Любовь и Смерть

Ветер нарочно задел возмущённо шелестевшие листья на деревьях и нахохлившихся кустах. Затем, осознав, насколько это весело, в ещё более сильном порыве пронёсся по следующей поросли и помчался в сторону речки. Над водной гладью можно было скользить, словно по гладкому льду, вот только он неподвижен и оттого скучен. Потому живая вода была куда интереснее — она всегда была в движении и всегда подчинялась потоку воздуха, а с солнечными бликами так забавно было играть в догонялки. Но вот беспокойный, нетерпеливый ветер взмыл у самого берега речки, прячась в ласковых ветвях ивы, чтобы избежать встречи с дотошным камышом. По нему, конечно, можно было пробежаться, но только по самым его кончикам, в самой гуще не протолкнёшься. А вот ива — дело совсем иное. Сколько ни летай меж ветвей, а она будет ласкать тебя своими гладкими листиками.  

Наигравшись вдоволь в лиственных локонах дерева, ветер вновь устремился через реку на другой берег, попутно зацепившись за чьи-то волосы.  

— Ну и ветер сегодня! — воскликнула девушка, присаживаясь на траве у дерева.  

— Хотя бы не так жарко,  — пожал плечами юноша, садясь рядом.  

— Здесь очень тихо и совсем никого нет,  — счастливо улыбнулась она, придвинувшись к нему ближе и позволяя приобнять себя.  

— Надеюсь на это, Джейн,  — вздохнул он. — Я знаю Артура, он нас в покое не оставит.  

— Рэнделл, пожалуйста, не надо о грустном,  — Джейн мило чмокнула его в щёку. — Представляешь, мне вчера…  

Он улыбнулся ей, но весёлое щебетание девушки слушал с задумчивым выражением лица, устремив взгляд на реку. Порой в глазах Рэнделла можно было заметить чрезмерную серьёзность, даже мрачность. Однако же, оборачиваясь к Джейн, он возвращал своим чертам лица всю мягкость и нежность, на которые был способен.  

Всего в нескольких метрах от людей, наслаждавшихся обществом друг друга и отсутствием какого-либо другого общества, стояла милая девушка. Её бледные ступни едва касались травинок. Лёгкое, тонкое платье качалось от неземного ветра, медленно и плавно. Оно словно бы состояло из больших лепестков светлого, чуть розоватого цветка, почти прозрачного, впрочем, как и сама девушка. Она украдкой наблюдала за парой из-за ивы, затем, мило улыбнувшись, бесшумно стала подходить ближе.  

— …А вот если бы мы сбежали,  — кокетливо воскликнула Джейн. — Так далеко, что никто бы не смог нас найти.  

— Нет,  — категорично мотнул головой юноша. — Это слишком…опрометчиво.  

На языке вертелось слово «глупо», но он сдержался.  

Джейн скорчила недовольно-обидчивую гримасу и сорвала росший возле неё цветок. Призрачная девушка довольно улыбнулась, с интересом заглядывая к ней через плечо. Тонкие пальчики осторожно открывали каждый лепесток, пока губы неслышно произносили одни и те же слова, будто заклятие. Карие глаза девушки не заметили, как к оставшимся лепесткам чудным образом присоединился ещё один. Когда же она оторвала последний лепесток, прошептав при этом заветное слово, щёки её порозовели, и Джейн довольно обернулась к смотревшему на неё Рэнделла. Невидимая радостно сжала ручки у груди, ощущая приятное тепло в кончиках пальцев и наполняясь светлыми чувствами. Она слегка светилась от счастья в самом точном значении этого выражения. Однако зажмуренные от наслаждения глаза мгновенно распахнулись, как только она услышала мертвенно-безынтонационный голос за своей спиной:  

— По-моему, с ромашкой был перебор…  

Она передёрнула плечами — откуда-то повеяло могильным холодом — и ответила, оборачиваясь:  

— А, по-моему, очень даже мило!  

Невидимая с некой опаской оглядела старого знакомого, инстинктивно полагая, что от него надо держаться на расстоянии, хотя он, в сущности, не мог ей навредить. Он стоял, облокотившись плечом об иву и сложивши позади огромные крылья цвета полуночи в крапинках бледных звёзд. Тело его было сокрыто в тёмных складках плаща, однако капюшон был откинут. Пролетевший мимо ветерок не рискнул задеть его тёмные волосы, кончики которых ниспадали на нахмуренный лоб. На бледном, худом лице, казалось, навек запечатлелось суровое выражение. Сложно было определить, сколько ему лет: может сотня, может несколько тысяч, а может и всего-то двадцать пять. Встреча их взглядов продлилась недолго — она всегда боялась смотреть ему в глаза — они излучали холод, вечность и…смерть.  

— И как долго ты здесь? — с безразличием в голосе поинтересовалась она, вновь оборачиваясь к парочке.  

— С того самого момента,  — невидимый подошёл к ней, тоже наблюдая за людьми. — Как ты вдруг создала растение и обрекла его на погибель.  

— Так, ты из-за этого здесь? — хихикнула она, ощущая, как тепло, ранее чувствовавшееся в кончиках пальцев, проникало по всему телу, выступая на щеках милым румянцем — люди дарили друг другу чувства робким поцелуем.  

Он ничего не ответил, а только отвёл пристальный взгляд с любовников на скучные заросли камыша.  

Не мигавшие, не живые глаза выжидающе смотрели в одну точку, губы сжались в тонкую линию.  

— Неужели Смерти совсем нельзя улыбаться? — удивилась невидимая, в чьём голосе были нотки сочувствия.  

— Можно,  — Смерть не шелохнулся. — Но не так часто, как Любви.  

Любовь смущённо перебирала пальцы. Конечно, люди скорее предпочтут счастливую любовь, чем спокойную смерть.  

Речка искрилась бесчисленными солнечными бликами. Ветер вновь резвился в ветвях ивы, заставляя её заливисто шелестеть. Мимо пролетевшая пара уток, крякнув нечто неразборчивое, шумно спустились на воду. Неподалёку, словно в ответ им, сердито каркнул ворон, усевшийся на корягу, когда-то бывшую ещё одной ивой.  

— И, однако же,  — продолжил он после минутного молчания. — Ты бываешь ещё более жестокой, чем я…  

На мгновение лицо Смерти вспыхнуло очертаниями черепа, будто его поразило молнией.  

— Это неправда,  — мягко возразила она. — Люди считают, я бываю у них лишь однажды, и если ушла, то безвозвратно. Но ведь…я никуда не ухожу, я всегда рядом с ними. Моя забота: соединять отклики в сердцах людей, поддерживая тепло их душ…  

— Слишком красиво звучит,  — серо ответил он, не отводя взора от невидимой точки.  

Любовь, заметив несвойственную даже ему неподвижность, проследила за напряжённым взглядом Смерти. Нечеловеческое сознание почуяло беду, она внимательней посмотрела на безобидно покачивающиеся камыши, пока глаза не зацепились за что-то неподвижное, затаившееся в зарослях.  

— Нет,  — ахнула она, приложив руки ко рту.  

Смерть сокрушительно кивнул, позволив себе моргнуть.  

— Этого не должно быть,  — закачала головой Любовь. — Это неправильно!  

— Так предначертано.  

— Они же ни в чём не виноваты! — она возмущённо уставилась на него. — Люди просто любят друг друга, вот и всё!  

— Так предначертано,  — повторил Смерть и добавил, посмотрев на невидимую. — Не я убийца, и ты это знаешь.  

Вечный взгляд его задержался на живых глазах Любви и вновь устремился на нечто, таившееся в камышах. Лицо его отразилось линиями черепами. Грудь её вздымалась от гнева, непонимания и жалости к ничего не подозревавшим людям. Невидимая взглянула на них — беззаботно смеявшиеся и излучавшие такую тёплую, светлую энергию.  

Из зарослей медленно и осторожно выглянул наконечник стрелы, будто остренькая мордочка хищного зверя. Рука напряжённо оттягивала тетиву, сгибающую податливый лук. Глаза уверенно смотрели перед собой, так, словно зрачки готовы были сами стрелять искрами. Глубокий вдох. Выдох. Резким движением пальцы выпустили хвост рвущегося лететь зверя.  

— Нет! — вскрикнула Любовь и бросилась наперекор мчавшейся стреле.  

С серокаменным лицом Смерть, замедлив время, проследил полёт стрелы и за тем, как медленно Любовь загораживала собой девушку, а та оборачивалась в последний миг. Невидимый прищурил глаза и, приподняв руку, снизил скорость протекания секунд настолько, что ход времени оказался на грани остановки. Худые мраморные руки чуть изменили положение тела девушки.  

— Вот так,  — вздохнул он. — Быстро и страданий меньше.  

Смерть обошёл Любовь, заглядывая в её глаза, горевшие отчаянием, желанием противостоять… Но кому? Судьбе? Да, пожалуй, она и не на такое способна. На лице его вдруг появилась грустная улыбка, хотя по меркам нормального времени она просуществовала меньше секунды.  

— Прости,  — блеск исчез в его глазах, оставив место печальному мраку. — Хотел бы я, чтоб всё было иначе…  

Холодные пальцы скользнули по тёплой щеке невидимой и убрали выбившуюся прядь волос за ухо. Чуть заметно сморщившись, невидимый обличил на мгновение очертания черепа, вернулся на прежнее место и отпустил время бежать, как нужно.  

Стрела пронеслась сквозь неё, даже не удосужив миллисекундным колебанием, прямиком в сердце обернувшейся девушки, почувствовавшей движение воздуха рядом с собой. Полупрозрачный силуэт Любви дрогнул — за спиной послышался испуганный полувздох-полустон, а после — болезненный вскрик. Пуская по телу волнующую дрожь, она обернулась, боясь увидеть ужасающую картину.  

Смерть заметил, что глаза её стали будто бы больше; обречённый, несчастный взор впивался в девушку, истекавшую кровью.  

— Ты же знала, что не сможешь никак помочь им,  — безразлично напомнил он.  

С чувствами у него трудностей не возникало, потому как их, чувств, и быть не могло, не должно быть. Не должно… Его лицо вновь озарилось вспышкой, отчего он лишь слегка прищурил глаза.  

— Джейн! — несколько секунд Рэнделл смотрел на упавшую девушку тупым испуганным взглядом.  

Разум его отказывался воспринимать происходящее — только мгновенье назад Джейн счастливо улыбалась и гадала на ромашке, а теперь на лице её оставил свой отпечаток смертельный страх, тело сковывалось болезненной усталостью. Парень бросил убийственный взгляд на пришедшие в движение заросли камыша и придвинулся ближе к девушке, взяв её за руку. Любовь присела к ней с другой стороны, несчастно глядя то на бледневшее лицо Джейн, то на обращённые в отчаяние юношу.  

— Это нечестно,  — прошептала она, взглянув на Смерть, и воскликнула. — Неужели ты не чувствуешь?  

Тело её было наполнено теплом искренних чувств.  

— Я ничего не должен чувствовать,  — он уверенно посмотрел на невидимую, однако в голосе его прозвучала фальшивая нотка  

Секунду она разочарованно и как-то обиженно не отводила горевших жизнью глаз и снова обернулась к людям. Она не могла представить, что возможно существование без эмоций, без чувств. Разве так бывает? Каково это, жить без ощущений?  

По щеке Рэнделла медленно стекала одинокая слеза, блестевшим глазам стало нестерпимо горячо. Он с усилием сглотнул комок боли в горле, дабы тот не превратился в новые жгучие слёзы. На Джейн невозможно было смотреть без содрогания: словно свечка, обдуваемая назойливым ветром и отчего готовая вот-вот потухнуть, она судорожно вздыхала, всякий раз веки поднимались всё тяжелее.  

Нахмурившись, Смерть вздохнул и неопределённо взмахнул рукой, в ту же секунду ощутив в пальцах своё орудие. Внешне казалось, что рукоять была сделана из чёрного, будто только что погоревшего, дерева — на деле же лишь одному хозяину было известно, что за материя пошла в ход. Потусторонний ветер качнул его тёмные одежды, перья на крыльях чуть шелохнулись. Подхватимые неземным вихрем, волосы Любви взметнулись, она вскинула глаза на невидимого. Поймав обречённый взгляд, он протянул ей руку, помогая подняться. Мертвецки холодные пальцы показались ей ледяными в сравнении с её, горящими неистовым жаром. Отойдя в сторону, Любовь взглянула на Рэнделла. Сердце сгорало от переполнявших его чувств, она это ощущала физически.  

Силы покидали бедную девушку, напрасно хватавшуюся за ускользавшие лучики жизни. С чего бы небо так потемнело? Что высосало краски со всего вокруг? И что это за человек с …? Глаза Джейн испуганно округлились, рот непроизвольно приоткрылся. Смерть мрачно кивнул. Девушка, насколько позволяло ей состояние, повернулась к убитому горем юноше и прошептала:  

— Прощай, Рэнди…  

В почти потухших карих глазах читались усталость, сожаление, предчувствие вечной разлуки. Они закрылись.  

В воздухе сверкнуло зловещим блеском лезвие косы, и Смерть решительно и резко приблизил орудие к телу девушки. Любовь вздрогнула, испуганно зажмурившись. Но вот призрачная душа Джейн освободилась от удерживающего её тела. С тоской взглянув на возлюбленного, она невесомо коснулась горячей щеки губами.  

— Джейн…нет,  — прошептал юноша, прижав к себе тело девушки.  

Подхватимая внезапным ветром, душа взмыла вверх, к небесам. Невидимые смотрели ей вслед.  

Смерть, видевший это зрелище множество раз изо дня в день и считавший наиболее интересным уход заблудших душ, обратил свой взор на Любовь, что как заворожённая наблюдала блестевшими глазами за улетавшим призраком девушки. Как можно быть такой…чувствительной ко всему? Как, должно быть, страдает холодный разум от переживания эмоций по любому поводу… Невидимый качнул головой. А не всё ли равно? Лицо пронзилось очередной мнимой молнией. Вздохнув, он отвернулся и взмахнул огромными полуночными крыльями.  

Любовь вздрогнула, ощутив внезапно проникший холодок внутри, и взглянула на свои ладони. На кончиках пальцев едва чувствовалось тепло. Девушка обернулась: Рэнделл трясся, как в лихорадке, всё так же прижимая к себе тело любимой, а Смерть…  

Мрачный знакомый исчез вместе с согревавшим её от разгулявшегося ветра жаром…