Сергей чувствовал, как старый ублюдок пыхтит и потеет на ней. Ненависть разъедала его будто крыса, которая хотела вырваться наружу. Но Сергей был абсолютно спокоен. Он лежал на спине и рассматривал сетку кровати. Все, чего он хотел, это дождаться рассвета и никого не убить. Он часто думал об убийстве своих родителей. Потом приходил к выводу, что это бессмысленно, потому что все равно ничего не поменяется.  

Но к этим подробностям мы перейдём позже, ведь суть моей повести немного не в этом.  

На столе лежала зелёная тетрадь в клетку. На ней было написано «Прочти». Это был рассказ Артёма. Он был начинающим писателем и поэтом, но, если сказать честно, его творчество было всем безразлично. Творчество в современном мире состоит из создания и распространения. Если у тебя нет денег на второе, скорее всего, через пару лет ты с этим завяжешь. Артём таскал свои рассказы и стихи Сергею в ожидании критики.  

Начинало светать, на столе пылилась зелёная тетрадь. Сергей прикрыл глаза и, кажется, задремал.  

1. 2  

Время пришло. Моё сознание собралось в точку. Я тянусь ввысь с величайшим упорством, и вот, наконец, ветер сорвал каску, которая сдерживала мои мысли взаперти. Может, так суждено, и я вовсе не контролирую ситуацию, пытаюсь ссылаться на судьбу. Чувствую корнями сладкую прохладную почву. Хочу обхватить её всю, это вызывает у меня своеобразное удовольствие, а в удовольствии, естественно, не вижу смысла себе отказывать. Программа прописана заранее, и кажется, возможно, мне только кажется, но я уже чувствую тепло. Оно околдовывает, дурманит и даже опьяняет, ведь тепло, к которому я тянусь, я хотел бы называть словом «жизнь». Маленький тёплый шарик где-то надо мной контролирует всю мою судьбу.  

1. 3  

Она сидит в тёплой ванной голышом и смотрит на коленки. За закрытой дверью покрашенной уже, наверное, пятым (если не больше) слоем белой краски паршивая квартирка. Как бы вам описать её паршивость. Даже не знаю, с чего начать. Серый панельный дом на окраине города. Негатив в каждом, хоть влево, хоть вправо. Обрисованный подъезд, в котором валяется пыльный, будто уже гниющий пластик. Он был здесь еще до её рождения и использовался как бульбулятор, возможно, даже её отцом, когда он ходил выпивать сюда со своими друзьями и именно так познакомился с её матерью. Да, прозвучит абсурдно, но одна из десятков бутылок, которые Алина видела, пока поднималась на восьмой этаж (лифт не работал довольно часто), была единственным напоминанием об её отце. Это была просто выдумка, но каждый раз, возвращаясь со школы, эта выдумка почему-то согревала, и пластмассовая бутылка с отрезанным дном и коричневым от смол горлышком казалась родной.  

Квартира была трёхкомнатной, они обычно жили там впятером, когда мама отшивала очередного алкоголика с района. Бабушка, женщина, больная шизофренией, почти всю жизнь провела по больницам или церквям. Иногда у неё случались приступы, и она приносила домой мусор, найденный на улице. Младший брат состоял в правой группировке, их развлечения сводились, в основном, к употреблению алкоголя или амфетамина и массовыми избиениями личностей кавказской национальности. Двоюродный брат, бывший наркоман, ширялся в пах, пока не вышел в окно той же квартиры. Выжил и поверил в Бога, сейчас посещает церковь и работает грузчиком на базаре. Мама, одна на двух работах без мужа, любви и уважения к себе. Брат живёт в одной комнате с бабушкой, она живёт с мамой, ну а Николай, так зовут двоюродного брата, живёт один и перед тем как куда-то уходит, закрывает свою комнату навесным замком. Именно поэтому она сейчас сидит в ванной и просто пялится на свои колени. В голове нет не единой мысли. Кажется, будто время остановилось. Ведь весь мир для неё, но он такой ужасный.  

Глава 2. Часть 1.  

2. 1  

Пока мама с братом были в магазине, наша героиня закрыла дверь комнаты на советский шпингалет и вышла на балкон. Внизу был коричневый снег, который люди обходили по бордюрам. Глядя на мир с балкона, она вспоминала слова своего бывшего парня Сергея, когда он вбежал к ней в комнату с огромными чёрными зрачками, похожими на бездну: «Мы на этой планете, как у Христа за пазухой».  

Она достала окурок сигареты из литровой банки из-под кетчупа. Эта банка служила пепельницей не первый год. Мы здесь не у Христа за пазухой и не обречены на мучения. Действительности на нас безразлично. Звонок в дверь. Пришла мама с братом. Героиня побежала в ванную, чтобы умыться и прополоскать рот. Не то чтобы она боялась мать, просто была в достаточно хорошем настроении и не хотела лишней мозгоебки.  

– Что делала?  

– Да ничего, ма, проснулась только.  

Было воскресенье. Брат топтался в коридоре в попытках снять насквозь мокрые кроссовки. Он купил их за деньги, которые заработал, когда бадяжил амфетамин с мукой и продавал школьникам.  

– Иди кастрюлю ставь, я картошку варить буду.  

От вида прогоревшей алюминиевой кастрюли почему-то хотелось плакать. Хотя, возможно, это даже не из-за неё. «Не я дала себе жизнь, а значит, и не я вправе её отобрать». Она вытерла слёзы. Непонятно, какие полномочия она имеет, поэтому пусть все идёт самотёком.  

2. 2  

Солнечный шарик падает куда-то под меня, и я не могу насладиться его прохладным теплом. Когда это случается, а случается это, как уже стало понятно, с определённой периодичностью, я пытаюсь есть как можно больше, впитывать влагу корнями, чтобы встретить шар на следующий восход и быть как можно ближе к нему. Это и есть жизнь, и, кажется, я испытываю от неё своеобразное удовольствие.  

С определенной закономерностью ко мне приходит гигантское существо и подпитывает меня влагой. Я ещё не в силах осознать, что это и зачем оно это делает. Похоже, я достал корнями до конца мира. Мне нравится сотрудничать с другими существами.  

2. 3  

Он открыл глаза и увидел, что в комнате было уже светло. Сергею снился странный сон, будто бы он с Алиной едет в огромном просторном поезде, за окном мелькают горы, в которых живут эльфы. Алина почему-то была вся в татуировках, и Сергею было ещё не безразлично на неё.  

Это был ужасный сон, но твёрдость выбора он не расшатал. Сергей пришёл к выводу о бессмысленности отношений. Такой же судьбы, как была у него, своим детям он не желал. Делать детей эгоистично – давать жизнь человеку, которая ему на хуй не нужна.  

«Я беден, а значит, не имею права размножаться», – постоянно повторял он, когда поднималась тема деторождения.  

В углу комнаты лежал заранее подготовленный вещмешок. Сергей стал одеваться. Его взгляд опять упал на зелёную тетрадь. Сейчас на это нет времени. Какое странное утро без похмелья.  

Он накинул вещмешок на плечо и вышел из квартиры. Ненависть в нём растекалась будто размазанные кишки пса на скоростной трассе, будто разорванные, исхоженные в мясо кроссовки, будто могила, растоптанный череп, обоссаные цветы. Он ненавидел тут всё и видел только один вариант – спиться. Пить, чтобы не видеть всего этого, пить этим сукам на зло, и чем пьянее, тем приятнее. Опуститься до уровня окружающих его животных.  

Сергей вышел из дома с трещиной под первым этажом и направился на рынок. В вещмешке, который лениво телепался на плече, было семь немецких блях времён Второй мировой войны. Светило солнце, на улице было приятно. Все семь он поднял за сезон, на бляхи в этом году везло, и он знал, куда их можно сдать, чтобы сегодня крепко напиться. Да и не только сегодня, по его расчетам, денег хватило бы на неделю.  

Он копал самодельным металлодетектором, который спаял по чертежам знакомого. Шло время, в прибор добавилось пару модернизаций, была докуплена амуниция, узнавались новые места, и из копания металлолома Сергей плавно перешёл в чёрные военные раскопки. В последнее время он копал, пока не напьётся до, как он считал, нужной кондиции, и таскать тяжёлые мешки с металлоломом было уже не вариант. Прибыль коп по войне и по металлолому приносил аналогичную, и каждое утро Сергей с азартом заглядывал в потёртый вещмешок, ведь в большинстве случаев после хорошего копа он не помнил, как оказался дома, а уж тем более, что выкопал.  

На рынок уже стягивался народ, Сергей здоровался с нужными ему людьми. Затем пошёл в киоск к наглому усатому дядьке, который постоянно пытался наебать с бабками. Дядька покупал антиквариат и распространял его через свои точки.  

Усатый ублюдок встретил Сергея хитрой улыбкой, зная, что тот принёс всё чищеное, в хорошем сохране, и что ему срочно нужны деньги на водку.  

Сергей достал содержимое вещмешка, не поздоровавшись и намекая на неуважение к хозяину киоска.  

– Семь штук, вермахт, средний сохран.  

–Gott mit uns?  

– Ага, с ними, с кем же ещё, по бабкам что?  

– Сотка за каждую.  

– Я за такие деньги сейчас их забираю и уёбываю.  

– Забирай, мне с ними что делать? Не берут их сейчас, а вы их носите. Холодняк неси или запчасти к огнестрелу, тогда будут деньги. А это хлам, сам понимаешь. Сейчас медальки или бляхи все несут.  

– Мда.  

Сергей понял, что правда не на его стороне. Сейчас либо копейки, либо ничего. Ладно, придется сегодня пойти на коп по металлу, может, тогда хватит на нормальную еду.  

– Так что?  

– Ладно, давай семьсот, и я пошёл.  

Усатый заулыбался. На холодное оружие Сергею не везло, за сезон пару мосинских четырёхгранников и две рукоятки от маузеровских штыков. Про огнестрел вообще речь не шла. Один хлам.  

Он взял деньги. Почему-то подумал об Алине. Скоро он опять напьётся. Светило солнышко, на душе стало хорошо. Но это только если жить настоящим и не задумываться больше ни о чём.  

Сергей стоял на базаре и считал старую мелочь. Если не учитывать того факта, что бляхи стоили дороже, то его финансовое положение не было настолько ужасным. Он пробежался по базару, купил гречку, четыре консервы (три банки бычков в томате и одна банка шпротов), чёрный рассыпной чай, который любил пить с похмелья, и два кирпичика белого хлеба. Пришло время самого важного. Водка. Он пошёл к бабке, у которой брал её почти каждый день. За день уходило (это если начинать пить с утра и в хорошую погоду, в хорошую погоду почему-то выпивалось больше, чем в плохую) 2-3 бутылки объемом пол литра. Две, если он пил один, а три, если пил с кем-то.  

Но случилось то, чего никак нельзя было ожидать. Бабки не было на месте. Сергей впал в ступор, настроение тут же упало и разбилось вдребезги об асфальт.  

Он опустил голову и уныло побрел по знакомой с детства дороге, зашёл в знакомый магазин и взял две бутылки самого дешёвого кагора. Да, дороже, но вставляет знатно.  

Небо затянуло тучами, пора собираться на коп, но сначала нужно хоть немного выпить.  

Глава 3. Часть 1.  

3. 1  

Дома ждала зелёная тетрадь. Сергей сварил гречку и открыл банку бычков в томате. Еда, которую готовишь своими руками, всегда вкуснее, и этот раз оказался не исключением. Штопор не нашёлся, поэтому первую бутылку кагора он открыл дедовским перочинным ножом, вдавив пробку во внутрь. Он налил красное сладкое вино в глубокую чашку, сразу же опустошив треть бутылки. Сергей выпил содержимое залпом, а остальное слил в армейскую флягу, которую собирался взять с собой в лес. В желудке стало тепло и, кажется, уже немного повело. Самое время прочитать, что в тетрадке. На улице небо затянуло тучами, поэтому он включил настольную лампу, от которой пошёл неприятный запах и тепло. Сергей развернул первую страницу. Рассказ был написан карандашом, печатными буквами.  

3. 2  

Видимо, у Существа есть цель. Мы как-то взаимосвязаны, и я должен буду чем-то отплатить ему взамен, но это волнует меня в последнюю очередь. Я чувствую себя прекрасно, и все что я хочу – это... знать. Знать всё обо всем, именно в этом я вижу некий смысл, смысл моего существования, если это можно этим назвать. Все, что я хочу – достать своими конечностями до тепла, тёплого шарика, который крутится надо мной. Я хочу пожелать вам спокойной ночи. Ведь ночь важнее дня.  

3. 3  

Алина сидела в ванной и рассматривала бледные коленки. Она не верила в Бога, но сейчас она обращалась к нему: «Если ты есть, сука, если слышишь, просто разрушь этот дом. Здесь все несчастны. Дай нам умереть, спаси нас от страданий». Финансовое положение её семьи достигло дна, долги было отдать невозможно. У матери стабильно раз в месяц случался нервный срыв, она выбрасывала вещи с балкона, рыдала, а один раз, видимо, из ненависти к себе, потушила окурок сигареты о своё лицо. Каждый день, приходя с работы, она давила на Алину. Подло давила, иногда просто не давая еду, аргументируя это тем, что «кто не работает, тот не ест». Но ей было плевать, все комментарии пролетали мимо ушей, ведь её душу пожирала боль пострашнее. После расставания с Сергеем у нее началась депрессия. В какой-то момент, ничего не объясняя, он стал просто избегать её. Иногда боль из душевной переходила в физическую, её начинало трясти, тело будто опускали в холодную воду, а сердце прокалывали старыми сломанными спицами. Найти работу ей было просто не под силу, ведь встать с кровати и дойти до туалета иногда было уже подвигом. Ванная комната изолировала от внешнего мира. Она могла сидеть там часами, и даже когда кто-то приходил домой, она говорила: «Подожди, я только воду набрала».  

Вода уже остыла, и она посмотрела на лезвие, которое валялось на запылённой полке. Сколько она помнила эту комнату… По щекам потекли слёзы, или от того, что она себя жалела, или от того, что опять вспомнила Сергея. «Кроме жизни у человека нет ничего. Когда ты думаешь, что у тебя что-то есть, это не имеет никакого значения», – так он ей говорил. Единственный шанс спасти свою жизнь – убежать из этого гадюшника. Семейка отбросов, возможно, даже не заметит её отсутствия, а даже если и заметит, то ажиотаж будет минимальным. Ведь это было худшее место на земле, а другого места для неё пока ещё не существовало.  

Глава 4. Часть 1.  

ИЗ РАССКАЗОВ АРТЁМА  

«История о моем друге жерлоке»  

16 марта 6102г. 9:12  

Я вошел в деревню и поприветствовал своего друга Андре. Сегодня мы договаривались отправиться к разноцветному старику, что сидит на перекрестке. Андре из вида жерлоков, как бы вам объяснить... Он похож на паука, только ходит он на двух лапах, как человек, и ещё две использует как руки. Он весь зеленого цвета. Он протянул мне лапу, и я пожал ее. Я сказал, что мне нужно зайти домой, чтобы взять с собой еды, потому что идти мы будем долго.  

Дома я увидел, что моя жена Жаннесса уже проснулась, она поцеловала меня в лоб и дала мне в руки рюкзак с едой. Жаннесса была беременна.  

С Андре я общался без слов, так как жерлоки обменивались информацией с помощью жестикуляции и телепатии.  

Его сын болел, и мы шли к старому мудрецу, чтобы он помог Андре советом. А деревня с утра всё так же прекрасна. Мы зашли на гору, чтобы осмотреть её просторы. Огромное собакоподобное существо возвышалось над лесом, в которых мы собирали ягоды и древесину для строительства. Его голова была выше облаков, и некоторые жильцы села говорили, что, если посмотришь этому существу в глаза, то увидишь будущее. Нам предстояло проделать немалый путь через поля.  

16 марта 6102г. 20:29  

Мы дошли до перекрестка, но старик долго не хотел отвечать на наши вопросы. Он обиделся из-за того, что я случайно наступил ему на бороду, начало которой ведет к нему домой. Говорят, он ходит туда в сезон дождей, а борода ему нужна, чтобы не заблудиться. Но все же наша компания ему надоела, и он решил ответить. Он сказал Андре, что его сын должен умереть, но он может все исправить, если пойдет на гору богов. По словам старика, у секретаря смерти в бумагах произошла ошибка. Мы поблагодарили старика и дали ему мешочек соли. До горы богов идти нужно было несколько дней через болота.  

17 марта 6102г. 12:45  

Через болота пробираться было очень сложно. По пути мы встретили огромного слизня метров пять в высоту и метров сто в длину. Он с нами заговорил первым:  

– Здравия вам, путники, куда путь держите, если не секрет?  

– и тебе не хворать, Константин, мы идем к горе богов.  

Слизня я узнал. Это был мой знакомый, Константин. Он часто приползал к нам по праздникам, и мы курили вместе опиум.  

– Залазьте ко мне на спину, я вас подвезу, негоже таким маленьким существам по болотам шастать, неудобно это.  

Мы устроились у Константина на спине и решили лечь спать, по его словам, у горы мы должны быть под утро. Константину за помощь Андре хотел дать золотую монету, но тот отказался.  

18 марта 6102г. 5:14  

Мы у горы, в самом низу в сказах выбит вход. Нас встретил человеческий скелет и спросил:  

– Вы по какому делу, товарищи?  

– Мы к секретарю смерти.  

– Товарищи, мы же вешали объявления, умереть должны все, а то, что вам негде хоронить, это проблема вашей мэрии, а не наша.  

– Нет, в документах произошла ошибка.  

– Откуда у вас такая информация?  

– Нам сказал старик.  

– Тот, что на перекрестке?  

– Да.  

– Ладно, идите за мной.  

Мы проделали долгий путь вверх по ступенькам и вот, наконец, добрались до кабинета секретаря.  

– Да-да, войдите.  

Секретарем был человек без кожи и глаз.  

– У вас в документах произошла ошибка, и сын Андре может умереть раньше времени.  

– Так, посмотрим. Никакой ошибки нет, ваш сын умрет в срок, по документам. А то, что он умирает сейчас, так это не ко мне, это к Богу. Я свою роботу делаю безошибочно.  

– А Бог сейчас принимает?  

– Не знаю, сходите, посмотрите, а меня не отвлекайте, я занят.  

Дверь хлопнула перед нашими лицами.  

18 марта 6102г. 11:00  

Мы зашли на самую вершину горы, где живет Бог. Бога мы увидели сразу. Это был человек. Он купался в хрустальной ванной, заполненной мелкой золотой пылью, похожей на жидкость. Бог узнал нас и заговорил первым.  

– О, а я вас как раз жду, проходите.  

Он надел тапочки, и к нему подбежал его пёс.  

Подойдя ближе, я услышал, как что-то, раздавил. Я посмотрел вниз и увидел свою деревню. Андре тыкнул мне лапой на горизонт, там стояли две наши огромные копии.  

Я начал говорить, что сын Андре умирает, но Бог меня перебил.  

– Я знаю, и что? Ты вниз посмотри, вас сколько, а я один на горе. Мне очень скучно, развлекает меня только пёс.  

Андре спросил, что нужно сделать, чтобы он перестал лезть к его сыну. На что Бог ответил, что, если Андре прыгнет в бассейн с горячей смолой, то, возможно, ему будет не так скучно, и он оставит его сына в живых. После недолгих раздумий он согласился обменять свою жизнь на жизнь его сына. Он отдал мне все, что лежало в его сумке, а именно: три золотых монеты, два сушеных муравья и шесть цветков конопли, и попросил передать это его жене.  

23 марта 6102г. 3:15  

По возвращении я узнал, что Жаннесса родила мне сына. Жена Андре очень плакала, узнав, что тот погиб в походе. Я передал ей его вещи и попытался успокоить, но она никак не реагировала. Сегодня мы отмечали рождение моего сына, гуляли всей деревней, скурили два мешка опиума.  

Сына мы решили назвать в честь Андре.  

16 марта 6132г. 11:20  

Сегодня я искал Андре, он обещал мне помочь разобрать бумаги в кабинете. Затем я узнал от Жаннессы, что он отправился со своим другом жерлоком к старику на перекресток, так как у него болеет сын и он хочет спросить у него совета. Жена Андре прибежала к нам с радостной новостью – у меня будет внук.  

Глава 5. Часть 1.  

5. 1  

Ей всегда было интересно, что находится внутри домов, мимо которых она проходит. Какой запах в подъезде, какого цвета ступеньки, какие лампочки, трубы, провода. И вот один раз, гуляя с Сергеем в лесу, она увидела гниющий пень. Огромный дубовый пень. В его корнях были лабиринты, скорее всего, их сделали муравьи, а может и нет, но ей так показалось. Она не видела ничего прекрасней, чем те туннели и арки внутри старого пня. На улице была ночь, идти было некуда, и Алина чувствовала себя небезопасно. Впрочем, она никогда не чувствовала себя безопасно, ее жизнь напоминала компьютерную игру, главная задача в которой – выжить. Наматывая круги возле зданий, чтобы не замерзнуть, она уже в сотый раз прогоняла в голове один и тот же монолог.  

«Я человек, выброшенный на мусорку. При осознании того, что твоё существование бессмысленное, что может отогнать суицидальные мысли?  

Это депрессия или свобода, я не знаю, но после, того как я оказалась на мусорке, пришла к выводу, что у меня нет ничего. То есть вообще, не за что ухватиться. Дайте мне хотя бы какой-то смысл, который я смогу постичь, и это даст хоть какое-то логическое завершение... Возможно, мне не будет так скучно ждать, пока время закончиться. Нет, не моё время закончится, а то, что есть вообще.  

Это депрессия или свобода? В чем разница, если смыла нет ни в чем? Боже, как же сильно хочется спать. »  

Она остановилась перед домом с огромной трещиной. На улице становилось невыносимо холодно. Это был дом Сергея, Алина ещё помнила пароль от подъезда, хотя попасть внутрь и без знания пароля было несложно, нужно было просто нажать на отполированные пальцами цифры. Ночевать внутри, или на улице. Выбор был очевиден. Насыпать соль себе на раны и впитать в себя боль, как губка. Где-то внутри все же оставалась надежда встретить его на лестнице. У входной двери курил Сфинкс, раньше он был успешным бизнесменом, но потом пристрастился к кетамину. Теперь он просто стоит под подъездом, курит сигарету за сигаретой и прожигает деньги, которые заработал будто бы уже в прошлой жизни. Она поднялась на последний этаж, почему-то там никто не жил и даже свет не горел. Весь мир создан для неё, ужасный и серый.  

5. 2  

Сегодня меня засунули в сумку с существами подобного мне вида. Один из братьев сказал, что организм, который держит опеку над нами, есть человек. Меня поместили в другую среду, это не конец мира, мир – это гигантский шар, Вселенная – это кольцо энергии, а мы – часть кольца. Кроме энергии нет ничего. Все живые существа держат её баланс ровно по половине из каждой существующей. В новом месте холодно, но рядом есть много растений, скучно точно не будет.  

5. 3  

Сергей закрыл тетрадь. Он подошёл к темно-зеленому вещмешку, взял флягу и сделал три глубоких глотка, скривился, сел за стол. От лампы шло неприятное тепло, в комнате собирался запах горячего металла. Сергей взял ампулку от ручки, открыл последнюю страницу тетради и начал писать.  

«Секрет творчества в желании ебаться. Я скажу тебе даже больше, любое проявление индивидуальности – всего лишь способ привлечь сексуального партнера. Любой шедевр, созданный автором, это способ обратить на себя внимание. Но. Я тебе предлагаю другой путь. Я предлагаю пойти тебе путём ненависти. Сотри улыбки с лица всех людей, расскажи им правду, насколько их существование бессмысленно и ничтожно. Расскажи им то, что конец всегда один, и мы обречены на провал, то есть на смерть, в независимости от того, чего ты добился. Отдай им свою боль, я вижу, как много её в тебе».  

Он писал широким вольным почерком, игнорируя клетки тетради, затем поставил свою подпись внизу листа и с довольным лицом стал собираться. Солнце опять вышло, погода была переменчива, и это раздражало. В углу комнаты, спрятанный в двух пластиковых мешках из-под комбикорма, стоял металлоискатель, который понемногу модернизировался. Смешно, но первая штанга прибора была сделана из старого черенка лопаты. Потом перемоталась катушка, на блоке обновились динамики и появился даже разъём под наушники, которым Сергей никогда не пользовался. Штангу он сделал из пластиковых водопроводных трубок. Рядом валялась старая солдатская сапёрка, которая тоже была выкопана Сергеем. Он положил себе шпроты с бычками, взял свежий кирпичик хлеба, плоскогубцы, воду, закрытую бутылку вина, пару мешков и решил выдвигаться. Обычно Сергей ездил копать на велосипеде, но сегодня из-за скромного количества приобретённого алкоголя он решил пойти пешком в посадку неподалёку. Солнышко приятно светило. Он плюнул на стену подъезда. Как лень таскать весь этот ржавый метал.  

Глава 6. Часть 1.  

6. 1  

Лес пахнул рыхлым чернозёмом. Перекрикивались птицы. Сергей шёл по старым местам и выкапывал жирные куски металлолома. Сегодня везло как никогда, и он уже в голове считал прибыль. Чтобы отвезти всё выкопанное, пришлось бы сделать три ходки велосипедом. Всё, что было во фляге, он допил и теперь чувствовал прилив энергии. Хотелось есть, он приметил поляну, где можно было присесть. Металлодетектор выдал уверенный звук. Нужно было копать. Лопата ударилась во что-то мягкое, звук был непривычный, напоминало копанину на свалке. Сергей грубо подковырнул лопатой. Кобура. Сердце закололо, Сергей испугался, пёр адреналин. Откинув лопату, он начал раскапывать руками. Кожаная кобура разваливалась в руках. Нет. Не может такого быть. В руках оказался ТТ времён Великой отечественной. Упав на спину, он почувствовал, как нахлынул истерический смех. Энергия металла вскружила голову. Он чувствовал себя счастливым. Кнопка магазина работала, в магазине одиноко торчал последний блестящий патрон и когда Сергей потянул затворную раму на себя, он застыл в шоке. Пружина тоже работала. Нужно было выпить. Вторая бутылка также открылась ножом. В такие моменты ненависть отступает. В такие моменты жизнь можно назвать удивительной. Светило солнце, перекрикивались птицы. Сергей решил перекусить.  

6. 2  

Новая почва холодная и агрессивная, соседи поопытней рассказывают мне об устройстве окружающей меня реальности. О том, что такое звуки или шаги. О том, что выживает сильнейший, и о вечной войне животных друг против друга.  

Нет никакой войны, кроме энергетической. Весь мир и все живые существа состоят из баланса двух энергий, противоположных друг другу. Ведя вербальную войну или физическую, нанося урон существу (или не существу) одной из энергий, мы пополняем запас противоположной. Все живые существа, попадая в материальный мир, изначально обладают аналогичным количеством двух энергий, которые порождают третью. В большинстве случаев третьей энергией обладают только неживые существа. Третья энергия – это равновесие. Весь фундамент вселенной – это две энергии, и мы – существа, построенные на этом фундаменте.  

6. 3  

Алина проснулась и сразу же расплакалась. Если вы были когда-нибудь в тяжелой депрессии, то, наверное знаете, что самое худшее, что с вами может случиться – это проснуться. Она проснулась от мокрой обуви, ей снился удивительно яркий сон и, кажется, план побега был обречён на провал. Чувствовала она себя ужасно как физически, так и на эмоциональном уровне. Это чувство подавленности можно было бы сравнить с болью и смешанной с ней пустотой. Кажется, время идти домой. От этого она разрыдалась ещё сильнее. У подъезда курил Сфинкс. Когда он увидел Алину в таком виде, он подошёл к ней и сказал: «Жизнь – загадка», потом докурил сигарету, выбросил, и зашёл в подъезд. Коричневый снег под ногами вызывал омерзение. Алина шла домой, думая о том, как бы ей побыстрее запереться в ванной, чтобы её не заметили. Она не хотела вопросов и вообще с кем-либо разговаривать. Вдруг её крепко задел плечом куда-то быстро идущий парень в пальто.  

– Алина?  

Она всматривалась в лицо, но в голове было пусто.  

– Ты так смотришь на меня, будто не помнишь? Случилось что-то?  

– Да нет, всё как обычно.  

– Серёга как?  

Она вспомнила этого парня, пару месяцев назад они выпивали компанией у него на квартире, только тогда он был в отцовской мастерке и в шортах, которые были сделаны из старых джинсов.  

– А ты куда так нарядился?  

– Нормально, да? За пальто крепко отдал, по работе надо, чтобы выглядеть солидно. Так Серёга что?  

– В смысле, по работе? Если я не ошибаюсь, ты на заводе работал, арматуру резал.  

– Херня это все, в прошлом, у меня сейчас другой путь.  

– Какой?  

Парень посмотрел по сторонам.  

– Тебе работа не нужна?  

– Не поверишь, как раз ищу.  

Он обвёл её взглядом от обуви до лица, потом немного скривился и иронично, с явным желанием доминировать, продолжил:  

– Поверю, выглядишь не очень.  

– Проблемы сейчас.  

– Мне по делам на двадцать минут, там за домом лавочка, знаешь, да? Меня там подожди, я быстро.  

– Хорошо.  

Она пошла за дом к лавочке. Идти на работу желания не было, но больше желания не было приходить домой и уже в ожидании диалога ни о чём ей немного стало легче от возможности с кем-то поговорить.  

Парень в пальто вместо двадцати минут пришёл через десять.  

– Погода гавно, в машину пошли, посидим.  

– У тебя машина?  

– Ты меня до конца послушай, и у тебя будет. У Серёги дела как?  

– Я не знаю. Мы с ним не общаемся.  

– Уже нет? Хотя знаешь, оно, в принципе, и к лучшему, мозги мне ебать никто не будет.  

Алина чувствовала, что он испытывает к ней симпатию, ещё тогда на пьянке она неоднократно ловила его взгляд на себе, но его попытки с ней заговорить были нелепы, а иногда и смешны.  

– Может, не будем в машине? Так расскажешь?  

– Да тут две минуты идти. А чего вы, разбежались с ним уже, или что?  

– Я сама ещё до конца не разобралась.  

– Я его видел с этим... творческим...  

– Артём?  

– Да, ну а кто же ещё. Говорят, забил он на всё и уже не творческий нихуя.  

– Ему и раньше ничего не светило, всем было плевать на его наркоманские стишки.  

Они сели в машину, Алина чувствовала себя неуютно и старалась не смотреть в глаза. Он завёл машину и включил печку.  

– Ладно, скажу прямо, работа не совсем законная.  

Глава 7. Часть 1.  

7. 1  

Машина плавно плыла по дороге и месила мёртвый коричневый снег.  

– Ты представляешь себе работу официантки?  

Алина никогда не была ни в ресторане, ни даже в кафе, но про эту работу конечно знала.  

– Да, представляю.  

– В общем, есть закрытый клуб, там тусуются очень богатые ребята, мне нужен человек, которому можно доверять.  

– Официанткой?  

– Ну почти. В меню там нет еды, и разносить ты будешь... сама понимаешь.  

– Нет, не понимаю.  

– Блять... вещества, наркотики, дурь. За просто так таких бабок не платят.  

Он кивнул на свой автомобиль. Попахивало подставой, но очень изощрённой.  

– Мне нужно время подумать.  

– Ты серьёзно? Ты даже не понимаешь, насколько тебе сейчас повезло встретить меня.  

Деваться было некуда, либо домой, либо подстава. Проскользнула мысль, что она даже не против сесть, а что? На зло этим ублюдкам, Сергею и всем прочим, кого она знает. Может, кому-то придет в голову мысль, что всё это из-за них.  

– Когда?  

– Сегодня вечером я за тобой заеду, жди меня на лавочке за домом в восемь часов. И оденься поприличней, рабочую одежду выдадут, но... Ты поняла, да?  

– Попытаюсь.  

– Смотри, не подведи.  

Он остановил машину, переулками отсюда можно дойти до дома за пять минут.  

– Довести или дойдёшь?  

– Дойду, недалеко.  

Алина вышла из машины. По ощущениям, сегодня она нашла выход из комы.  

7. 2  

Я расту с неимоверной скоростью. Почти каждый день меня кормит человек. Растения по соседству мне говорят, что человек – это сложный организм. И если взять человечество как сложный организм со своим сознанием, то можно сказать, что, когда организм не может уничтожить свой внешний раздражитель, он непроизвольно начинает уничтожать себя. Внешний раздражитель есть ничто иное как отсутствие смысла. Проблема человеческого сознания в том, что оно занимается поиском смысла вместо его созидания. Поэтому каждый вид, достигнувший гиперсознания, обречен на самоуничтожение. Будущего у этого вида нет.  

7. 3  

Сергей сидел в гараже на старом кресле и смотрел на мёртвую муху, которая лежала на железном раскладном столике для рыбалки. На столике вместо скатерти были газеты, на которых остались сухие крошки белого хлеба. ТТ бы разобран по запчастям и киснул, густо обработанный ВД-40. Муха лежала лапками вверх. Сергей внимательно рассматривал её. Его тело будто бы весило тонну. Он думал о деньгах, которые получит за ствол, о своей ненависти к родителям за то, что они его породили, об Алине, которую бросил одну на растерзание этой ужасной действительности. Сергея осенило, что он не ненавидит мир. Он ненавидит себя. Себя и только. За креслом валялась гора стеклянных бутылок. Сергей встал и начал ходить по гаражу. На полке он увидел колоду карт, взял их в руки, начал их перемешивать. Он смотрел на муху и перемешивал карты. Затем улыбнулся и начал ей рассказывать.  

– Знаешь, это было давно, лет шесть назад.  

Он положил две карты себе и две мертвой мухе.  

– Только прошла зима и таял снег. Мне было еще непривычно ходить по асфальту. Вышло солнце. Да, я помню это солнце. Оно было не такое, как обычно, оно было будто радуга, и даже ужасные серые строения казались смешными и разноцветными. Мама тогда ещё жила с нами. Меня тогда херовило, не знаю от чего. Может, тоскливо было, а может из-за того, что я словил кастетом по лицу и у меня была зашитая рана. Прямо на лице. Неприятная ситуация, правда?  

Сергей перемешал карты и опять положил по две каждому.  

– Так вот, мама дала мне денег на маршрутку и на таблетки, но я решил потратить их с умом и купил себе пива. Хм, давно тогда не пил пива, холодно было для такого удовольствия. Я решил пойти в больницу пешком, в такую великолепную погоду очень хотелось прогуляться. Голова у меня была перебинтована, пол лица заплыло, глаз выглядел ужасно. Когда я к нему дотрагивался, у меня шли мурашки, но уже всё шло на спад и, возможно, я сейчас преувеличиваю. И я буду откровенен, швы снимать было страшно.  

Ну да ладно, отхожу от темы немного. Я шёл в больницу по непривычно сухому асфальту, думал о том, что не хочу ни денег, ни автомобиль, ни квартиру, всё что я хочу – это умереть во сне. Не хочу осознавать того, что скоро всё закончится, хоть это всё и достало меня. Страшно это, страшно дальше жить, когда можно умереть не во сне.  

И тут появилась она. Не знаю, видел ли я что-то прекрасней в этой жизни. Она так легко шла, будто по воздуху. Её длинные каштановые волосы подхватил тёплый весенний ветер. Она была одета в чёрное пальто. Боже, это пальто, как оно ей шло. Воздушными лёгкими шагами самое прекрасное в мире существо шло мне навстречу.  

Она подошла так близко, и я сказал ей:  

– Привет.  

Он положил ещё по две. Козырем была бубна. Сергей громко кинул колоду на стол и посмотрел свои карты.  

– Как тогда, так и теперь у меня не было за душой ни гроша. Она прошла мимо. Я начал себя успокаивать. Я мог обсудить с ней «Хлеб и Волю» Кропоткина или «Метафизику» Аристотеля. Я бы смог ради неё убить или построить дом с нуля. Но она прошла мимо. Куда мне с моим разбитым лицом? Тупая сука в пальто думает, что у меня нет денег. Я бы продал свою никчёмную душу за то чтобы её сбила машина.  

Глава 8. Часть 1.  

8. 1  

Сергей знал, кто постучит в ворота гаража. Он отложил зелёную тетрадь, которая ждала своего хозяина. Каждая деталь копаного ТТ была почищена наждачной бумагой, аппарат для убийства лежал всё на том же железном столике рядом с мёртвый мухой, которую Сергей не убирал со стола уже неделю. Была глубокая ночь, на улице шёл ливень. В ворота грубо постучали ногой, ТТ был спрятан под тряпку на кресле. За порогом стоял наглухо промокший Артём.  

– Ну ты меня пустишь, ебать, или мы так постоим?  

Сергей улыбнулся и протянул ему руку.  

– Давно не виделись.  

– Ты читал?  

Сергей пожал плечами. Артём достал двумя пальцами из внутреннего кармана промокшую пачку сигарет и бросил её на пол.  

– Сука, промокли. А ты чего довольный такой? Нажрался опять?  

– Ага.  

– Ну ты читал или нет?  

– Читал.  

– Ну и?  

– Ты написал то, что я давно читал. Информация циклична, ибо у человеческого сознания есть границы опыта. Нет новых книг, музыки, философии. Мировоззрение имеет границу, мы в тюрьме сознания, понимаешь? Ты давно это слышал, и, наверное, об этом знаешь. Моё мнение о творчестве: все новое – это давно забытое старое, именно поэтому я устал говорить об одном и том же.  

Артём улыбнулся.  

– Именно поэтому я тебе тетрадки и таскаю.  

– Пиши. Лучше заниматься чем-то, чем не заниматься ничем.  

– А ты чем занимаешься?  

Сергей ждал этого момента. Ему ужасно хотелось похвастаться своими успехами в копе. Он достал отполированный Тульский Токарева и положил перед собой на стол.  

8. 2  

Я стремлюсь ввысь и прогрессирую с неимоверной скоростью. Недавно я спросил у окружающих меня существ о человеке, который меня кормит.  

Человек – глупое существо, он обладает органами чувств, возможности которых ограничивают целостное восприятие истинной действительности. Он замкнут в клетке иллюзий ограниченного мира, поэтому некоторые люди сотрудничают с растениями для получения информации о картине реальности. Главная задача биомассы людей – выжить в ограничивающей прогресс сознания клетке, в которую их заперла эволюция. Именно поэтому эти существа так привязаны к материальному. Большинство особей их вида боятся признать, что всё истинное для них нереально. Неистинное есть иллюзия наблюдаемого организмом ограниченного мира из-за полной утраты фундамента бытия.  

Отсутствие органов чувств ведёт к главному учению моих предков – мир не делится на индивидуума и окружение, на объект и субъект. Я – это не я, я – это часть всего, а всё – это и есть я. Мы с миром одно целое.  

8. 3  

Алина прибежала домой. Пластиковые дешевые часы, которые висели над входной дверью, показывали 12:35. Нужно было приодеться и у неё уже созрел план. Из комнаты вышла бабушка и начала махать веником. На вопрос «что ты делаешь? » она ответила, что отгоняет демонов. Такие ситуации были абсолютно стандартными для этой квартиры.  

Брат спал пьяным и, судя по обуви, Николай тоже был дома. Она забежала в ванную и начала тереть свои джинсы мокрой щёткой. Постирать их у неё просто не было времени, да и стирала она их последний раз месяца два назад. После того как она очистила грязь с коленок, Алина побежала в комнату и взяла мамину кожанку. У них был одинаковый размер одежды, и они часто носили одну одежду на двоих, но эту кожанку мама ей не давала, она одевала её только по праздникам или на важные мероприятия. Сейчас было все равно, домой она возвращаться не собиралась. Либо в тюрьму, либо первой выплаты хватит заплатить на месяц за съемную квартиру. Взгляд упал на кроссовки брата. Бабушкина пенсия, стипендия брата ну и кроссовки. Первый раз в жизни ей в голову пришла мысль поиметь из своей семьи собственную выгоду. Бабушка махала веником и материлась. Алина стала обыскивать вещи брата, но у него была одна мелочь в карманах. Зато в тумбочке лежала практически вся пенсия, этого хватит на еду на целый месяц. Она надела кроссовки, грубо хлопнула дверью и побежала вниз по ступенькам.  

Глава 9. Часть 1.  

9. 1  

Алина купила пару сосисок в тесте на автобусной остановке и теперь бродила по улице, перекусывая на ходу. До приезда машины оставалась ещё уйма времени. Она думала обо всём, что было в прошлом. Когда она была ещё маленькой, Николай приходил домой под вечер. Он стал необщителен, избегал любых разговоров с семьёй. Наблюдать за этим было странно, так как буквально недавно почти каждый день он гулял с ней на детской площадке, после чего он покупал ей белое мороженое в вафельном стаканчике, и они весело, никуда не спеша шли домой. Ситуация изменилась, когда Николай подсел на кодеин. Всё началось с пьянок с друзьями и с первыми таблетками, которые кто-то из друзей купил в аптеке. Николай запил пивом 5 таблеток, и результат оказался совсем другим, чем он ожидал. У него не было галлюцинаций или состояния опьянения, он просто почувствовал себя хорошо. Нет, не хорошо. Это было идеально. И через несколько недель на посиделки с друзьями таблетки он стал приносить сам. История банальна и давно всем известна, доза стала увеличиваться, денег стало не хватать, кайфа он больше не ловил, а таблетки ел, чтобы не было плохо. Кто-то предложил шприц, вставило, как первый раз, и игра началась заново. Николай был снова счастлив, чувствуя прилив энергии. Он исколол себе все вены на ногах, в руку он не колол. Не хотел лишних вопросов, да и вообще разговоров об этом. Общаться с людьми, которые не пробовали кодеин – как об стенку горохом, никто бы всё равно не понял.  

Возвращаясь домой после зарплаты, Николай по дороге выпил литр портвейна. Возле подъезда стояли друзья, с ними он сделал три тяги гашиша через водный. Дома ждал дозняк, и хотелось поскорее его употребить. Николай пришёл домой только под вечер, пытаясь не выдать состояния тяжелого наркотического опьянения. Он закрылся в комнате и положил свой член на стол. Сделал инъекцию и понял, что рука дрогнула, в вену он не попал. Наступила измена, выход из положения был только в окно.  

9. 2  

Человек сотрудничает со мной из-за того, что плоды жизнедеятельности моего вида помогают ему в расширении сознания. Он впитывает наши знания в себя в большинстве случаев через дым, и это притупляет способности его интеллекта.  

Что такое интеллект? Свойство, которое дано эволюцией существам для приспособления к окружающей среде. Свойство, которое должно охранять, кормить организм и, естественно, дать возможность размножению, но только тогда, когда интеллект у существа средний.  

Если существо получается слишком умным или слишком глупым, то это патология, и есть объяснение, почему. Представим себе уровень интеллекта существа в виде кольца, по средине кольца поставим отметку. Это начало. Интеллект практически равен нулю. Теперь идём дальше по часовой стрелке, доходим до середины кольца – это и есть идеальный интеллект для среднестатистического индивидуума. Пойдём дальше. Личность достигла сверхинтеллекта, и, если мы подвинемся хоть на миллиметр, то интеллект прейдёт к своему началу. Проблема гиперсознания в том, что, чем больше ответов ты знаешь, тем больше вопросов возникает. Интеллект самого умного и самого глупого существа находится в одной и той же точке. Интеллект самого умного существа равен интеллекту самого глупого. Странная ловушка эволюции…  

9. 3  

Артём сделал вид, что не удивился.  

– Стреляет?  

– Не знаю, не пробовал ещё, хотя почему-то уверен, что да.  

– Откуда достал?  

– Из-под земли.  

Артём засмеялся.  

– Что делать с ним думаешь?  

– Продам, мне он не нужен.  

– Мне продай.  

– У тебя на сигареты денег нет, не то чтобы на ствол.  

– Кстати, насчёт сигарет.  

Артём поднял мокрую пачку с пола. Они всё-таки размокли, и он посмотрел по сторонам в надежде найти место, где их можно просушить. Сергей смотрел на это молча.  

– Может, обогреватель включить? Одежду кинешь?  

– Все равно не высохнет. Сколько ты за него хочешь?  

– Я пока не думал, но такой стоит прилично. Раз в жизни так повезло.  

– Я тебе за него дам 150 баксов.  

Сергей начал громко смеяться, он воспринимал сказанное Артёмом как шутку.  

– Во-первых, он стоит в два раза дороже, а во-вторых, у тебя этих денег нет.  

– Серёг, я тебе кое-что объясню. Во-первых, бабки у меня есть, а во-вторых, кому ты его продашь? Усатому? По запчастям? Оно так и получится. А за боевой, так весь город знает, что он мусорам за крышу башляет. У тебя шмон в гараже из-за этого ублюдка каждую неделю будут устраивать.  

Сергей задумался. На улице шёл тихий затяжной ливень.  

– Ну, знаешь, вообще-то по запчастям даже дороже получится.  

– Патроны к нему есть?  

– Один.  

– Как один? У тебя же этих патронов как говна было.  

– Я их уже давно не беру, что мне с ними делать? А те, что в гараже валялись, я посверлил.  

– Я возьму у тебя его за 150, деньги прямо сегодня. Для тебя это абсолютно без риска.  

Риск присутствовал. Продать было некому, и Артём был прав – сотрудничать с Усатым в таких делах было опасно.  

– Откуда у тебя деньги?  

– Какая разница? Дай мне его подержать.  

Пистолет идеально лёг в руку. Каждая его линия казалась агрессивной, каждый его грамм сеял смерть. Артём смотрел на пистолет, они сидели молча.  

– Я принесу тебе деньги, дай мне время.  

Глава 10. Часть 1.  

10. 1  

Дни становятся короче, и моя сущность берет своё. Я начинаю цвести, моё тело набирает массу с необычайной скоростью. Скоро придёт конец, и я должна передать информацию следующему поколению моего вида. Я начинаю видеть. Обычно видят только развитые растения. У энергии есть цвет, и деревья передают информацию друг другу оттенком энергетического цвета. Сегодня я видела красный цвет. Когда дереву угрожает опасность, его энергетическое поле меняется на красный. Все другие деревья тоже меняются на красный, и в лесу можно наблюдать цепную реакцию. Так они общаются, ведь лес – это единый гигантский организм, который находится в симбиозе со всеми животными и растениями, кроме людей. По энергетическому оттенку я поняла, что человек последнее столетие является одним из главных конкурентов деревьев. Они тоже строят свои «леса», которые являются сложными организмами и обмениваются информацией в основном благодаря звукам. Люди зашли в эволюционный тупик, ведь они зависимы от леса, а лес независим от них. Кажется, пришёл человек. Острым предметом он режет меня под корень, я выдаю яркий красный цвет, и весь лес вдали тоже светится красным.  

10. 2  

На улице холодало, время приближалось к восьми, снег начал покрываться неприятной коркой, которая напоминала засохшую рану. Хотелось спать, ноги в кроссовках замерзали, чем ближе было время, тем сильнее колотилось сердце у Алины. Она подумала, что поступила неправильно, украв у бабушки пенсию. Не по отношению к семье, а по отношению конкретно к ней. Бабушка была иногда адекватной, когда не обострялась шизофрения. Но иногда пенсионерка убегала, а потом тащила в дом мусор или предметы, которые она нашла на свалке. В один из таких случаев она притащила домой старую побитую раму от телевизора. Она взяла новогодние игрушки, которыми они уже несколько лет не пользовались, так как ёлку ставить никто не хотел, поставила рамку на кухонный стол и начала приклеивать их на скотч. Алина зашла на кухню и не сразу поняла, что происходит. Она начала тащить бабушку в комнату, чтобы успокоить, но та никак не успокаивалась. Старая шизофреничка взяла в руку стеклянную новогоднюю игрушку в форме шара, зажала кончик игрушки между пальцами и дала ею пощечину. Игрушка разлетелась вдребезги, оставив глубокий порез на щеке. У Алины полились слезы, нет, не от боли, а от осознания мерзости, которую она испытывает к своей жизни. Она закрылась в ванной и стала набирать воду. Кровь со слезами стекала по лицу. Алина села на пол и начала рыдать: «Боже, если ты есть, пусть этот дом рухнет прямой сейчас, здесь все несчастны».  

10. 3  

Меня порезали и разделили на части. Некоторое время я находилась в тёмном помещении, куда не попадает свет горящего шарика. Вся жидкость из меня испарилась, но вот наступил финал, которого я так ждала. Моё измельчённое и высушенное тело насыпают горой на круглый алюминиевый поднос и выносят людям. Кажется, настало время поделиться информацией с более примитивными существами.  

Глава 11. Часть 1.  

11. 1  

Машина приехала ровно в назначенное время. На улице уже стемнело, и Алина сильно замёрзла. Ей помахали рукой, она подбежала и запрыгнула в салон.  

– Прохладно сегодня.  

– Да-а.  

В салоне автомобиля тоже было холодно, изо рта шёл пар.  

– Мда, оделась ты…  

– Ну, что было.  

– Волнуешься?  

– По мне не видно?  

– Я тоже первый раз волновался. Главное – не тупи. Я тебе всё расскажу, там сложного ничего нет.  

Они выехали из спального района на трассу. Салон немного нагрелся, стёкла ужасно потели изнутри.  

– Когда приедем, я тебя должен сначала познакомить со своим начальством, такие условия.  

– Куда мы едем?  

Они выехали за город и уже начиналась промышленная зона. Никаких клубов там нет и не было, стали появляться мысли о подставе.  

– Я понимаю, выглядит странно, доверься мне.  

– Я думала, клуб в городе.  

– Немного за.  

Сыпался мелкий колючий снег. Огромные серые заводы были отвратительными на вид и напоминали заброшки.  

– Заведующий клубом, я даже не знаю, честно, как его зовут. Кличка у него Шаман, он или казах, или якут. Старый нудный хуй, почти не разговаривает, он как бы взглядом всё говорит, понимаешь?  

Алина вообразила в голове старого казаха с животом и в пиджаке, с дорогими перстнями на пальцах.  

– Не совсем.  

– Поймёшь. Клуб у него подпольный, к нему ездят олигархи и весь этот богатый сброд типа за просветлением, хотя он даже не разговаривает. Вечера обычно заканчиваются тем, что все упариваются наркотой и танцуют. Танцуют даже те, кто не умел этого делать.  

– Нам вообще безопасно там находиться?  

Он задумался, но всё же решил ответить правду.  

– Нет.  

Остальное время они ехали молча.  

Уродливые депрессивные строения резали глаза. Машина, наконец, остановилась. Поворот на право. По грязному бетонному забору барабанил противный снег. Алине стало не по себе, она чувствовала себя мерзко от того, что она делает. Они припарковали автомобиль за высоким старым зданием из красного кирпича, который уже начал осыпаться, и дальше пошли пешком. Под следующим зданием их ждал вход в подвал, возле которого были припаркованы пару чёрных внедорожников и красный разбитый спорткар. Деревянная дверь, на двери краской нарисован треугольник, внутри которого семь колец и посредине точка. Вдруг дверь открылась, на улицу выбежал священник. Он рассматривал свои руки и смеялся. Потом увидел Алину и начал кричать: «В поте лица твоего будешь есть хлеб, доколе не возвратишься в землю, из которой ты взята, ибо прах ты и в прах возвратишься». А потом испугался их и убежал. Её спутник улыбнулся.  

– Наверное, из Библии.  

11. 2  

Они заходят и спускаются в низ. На ступеньках недавно разбитая бутылка вина. Видимо, священника. Тусклое освещение, пахнет спиртом и палёной резиной. Нет, не марихуаной, а именно палёной резиной. Помещение огромное, похоже, раньше использовалось как цех или даже склад, но это не важно. Над танцполом второй этаж с окнами, что-то вроде випкомнаты. В помещении пару людей, за баром два бармена. Играет музыка, посетители лениво танцуют под медленный бас. У Алины болит голова, ей кажется, что её сейчас стошнит. Ощущение, будто плюнули в душу. Не из-за клуба, а из-за понимания, что пошла по неправильному пути.  

– Здесь подожди, я сейчас подойду.  

В помещение начинают заходить люди. Они весёлые и громко смеются. Больше всего Алине запомнилась девушка в ярком красном платье. Она выглядела волшебно и явно чувствовала себя здесь в своей тарелке. Странное место.  

Её спутник подошёл к охраннику.  

– Она со мной, с Шаманом познакомлю.  

Охранник устало на него посмотрел.  

– Одну привёл?  

– Да.  

– Почему одну?  

– Ну, завтра ещё приведу, не каждый на такую работу согласится.  

– Одну мало.  

– И что мне, её домой везти?  

Охранник цокнул языком.  

– Ну проходи, хоть что-то.  

Парень махнул Алине рукой. Они стали подниматься по лестнице. Ей было ужасно страшно.  

На стене висела странная картина. Восемь маленьких девочек без лиц в лесу, все в платьях разных оттенков. От картины стало еще страшнее, обстановка была пугающая. Но адреналин уже начал туманить рассудок и будоражить. За столом сидели трое. Шаман был в спортивном костюме, справа от него сидел полный мужчина в пиджаке, явно занимающийся криминалом в законе. На его лице читалась безнаказанность. Слева сидела девушка в красном платье. Стоп. Так это же та самая, которая только что была в зале, как она тут оказалась? А может, все клубные барышни на одно лицо? Ладно, не важно. Они сели за стол. Шаман даже не смотрел на них. Дама в красном начала говорить:  

– Она знает, что делать?  

Парень посмотрел на неё почему-то испуганно, такой реакции Алина от него не ожидала.  

– Я ей всё покажу.  

– А вы, блять, не поздно приехали? Ничего, что там уже половина зала?  

Музыка стала живее, с танцпола были слышны визги женщин.  

– Мы можем прямо сейчас приступить к работе.  

– Блять, приступай, хули ты сидишь как тупой?  

Шаман поднял руку. Он всё так же смотрел в пустоту. Потом что-то сказал на ухо даме в красном, та махнула рукой. Из другой комнаты появился мужчина в смокинге, его чёрные волосы были зачёсаны назад, в руке он держал круглый алюминиевый поднос, на котором была целая гора шишек конопли. Он поставил поднос на стол, остановился за дамой в красном, согнул руку в локте и повесил на неё белое полотенце. Шаман стал крутить косяк. Получалось это у него виртуозно, он был похож на робота, настолько его движения были отточены до автоматизма. Официант подал огонь, почему-то спичками, а не зажигалкой. Шаман раскурил и передал косяк Алине. Дама в красном смотрела и улыбалась.  

– Ты знаешь Артёма?  

Алина сделала глубокую затяжку и начала кашлять. Внизу лупил жестокий бас.  

– Ч-что? Артёма? Какого Артёма?  

– Значит, знаешь?  

Алина отдала косяк Шаману, тот передал его мужчине рядом. Она почувствовала, как её тело начало стекать в кроссовки брата. Мужчина сделал жирную затяжку и вернул косяк.  

– Тебе никогда не казалось, что человеческая судьба – это колея? Будто рассказ, который уже давно написан. Время не идёт ни вперёд и ни назад, мы застряли в определённом моменте и проживаем его циклически.  

Она сделала ещё одну затяжку. Сказать, что наступила измена – нет. Скорее, это было просветление. Плевать на смерть и на то, что с ней сделают. Плевать, что будет дальше. Она должна рассказать людям всё, что поняла.  

Алина берет стул, на котором сидит, и бросает в стекло. Оно разбивается на мелкие осколки, но её никто не пытается остановить. Она берет поднос с марихуаной и разбрасывает шишки в самый центр танцев, которые были уже в разгаре. Пьяные люди жадно хватают марихуану, лупит жестокий бас, и, кажется, от такого зрелища Шаман впервые в жизни улыбается.  

Глава 1. Часть 2,  

ЧАСТЬ 2  

ГЛАВА 1  

Однажды проснувшись утром, ты поймешь, что не помнишь ни одной своей рифмы, и этот феерический конец станет глупым началом. Прожить жизнь – словно досчитать до десяти. Слишком просто, чтобы быть правдой. Но все же, давайте начнём.  

1. 1  

Под окнами пятиэтажного дома, выстроенного из белого кирпича, агрессивно расположилась трещина. При желании любой из гуляющих во дворе детей смог бы просунуть в неё руку. По вечерам, когда Алексей Сергеевич паял старые платы в своей каморке, через трещину можно было увидеть тусклый свет.  

Артём проснулся в 5 утра. Ровно через час он договорился о встрече с интересным человеком. Все в округе считали его шаманом, но Артём был настроен скептически и просто хотел поболтать. Он выдвинул ящик стола, в нем лежала пачка сигарет без фильтра, которую он отобрал у детей в подъезде. На улицу он с собой их не брал, было немного стыдно появляться на людях с такими дешевыми сигаретами. Поэтому курил по одной дома на балконе. Времени 5:36, Артём набросил на себя плотную чёрную кофту с капюшоном и вышел. На улице было пусто, чувствовалось приближение рассвета. Он направился к местной точке сбора алкашей. Само заведение было ещё закрыто, но встреча была назначена именно здесь, возле столиков.  

На белом кирпиче возле подъезда виднелась надпись, сделанная простым карандашом: «выше неба умрём». Три слова были коряво выведены чьей-то пьяной рукой. Рядом красовалось изображение, которое рисовал сам Артём. Три лица в профиль, с прическами как у Элвиса Пресли.  

На месте встречи его уже ждали. Парень выглядел совсем обычно. Артём сел за столик напротив него.  

– Здравствуй.  

– Привет.  

Они пожали друг другу руки, взбесила вялость рукопожатия.  

– Ну что, Артём, пишешь ещё?  

Артём подкурил сигарету. Откуда Шаман знал о том, что он пишет, ему было неизвестно, но без разницы.  

– Знаешь, чтобы быть писателем, нужно иметь определённую степень глупости. Когда ты за неё переходишь, то понимаешь, что написать то, по сути, и не о чем, да и не зачем.  

– Горе от ума?  

– У каждого действия есть мотив. Я свои мотивы знаю. Каждый писатель –лицемер, он создаёт образ, будто говорит о чем-то важном, но по факту...  

Псевдошаман начал раскладывать карты.  

– Ладно, давай начнём.  

На улице было сыро и прохладно, становилось всё светлее. Он медленно перемешал карты таро и положил на стол.  

– А какие мотивы у тебя?  

– Так ты мне скажи, ты же гадалка. Артём улыбнулся, он уже знал, что имеет право на унижение после такого вялого приветствия.  

Вдруг на стол сел ворон, он держал в клюве карту. Он подошёл к Артёму, положил перед ним карту и улетел. Таким трюком было его не удивить.  

– Это твой?  

«Шаман» пожал плечами.  

– Нет.  

– Ну ладно, что там ты мне приготовил, показывай.  

– Да честно тебе говорю, не мой.  

На его лице было видно не наигранное изумление, он перевернул карту, она была полностью чёрного цвета.  

– У меня и карты такой в колоде нет, я не знаю, что это значит.  

Артём занервничал, опять подкурил сигарету.  

– Дай я посмотрю.  

На карте не было никакого изображения, просто чёрный прямоугольник.  

– Это шутка?  

– Только кто кого разводит?  

Он взял карту и положил в карман, встал из-за столика и пожал компаньону руку. На улице стало светло, псевдошаман остался сидеть за столиком в изумлении.  

1. 2  

Якутия, 1976 год. Стучали колёса товарного поезда, за которым бежал мальчишка лет 11. Вокруг было пусто и холодно, ветер обжигал лицо. Мальчишка увидел нужного ему человека, он весело болтал с машинистом в кабине поезда. У него было красное пьяное лицо, он скинул мальчишке корзину, обмотанную белой тряпкой в синий горошек. Солнце было надёжно спрятано за густыми серыми тучами. Корзина покатилась вниз с горы, и проворный якутский паренёк быстро нырнул за ней. Он взял её на руки и проверил содержимое. «Всё как нужно, всё то, всё как надо». В корзине лежали сушеные шляпки мухомора, он должен был отнести их одному человеку, чьё имя было ему неизвестно.  

Он пошёл по железным путям и километров через пять свернул в лес. Лес был гигантским и пустым, хрустели замерзшие листья. Ещё пять километров, и он вышел к нужному месту и нужному ему человеку.  

Шаман сидел молча возле сооружения, похожего на юрту, и смотрел на линию горизонта. Мальчишка аккуратно поставил возле него корзину. Тот продолжал смотреть, не замечая ничего вокруг.  

1. 3  

Артём сидел на разбитой лавочке возле остановки и ждал, пока откроется киоск. В пачке одиноко тарахтела последняя сигарета. Проехал старый ржавый грузовик. Он рассматривал карту, пока не услышал щелчок шпингалета.  

– Здравствуйте.  

– Здрасьте.  

– Поштучно можно?  

– Сколько?  

– Три.  

Он сыпнул мелочь из кармана, продавщица закатила глаза, посчитала монеты и высунула сигареты в окно.  

– А красных нет?  

– Нет, либо такие бери, либо ничего.  

Артём взял сигареты и положил в пачку. На улице стало совсем светло, люди уже начинали идти по своим работам. Путь лежал к дому, у подъезда курил Сфинкс, синяя краска на входной двери совсем облупилась и откалывалась от любого прикосновения. На третьем этаже играло «Небо славян» Алисы. Стучать в дверь было бесполезно, поэтому Артём зашёл в квартиру без разрешения хозяев. Сергей спал на первом ярусе двухэтажной кровати. На втором были свалены чемоданы со старым хламом. Возле кровати стоял табурет, на нём газета, на газете бутылка паленой водки, которую Сергей покупал за копейки у знакомой бабки на рынке, и гранёный стакан. Красный пол в квартире был ужасно поцарапан. На глазах у Сергея лежала пилотка советского солдата. Возле табурета валялась ржавая и помятая каска СШ-40, явно копаная, в ней маузерские гильзы.  

Артём зашёл и выключил музыку. Сергей мгновенно проснулся.  

– Батя дома?  

– Чттт-о?  

– Дома или нет?  

– Та нет, в подвале, наверно.  

Артём отрыл деревянное окно, высунулся из него, посмотрел по сторонам и подкурил. Сергей потянулся к бутылке, но увидел, что она пустая.  

– Ну ты ходил... к придурку этому... гадалке?  

– Сходил, поболтали.  

– И?  

– Пиздец мне, Серёг.  

Артём с ухмылкой достал чёрную карту и бросил на табурет. Сергей посмотрел на карту, потом достал ещё одну бутылку и ещё один стакан, которые почему-то были спрятаны у него под подушкой.  

– Ну, тут без этого не разберёшься.  

Он налил по половине стакана.  

– Опять эту хуйню палёную пьёшь? Она же ацетоном воняет.  

– Не хочешь – не пей. Деньги у меня откуда? Я безработный как бы, а сколько пью эту дрянь, ещё ни разу не отравился, нормальная водка, начинаешь.  

Они чокнулись стаканами и выпили до дна. Водка была мерзкая на вкус, закусывать было нечем, поэтому оба занюхали рукавами.  

– Сигарета есть?  

Артём кинул пачку на стол.  

– А чего сразу пиздец?  

– А ты не видишь, карта чёрная, нет там на ней ничего.  

– И что?  

– Ничего – разве это не смерть?  

Сергей закашлял и посмотрел из-под лба.  

– А ты знаешь? Ты там был?  

Ржавый грузовик, который Артём видел сегодня у киоска, припарковался у детской площадки. Он посмотрел на Сергея и двинул плечами.  

– Не знаю.  

– Пустота, может, и не значит смерть.  

– А что значит?  

– Астрал. Может, тебе нужно выйти в астрал, и там тебя все ответы будут ждать.  

– Серёга, ты смеёшься сейчас? Наливай ещё.  

Бутылка дешевой водки ушла буквально за полчаса.  

Артём докурил последнюю сигарету, посмотрел на окурок.  

– Так вот от чего подохну.  

– Может, тебя машина завтра переедет.  

Они пожали друг другу руки, и Артём пошёл домой. Водка очень разморила, он лёг спать. Проснувшись ночью с похмелья, в ящике стола он взял дешевую сигарету без фильтра, выкурил на балконе и пошёл умыться в ванну. Вдруг он услышал стук в окно. В окне он увидел все того же ворона, что принёс ему карту. Ворон вошёл в квартиру. К его лапе красной ниткой были привязаны ампула морфия и картонная записка, сложенная вдвое. В записке простым карандашом был нарисован треугольник, внутри него семь колец, в середине точка.  

1. 4  

На третьем этаже играла песня «Перемен», Цой был как раз в тему. Артём вошёл без стука, Сергей проснулся от того, что музыку выключили.  

– Серёг, ты только бухаешь и спишь, да?  

– Ой, только ты мне давай морали не читай, мне бати хватает.  

Мама Сергея уже год как работала за границей и высылала им деньги, в последнее время у них с Алексеем Сергеевичем были напряженные отношения.  

– Ну, заботится о тебе батя.  

– Заботится? Тём, я те кое-что объясню.  

Сергей сел на кровать, положил руки перед собой на табурет и начал говорить.  

– Люди рожают детей, потому что любят не их, поверь. Они любят себя. Они боятся умереть в одиночестве. Ты для них лишь вклад. Ложь везде, подумай. Они обеспечивают тебя, чтобы ты их обеспечивал в старости, но ты, может, и не хотел рождаться, у тебя не было выбора, ты их раб, понимаешь?  

– Не совсем.  

– Да что тут непонятного? Все люди ублюдки, и родили тебя, чтобы эксплуатировать. Таким образом твои родители хотят облегчить себе жизнь. И когда твоя мать говорит, что любит тебя, в первую очередь она любит только себя, потому что она тебя использует, чтобы не быть одинокой.  

– Мы все друг друга используем.  

– Везде обман, за это и выпьем.  

– Я по делу зашёл.  

Артём достал из кармана ампулу и кинул Сергею. Сергей посмотрел на него с непониманием.  

– Тём, ты знаешь, я не по таким делам.  

– Что это?  

– А ты что, читать не умеешь? Морфий.  

– А не яд какой-нибудь?  

– Откуда мне знать? Я же не врач. Где ты его взял?  

– Ты сейчас подумаешь, что я сошёл с ума.  

– Нет, мне всё равно.  

– Помнишь чёрную карту?  

– Да, помню.  

– Мне её ворон принёс.  

– Вот прям сел тебе на плечо и отдал?  

Артёму было не до шуток, он посмотрел на него с серьезным лицом.  

– Да, Серёг, сел на плечо и отдал.  

– Ладно, ближе к делу, откуда наркота?  

– Так ворон опять принёс, у него к лапе привязано было, ампула и рисунки какие-то.  

– Ты сейчас серьёзно?  

– Вполне.  

Сергей набрал полную грудь воздуха и выдохнул.  

– Тём, нахуй ты меня разводишь?  

– Та смысл мне?  

– Никакого.  

За окном вдали дымил старый завод неизвестного предназначения. Иногда казалось, что весь мир – это твёрдый бетон, к которому не хотелось никак прикасаться. Артём потёр бледную кожу под глазами.  

– Помнишь, ты что-то об астрале говорил?  

– Не чуди, я просто ляпнул. Вдруг в ампуле яд, ты вообще головой думаешь? Тебе его серьёзно птица принесла? Там может быть что угодно.  

– Ладно, возможно, я действительно перегибаю.  

– Перегибаешь.  

– Назад отдай.  

– Тебе она зачем?  

– На память оставлю, не заёбывай.  

Времени было восемь утра, аптека открывалась в девять.  

– У тебя денег есть занять?  

– Нет, откуда? Я безработный.  

– Ладно, я побежал.  

Они пожали друг другу руки, Сергей включил музыку и лёг спать.  

Артём быстро спускался по лестнице вниз, каждый раз прыгая с последних трёх ступенек. На лавочке Сидел Сфинкс.  

– Сфинкс, у тебя денег будет занять?  

– Загадку.  

– Что?  

– Загадку отгадай.  

Артёму ещё с детства были знакомы все его загадки, но Сфинкс не помнил об этом из-за склероза.  

– Давай, только быстрее.  

– Кого-то лечит, кого-то убивает, нельзя потрогать, но можно почувствовать, оно может быть и не быть в одном месте одновременно.  

Артём, даже не задумываясь, ответил:  

– Время. Давай, помоги рублём, срочное дело очень.  

Сфинкс посмотрел на него с изумлением, будто первый раз видел, потом достал из кармана купюру и отдал.  

Путь лежал через киоск.  

– Здравствуйте, поштучно можно?  

Продавщица цокнула языком, закатила глаза.  

– Сколько?  

– Четыре.  

Она высунула сигареты в окошко.  

– А красных нет?  

– Нет, или такие, или никакие.  

Аптека была уже открыта, очереди не было, за прилавком стояла молодая девушка.  

– Здравствуйте, шприцы у вас есть?  

Глава 2. Часть 2.  

Два. День начнется с того, что ты помнишь всё только наполовину.  

ИЗ РАССКАЗОВ АРТЁМА  

– Художник или писатель обязан повеситься после того как его признают. Ибо какой смысл? Всю жизнь бороться против дебилизма, чтобы потом твоими трудами дебилы восхищались? Напрасно жизнь прожил, с крыши прыгни.  

– Погоди, дед, не ори ты так, мы сейчас оглохнем все.  

Мы сидели в зимнем лесу возле чёрного дыма. Небо было не видно из-за тумана, капал дождь, красный, будто кровь.  

– Вот знаешь, какая у меня мечта?  

Моё лицо горело от зимнего ветра. В лесу пахло йодом.  

– Нет, дед, понятия не имею.  

– Всю жизнь свою на это потратил, книгу пишу.  

Я улыбнулся.  

– И как оно? Выходит?  

– Более чем, в этой книге есть всё. Всё, чего мы не знаем.  

– Так ты книгу издать хочешь?  

Дед затих, а потом сказал почти шепотом:  

– Спалить её хочу. В костёр кинуть, чтобы искры к небу полетели, и я вместе с ними.  

Тут отозвался мужик в старом камуфляжном бушлате.  

– Да не слушай ты его, у старика маразм, все время херню морозит.  

Деда его реплика не на шутку взбесила.  

– А ты вообще рот закрой, майор. Из-за тебя всё говно. Ты, ублюдок, и такие, как ты, марионетки зла, марионетки плутократии, людей за деньги убивали, а значит, и честь твоя бумаги разрисованной стоит.  

– Та кого я убил?  

– Придурок ты, слушать тебя не хочу.  

Капал дождь, красный, будто кровь. Я решил пройтись за дровами. Под мокрым снегом хрустел пластик, я подошёл к большому дереву и увидел на нём огромную язву, мягкую и чёрную, с тёмно-красным оттенком. Вдруг язва начала сужаться вдоль. Что это? Глаз? Дерево моргнуло? Глаз раскрылся, из него потекла коричневая слеза. Меня начало тошнить. Интересно, какими нас видят деревья? Пожалуй, смеются над нашей беспомощностью. На ветру шумел трухлый кусок клеенки, величественно, как флаг планеты Земля. Я достал из рюкзака старую алюминиевую вилку и воткнул с ненавистью дереву в глаз. Он захлопнулся, будто двери лифта, из него потек желто-коричневый гной. Все ветки снизу обломали, придется вернуться ни с чем.  

В лесу, где раскинулась гигантская вырубка, минуя свалку ржавых машин, я вижу чёрный дым, уходящий в туман. Уже пару дней мы греемся автомобильными шинами. Дед крутил самокрутку из газеты и желтой, дерущей горло махорки.  

– Нет дерева, только верхушки.  

Все промолчали, моя новость никого не удивила.  

Дрожащий от мокрого ветра майор сказал:  

– К трассе придется идти, покрышки снимать.  

Я кивнул, а он тяжелой походкой пошёл к грязной палатке, взять ключ, чтобы открутить колеса.  

Под ногами хрустел пластик, мы шли сквозь свалку гниющих машин.  

– Майор, ты правда людей убивал?  

– Ты сам как думаешь?  

– Думаю, да, на то они и военные, чтобы глотки по приказу рвать.  

Майор промолчал, наступила неловкая пауза. Потом он резко сменил тему, будто не хотел испачкать честь братьев по погонам.  

–Знаешь, у меня друг был.  

Я рассмеялся от такой неожиданной смены темы диалога.  

– У всех были, майор.  

– Договорить дай, хорошо?  

Я замолчал, майор продолжил.  

– Наркоманом был, вот прям не мог остановиться. В долг у всех брал, у родителей золото и технику в ломбард вынес.  

– Так история, собственно, о чем?  

– Дослушай сначала. Никто не мог понять, почему он торчит, а я знал. Женщина его бросила, любовь у них, мол, была, а он эти чувства компенсировать пытался.  

– Так в любви зло?  

– Та не в любви, придурок, договорить дай.  

Я затих, его история меня очень заинтриговала. Майор очень суровый мужик, и даже когда крепко выпьет, по душам говорить не хочет, а тут такое рассказывает.  

– Никого я не убивал, охраной я занимался, государственного объекта, «Институт потребительства». И вот что я тебе скажу. Люди полигамны, а моногамия – это величайшее изобретение института, потому что если бы мы все просто трахались, не было бы брака и отношений, а если нет этого, то ты не хочешь завоевать женщину, понимаешь? Ты меньше потребляешь. Ты не купишь себе автомобиль или новый телефон, чтобы подчеркнуть свой социальный статус, тебе не нужна квартира, модная одежда. Зачем? Ведь секс и так есть.  

– Правду говоришь, майор.  

– Конечно, правду. Зло – не наркотики и не любовь. Зло – это люди, которые растравляют нам приоритеты в жизни, чтобы мы работали на них.  

Всё это было мне и так понятно. Я был зол, ненависть кипела во мне всегда, не от того, что так есть, а от того, что я не знаю, что с этим делать.  

Мы вышли на трассу, издалека я увидел старую «Ниву» белого цвета, стоящую под большим рекламным щитом. На нем были изображены три профиля, будто смотрящие друг другу в затылок, все трое с причёсками как у Элвиса Пресли. Три кита. Мир держат три кита. На рекламном изображении три главных пастуха владельца фермы. Первый профиль слева в белом халате. Учёный. Кабинетная крыса, прячущая за научным лексиконом невежество всего научного мира. Наука – это бизнес. Наука – это места в кабинетах и у кормушки. Главное – отсылаться на давно умерших людей, самому знать что-либо не обязательно, просто заучить, как школьный стих. Второй профиль посредине. Самый грязный и лживый представитель человечества, в новом костюме и галстуке. Политик. Человек, помешанный на недвижимости, дорогих автомобилях, деньгах и их приумножении, ограничивший себя иллюзиями о целях людей. В основном это иллюзии, навязанные им третьим китом. Он в брендовой одежде, у него много половых партнеров, он открыто употребляет и пропагандирует наркотики. Звезда. В прошлом творец, который делал хорошую музыку или, возможно, писал картины, пока в его творчество не пришли деньги, а значит, власть. Все хотят быть ими. Кем-то из трёх. Вот только не стать продажным, и тогда человечество заживет. Наивные мысли подростка.  

Начинало темнеть. Мы поставили Ниву на кирпичики, вот только всё не могли скрутить последнее колесо. У майора начали сдавать нервы из-за прикипевших ржавых гаек, и он бросил ключ об асфальт.  

– Будто весь мир ржавчиной покрылся.  

– Так что с твоим другом случилось? Сейчас он где?  

Майор молчал и покорно смотрел в даль горизонта. На краю дороги стал вырисовываться силуэт женщины.  

Он увидел её первым. Мара. Она безразлично шла босиком по трассе прямо нам навстречу. Мы с майором застыли от такого зрелища. Там, где ступала её нога, вырастали красные тюльпаны. Ветер трепал её длинные чёрные волосы. Неужели она за нами пришла? Время будто застыло, в небе депрессивно повисла чёрная луна. Мара подошла к нам впритык, я смотрел в её грустные глаза. Она поднесла указательный палец к своим губам:  

–Тссс!  

В лесу все так же пахло йодом, и дождь шёл, красный, будто кровь.  

Глава 3. Часть 2.  

Три. Я рисую гуашью в альбомном листе огромного кита, выныривающего из воды.  

3. 1  

Родители уехали за город. Артём сидит перед столом, на столе лежит одноразовый шприц, заполненный морфием. А стоит ли? Стоит ли? И что можно потерять, если что-то пойдёт не так? Страх сдавливал все мышцы, он не мог двигаться и просто смотрел на шприц. Страшно. Вот что действительно страшно. Неизвестность. Он взял себя в руки. Подкурил дешевую сигарету без фильтра прямо в квартире и закатил рукав. «Насрать, мне нечего терять». Вены было отлично видно и без жгута.  

Игла пробила тело, было жутко неприятно. Он набрал в шприц немного крови, а потом медленно запустил всё содержимое внутрь себя. По руке, а потом и по всему телу побежало тепло. Это были самые приятные объятия, какие только можно себе представить. Сильно закружилась голова, Артём начал паниковать, что упадёт со стула. Высота казалась огромной, он лёг на пол. Сердце вырывалось из груди, он чувствовал, как проваливался вниз. Он летел все быстрее, потом падал на тучу, она его обнимала, будто вата, и он проваливался в неё, потом снова падал в пропасть и опять на тучу. Перед собой было видно только потолок квартиры, но он был так далеко, словно картинка на чёрном экране. Артём взял картинку, она расплылась по его руке яркими красками. Он чувствовал, как всё существующее пространство, а значит, и время протекает сквозь его пальцы. Оно медленно растворялось, как и сам Артём, и тут наступило то, чего он больше всего боялся. Пустота. Полная пустота. Даже то сладкое тепло, что окутало его тело, куда-то исчезло. Он видел со стороны, будто он желтая энергетическая нить, скомканная в шар. Он светился в полной пустоте. Вдруг у него появились ноги. Под ногами раскинулась гигантская степь. Всё его тело будто летело вперёд по нетронутым ногой человека местам. Артём увидел сидящего возле костра якутского шамана. Он понял, что читает его мысли. Длинные диалоги происходили будто за микросекунду.  

– В астрале у нас нет физического тела, поэтому мы общаемся телепатией.  

– в астрале?  

Шаман безразлично посмотрел на него.  

– А разве ты не сюда хотел попасть?  

– Я не думал, что все так буквально.  

– Название разные, но суть та же.  

– Ты как тут оказался?  

– Путешествую. То здесь, то там.  

Ветра не было вовсе, лениво потрескивал костёр, действительность окутала пустая тишина.  

– Ну и как тебе здесь?  

Вдруг издалека начали доноситься крики:  

– Артём, АРТЁМ!  

Артём повернул голову вправо и увидел поле ромашек, в котором стояла рыжеволосая девушка в легком белом платье.  

– Артём, Артём... иди сюда, я тебя везде ищу.  

Она была босая, на голове у неё был венок из полевых цветов.  

Она подбежала к нему и обняла.  

– Мы... мы разве знакомы?  

Сказал он, смущаясь от её красоты.  

– Знакомы, не знакомы. Будем знакомы. Она пожала плечами.  

– Ты разве здесь живёшь?  

– Нет, я тоже из третьего кольца, но из параллельной вселенной.  

– Кольца?  

– Да, кольца, я же писала тебе письмо.  

– Я не получал никакого письма.  

Девушка весело засмеялась.  

– Ладно, идем, я тебе покажу, как тут всё.  

Она взяла его под руку и повела вдоль ромашкового поля.  

– Так мультивселенная – это правда?  

Девушка посмотрела вверх, будто задумалась, а потом кивнула.  

– Угу.  

– И есть бесконечное количество меня?  

– Угу.  

Артём остановился. Девушка прошла немного вперёд и обернулась.  

– Ты же не человек, правда?  

– Нет, я энергия. Я могу принять любую материальную форму.  

– Я тоже энергия?  

– Пока живёшь в третьем кольце, ты ограничен физическим телом... А так, вообще, да, энергия.  

– Ты очень много знаешь.  

Девушка зевнула.  

– Я знаю всё.  

– Как появилась вселенная?  

– Её создал Бог.  

Артёма бросило в дрожь от таких откровений, в его руках ещё никогда не было сколько информации. Он почесал затылок, подумав, что сейчас выдаст глупый вопрос.  

– Ты знаешь Бога?  

Девушка засмеялась.  

– Нет.  

Она посмотрела по сторонам, мило улыбнулась и сказала:  

– А может, Бог и сам понятия не имеет, что он им является.  

3. 2  

Они шли по ромашковому полю, беззаботно болтая. Вдруг Артём начал терять контакт с реальностью. Действительность будто начала мигать. Вот он сидит в баре, тихо играет блюз, рыжеволосая девушка одета в строгий костюм. С ними за столиком сидит странное существо, человек с головой дельфина. Он тоже строго одет.  

– Приветствую! – Сказало существо, а потом начало громко смеяться. Девушка закатила глаза.  

– И ты тут?  

– Ну, а где мне быть ещё?  

Артём посмотрел на девушку.  

– Кто это?  

– Дельфин.  

Существо встало и начало громко говорить.  

– Разрешите представиться, меня зовут Вакни, я историк, изучаю культуру людей, нам многое от вас досталось.  

Он протянул руку Артёму. Пожав руку, Артём посмотрел с недоумением на девушку.  

– Он из недалекого будущего твоей реальности.  

Дельфин сел, потом быстро встал и начал кричать:  

– Это нужно отметить, нужно отметить знакомство! Бармен, виски с молоком.  

– С молоком?  

– Да, разве люди такое не пьют?  

Артём засмеялся.  

– Мне можно без молока.  

Девушка засмеялась и игриво толкнула Артёма.  

– Мне тоже без молока.  

Дельфин закричал ещё громче:  

– Бармен, виски!  

Барменом был осьминог. Артём только сейчас заметил, что бар находился под водой, но они сидели на стульях будто на суше, сила притяжения никак не изменилась.  

Осьминог принёс шесть стеклянных бутылок с трубочками, в бутылках был виски, явно разбавленный водой. Артём пил и начинал пьянеть, после третей бутылки разговор оживился.  

– Так что там в будущем происходит?  

Дельфин показал бармену, чтобы принесли ещё.  

– То, что и всегда, воюем.  

– С людьми?  

– Какими людьми? Нет уже вас давно, только технологии остались, и то старые, ими кальмары пользуются. Мы как-то своим путём пошли.  

– Кальмары?  

–Да, с кальмарами воюем.  

Артём подавился разбавленным виски и закашлял.  

– С кальмарами?  

– А чего ты удивляешься? Кальмары были раньше, есть сейчас и будут всегда.  

Дельфин громко засмеялся и потом демонстративно громко, на весь бар, сказал свою шутку.  

– Так что если хочешь правильно использовать потенциал своего ДНК, трахни кальмара.  

– А как насчёт дельфина?  

Девушка толкнула ногу Артема.  

– Ну что ты несёшь?  

И громко засмеялась.  

Бармен принёс ещё виски, Дельфин оставил ему чаевые.  

– А у вас что там, в прошлом?  

– Да грустно как-то и бессмысленно, что ли.  

– Очень грустно?  

– И очень бессмысленно.  

Вдруг Артём начал видеть потолок комнаты, осознавая, что начал приходить в реальность к телу, к которому он прикреплён. Он встал, но ноги все ещё подкашивались. Артём кинул своё тело на кровать и уснул крепким сном.  

3. 3.  

Он проснулся от звука ключа входной двери. Родители вернулись домой. Он быстро поднялся и начал говорить сам с собой. «Записка, где записка? Как? Как она это сделала? Это мистика? Либо я сам себе это всё напридумывал? » Одно он знал точно – он должен об этом написать. Артём надел чёрную кофту с капюшоном, взял тетрадь на 48 листов, которая осталась ещё со школы, полупустую пачку дешевых сигарет, карандаш и ключи от гаража. На улице моросил дождь. Возле надписи «выше неба умрём» кто-то дописал снизу «небо – предел для иных». Скрипнула дверь гаража, а затем намертво захлопнулась изнутри. Слова в тетрадь сыпались одно за другим, пока дождь мрачно барабанил по крыше.  

Глава 4. Часть 2.  

Четыре. Стена моей комнаты обвешена огромным количеством рисунков с китами.  

4. 1  

В пустом мире, где не было абсолютно ничего, блуждали две кошки, черного и белого цвета, не зная о существовании друг друга. Всё, что у них было – это метафизическая тоска, которая становилась всё плотнее с каждой мыслью. В пространстве без времени двигаться становилось всё сложнее, хотя вряд ли им было это понятно. Возможно, им было абсолютно плевать на это, а и их мысли были следствием скуки, надежно спрятанной на краю вселенной в закрытом конверте. Китайцы назвали этих кошек Инь и Ян, в Индии их называют Пуруша и Пракрити, но я же постараюсь изложить все как можно проще. Черное и белое, добро и зло, жизнь и смерть. Любой мотив действия человека – это или любовь, или ненависть. Прошу прощения за тривиальную метафору, но хитрые кошки управляют нами с небес, будто марионетками на ниточках, сотканных из энергии. Но об этом немного позже.  

Итак, в полной темноте они встретились взглядами, их глаза были абсолютно идентичны. Зеркало? Портал? Что если в пустоте и правда есть портал? Разогнавшись как следует, они прыгнули навстречу друг другу и вдруг... Бабах. Произошло то, что мы называем Большим взрывом. Плюс и минус равно замыкание.  

Однажды я пришел домой и увидел своего отца, занятого какими-то делами. В шутку я спросил у него:  

– Ну что? Как там добро и зло?  

На что он мне ответил:  

– Да все также, борются друг с другом.  

4. 2  

Она спускалась в помятой белой рубашке по холодным каменным ступенькам старого замка. Ворон уже ждал её с информацией и каждые две минуты нервно постукивал в окно. В мире всё относительно. Чтобы кто-то мог быть богатым, кто-то должен быть бедным. Великие дела – это амбиции конкретных индивидуумов, которые компенсируют личные комплексы, сравнивая себя с большинством. Посмотрев в зеркало она поправила рыжие волосы и открыла окно, отвязала от шершавой лапы ворона то, что принадлежит ей, и показала гостью рукой, что он свободен. Ворон вежливо поклонился на прощание и улетел в неизвестном направлении. Ту, о ком идёт сейчас речь, зовут Римма. Как большинство богатых людей, с которыми она непрерывно себя сравнивала в попытке им соответствовать, она построила свой капитал на смерти. Римма села на старый пыльный стул, вытянула перед собой информацию и с изумлением посмотрела на ладонь. В некотором смысле она держала все секреты бытия прямо перед собой, но её сознание, травмированное безупречным невежеством социума, давало разглядеть только огромное количество золота, которое она получит взамен. Тишину нарушили мягкие и уверенные шаги. Римма не могла оторвать взгляд от ладони.  

– Ваша карета подана, мадам.  

Из тьмы появился худой мужчина в смокинге. Дворецкий. Он держал за плечом кремнёвое ружьё, заряженное чёрным гранулированным порохом и тяжёлой свинцовой пулей.  

– Я подожду у выхода, пока Вы будете готовы.  

Римма медленно кивнула. Огромных денег стоят только те вещи, к которым мы относимся с безразличием. Если бы люди были бессмертны, то смерть стоила бы целое состояние, просто поверьте мне на слово. Самое время проснуться и совершать великие дела. Поднявшись наверх, она заметила, что дверь в комнату сестры приоткрыта. Такое случалось нередко, но в этот раз она решила зайти. Сестра сидела в кресле-качалке, её ноги были накрыты пледом. Утренний ветер покачивал длинные рыжие волосы. Её звали Омма. С владелицей замка они были близнецами, но их взгляды на действительность полностью противоречили друг другу. Омма сделала через деревянную трубку длинную затяжку прошлогоднего деревенского гашиша. На подоконнике дымилась глиняная чашка кофе. Небо было коричневого цвета. Мир замер на пару секунд. Омма выдохнула в окно, и разноцветный дым, будто целая вселенная, весело растворился в воздухе. Она повернулась и увидела стоящую у двери сестру, будто своё отражение. Обрадовавшись её присутствию, она попыталась завести диалог с единственным небезразличным ей человеком.  

– А воюем... воюем... мы?  

Римма смотрела в красные мертвые глаза сестры, которые будто смотрели сквозь неё. Наверное, сестра всё же больна. Она развернулась и собралась уходить.  

– Погоди.  

– Что?  

– А воюем... мы за что?  

Все вопросы имеют ответы, но когда лицемеришь, они становятся риторическими. Хозяйка замка пожала плечами.  

– Мне пора.  

В комнате её ждал аккуратно сложенный на стуле женский костюм, который был сшит за пять граммов золота из элитных материалов у ящера, которым владел феодал, живущий на соседних болотах. Дела не ждут, время – это единственное, что Римма не могла контролировать. Вдалеке за рисовыми полями шумел гром. Начинался день. Владыка смерти вальяжно спускалась в кожаных туфлях по холодным каменным ступенькам старого замка.  

4. 3  

Найдя меня в час ночи ищущим окурки сигарет под лавочкой возле твоего подъезда, ты бы, наверное, подумал, что я сошел с ума. Возможно, так и есть, но субъективный взгляд со стороны в таких ситуациях – это то, что волнует меня в последнюю очередь. Если вы знаете, что такое никотиновая ломка, то для вас станет понятней, почему я здесь и почему так поздно. Но сегодняшняя моя охота на яд потерпела поражение, поэтому придется вернуться домой с опущенной головой. Но перед этим у меня есть еще одно дельце. Я сворачиваю за угол и иду вдоль освещенных улиц, пряча голову в капюшоне. Что если я вам скажу, что в конце этой повести я кого-нибудь убью? Я иду вдоль гаражей, пытаясь нащупать в своих карманах ключи. То, что я ищу в своем гараже, завернуто в тряпки и спрятано за советской бочкой, в которой раньше хранился бензин. Тульский Токарева. Был спроектирован в далеком 1930 году. Начальная скорость пули примерно 420 метров в секунду, прицельная дальность стрельбы около 50 метров. Из кусков железа, обработанных на токарном станке, человек может создать настоящий шедевр для убийства другого человека. Я беру его в руку и чувствую всю мощь и власть, которая мне предоставлена. Что может сделать маленький человек для огромной вселенной, если у него есть всего лишь один патрон? Мне кажется, настало время выложить все козыри на стол и рассказать о своей навязчивой идее, которая не дает мне спокойно жить уже пару месяцев. Мир состоит из двух энергий, полностью противоположных друг другу. Но, как это бывает, когда первое сливается со вторым, рождается что-то третье. Именно так работает эволюция. Человек становится осознанным, и из личного опыта, который записан на нём как на чистой бумаге, он делает выбор между добром и злом, хорошим и плохим, мягкостью или твердостью характера. Всё это мне напоминает батарейку. Батарейку Бога, которая питает его, наполняет новыми идеями, музыкой, произведениями искусства, философией и, что самое главное, дает возможность понять самого себя и то, откуда он взялся. Но выход есть. Выйти из вечного колеса перерождений возможно, познав третье. Равновесие. Игнорируя энергию, мы перестаем ее вырабатывать. И именно тогда, когда система перестанет работать, нас просто выбросят в мусорное ведро за ненадобностью, и вечное страдание человеческой души прекратит свое существование. Чего в мире больше, добра или зла? Кого мне следует убить, чтобы приблизить человечество хоть на один шаг к равновесию? Я заворачиваю пистолет обратно в тряпку и прячу в рюкзак. Умываюсь и смотрю в зеркало в гараже.  

Меня зовут Артём, моё физическое тело прожило 22 полных цикла, тотемный наркотик никотин, добро 73%, зло 27%.  

Я гашу свет в гараже и закрываю его на ключ. На улице моросит мелкий дождь, но, к счастью, мой дом находится не так уж и далеко. Подходя к своему подъезду, я увидел Сфинкса, сидящего на лавочке. Он быстро вскочил и перегородил входную дверь.  

Сфинкс. Пол мужской, 36 полных циклов, тотемный наркотик кетамин, добро 100%, зло 0%.  

Он был очень возбужден, будто долго ожидал меня.  

– Загадка.  

– Сфинкс, у меня нет на это времени, уже поздно, я хочу спать, понимаешь?  

Он полностью проигнорировал мои слова и повторил.  

– ЗАГАДКА!  

– Ладно, хорошо, я послушаю твою ебаную загадку, но отвечать на неё я не собираюсь.  

Я стою буквально в метре от него, одного прицельного выстрела из аппарата для убийства хватит, чтобы раскидать его мозг по ступенькам первого этажа. Говорят, что самый простой ответ спрятан прямо перед глазами, но даже мне показалось бы это слишком простым.  

– У него нет чувств, но он любит своих врагов. У него нет ног, но человек не может его обогнать. У него нет мыслей, но знает он ровно столько же, что и мы. Что это?  

Ответ я помнил ещё из детства. Это дерево. Оно любит своих врагов, потому что дает людям кислород, которым они дышат, даже при том что человечество вырезает их целыми семьями. Мы не можем их обогнать, потому что на планете мы все движемся с одинаковой скоростью вокруг солнца. Знает столько же, потому что человек, как и дерево, понятия не имеет, кто он и зачем существует.  

Я посмотрел Сфинксу в глаза, выдержал интригующую паузу и ответил:  

– Это дерево.  

Сфинкс от изумления резко и широко открыл глаза, будто я пробил ему грудь ножом. По его выражению лица я понял, что был первым, кто отгадал эту "непобедимую" загадку. Он отошел от входной двери и дал мне пройти. Я услышал, как он в спину пожелал мне доброй ночи, но на это я ему ничего не ответил, так как слишком устал. Я начал осматривать карманы своих старых вещей и, возможно, первый раз в жизни мне повезло. В зимней курточке была открытая и незаконченная пачка. Мир за моим окном погрузился в мертвую тишину. Сделав первую затяжку, я будто бы спрятал боль, которую чувствовал сердцем. Пора ложиться спать. Возможно, завтра я найду свою жертву.  

Глава 5. Часть 2.  

Пять. Я делаю глоток красного вина, немного горького на вкус, и мне это нравится.  

5. 1  

Дворецкий, Сизиф и ручной паук Джерри ждали Римму у выхода. Коричневое небо тускло освещало действительность за пределами каменных стен. Джерри был около метра в высоту, молчаливый и депрессивный самец. В замке пахло грецким орехом и уксусом. Римма вышла, стала напротив, отдала информацию Сизифу и сказала:  

– Вы знаете, куда и зачем.  

Сизиф в ответ уверенно кивнул, Джерри было плевать, он закрыл глаза и погрузился в метафизические размышления. Он думал о знаке, который нарисовала ему Омма на полу комнаты мелом. Она утверждала, что это и есть картина вселенной при любом количестве измерений. «Это ответит на все твои вопросы». Круг в треугольнике. Кольцо времени, замкнутое в границах трёх энергий. В середине кольца точка, единственный выход из рекурсии.  

Римма с дворецким пошли на улицу, Джерри и Сизиф остались в замке. На улице, на крыше железной бронированной кареты сидел птеродактиль. Дворецкий ловко выстрелил ему в голову, огромное тело упало на мягкую болотистую землю. Дым от пороха плавно поплыл по воздуху как жидкая неуклюжая туча. Война людей с птицами шла уже несколько сотен лет, и птицы явно отлично справлялись, вытиснув остатки человеческой расы на болота и в пустыни. Так вот, насчёт «куда и зачем» путь Джерри и Сизифу предстоял нелегкий. Через болото и гигантский лес в горах они должны были передать информацию клиенту. Римма с дворецким поехали забирать вознаграждение за их проделанный труд. Три килограмма чистого золота. В замке грустно заиграло пианино, Омма пела песню о павших от пули солдатах из-за амбиций великих людей. Сизиф решил войти к ней в комнату поздороваться, Джерри остался ждать его внизу в размышлениях.  

5. 2  

Боги тоже спят. Даже при отсутствии материального тела они видят сны, как и обычные смертные. Все дело в забытье. Каждую ночь нам нужно умирать, чтобы днём спешить жить. В пространстве без времени черная кошка лениво закрывает глаза и в полной тишине погружается в сон.  

Она видит, как над серыми панельными многоэтажками повисла радуга, завязанная в узел. Рядом с ней стоит самурай. Этот город принадлежит гигантским мухам. Из-за высокого уровня жизни мухи растолстели, их крылья атрофировались и они разучились летать. Концы радуги тают, и некоторые мухи застряли в этой разноцветной плотной жидкости, безрезультатно пытаясь выбраться. Самурай говорит, что каждый цвет радуги имеет неповторимый вкус, несущий определенный смысл. Красный на вкус как вино, это цвет войны и любви, самый яркий из всех цветов, цвет наслаждения, который стимулирует к действию. Оранжевый на вкус как цитрусовые. Оранжевый – цвет рассвета, что означает начало. Вкус желтого можно сравнить с тем, что успокаивает. Это цвет песка у берега океана. Желтый означает границу. Зеленый на вкус как салат. Это цвет союза, симбиоза животных и растений. Голубой на вкус как то, что ты пробуешь впервые. Он символизирует небо, которое к нам так близко, но то, что мы не можем достать. Синий – это вода, он рассказывает о наших корнях, о том, откуда мы вышли. Фиолетовый – это загадка, его вкус всем знаком, но никто так и не догадывается, что это. И последний, восьмой цвет, это цвет, который есть, но который мы не видим. Это цвет воздуха, мыслей и жизни после смерти.  

Самурай ведет вдоль серых стен города, он говорит, что хочет показать ей Ками. Они выходят из города и идут через поле, на котором, лежа на солнышке, греются толстые мухи. Вдалеке кошка видит огромные скалы. Самурай идет уверенно, не оборачиваясь назад. Проскальзывает мысль, что огромные скалы и есть то, о чем он ей говорит. И вот они уже у начала почти вертикальной горы, сделанной из камня. Они поднимаются все выше, и когда добираются до самой вершины, видят черного лебедя, который смотрит с высоты на разрастающийся город.  

5. 3  

День начался в 15:01. Я проснулся от жуткого голода, но, заглянув в холодильник, осознал, что завтрак мне не светит. Я пошел на балкон и выкурил две сигареты в надежде утолить бешеный голод, но спазм в животе не давал мне спокойно существовать. Мой день начался со сладкого чая с белым хлебом. Иногда я задаюсь вопросом, сколько людей живут так же паскудно, как и я? Мне отчаянно хотелось напиться, чтобы просто свалиться с ног и хоть на какое-то время не видеть этот мир. Единственное, что меня спасало, это сон. Яркие и безумные сны иногда казались мне реальнее, чем сама действительность. От сигарет становилось все хуже, ежедневно я чувствовал боль в сердце, а иногда просто задыхался. Мы влюблены не в наркотики, а в энергию, которой они нас наполняют. Кажется, самое время взять себя в руки и выйти на улицу. Я достаю пистолет из рюкзака и загоняю патрон в патронник, прячу его назад и ещё раз оглянув квартиру, в которую, возможно, я больше не вернусь, открываю дверь и выхожу в подъезд. На улице меня встречает Сфинкс, он вскакивает, подбегает ко мне и говорит:  

– Загадка.  

Я достаю из пачки сигарету и отдаю ему, намекая на то, что не имею ни малейшего желания с ним общаться.  

Кем я себя вижу со стороны? Я бы хотел считать себя писателем или поэтом. Мои рукописи – будто портал в прошлое, будто маленькие и хиленькие существа, которых я родил. Возможно, они выглядят ничтожно на фоне гигантов мыслей, но это всё, что у меня осталось на данный момент. На улице осень, я подкуриваю сигарету спичками и сажусь на лавочку, наблюдая за людьми. У каждого прохожего я вижу невидимую пуповину, которая высасывает из них энергию и переплетается в огромную систему, уходящую в космос. Батарейка. Слово, которое звучит слишком ничтожно для амбиций человеческого эгоизма, не правда ли? На соседней лавочке сидит Мельпомена. Я подсаживаюсь к ней.  

– Привет.  

Даже не повернув голову, она шёпотом отвечает. :  

– Иди нахуй.  

Мельпомена. 19 полных циклов, тотемный наркотик амфетамин. Добро 7%, зло 93%.  

Вам покажется это странным, но раньше мы с ней были крепкой парой, ну, по крайней мере, мне так казалось. Мельпомена вампир. Нет, она не пьет кровь и не боится чеснока, да и навряд ли умеет перевоплощаться в летучую мышь. Образ вампиров был опошлен кинематографом и литературой, чтобы быть понятней для массовой аудитории обывателей, которая не воспринимает метафор. Она энергетический паразит. Вся эта система работает примерно так. Вампиры появляются в вашей жизни всегда внезапно. Сначала она начинает давить на жалость, прощупывая ваши эмоции, потом говорит о своих достоинствах и о том, что мерзкие обстоятельства внешнего мира её совсем не испортили. И если вы вдруг начинаете ей сочувствовать и хотите помочь, поздравляю вас, вы на крючке. Она затягивает время, высасывая из вас энергию совсем по-немногу. Чем больше времени она выждет, тем сильнее будет контрольный удар. И вот когда проходит год или два, и вы чувствуете полную привязанность к этому человеку, в самый внезапный момент она кусает, высасывая абсолютно всё. В итоге вы полностью опустошенный, в последствии – глубокая депрессия или даже суицид. После укуса непроизвольно вы становитесь тоже вампиром, сами того не осознавая, и пытаетесь пополнить свой баланс энергии за счет других людей, жалуясь и вгоняя в негатив каждого человека, который хоть как-то заинтересован вашей личностью, своими глупыми историями о неудачных отношениях в попытке вызвать сочувствие или хоть какие-то эмоции. Но укус вампира иногда сильнее, чем героиновая ломка, именно поэтому я сейчас сижу рядом с ней на лавочке и пытаюсь разговаривать.  

К нам подходит какой-то парень и смотрит на меня будто бы с вызовом, на вид килограмм 55. Он выжидает паузу и уверенно говорит мне:  

– У тебя проблемы, парень?  

Одного удара в челюсть мне бы хватило, чтобы уложить этого ублюдка на асфальт и растоптать его череп как арбуз. Рядом проходят полицейские, я беру себя в руки и подкуриваю сигарету. Мельпомена встает, берет его за руку.  

– Пойдём, любимый, не обращай внимания на этого бомжа.  

Я бы не хотел её убивать, я бы хотел прострелить ей колено и наблюдать, как она мучается и проклинает меня. Наблюдать за тем, как она истекает кровью и в её глазах плавно гаснет свет. Смотря на эту уходящую от меня парочку, я сочувствую этому парню. Её слова ни капли меня не зацепили, а наоборот, вдохновили закончить начатое. Осень. Какое глупое время года. Все начинает умирать, чтобы возродиться заново, и это не имеет ни малейшего  

Глава 6. Часть 2.  

Шесть. Я забираю себе бутылку и пью залпом прямо с горла.  

6. 1  

Играло пианино, Сизиф неуверенно вошёл в комнату. Тяжелая деревянная дверь была открыта.  

– Здравствуй.  

– Привет, Сизиф!  

Не отрывая пальцев от клавиш и не оборачиваясь, весело сказала Омма.  

– Я пришёл с тобой поговорить.  

– Поговорить? Нам ведь больше есть о чём помолчать. Омма резко перестала играть и замерла. – Ты хочешь поговорить? Давай, я тожехочу поговорить.  

Она повернулась лицом к Сизифу, выпрямилась и положила руки на колени, волосы её были собраны в пучок. Её лицо было бледным, а глаза вечно уставшими.  

– Я о том, что ты говорила Джерри. Об устройстве мультивселенной.  

– Так ты хочешь её увидеть? Мою карту мира?  

– Нет, я хочу знать правду.  

Омма затихла. На её лице читалось удивление. Она посмотрела по сторонам, будто проверила, нет ли никого из посторонних в комнате, и затем шепотом сказала:  

– А правда в том, что правды нет. Смысл субъективен, в зависимости от восприятия количества измерений индивидуумом. Правда – это мнение большинства, понимаешь?  

Сизиф не понимал. Его волновал только вопрос, как можно выйти из вечного цикла.  

– Я пришёл немного за другим.  

– Я уже и на твой вопрос ответила, мы можем просто помолчать.  

Омма повернулась к нему спиной и опять начала играть грустную мелодию. Сизиф направился к двери.  

– Но ты же уверена, что говоришь правду.  

Омма засмеялась и крикнула выходящему из дверного проема Сизифу:  

– Живой не может сказать правду, мы врём от рождения и до смерти.  

Джерри ждал его у выхода, он готов был идти. Они вышли из замка и молча отправились к линии горизонта, туда, где только просыпалась гигантская красная звезда.  

6. 2  

Белой кошке снится сон. Всю планету заполнила война между людьми. В одном из гигантских мегаполисов полностью отключили электричество, по задумке страны противника, это должно было послужить оружием массового поражения, и они не ошиблись. Город без электричества оказался просто огромными кусками камня, без еды и без всего самого необходимого. Поэтому людям пришлось массово отправиться в лес в поисках хоть чего-то съедобного и в попытке выжить. В панике вместе с кучкой людей кошка отправилась в путь по старой заброшенной железной дороге на самодельной дрезине. Подъезжая к лесу, они увидели огромный косяк рыб, плывущий по небу. В городе почти все животные, кроме домашних, были истреблены, поэтому уведенное казалось людям просто какой-то сюрреалистической картиной, в которую было сложно поверить. Дорога была нелёгкой, так как между шпалами иногда прорастали деревья, которые приходилось вырубать. Наступила ночь. Добравшись до леса, они разбили лагерь и абсолютно без сил завалились спать. Утром кошка заметила, что за ними следят кентавры и смеются над их беспомощностью. Но всё же маленькая колония отправилась на поиски пищи и, возможно, чего-нибудь полезного для лагеря. В середине леса был сад с гигантскими дубами. Их плоды можно было сравнить по размеру с баскетбольным мячом. Спелые фрукты росли слишком высоко, поэтому кошка решила поискать, не свалилось ли что-то на землю. Тут она увидела слизняка ростом с немецкую овчарку, который пытался есть гнилое яблоко. Когда она подошла поближе, то увидела, что у слизняка столько голов, что их сложно сосчитать. Но, что самое удивительное, на каждое лицо была надета улыбающаяся маска, сделанная из скорлупы грецкого ореха.  

Слизняк увидел её и вздрогнул от испуга.  

– Ты что здесь делаешь?  

Кошка растерялась от неожиданности. Оказывается, он умеет говорить. Не зная, что ответить, она сразу же стала хитрить.  

– Я потерялась.  

– Потерялась где?  

– В лесу.  

– В каком лесу?  

Она оглянулась и увидела, что они находятся на берегу океана. Такой поворот событий слишком обезоруживал. Какой вопрос можно задать, чтобы понять, кто из них двоих сумасшедший?  

– Я была уверена, что здесь лес.  

– Ты слишком серьёзно воспринимаешь декорации. Смотри.  

Вдруг они оказались на вершине огромной скалы, а мерзкий на вид слизняк превратился в черного лебедя.  

– Важно то, кем есть ты, а не то, чем тебя делает внешний мир.  

– А кто я?  

Тишину резко разорвала молния, которая попала в скалу. Они снова оказались в лесу.  

– Кто ты?  

– Я добро.  

Слизняк, не долго думая, ответил:  

– А разница между вами в чём?  

И, как ни в чем не бывало, медленно пополз по своим делам.  

Такая речь лесного обитателя полностью выбила ее из колеи. Граница между белым и черным оказалась слишком абстрактной и субъективной. Плевок нигилизма в лицо был действующим ядом, который разрушает желание себя определять. Но немного отойдя от услышанного, она пошла дальше на поиски приключений, прекрасно понимая, что всё это всего лишь сон.  

6. 3  

Римма смотрела в окно колючей бронированной кареты. Дворецкий курил тонкую сигару и притормаживал коней, которые двигались всё быстрее и быстрее. Дорога шла в горизонт. Через пару часов стало видно гигантский лес, где живут диковинные птицы. Именно туда они и направлялись. Цены на данную информацию просто импровизация, так как круг покупателей очень узок, поэтому Римма всегда смотрела на заинтересованность и ориентировалась под спрос. Но три килограмма. Три килограмма чистого золота. За эту драгоценность ещё несколько поколений её семьи могли бы жить, ни в чем себе не отказывая. Вот они уже заезжают в лес, птицы любопытно наблюдают за этими самоубийцами из своих гнёзд. Перед ними садится птеродактиль, в клюве он держит кожаную сумку. Дворецкий, не показывая никаких эмоций, забрасывает на плечо ружьё. Римма выходит из кареты, птеродактиль бросает сумку на землю и улетает. В сумке три слитка, на каждом из них клеймо. Они садятся карету и возвращаются назад, птицы молчаливо провожают их взглядом.  

6. 4  

Через полчаса начнёт темнеть. Всё также думаю о том, кто заслуживает отправиться в небытие. Снова моросит дождь, и даже Сфинкс решил отправиться домой. Я думаю спрятаться от падающей с неба воды в своем гараже, по дороге встречаю художника Дедала.  

Дедал. 53 цикла. Добро 53% зло 47%. Тотемный наркотик алкоголь.  

К вечеру уже крепко подвыпивший, он замечает меня.  

– АРТЕМ!  

Если честно, то я очень рад его видеть. Мы с ним отлично ладим, хоть он и старше меня на 31 год. Он предлагает мне пойти с ним в его квартиру и выпить, я не раздумывая соглашаюсь. После смерти жены и сына больше никто не видел его трезвым. Дедал завязал с искусством и ушел в запой, из которого он уже не выйдет до конца жизни. В его квартире на липкой кухне мы выпиваем залпом по стакану водки и садимся за стол, жадно закусывая еще теплой жареной картошкой.  

Он подождал, пока я доем, и налил мне второй стакан, который я тоже осушил залпом.  

– Ну что, как там искусство?  

– Без меня никуда не денется.  

– Рано ты ушёл, Артём.  

Если честно, этот диалог меня абсолютно не интересовал. Чувствуя огромный осадок, каждый раз я садился за чистый лист бумаги, но не мог выдавить из себя ни строчки. Я хотел перевести тему, но он стоял на своем.  

– Вообще не пишешь?  

– Иногда.  

– Ну так покажи.  

– Какой в этом смысл? Ты всё равно забудешь всё под утро.  

Я чувствую, что начинаю пьянеть.  

– Ты тоже, так что давай жить моментом.  

Из промокшего рюкзака я достаю помятый лист, где карандашом написан стих:  

"По рельсам страданий  

Плывя на дрезине,  

Тухли сотни домов  

Внутри каната из резины.  

Везде был лишь лес,  

А лесом был я.  

И суть в себе наблюдая,  

Тысячеглавый слизняк,  

Взрощенный на ржавых плодах,  

Сползал по дубу спиралью.  

Он прятал тысячу лиц  

За тысячью масок,  

Он жаждал растаять в рутине.  

Он мне говорил:  

"Плыви, наблюдай. Выход из кольца всередине".  

И смысл простой  

Нас всех озарит, как дерзкий укус Мельпомены.  

У вселенной пустой,  

Где было ничто,  

Две кошки сцепились,  

Черная с белой"  

Прочитав это, Дедал немного посидел молча. Я успел выкурить сигарету.  

– Знаешь, а это талантливо.  

– Суть не в том, что это талантливо. Суть в том, что всем насрать.  

– Тебя признают после смерти.  

– Да какая разница?  

Он налил нам по третьему стакану, прекрасно зная, что это уже лишнее. Встал и громко прокричал тост:  

– За искусство, мать его.  

Дедал выпил стакан, поставил его на стол и в пьяном угаре, что-то бормоча, упал на пол. Но мне уже абсолютно все равно. Я налил себе еще, почти опустошив вторую бутылку. Меня начало тошнить, но через силу допил до дна. Наощупь двигаясь по чужой квартире мне, наконец, удалось найти выход. Как только я вышел в подъезд, я выблевал Дедалу прямо под дверь. Я просто ужасно пьян, всё это напоминает один из моих ярких и безумных снов. Наступил тот момент, когда уже абсолютно всё равно. Сейчас выйду на улицу и убью первого же, кого увижу. Плетясь по улице, в подворотне вижу мужчину. Это Алексей Сергеевич, отец Сергея. Видимо, он возвращался домой под вечер, тоже крепко выпив после смены. Я достаю пистолет из рюкзака, дрожащей рукой целюсь в него и...  

Нет. Этого мне не сделать. Как глупо убить смертного. Я просто компенсирую его энергию своей, теми эмоциями, которые получу от убийства. Система работает идеально. Я сажусь на бордюр и начинаю реветь, как обиженная школьница. Единственный способ отключить батарейку – убить Бога.  

Глава 7. Часть 2.  

Семь. Если долго смотреть в её глаза, можно увидеть новую вселенную. Почему так сложно оторвать взгляд?  

7. 1  

Вдали гремел мощный гром. Джерри и Сизиф миновали бескрайние болота и остановились на краю леса под гигантским дубом с огромными плодами, похожими на яблоки. Пылал костёр, мелкий дождь моросил уже пару дней. Говорить было не о чем, все, что хотелось, это заварить чай. Сизиф достал из рюкзака потертую железную кружку, налил из фляги воду, которую перед входом в лес набрал у заброшенного родника, и от души сыпнул крупной чёрной заварки, чтобы чай был покрепче. Джерри рисовал на мокром лесном чернозёме портрет нашей планеты. Из дупла выполз гигантский слизняк с тысячей голов, лица которых он прятал за масками из скорлупы грецкого ореха. Он медленно сползал спиралью по дереву и направлялся к Джерри и Сизифу.  

– И надолго вы у меня?  

Джерри, не поднимая головы, продолжал рисовать изображения планет, которые приходили ему во снах, прямо на лесной грязи. Сизиф показал пальцем на небо:  

– Ну, пока дожди не пройдут.  

Слизняк подвинул свою кожаную сумку маленькими руками, чем-то похожими на передние лапы тиранозавра, и достал из неё шёлковый мешочек, в котором были измельченные семена ипомеи. Сизиф засмеялся.  

– И что?  

Слизняк дернулся и посмотрел на них испуганно.  

– А у вас нет?  

– Нет, конечно.  

– Понял, ждите.  

Он пополз в дупло и примерно через 20 минут вернулся с кувшином скисшего молока. Сизиф допил чай и выбросил мокрую заварку в огонь, огонь в ответ злобно зашипел. Они разлили молоко по чашкам, засыпали порошок из ипомеи, смешав всё это в однородную субстанцию веточкой, отломанной от дуба. Джерри выпил залпом и скривился, Сизиф выпил и не показал эмоций вовсе. Слизняк достал из кожаной сумки трубочку и пил по глотку, что заняло некоторое время. Сизиф достал из рюкзака самогон и разлил по чашкам, все выпили до дна.  

Слизняк заговорил:  

– Ну и куда вы на этот раз?  

Сизиф с веселой ухмылкой ответил ему:  

– Ой, а ты будто не в курсе, куда мы и зачем.  

Он достал информацию и показал ему.  

– Да как-то в этот раз не в курсе.  

– Ты знаешь о нас больше, чем кто-либо в этой мультивселенной.  

– Мультивселенной? Вы ещё верите в это всё?  

– Есть особый азарт верить хоть во что-то.  

Слизняк затих и задумался, а после сказал:  

– Если существует бесконечное количество вселенных, то может ли существовать вселенная абсолютного счастья? Это же логично, не правда ли? Ведь кто-то там живёт и ведь как-то туда можно попасть.  

Сизиф сидел тихо, погрузившись в свои мысли.  

Джерри хихикнул, все обратили внимание на него, Джерри засмеялся громче и, наконец, сказал:  

– Вселенной абсолютного счастья не существует. Нематериальная действительность состоит из двух энергий. Мир не может состоять только из одной из них, это фундаментальный конструктор всего. И это вполне логично. Не существует вопросов, не имеющих ответов, существуют только лингвистические тупики. Взять классику «может ли Бог создать камень такого веса, который сам не сможет поднять? » Бог может поднять камень любого веса и создать камень любого веса, он всемогущ. А это всего лишь словесный парадокс.  

Проблема мыслителей в том, что они непроизвольно ограничивают своё сознание словесным уровнем, и тем самым ставят сознание в условные границы. Но этот уровень примитивен, как и другие философские размышления людей.  

Джерри говорил редко, но всегда по делу. Слизняку понравился его ответ.  

– Твоя проблема в том, что ты слишком близок к правде.  

Дождь усиливался, Слизняк, не попрощавшись, пополз к себе в дуб. Джерри укрылся огромным листом папоротника, Сизиф выпил ещё два стакана самогона и никуда не уходя лёг спать на мокрой земле.  

7. 2  

Артему снится сон. Он гуляет с Мельпоменой по дворикам спального района. Это похоже на счастье. После ссоры они почти разошлись, но эмоционально-психологическая привязанность бунтовала, и они договорились о свободных отношениях. Вечер. Начинает темнеть, они прыгают на какую-то из лавочек во дворике и уютно сидят в обнимку. Подобных вечеров пережито несчитанное количество. Артем держит её за руку. Вдруг Мельпомена рассказывает ему историю, как она буквально позавчера сидела на этой лавочке с каким-то парнем, и они занялись сексом прямо здесь за гаражами. И будто бы щелчок, Артему становится не на шутку мерзко от его спутницы, мерзость перерастает в огромную панику. Как он раньше этого не замечал? Бледная кожа, худое тело, вечно уставший подавленный взгляд. Сердце ушло в пятки. Он бросает её руку. Она спрашивает:  

– Всё нормально?  

Как он раньше не замечал? Эта мерзкая тварь – вампирша.  

– Да, все отлично, отойду поссать за гаражи.  

Он отходит за гараж, нарастающая паника берет над ним верх. Артем начинает бежать, запрыгивает в первую попавшуюся маршрутку, которая идет к метро. Метро под вечер оказалось странно пустым, но это его никак не удивило, просто хотелось быть как можно подальше от того места. В его голове уже было видно, как он бегает по своей квартире и выбрасывает все, что может хоть как-то их связывать в прошлом. В метро необычно пусто. Внутри состава гаснет свет, Артем подсвечивает зажигалкой и видит перед собой лицо Мельпомены, которая резко бросается на него и кусает за шею.  

Глава 8. Часть 2.  

Восемь. Потеря, которую я ждал.  

8. 1  

Уши заложило от невыносимого жужжания насекомых, пахло морской водой. Римма с дворецким возвращалась домой, в руках она держала сумку, в которой было три слитка золота. На левом и правом были клейма с изображением крыла, на том, что посредине, было клеймо с изображением орлиной головы. Изготовленона заказ. С правой стороны был темный просторный лес. Вдруг насекомые затихли, послышались птичьи голоса. Дворецкий встал и широко раскрыл глаза:  

–Да их там целая туча.  

Римма схватила сумку, заряженный пистоль и быстро рванула в лес. Дворецкий прицельно выстрелил в гигантскую стаю птиц, один из птеродактилей вонзил ему когти прямов глазницы и унёс за собой. Римма бежала, не оборачиваясь. Вдруг она оказалась перед озером. Большое и чистое озеро прямопосреди леса. Вдалеке за деревьями она увидела старую избу, на берегу сидела маленькая девочка с длинными волосами, на вид лет пяти. Она была одета в аккуратное, но застиранное платье из белой ткани. Римма подошла ближе:  

– Эй?  

Девочка что-то рисовала палочкой на песке.  

– Эй, ты меня слышишь?  

Она подошла еще ближе и положила ей руку на плечо. Девочка обернулась, у неё не было лица. Она написала на берегу: «Я тебя вижу, но не так, как все».  

Римма испугалась и отошла назад, но, споткнувшись о бревно, упала на песок.  

– Ты меня слышишь?  

Девочка эмоционально стёрла старую надпись и большими буквами грубо написала: «ДА». Затем она написала снизу: «Передай это Омме». Римма была крайне удивлена.  

– Что передать?  

Девочка взяла её под руку и повела за собой. Они обошли озеро и зашли в деревянную избу, внутри было темно и сыро. Посредине избы стоял тяжелый деревянный стол. За столом молча, сложив перед собой руки, сидели семь девочек. Каждая была без лица, на каждой из них были платья всех цветов радуги. На той, что привела Римму в дом, было белое. На столе лежал конверт, а возле конверта записка: «Не открывай, передай ей в руки». Они все сидели молча, Римма забрала конверт и положила в сумку. Все продолжали сидеть, она медленно вышла из дома.  

Целую вечность она шла по лесу и, наконец, добралась до лесной дороги. Вдалеке была карета. Римма кричала, но карета лишь набирала скорость. Она достала пистоль и выстрелила навскидку. Карета остановилась.  

8. 2  

Омма сидела на краю кровати и бессмысленно смотрела в стену. Вдруг она услышала тяжелый стук в дверь и сонно начала спускаться. У двери стоял высокий мужчина в шляпе и в старом пальто. На его плечах были капли дождя, в руках он держал старый чемодан. На улице пахло пустотой осеннего утра. Мужчина вошёл, осмотрелся и сел за стол. Затем он положил на пол чемодан и достал из него белую табличку, на которой красными буквами было написано: «Здравствуйте». Омма села напротив. Следующей табличкой было: «Я хочу Вам кое-что предложить». На второй надписи красный цвет был темнее, чем на первой. Мужчина начал выкладывать на стол из чемодана предметы. Первым был ржавый тяжелый револьвер. Две ампулы морфия. Круглое зеркало. Старая пластинка. Трубка для курения, в подарок к которой давался мешочек трухлой махорки и огромный механический жук.  

Она достала из кармана одну серебряную монету. С этим торговцем она работала не первый раз, любой из товаров стоил одну серебряную монету. Взяла две ампулы морфия и положила монету на стол. Продавец съел монету и расстегнул пальто. На его груди был проём, из которого он распечатал Омме чек. Затем он поднялся, приподнял шляпу в знак уважения и ушёл. Омма поднялась в свою комнату и легла спать. Ночью она услышала стук. Ворон настойчиво стучал ей в окно. Она проснулась, наощупь нашла свои тапочки. Всё уже лежало готовым на столе. Ампула морфия была перевязана красной нитью, возле неё лежала записка, написанная на картоне и сложенная вдвое. Омма открыла окно и привязала морфий к ноге ворона. Потом заварила чай с мухоморами, отрезала кусок белого хлеба и положила на стол рядом с ним. Ворон посидел ещё некоторое время и улетел, Омма в это время находилась в состоянии глубокого сна.  

8. 3  

Римма подбежала к карете и увидела, что она пустая. В неё были запряжены две ящерицы, которые смотрели пустыми глазницами и облизывались. Она закинула портфель и села сзади. Затем повернула голову направо и увидела, что маленькие девочки без лиц прячутся за деревьями и наблюдают за ней.  

Из письма Оммы Андрею:  

«В треугольнике циклов  

Ты павший от пули,  

Сгоревший картон  

На весеннем ветру.  

Растаявший, сонный,  

Как море в мазуте,  

Летящая пыль на бетонный бордюр.  

В треугольнике циклов,  

В иерархии Бога,  

Где Гелиос спит  

И так хочет весну,  

Размазанный, странный,  

Ты замкнутый кокон,  

Разбитый асфальт на висящем мосту.  

В треугольнике циклов  

Ты плачущий ворон,  

Ты скомканный дождь  

В депрессивных стихах.  

Потёкшие мысли по ржавым заборам,  

Застрявшая сущность  

В условных стeнах. »  

Римма доехала до подножья гигантской скалы, бросила карету и пешком взобралась наверх. Со скалы было видно море, которое доходило до самого горизонта. Вдруг Римма почувствовала, что что-то не так.  

8. 4  

Джерри и Сизиф дошли до места назначения. В средине леса была огромная скала, они зашли в ущелье и прошли около километра по карте. Наконец они пришли к тому входу, который был нужен. Сизиф сказал, что дальше пойдёт один, Джерри было все равно. Помещение метров 200 в длину, посредине озеро, в котором был маленький островок с летучими термитами. Перед озером стояло влажное, местами подранное кресло. Сизиф сел в него. Вдруг островок зашевелился и начал плыть к нему. Сизиф медленно и уверенно достал из своего рюкзака алюминиевую чашку и флягу, налил себе самогон и выпил. Остров двигался все быстрее, а затем утонул в воде. Сизиф выпил ещё раз и закурил. Он достал информацию и внимательно посмотрел на неё, потом засмеялся и крикнул своему клиенту:  

– А знаешь, в каком-то смысле я держу в руках все секреты бытия.  

Информацией была смерть. Римма занималась тем, что распространяла смерть тем, кто по какой-то причине не мог ею воспользоваться. На этот раз её клиентом была гигантская механическая Рыба, искусственный интеллект, созданный в далекие времена людьми. Она знала ответы на все вопросы, и от общения с ней современные люди сходили с ума. Именно поэтому она была спрятана глубоко в пещере, где провела уже несколько столетий. Рыба вынырнула и показала своё огромное поржавевшее лицо.  

– Здравствуй, Сизиф.  

Сизиф улыбнулся и сделал затяжку.  

– Ну, привет.  

– Перед тем как я уйду, ты можешь спросить у меня что угодно, я расскажу тебе всё, что ты хочешь знать, и даже больше.  

Он налил себе ещё и допил остатки.  

– Знаешь, я ничего не хочу узнать, мне плевать на смысл и прочее. Давай уже просто покончим с этим.  

Робот был удивлен, первый раз он сталкивался с подобным ответом, а существовал он не меньше половины тысячелетия.  

– Твоя воля, просто вставь мне карту в разъем.  

Робот поднял голову, Сизиф увидел там отверстие. Он докурил, выбросил окурок в озеро, тот мгновенно погас. Последний раз с сожалением посмотрел на «смерть» и с улыбкой сделал то, что был должен. В глазах Рыбы начал гаснуть свет, она медленно уходила на дно. Вдруг Сизиф почувствовал, что его ноги начали подкашиваться, голова сильно закружилась, он практически наощупь добрался до кресла и сел в него. Через пару секунд он всё понял. Эта чёртова Рыба всё-таки сделала это. Голова кружилась все сильнее, Сизиф видел сны наяву. Хищник поедает жертву. Гелиос танцует у костра с лесными нимфами. Время сворачивается из прямой линии в кольцо. Ты и есть время. Создатель рисует картину вселенной, а потом цинично плюет в неё через плечо. Появляются атомы, молекулы, одноклеточные, сложные организмы, люди, роботы, всё исчезает, а затем идёт по кругу. Гелиос смеётся и пьёт вино, он танцует с нагими нимфами до упаду.  

Семь колец замкнуто в треугольнике трёх энергий. Добро, зло, равновесие. Каждое кольцо в диаметре меньше предыдущего. Посредине точка. Диаметр колец зависит от количества информации мира, в котором находится душа. Мы находимся в третьем кольце от точки, второе – это смерть физического тела. Первое кольцо есть смерть на энергетическом уровне, четвёртое – астрал. Что есть в остальных кольцах, осознать тяжело, но можно. В седьмом живут только боги, сущности вне физического тела времени и пространства. Выйти из цикличного перерождения можно только попав в точку, но как это сделать, неизвестно даже богам. Душа вечна. Истина только в том, что ничто неистинно.  

Глава 9. Часть 2.  

Девять. Я умер.  

9. 1  

Кем я себя вижу? Наверное, я писатель или может быть даже поэт. Прямо сейчас я сижу в прокуренном гараже и пишу повесть с незамысловатым названием "Три кита". Артем сидит на бордюре, из мокрого рюкзака он достает потертыйТТ. Он поднимает руку вверх и равнодушно стреляет в небо. По дворам расползлось эхо выстрела. Пуля разрывает листы рассказа, которые я писал пару недель. Исписанный лист бумаги разлетается, будто конфетти. Выстрелом он попал мне в область плеча и перебил подмышечную артерию. Звать на помощь бесполезно, я падаю на пол и вижу, как кровь стекает по моим ногам. Все боги умирают до безумия нелепой смертью. Я не чувствую боли, просто наблюдаю за собой со стороны. Моя кровь течёт по грязному бетонному полу гаража. На столе дымится недокуренная мной сигарета. Цвета становятся всё менее яркими, а звуки тухнут у меня в голове. Всё, что я слышу, это эхо выстрела. Становится совсем темно, я закрываю глаза, чтобы уснуть, ночувствую что-то теплое на своей груди. Теплый комок подходит ближе и лижет мне лицо. Открыв глаза, я вижу перед глазами белую кошку, она ложится мне на грудь и лениво мурчит. На краю своего письменного стола я вижу якутского шамана, который размахивает огромными и мощными крыльями ворона, создавая прохладный приятный ветер в помещении. Кажется, я узнал его лицо. В левой руке он держит исписанные мной листы, а в правой чёрную кошку, которая спрыгивает на пол и подходит ко мне. Я хочу задать несколько вопросов, но понимаю, что они уже ответили мне на них своим присутствием, поэтому я улыбаюсь, смотря на него, а он улыбается мне в ответ.  

9. 2  

Сизиф, наконец, вышел из ущелья. По ощущениям, его состояние было похоже на тяжелое похмелье. Джерри спросил:  

– Ну что? Что он тебе сказал?  

Сизиф смотрел прямо перед собой будто в пустоту. Он пожал плечами:  

– Все дороги ведут к одному концу.  

Некоторое время они шли молча. День был солнечным, тёплый ветер приятно дул им навстречу. Вдруг Джерри остановился.  

– Ты слышишь этот запах?  

Этот запах нельзя было спутать ни с чем. Они ускорили шаг, а потом и вовсе побежали. Впереди, будто бы до края земли, раскинулось поле конопли. Ядовитый запах цветущей индики дурманил голову. Они стояли и смотрели на это чудо. Сизиф подошёл и пощупал огромный лист, чтобы убедиться, что это не мираж. На паучьем лице Джерри блуждала легкая улыбка.  

– Ну что, пойдем?  

– И куда мы придём?  

– Все дороги ведут к одному концу.  

Они скинули рюкзаки, посмотрели друг другу в глаза. Сизиф цинично плюнул через плечо на тот мир, с которым он больше никогда не хотел видеться. Больше их никто и никогда не встречал.  

Из записки Артема Омме.  

«Деструкция целей.  

Распятый художник.  

Упущенный смысл  

В траве, между строчек.  

В растоптанных зданиях  

Их время обточит  

Где души войдут  

В миллион оболочек.  

Уставшие люди,  

Потеряна суть.  

Нас трупами завтра  

У моря найдут»  

Римма сидела на краю скалы и смотрела на море. Она увидела Омму, которая безразлично шла по воде. Её рыжие длинные волосы были распущены, их трепал морской ветер. Римма улыбнулась. Это было отличным концом, она была рада, что сестра нашла её так быстро. Омма сзади положила ей руку на плечо и сказала:  

– Ну что?  

– Снова исчезли.  

– Я вижу.  

Энергетические пуповины, которые были присоединены к организмам, имеющим сознание, и уходили в космос, исчезли. Система была нарушена.  

– Всё заново?  

Римма улыбнулась.  

– Уже в миллионный раз. Это тебе.  

Она отдала записку от девочек без лица.  

– От кого это?  

– Не знаю.  

Омма открыла записку.  

«И в миллионный раз вы придёте к тому, с чего начинали». Она порвала её и выбросила в море, отказываясь верить в правду. Есть особый азарт верить хоть во что-то.  

Римма спросила:  

– Что там?  

– Не важно, идем.  

– А с Артёмом что?  

– Похоже, ему осталось недолго. Он умирает в своём гараже.  

– Я хочу его увидеть в последний раз.  

Была тёплая солнечная погода. Они превратились в кошек чёрного и белого цвета и побежали по морю к нему.  

9. 3  

От шума выстрела в окнах квартир начал загораться свет. Некоторые люди стали высовываться наружу, чтобы посмотреть, что там происходит. У меня прояснилось в голове, но я был настолько пьян, что просто не мог встать с бордюра. И вот я уже вижу мигалки полицейского патруля. Двое мужчин в форме предлагают мне проехать с ними куда-то, а я даже не могу ответить, просто смотрю на них. Но что-то не так. Энергетическая пуповина, которая раньше была у каждого, пропала. Неужели мы все свободны? Я смотрю в лужу и вижу отражение своего лица. Артем. 22 полных цикла. Добро 0% зло 100%. Тотемный наркотик – ненависть.