Души

Души  

В каждом городе есть маленькие переулки. Тёмные. Где никогда не горят фонари. Многие срезают путь через них. Ведь каждому кажется, что что-то всегда случается с кем-то другим. С кем-то, но не с нами. Так думал и Денис, кода решил срезать путь домой через один из таких жутких переулков.  

С каждым шагом он всё больше жалел, то свернул сюда. Вокруг ни души. Тусклый свет из окон домов не помогал, а лишь наполнял переулок зловещими тенями. Страшнее, лишь на кладбище. Денис чуть не выругался, когда его шаги спугнули кота, и тот шуганул с дороги, потревожив кучу осенней листвы.  

Успокоив сбившееся дыхание, Денис шагнул дальше. Но тут же вновь остановился. Внимание привлекла мигающая лампа на столбе. Ещё секунду назад она не горела. И вроде бы ничего такого в этом мерцающем свете, но Денису стало так жутко. Ему показалось, что страх мелкими мурашками заползал по коже, ледяными клещами сдавливая грудную клетку. Словно демоны из ада заполонили улочку.  

Денис усмехнулся, прогоняя странные мысли. Он не верил во всю эту чушь. Бояться нужно живых. Денис перевёл взгляд с лампы на дорогу, и улыбка сползла с лица. Прямо перед ним стояли двое мужчин. Кожаные куртки, рваные джинсы. У одного золотые серьги в ушах. «Блин, точно гопники», – подумал Денис, пытаясь пройти мимо.  

Но мужчина с серьгами шагнул в сторону, преграждая путь.  

– Торопишься? – усмехнулся он.  

Мужчины переглянулись и улыбнулись. От их улыбок Денис попятился. Он мог поклясться, что за сорок лет жизни ещё не видел ничего страшнее. Предвкушающие улыбки и оценивающие взгляды. Словно коты, загнавшие мышь в угол. Или же наркоманы, взирающие на долгожданную дозу. «Нет, не гопники. Маньяки. Точно маньяки», – мысленно ужаснулся Денис. Кажется, от страха он позабыл, как говорить. В голове уже проносились картины его расчленённого тела. Как эти двое, наперегонки, с маниакальными улыбками на лицах вонзают ножи в его плоть. А вокруг лужи крови.  

– Да не убивать мы тебя пришли, – засмеялся мужчина с серьгами, словно мысли прочитав.  

– Н-нет? – пролепетал Денис.  

– Ой, Регул, кажется, ты пугаешь его ещё больше, – неодобрительно прицокнул языком второй.  

Регул фыркнул и сложил руки на груди, не сводя недоброго взгляда с Дениса.  

– У меня есть деньги. – Трясущейся рукой Денис полез в карман куртки. – Забирайте всё.  

– Нам не нужны твои деньги, – остановил его Регул.  

– А что тогда? – Кажется, Денис уже ничего не понимал.  

– Тенебрис, – обратился Регул к другу, – твоя очередь объяснять.  

– Мы не причиним тебе зла, – ласково произнёс Тенебрис.  

Денис нахмурился. Его собеседники не внушали доверия. Лишь страх. Да и что за имена такие? Клички что ли? Денис понял, что имеет дело с обычными готами.  

– Тогда, я пойду, – решил Денис.  

– Пока нет, – качнул головой Тенебрис. – У нас есть предложение. Видишь ли, тебе осталось жить меньше суток. Но мы можем помочь. Мы вправе отстрочить твою смерть на десять лет.  

– Вы что, придурки? – разозлился Денис. – Это не смешно. Валите к чёрту!  

Регул громко рассмеялся.  

– Прости, но дома нас пока не ждут, – улыбнулся Тенебрис.  

– Идиоты, – пробормотал Денис и развернулся, решив уйти другим путём.  

Сначала он увидел две светящиеся красные точки. А затем понял, что это глаза, принадлежащие чёрной собаке. Или же волку. Денис не разбирался в породах собак. Но одно он мог сказать точно – у собак не бывает таких глаз.  

Тварь зарычала. Денис осознал, что до этого момента не испытывал настоящего страха. Коленки дрожали, ноги подкашивались, руки начали неметь, лёгкие отказывались качать воздух. Словно лишь одно присутствие этой псины наполняло воздух удушающим ужасом.  

– Не бойся, Цербер не нападёт без команды, – словно через толщу воды донёсся голос Регула. – Мы демоны. И нам ведома твоя судьба.  

Рука Дениса машинально метнулась вверх, чтобы перекреститься, – но вряд ли атеисту это поможет.  

– Меньше суток? – дрогнувшим голосом спросил Денис.  

– Но может быть по-иному, – ласково улыбнулся Тенебрис. – Ты проживёшь ещё десять лет. Притом, в богатстве.  

– Но я же здоров, – не мог поверить Денис.  

– Так ведь несчастные случаи никто не отменял, – ухмыльнулся Регул. – Отдай нам душу – и ты будешь жить.  

– Хорошо, – кивнул Денис, всё же не до конца веря в происходящее.  

Регул довольно улыбнулся и щёлкнул пальцами. Пальцы объяло, неизвестно откуда взявшееся, пламя. Миг, оно исчезло, а в руке демона появился кусок старого пергамента. Денис ахнуть не успел, как почувствовал холодную хватку Тенебриса на руке. Указательный палец пронзила острая боль. Из свежей раны засочилась кровь.  

– Вот здесь, где крестик, – указал Регул на пергамент.  

Денис послушно приложил палец к указанному месту, оставляя окровавленный отпечаток. Регул щёлкнул пальцами, и пергамент словно в воздухе растворился.  

Демоны отвесили Денису шутливый поклон и, не торопясь, пошли по дороге. Их демонический пёс послушно последовал за ними.  

Денис вышел из ступора, только когда они скрылись из вида. Ему вдруг захотелось, чтобы это оказалось сном. Или галлюцинацией. Но кровоточащий палец доказывал реальность случившегося.  

***  

Туман бледными полосами стелился вдоль берегов реки. Захватывая в свои серые объятия деревья, многоэтажки города, старый мост. Ночной туман несёт лишь мрак и сырость.  

Девушка на мосту походила на серый призрак, окутанная маревом тусклой дымки. Она крепко сжимала перила, а по щекам струились слёзы. Серое пальто бесформенным мешком висело на полной фигуре. Блеклые волосы под цвет пальто трепал лёгкий ветер. Они налипали на мокрые щёки. Но девушку это не волновало. Пустым безжизненным взглядом она смотрела вниз на тёмные воды реки.  

Девушка перебросила одну ногу через перила, затем вторую. Там внизу ожидает спасение. Или же забвение. Неважно. Ночь – лучшее время, чтобы расстаться с жизнью. Особенно, если она стала нестерпима. Насмешки. Презрение и осуждение во взглядах. Иногда жалость.  

Жирная, свинья, обжора. И это лучшее, что могла услышать от окружающих такая как она. Некоторые издевательства даже вспоминать не хотелось. Люди жестоки. Им плевать на чьи-либо чувства, кроме своих собственных.  

Увольнение с работы стало последней каплей. Видите ли, она портит общее впечатление от персонала своим видом. И плевать, что она хороший парикмахер. Девушка ощущала себя лишней в этом мире. Все вздохнут с облегчением, если она перестанет мозолить им глаза.  

Один лишь шаг – и всё это останется позади. И когда она уже собралась сделать этот шаг – двое уселись на перила по бокам от неё.  

Девушка не могла понять, откуда они взялись и какое им дело до неё. Но она была готова оттянуть свой последний шаг, лишь бы полюбоваться ими пару лишних мгновений. Такие красивые. Оба черноволосые с изумительными глазами. Настолько яркими, что даже полумрак не мешал разглядеть их.  

У одного – салатовые с голубым оттенком. Вероятно, самые красивые в мире. В них можно глядеть вечно, позабыв о времени. У второго – голубые. Такого холодного голубого оттенка. Настолько прекрасные глаза, что смотреть в них просто невыносимо. Ослепляющая красота. И золотые серьги в ушах ему безумно шли.  

Девушка подумала, что мужчины, должно быть, её ровесники. То есть, им не больше тридцати. Она поёжилась от порыва холодного ветра. Удивляясь, как это мужчинам не холодно в их тоненьких кожаных куртках.  

– Привет, Катенька, – улыбнулся мужчина с салатовыми глазами.  

У Кати дыхание перехватило от этой улыбки и красивого голоса. Никто никогда не улыбался ей так нежно.  

– Откуда вы знаете моё имя? – удивилась Катя.  

– Демонам из ада ведомо многое, – продолжая улыбаться, пояснил Тенебрис.  

– И многое подвластно, – добавил Регул, тоже улыбнувшись.  

– Демоны, – прошептала Катя. Её глаза округлились от ужаса. – Значит, вы пришли за мной?  

– Мы могли бы столкнуть тебя с моста, – ухмыльнулся Регул, – но нам от этого толку нет. Ты же и так собираешься спрыгнуть.  

– Но можно поступить иначе, – вмешался Тенебрис. – Мы подарим тебе десять лет жизни.  

– Моя жизнь – боль. – Катя отрицательно мотнула головой, слёзы вновь побежали по щекам.  

– Ты не поняла, – беззаботно улыбнулся Регул, а в голубых глазах появилось предвкушение. – Десять лет богатой жизни. Ты станешь красавицей. Похудеешь. Заведёшь семью, если захочешь. Мужчины будут смотреть на тебя с обожанием, а женщины – с завистью.  

– Но как такое возможно? – не поверила Катя.  

Тенебрис щёлкнул пальцами. Катя зажмурилась от яркого пламени. Но оно вмиг исчезло, а в руке Тенебрис держал, непонятным образом появившейся, клочок старого пергамента.  

– Это возможно. – Регул взял Катю за руку. – Ради этого, тебе лишь нужно отдать нам свою душу.  

Он провёл пальцем по указательному Кати. И девушка отдёрнула руку. На пальце выступила кровь.  

– Ты ведь готова стать счастливой? – спросил Тенебрис. – Готова заплатить за счастье душой?  

– Да, – тихо выдохнула Катя.  

– Тогда приложи палец вот сюда, – указал место на пергаменте Тенебрис.  

Катя сделала, как он просил. Регул и Тенебрис помогли ей перебраться через перила обратно на мост.  

– Перекрась волосы в огненно-рыжий. Тебе пойдёт, – подмигнул Тенебрис, заставляя сердце Кати пропустить удар.  

Она улыбнулась, не веря своему счастью. Неужели всё изменится? Пусть только десять лет, но она ведь заслужила счастья. Катя верила в это. Она ещё долго смотрела вслед прекрасным демонам, подарившим ей лучшую жизнь.  

***  

Ветер свободно гулял по пустым улицам. Шелестел осенней листвой. Раскачивал качели на детской площадке. За полночь редко можно встретить кого-то в этом маленьком городке.  

Мужчина лет пятидесяти выгуливал овчарку на поводке. Они шли, не спеша, по дорожке парка. Дмитрий часто приходил сюда со своим верным Мухтаром. Больше всего он любил ночной город. Когда вокруг никого. Лишь тишина.  

Да и не торопился он домой, ведь жил один в своей двушке в центре. Не считая собаку. Мухтар скрашивал его одиночество вот уже десять лет. Сын давно перебрался в столицу и редко навещал отца.  

Внезапно Мухтар заскулил и припал к земле, прикрывая лапами морду. Словно его дико что-то напугало.  

– Эй, ты чего, дружок? – забеспокоился Дмитрий.  

Ему и самому вдруг стало не по себе. Даже ветер стал каким-то зловещим. И воздух словно похолодел. Дмитрий ощутил себя героем фильма ужасов. Ночной парк, скрип качель, потревоженных ветром, напуганная собака у ног. Словно вот-вот из-за дерева выскочит какая-то тварь прямиком из ада.  

– Мухтар, – окликнул Дмитрий собаку. – Пойдём домой.  

Он подёргал за поводок, но Мухтар и с места не сдвинулся, продолжая в страхе тихо скулить.  

– Как, сразу домой? – услышал Дмитрий за спиной насмешливый голос.  

Он обернулся и увидел двоих молодых мужчин. У их ног неподвижной тенью сидел огромный чёрный пёс. Его глаза светились алым. Дмитрию показалось, что этот адский взгляд направлен прямо на него.  

Дмитрия парализовало от страха. Хоть обычно его и не так просто напугать. Но это жуткое создание одним своим видом заставляло дрожать каждую клеточку тела. В нём ощущалась сила и мощь. Казалось, один прыжок и массивные челюсти за секунду растерзают в клочья.  

– Не бойся, – улыбнулся Тенебрис. – Мы не причиним тебе зла.  

– Возвращайтесь туда, откуда пришли, – собрав последние силы, твёрдо произнёс Дмитрий. – Я не желаю иметь какие-либо дела с демонами.  

– А ты догадливый, – одобрительно протянул Регул. – Значит, можем перейти сразу к делу.  

– Никаких дел с вами, – возразил Дмитрий.  

Он чувствовал, как холодный пот струился по шее. Сохранять спокойной голос становились всё сложнее.  

– Нет, так не интересно, – разочаровался Тенебрис. – Мы же предупредить тебя пришли.  

– Можете убить меня прямо сейчас. Я не желаю слушать вас.  

– Увы, – вздохнул Регул. – Убивать людей нам нельзя без особого указа. Да и смысл? Завтра ты и так умрёшь.  

– Но только пожелай, – улыбнулся Тенебрис, – и мы отстрочим смерть на десять лет.  

– А взамен я, видимо, должен продать душу дьяволу? – с нескрываемым презрением спросил Дмитрий.  

– Разве это большая плата за счастливую и богатую жизнь? – пожал плечами Тенебрис.  

– Вы издеваетесь? – рассмеялся Дмитрий. – Что есть десять лет для бессмертной души? Всего лишь миг. А сколько лет, по контракту, придётся мучиться в аду?  

– О, – ухмыльнулся Тенебрис. – Ты первый за последние лет двадцать, кто интересуется подобным. Это тысяча лет.  

– Так мало? – удивился Дмитрий. – В чём подвох?  

– Видишь ли, – нехорошо улыбнулся Регул. – Это как при пытках живых. Со временем жертва сходит с ума и не ощущает боль так сильно. С душой так же. Мучить более тысячи лет нет смысла.  

– Что происходит с душой после? – тихо спросил Дмитрий.  

– Мы отпускаем её, – ответил Тенебрис. – На перерождение. Конечно, человеком, такая душа сможет родиться не скоро. Сначала её ждут, как вы выражаетесь, воплощения в низших существ.  

Дмитрий невольно взглянул на Мухтара.  

– О, нет, – засмеялся Регул. – До собаки будет далеко.  

– Кто же согласится пойти на такое? – ужаснулся Дмитрий.  

– Многие, – улыбнулся Тенебрис.  

– Защити меня, Господи, – перекрестился Дмитрий.  

– Думаешь, Богу есть до тебя дело? – зловеще засмеялся Регул. – Ты для Него, что безымянный муравей для людишек.  

– Пусть так. – Дмитрий достал из-под куртки нательный крестик и сжал в руке. – Моей веры достаточно.  

– Видимо, – фыркнул Тенебрис, – нам не удастся тебя переубедить.  

– Я не отдам душу, – отрицательно покачал головой Дмитрий.  

– Зря, – недовольно протянул Регул. – В таком случае… – Он в предвкушении потёр ладони. Губы растянула маниакальная улыбка, а в глазах полыхнул недобрый огонь. – Сейчас будет мясо. Цербер, няф, няф, няф!  

– Кушать, Цербер, – улыбка Тенебриса вторила напарнику.  

Дмитрий попятился, споткнулся и упал. Он почувствовал, как чёрная псина перепрыгнула через него. В следующую секунду послышался испуганный скулёж Мухтара, и горячая кровь брызнула в лицо. Кости Мухтара ломались в пасти адской твари как тонкий лёд под ботинками.  

Несколько жутких мгновений, и Цербер отступил, довольно слизывая свежую кровь с морды. От Мухтара осталось лишь кровавое месиво. Клочья шерсти, осколки костей, торчащие из мёртвой плоти, и багровая лужа крови.  

Дмитрий заплакал и на коленях подполз к бывшему другу. Тошнота подступала к горлу, но он не мог отвести взгляд от тела собаки.  

– Прости, Мухтар, – прошептал Дмитрий.  

– Да ну, – фыркнул Регул. – Мы же одолжение ему сделали. Ты завтра умрёшь. А его что ожидало бы? Медленная, голодная смерть на улицах города.  

Дмитрий зарыдал сильнее. Завтра утром он должен позвонить сыну и попрощаться. Дмитрий до боли сжал распятие и стал молиться.  

***  

Никто не хочет умирать. Никто, будучи в здравом уме. Худшая смерть – от болезни. Когда ты медленно и мучительно угасаешь. Тело перестаёт слушаться, а рассудок мутнеет. А ещё могут быть боли. Жуткие, сводящие с ума. И ты лишь желаешь, чтобы всё это побыстрее закончилось.  

А когда тебе девятнадцать? И вроде бы был счастлив: невеста, учёба в престижном ВУЗе, грандиозные планы на будущее. А тут вдруг страшный диагноз – рак головного мозга. Крест на планах и самой жизни. И кажется, ты готов уже заплатить любую цену, только бы продлить жизнь хотя бы на несколько лет. Снова стать здоровым.  

Так размышлял Максим, сидя с бутылкой пива в руках на лавочке у реки. Город вокруг давно уже беззаботно спал, погрузившись во тьму. А Максим не знал, как теперь уснуть. Как сказать невесте о своей болезни. Хотелось плакать, но слёз не было. Лишь апатия.  

– Прекрасная ночь, – произнёс незнакомец, без спроса садясь возле Максима.  

– Такая тёмная, – довольно протянул второй и сел с другой стороны.  

– И в каком месте она прекрасна? – Максим сделал глоток из бутылки, даже не взглянув на нарушителей своего покоя.  

– Как же? – разочарованно протянул первый незнакомец. – Ты встретил нас. Меня зовут Регул, а моего напарника – Тенебрис. Мы демоны из ада. И мы пришли с предложением, от которого ты не сможешь отказаться.  

– Ага, – фыркнул Максим. – А я принц Намибии. Ограбить хотите? Пожалуйста. Хоть убейте. Река рядом – не будет мороки с телом.  

– Зачем нам убивать умирающего? – спросил Тенебрис. – А деньги у нас и так есть.  

– Откуда вы знаете о моей болезни? – опешил Максим.  

– А ты думал, я пошутил на счёт демонов? – ехидно улыбнулся Регул. – Нам не только всё известно о тебе. Более того, в нашей власти излечить тебя. Отдай нам душу, и ты проживёшь десять лет здоровый и богатый.  

– Но… – запнулся Максим. – Душу?  

– Кажется, – притворно задумался Тенебрис, – всего лишь несколько минут назад ты был готов заплатить любую цену, только бы продлить жизнь хотя бы на несколько лет. Лишь бы стать здоровым.  

– Да, – согласился Максим. – Но я не думал… Не знаю.  

– Жизнь как песочные часы. – Регул устремил задумчивый взгляд в ночное небо. – Время, как песчинки в них, утекает стремительно. Так о чём тут думать? Соглашайся, пока время не ушло.  

Максим молчал.  

– Цербер, – позвал Тенебрис.  

Из тени вышел огромный чёрный пёс и уселся в двух шагах от лавочки. Максим протёр глаза, дабы убедиться, что ему не привиделись красные светящиеся глаза. Не помогло.  

– Обычно, – улыбнулся Регул, – адской гончей достаточно, чтобы люди поверили нам. Правда удивительно, какой ужас внушает Цербер одним лишь взглядом?  

– Не ужаснее, чем страх медленной смерти от болезни, – возразил Максим, хоть вполне и соглашался мысленно, что псина невообразимо жуткая. – А я думал, что Цербер – трёхглавый пёс, сторожащий врата ада.  

– Ну да, – кивнул Регул. – Так это же Цербер-младший. Но тебе лучше думать сейчас не об этом. Поразмысли над нашим предложением.  

– Ты можешь умереть в муках. И достаточно скоро. Обречёшь родителей на страдания от потери единственного сына, – печально вздохнул Тенебрис, но глаза светились весельем и азартом. – А как же твоя Настя? Бедная девочка, как же она будет страдать после смерти любимого. Хотя нет, – ухмыльнулся демон, – страдать она начнёт ещё раньше. Когда узнает о твоей болезни.  

Максим вытер набежавшие слёзы с глаз и глотнул пива.  

– Не слушай его, – улыбнулся Регул и по-приятельски хлопнул Максима по плечу. От этого прикосновения у парня мурашки побежали по спине. – Ты будешь здоров. Женишься. Заведёшь двоих прекрасных детей. Мальчика и девочку с разницей в возрасте в полтора года. И через десять лет ты оставишь этот мир. Но у твоих родителей будут внуки, чтобы скрасить старость. Жена и дети ни в чём не будут нуждаться. Ведь ты оставишь им приличное состояние.  

– И ты будешь ценить каждый день жизни, – добавил Тенебрис. – Ведь ты будешь знать, что у тебя осталось только десять лет. Но из-за осознания ценности времени, отведённого тебе, ты распорядишься им с умом. Не станешь тратить его на повседневную рутину, как остальные.  

– Рука об руку со Счастьем, – подмигнул Регул. – О чём ещё можно мечтать?  

Максим одним глотком допил содержимое бутылки и разбил её о лавочку. Провёл пальцем по осколку, оставляя окровавленный след на стекле.  

– Где подписать? – спросил он.  

Регул щёлкнул пальцами. Появилось пламя вокруг руки демона.  

– Тоже мне, выпендрёжники, – фыркнул Максим.  

– Вот уж современные людишки, – фыркнул Регул, разворачивая пергамент. – Ничем уже не удивишь.  

– А в былые времена, – с ностальгией протянул Тенебрис, – после такого многие падали ниц перед нами.  

– Оставь отпечаток на крестике. – Регул протянул пергамент Максиму, и тот, замешкавшись на секунду, приложил окровавленный палец к контракту.  

– Я уже здоров? – спросил Максим, вытирая палец о джинсы.  

– Подожди хоть до утра, – засмеялся Тенебрис. – В течение пары часов контракт приобретёт силу.  

– А деньги? – поинтересовался парень.  

– Удача отныне твоя верная спутница, – ответил Регул. – И месяца не пройдёт, как ты разбогатеешь. И состояние твоё будет только приумножаться. Немного терпения.  

– Ладно, – кивнул Максим и побрёл вдоль берега, ни разу не оглянувшись.  

– Нет, всё-таки каких-то лет сто назад, – обратился Регул к напарнику, – было веселее. А сейчас и стараться не нужно в большинстве случаев.  

– В погоне за мимолётным счастьем люди отдают бесценную душу, не задумываясь о последствиях, – кивнул Тенебрис. – Но мы лишь выигрываем от этого. Видимо, следует сказать спасибо современному искусству. Где добро и зло вывернуты наизнанку. Религии нет. Люди ничего не боятся.  

– И манипулировать такими людишками проще простого, – злорадно улыбнулся Регул.  

Ночь подходила к концу и близился рассвет. Значит, демонам пора возвращаться домой. В ад.  

***  

Солнце клонилось к закату, яркими лучами освещая центр города; толпу людей вокруг автобусной остановки. Вернее, то, что от неё осталось.  

Пьяный водитель на чёрном джипе, вероятно, позабыв о тормозах и ограничении скорости, снёс остановку под чистую. Сам он не пострадал. Не считая рассечённой брови.  

Заплаканная женщина, сидя на асфальте, баюкала сломанную руку. В паре шагах от неё тихо постанывал парень. С одной ноги слетел кроссовок, штанину разодрало в клочья, а из глубокого пореза сочилась кровь. Некоторым повезло отделаться парой царапин.  

– Изверг! Ирод проклятый! – причитала бабулька, каждое слово сопровождая ударом сумки по джипу. – Убийца! Невинного человека сгубил, паскуда!  

В луже крови с обезображенным лицом лежал мужчина лет пятидесяти. Он не дышал. На раскрытой ладони покоился окровавленный нательный крестик.