Черная метка

  Часть 1. Костров  

  – А-а, Костров, заходи, присаживайся. Поздравляю, ты выбран для выполнения ответственного спецзадания.  

  – Когда-то было по-другому? Как теневого миллиардера на Бали изображать, так Борис Шульман, а дерьмо разгребать...  

  – Отставить, капитан! – рявкнул полковник Сомов и тут же сменил тон на заискивающий. – Игорь, ну какой из тебя олигарх с твоей рязанской физикой?  

  – Это дискриминация по национальному признаку? Тогда пусть Боря настоящей работой и займется, а то привык пьянствовать да баб трахать за счет государства.  

  – Игорек, ну некого больше, ты у нас главный спец по всяким прибамбасам. Вот, смотри! – Сомов извлек из ящика письменного стола пластиковую коробочку и здоровенную книжку толщиной с ладонь. – Пора уже применять в нашей работе внеземные технологии.  

  – А если конкретно? – мне стало интересно.  

  – Недавно был получен сигнал о приземлении в подмосковном лесу инопланетного космического корабля. Спецы подсуетились: быстренько место посадки оцепили и этих гуманоидов из тарелки выкурили. Правда, одному из них удалось скрыться.  

  – Фоторобот составили?  

  – А как же! Объявили в розыск и даже по всей Москве расклеили. Ты бы их видел: противные такие, зеленые, лупоглазые и все в слизи какой-то. Фу! – полковника аж передернуло, когда он показал мне цветной фоторобот гуманоида.  

  – Остальных все-таки уломали? – предположил я.  

  – Конечно! Им же куча статей светило: незаконное пересечение границы, проживание без регистрации, шпионаж, да много чего!  

  – Шпионаж в чью пользу?  

  – Какая разница? Главное, что они дали признательные показания и выразили готовность к сотрудничеству, – уверенным тоном заявил Сомов и пододвинул ко мне книженцию с коробочкой. – Короче: тут метка, она лепится на запястье, а это – инструкция по эксплуатации.  

  – Для чего метка?  

  – Суперспособности проявляются. Да что я говорю! Изучай, завтра доложишь. Свободен!  

  Дома я рассудил, что лучше осваивать новые навыки опытным путем и прилепил метку на запястье правой руки. Немного напрягло, что она оказалась черного цвета – не к добру. Перед глазами тут же возникло меню суперспособностей и, активировав суперпамять, я вскользь ознакомился с инструкцией. Какую способность испробовать первой? Конечно же телепортацию! Давно хотел попариться в недавно отгроханной бане по соседству.  

  – Мне из тебя слова клещами вытаскивать? – глаза Сомова метали молнии. – Выкладывай, что вчера натворил!  

  – Включив коммуникацию, я нашел в интернете план помещений бани, разделся и телепортировался в заданное место. План оказался фуфлом, и вместо мужского класса, я попал в женскую парную. Применив телепатию, я внушил орущим дамочкам противоположную информацию о моей половой принадлежности, но одна из них успела огреть меня деревянным ковшом по башке. Тогда я активировал сверхскорость и спешно ретировался, но, будучи оглушенным, не сообразил использовать прохождение сквозь стены.  

  – Ага, вышиб в бане три двери и окно. Около Кремля ты как оказался, идиот? – перешел на крик Сомов. – И где экстремисты, которых ты обнаружил?  

  – Сверхскорость же, Виктор Сергеевич, затормозить не успел. А злодеи испарились.  

  – Куда? И почему ты посчитал их террорюгами?  

  – Суперзрение! Засек, как они целенаправленно и попеременно кашляют в сторону Боровицких ворот. А гиперанализ увидел взаимосвязь с недавним всплеском заболеваемости в окружении... – Я указал глазами на потолок. – Все, пазл сложился: тут тебе и причина, и следствие, и рассадник! К тому же эти якобы пикетчики оказали сопротивление при задержании, что косвенно подтверждает их вину.  

  – Ты не подумал, что люди просто испугались, когда какой-то голый болван с эрекцией бросился их арестовывать? Вот тебя по ней плакатом и приложили.  

  – Нормальная реакция мужского организма на недавнее банное окружение. Ну одет не по форме, и что? Я же предъявил им голограмму своего удостоверения. А чтобы не отсвечивать до прибытия наряда полиции, задействовал маскировку, удерживая этих гадов с помощью телекинеза. Но в спешке вместо дымовой завесы распылил слезоточивый газ: он-то меня и вырубил.  

  – Перданул, что ли?  

  – Вроде того. Перед тем, как потерять сознание, я углядел в дыму того, зеленого с фоторобота. Именно он сорвал у меня с руки метку, а очнулся я уже в обезьяннике.  

  – Надо было тебя еще недельку помариновать! Полиция обнаружила в указанном месте одного тебя в непотребном виде с нанизанным плакатом "Искореним жуликов и воров! " Чуть ли не с корнем его отодрали! – Сомов еле сдержал смешок. – А пришелец раскидал оцепление и угнал тарелку. Подозреваю, применив метку, которую ты прошляпил!  

  – Товарищ полковник, осознал и обещаю, что такое не повторится! Я его найду, Виктор Сергеевич, клянусь! Искуплю!  

  – Ой ли, Костров? И как ты собираешься искать?  

  – Мыслишка есть! Ведь остальной экипаж тарелки все еще у нас?  

  – Куда они денутся! – хмыкнул Сомов. – В Лефортово места на всех хватит. У них ещё и VIP-камера.  

  – Подсадим к ним Шульмана! У него язык подвешен, наверняка сумеет в доверие войти и разговорить пришельцев.  

  – А мысль здравая! Попытка не пытка, как говорится.  

  – И ещё: со мной что будет? Готов понести.  

  – За утрату матчасти тебя бы следовало понизить в звании. Но дело для нас новое, неосвоенное. Считаю, что можно ограничиться строгим взысканием.  

  – Спасибо, товарищ полковник! Только у меня с Борей терки, он может отказаться.  

  – Не откажется, – покачал головой Сомов. – У Шульмана рыльце в пуху: налился текилой по воротник и сорвал последнюю миссию. Так что бери его, и дуйте к этим лягушатам. И не облажайтесь на этот раз! Оба!  

  Часть 2. Шульман  

  Я едва успел увернуться от стакана, который с грохотом разлетелся на кусочки ударившись о дверь.  

  – Виктор Сергеевич, вызвали? – ошарашено спросил я, стряхивая с одежды осколки стекла.  

  Полковник Сомов сидел, облокотившись локтями на стол, обхватив голову руками, и покачивался в такт одному ему слышной музыке. После моих слов он открыл глаза и уставился на меня.  

  – Боря, ты, что ли?  

  – Так точно. Капитан Шульман по вашему приказанию...  

  – Да вижу! – перебил меня полковник и достал из недр стола стакан и початую бутылку коньяка. Залив в себя полстакана, он провел ладонью сверху вниз по лицу, принявшему после всех манипуляций осмысленное выражение. – Что за внешний вид у тебя? Я уж подумал, что до зеленых чертей допился.  

  – Так все по вашему плану! Мне Костров его подробно изложил. Виктор Сергеевич, вам бы в отпуск, не бережете себя совсем! – ехидно, но заботливо произнес я.  

  – А страну на кого брошу? Рассказывай лучше, в чем же все-таки заключался мой хитроумный план, – вкрадчиво поторопил меня полковник.  

  – Подсадить меня в камеру к пришельцам в Лефортово! Не удивлен: профукал черную метку с суперспособностями Костров, а расхлебывать Шульману? – Я присел на стул. – Или забыли?  

  – Дальше! Почему ты лысый и зеленый?  

  – Наибольший кредит доверия выдается тем, кто похож внешне и близок по менталитету. Со внеземным менталитетом – непонятки, и мы с Костровым решили, что будет достаточно первого пункта. Пришлось обриться наголо и покраситься зеленкой. Игорь уверил, что ее отмыть, как два пальца. Хрен там, чем только не пробовал!  

  – Эх, Боря, – усмехнулся Сомов, – не зря тебя из семейного банковского бизнеса поперли: выдавал бы свои кредиты кому попало. Ладно, выгорело что-нибудь?  

  – А то! – Я горделиво откинулся на спинку стула. – Сначала, конечно, заподозрили что-то и не пошли на контакт. Но я засек, что между собой они разговаривают на наших, земных языках, в том числе и на русском! И явственно различил слово "зеленка"!  

  – Вот это поворот! – заинтересовался Сомов. – Так-так-так!  

  – Я прислушался и уяснил, что им известны многие события из нашего недалекого прошлого. Усвоив материал, придумал удобную версию своей раскраски и выдал ее пришельцам!  

  – Техногенная катастрофа, наверное? – предположил полковник.  

  – Круче! Я назвался одним из противников режима, а их, типа, принято метить зеленкой. Ну а на меня, как на одного из самых-самых недовольных, вылили целое ведро! И вот тогда между нами пробежала искра симпатии!  

  – Шульман, – поморщился Сомов, – а умнее тебе в голову ничего не могло прийти?  

  – Так ведь сработало же, Виктор Сергеевич! Оказывается, они – наши далекие потомки!  

  – Эти слизняки? Да не может такого быть!  

  – Это еще не все! Один из них – конкретно мой!  

  – Я, конечно, знал, Боря, что ты неразборчив в связях и трахаешь все, что шевелится, но чтобы до такой степени! – изумился Сомов. – Или опять по пьяни, как прошлый раз?  

  – Десять лет назад, – я пропустил его слова мимо ушей, – оттуда прилетел экспедиционный корабль с целью насобирать разумных существ со всех уголков планеты. Они решили, что самыми организованными, а значит, и разумными видами являются пчелы и люди. Но, будучи покусанными пчелами, решили ограничиться людьми и уволокли с собой несколько десятков человек.  

  – Ну с пчелами понятно, улей и все такое, – рассудил Сомов, – а люди-то им зачем?  

  – Дело в том, что их цивилизация состоит из представителей различных звездных систем. Но, за последнюю тысячу лет произошли события, когда вновь прибывших стали встречать не очень-то ласково. Типа, понаехали тут, а планета не резиновая! И теперь главенствовать и распоряжаться ресурсами могут лишь старожилы.  

  – Знакомо!  

  – Время там течет в сотни раз быстрее, чем на Земле. Условия для жизни просто адские: жар и холод, вода и суша непредсказуемо сменяют друг друга. Флора и фауна бесконечно мутируют со страшной скоростью, и за короткий по нашим меркам промежуток времени внешний облик людей изменился на нынешний. Для этого понадобился не один десяток поколений плюс генная инженерия, но они все же сумели приспособиться к окружающей среде. А у нас за это время прошло всего десять лет.  

  – Понятно, а ты-то тут при чем?  

  – Один из пришельцев во время беседы подгадал момент и быстро засунул мне в открытый рот предмет, похожий на зубную щетку. Наверно, что-то типа ДНК теста.  

  – Странно, ведь их вроде обыскали и ничего не обнаружили. Где он эту хрень прятал?  

  – Даже думать об этом не хочу! – рассердился я. – Проанализировав показания этой щетки, он бросился обниматься. Выяснилось, что сбежавший – его родной брат, а лидерские качества достались им вместе с моими генами.  

  – Как выяснилось, что ты – предок, твою мать! – не вытерпел полковник.  

  – Одна из прибывших женщин через несколько месяцев родила. Мальчик стал первым гражданином из числа людей, они – его потомки, а я, видать, с ней того... перед самым прилетом инопланетян.  

  – Нда-а, как говорится, не оскудеет Шульманами...  

  – Виктор Сергеевич! Срочное... Ай! – Влетевший в кабинет капитан Костров поскользнулся на осколках стакана и растянулся на полу.  

  Я углядел, что сзади на костровских брюках расползается кровавое пятно. Так тебе и надо! Ответка за зелёнку!  

  – Больно, Игорек? – на словах же я изобразил сочувствие. – Осторожнее надо!  

  – Да иди ты! – злобно отозвался тот, положив папку на стол перед Сомовым. – Товарищ полковник, только что от резидента в штатах пришло.  

  Полковник открыл папку и углубился в чтение, но с каждой минутой все больше мрачнел. А ответив на телефонный звонок, отшвырнул от себя папку.  

  – Слушайте сюда! – Сомов стукнул кулаком по столу. – Этот зеленый гаденыш слинял не куда-нибудь, а в США. Мало того, он обратился с просьбой посодействовать в освобождении своих товарищей из наших застенков. А также одолжил им инопланетный девайс. Догадываетесь, о чем речь?  

  Мы с Костровым синхронно кивнули и переглянулись, предчувствуя неладное.  

  – Но это еще не все, – продолжил Сомов. – Совет директоров некоего банка обратился к нашему руководству с аналогичной просьбой. Что на главу правления оказывается давление со стороны органов, которые незаконно преследуют и удерживают за решеткой его родных.  

  Я сжался в комок, почувствовав на себе изничожающие взгляды коллег.  

  – Боренька, – притворно ласково обратился ко мне полковник Сомов, – а откуда просочилась эта информация?  

  – Ну... я просто решил обрадовать деда, позвонил и рассказал ему о родственниках из другой галактики. А что?  

  Часть 3. Оппа  

  – Я рад приветствовать каждого из тридцати сенаторов всех тридцати рас Пекла на ежевековом собрании. – Торжественно объявил Вирж-Уд, трибун избранной расы уудидов. – В течении уже нескольких тысячелетий мы демократическим путем избираем наместников Отцов-основателей. Прошла еще одна сотня лет, и настало время выбора!  

  – Правила подсчета голосов остались прежними? – прервал я его страстную речь.  

  – Кто из недостойных осмелился прервать избранного? – уудид пронзил меня взглядом.  

  – Оппа, землянин. Хочу напомнить уважаемому трибуну, что в сенате все равны, и повторяю свой вопрос от имени всех собравшихся.  

  – Вечно вы, земляне, мутите воду! – Уши уудида затрепетали, так их раса выражала свое недовольство. – Порядок установлен избранными уже тысячу лет назад, и не вам его менять!  

  – Значит, с помощью метки Отцов и телепатии? – ухмыльнулся я. – И с тех самых пор избранными из века в век становятся уудиды.  

  – Ты сомневаешься в правдивости результатов, объявленных старейшиной избранных? А ведь по закону это тяжкое преступление!  

  – Который придуман вами, ууидами.  

  – Это – закон, а его авторство значения не имеет, – твердо заявил Вирж-Уд. – Попрошу прекратить все разговоры. Старейшина Горт-Уд готов к подсчету голосов. Да победят достойнейшие!  

  Ими, конечно же, снова оказались уудиды. После объявления результатов, сенаторов-землян окружили дрессированные ежужи. Подстегиваемые их шипастыми хвостами земляне сбились в кучку и вынужденно внимали словам Вирж-Уда.  

  – Все по закону: сенат распущен, ваша неприкосновенность больше не действует. – Уши уудида похлопывали по щекам, что означало чувство глубокого удовлетворения. – По распоряжению старейшины-наместника за нарушение закона, как подвергшие сомнению выбор большинства, вы приговариваетесь к ссылке в Барбат.  

  – За что? Это же верная смерть! Да и не все мы, а только Оппа! – выкрикнул один из землян по имени Кампа.  

  – За мыслепреступление, а что вы хотели, недостойные? Горт-Уд прочитал ваши мысли, отпираться бесполезно! Всех их на корабль, – распорядился Вирж-Уд, – а ты, Оппа, догонишь их позже, тебя ожидает старейшина в своем замке. Не понимаю, зачем ему это?  

  Горт-Уд объявил себя старейшиной повторно. Век уудидов в два раза длинней человеческого, его сморщенные старческие уши бесформенной тряпкой свисали до плеч.  

  – Что скажешь в свое оправдание, землянин? – властным тоном вопросил уудид. – Чем тебя не устраивает выбор Пекла?  

  – Тем, что это не его выбор, а твой, Горт-Уд. – Близость конца придала мне храбрости, несмотря на двух огромных ежужей по бокам.  

  – Ты дерзок даже перед лицом смерти, я таких уважаю. Но именно представители планеты Ууд были на Пекле первыми. Поэтому мои предшественники и я раз за разом принимаем решение о нашей избранности. Это справедливо.  

  – Ты плохо знаешь историю. Сначала Отцы-основатели проводили опыты над флорой, а из представителей фауны первенство принадлежит вот этим симпатягам. – Я поочередно потрепал по загривку ежужей и скормил им по кусочку завалявшегося в карманах сушеного октакуса. – Это гибрид земных ужа и ежа. А из разумных существ клеторианцы освоились в Пекле намного раньше уудидов.  

  – Разума ежужей достаточно для того, чтобы понимать, кто хозяин, – раздраженно перебил меня Горт-Уд. – А землянам и всем остальным расам этого понимания недостает. Ты сейчас рассказал альтернативную историю, настоящую напишет наша раса – раса избранных. Изначально все были в равных условиях и получили клонариумы. Но теперь рабочий клонариум остался только у нас. Мы сыты и одеты, мы клонируем и обеспечиваем в голодные годы пропитанием все расы, но вместо благодарности и преклонения, встречаем лишь презрение и непонимание. Почему так, Оппа?  

  – Все расы уже давно научились обходиться без ваших визитов, которые больше напоминают набеги, а благодеяния – поборы. Я отвечу тебе вопросом на вопрос: куда бесследно исчезли первые граждане всех рас, кроме вашей? А без их крови активировать клонариумы невозможно, и они теперь стоят мертвым грузом.  

  – Ну да, это мы всех похитили и уничтожили, и их братьев и сестер тоже! Крови первейшего Шора-Уда мы наклонировали предостаточно, ее хватит надолго, и наш клонариум будет работать вечно. – Горт-Уд торжествующе рассмеялся своим противным чавкающим смехом и погрозил мне кулаком. – С этим знанием ты и умрешь.  

  – А куда делись метки Отцов? – Я разглядел у него черную метку на ладони.  

  – Сейсмическая активность на Пекле нам в помощь, не зря же эта адова планета получила такое название. Метки сгинули в жерлах вулканов вместе с их обладателями. Нам пока хватит и десятка меток по числу кораблей, а надо будет, наклонируем еще. Вдруг кто-нибудь из недостойных рискнет оспорить наше первенство.  

  – Я рискну.  

  – И каким же образом твой земной умишко решил это сделать? – Уши Горт-Уда пришли в движение.  

  – Слабое место уудидов – уверенность в собственном превосходстве и недооценке других. А ты стар и глуп, я намерен тебе это доказать. Взять! – скомандовал я обоим ежужам.  

  Те бросились на уудида, вцепились зубами ему в локти и повалили на пол: я не раз наблюдал, как ежужи усмиряют недовольных, и изучил простейшие команды.  

  – Кусать! Нести!  

  Ежужи без труда перекусили хлипкие кости уудида и приволокли кисти рук мне. Я сорвал метку Отцов с одной из них и налепил себе на запястье.  

  – Своим хозяином ежужи признают того, кто последним покормил их октакусом. Это местный фрукт, но твой убогий, уудидский умишко мог об этом и не подозревать, Ах да, это твое, мне чужого не надо, я же не из расы избранных. – Швырнув кисти старейшины к его ногам, я с издевкой обратился к истекающему голубой кровью уудиду. – Извини, не могу тебе помочь: надо своих спасать.  

  – Тебе не уйти! – умирая, прохрипел Горт-Уд.  

  – Посмотрим! – мои слова были адресованы уже его трупу.  

  Я активировал в меню способностей невидимость и покинул замок. Неподалеку на лужайке я заметил один из космических кораблей, построенных Отцами-основателями. Они уже давно не используются для космических полетов, а служат для передвижения по планете. Скорее всего там-то и находятся остальные взятые в плен земляне.  

  Свернуть шеи десятку охранников-уудидов не составило труда: чтобы сломать их тонкие шейные позвонки, сверхсила не потребовалась. Обладателям метки предоставлен полный доступ к управлению кораблем, и для начала я вывел его на орбиту Пекла. Мои товарищи обнаружились в отдельном глухом помещении, которое Отцы использовали для перевозки подопытных. Я кратко доложил им обстановку.  

  – Что ты наделал, Оппа? – Кампа схватился за голову. – Теперь мы точно умрем! Надо было смириться и ожидать милости от уудидов!  

  – Милости? В Барбате ты не протянул бы и пары дней, Кампа. Или забыл, что нам было уготовано? – возразила моя сестра Опка.  

  – Уудиды будут мстить! – не сдавался тот. – Они не оставят в покое наш приют, нашу Маленькую Землю! Надо лететь на помощь!  

  – Нельзя, корабли уудидов наверняка уже нас поджидают, – не согласился я с ним. – А мстить они вряд ли будут. Маленькая Земля после пристанища уудидов самое обжитое место на Пекле. Уничтожить ее и отказаться от ежегодной дани им не позволит жадность.  

  – А что предлагаешь ты?  

  – Надо лететь домой, на Землю. Там у матери Дана – первого гражданина осталась сестра-близнец и еще в детородном возрасте. Отыскав ее и отца Дана, мы сможем запустить клонариум и дать бой уудидам. Это – наш единственный шанс!  

  – Но это при условии, что близнецы однояйцевые, – поправила меня Опка. – Только тогда у них родится практически настоящий брат или сестра первого гражданина. Оппа, почему ты до сих пор молчал?  

  – Я же не знал, что уудиды будут настолько добры и одолжат свой корабль недостойным.  

  Часть 4. Дэвис  

  – И да узришь ты истину, и истина сделает тебя свободным! Это написано здесь на стене, сэр. Я считаю, что поступила правильно, и значок полицейского у меня отобрали несправедливо.  

  – Отпустив грабителей? Кадет Дэвис, вы в своем уме? – полковник Джонсон оторвался от изучения моего досье и покрутил пальцем у виска.  

  – Но ребятам по двадцать лет, и они ничего не украли.  

  – То, что они вернули деньги в кассу под дулом вашего пистолета, не означает их невиновности.  

  – Уэлш – расист: он не поверил, что ребята возместят убытки за разбитую витрину магазина, – продолжала упорствовать я.  

  – А вы сами как думаете, они бы это сделали? – усмехнулся Джонсон.  

  – Не уверена, но он оскорбил их недоверием именно из-за цвета кожи.  

  – Но Уэлш тоже чер..., тьфу, афроамериканец, как вы и они! Дэвис, у вас искаженное понятие справедливости.  

  – Сэр, я не понимаю, зачем меня вызвали в Лэнгли и зачислили кадетом, – решила я сменить неприятную тему разговора.  

  – Поверьте, только острая необходимость заставила меня сделать это. А вашу толерантность мы сейчас проверим. – Джонсон покинул кресло и распахнул дверь в соседнюю комнату. – Оппа, зайдите, пожалуйста. Кадет, обнимите своего родственника.  

  Ненавижу лягушек! А когда одна из них ростом с человека виснет у тебя на шее, остается только грохнуться в обморок.  

  – А с толерантностью-то у вас проблемы, кадет Дэвис. Проверим память: вспомните-ка, когда вы последний раз видели свою сестру? – спросил Джонсон, когда я пришла в себя.  

  – Лет десять назад, сэр. Она пропала сразу после вечеринки. – Я покосилась на молча сидящего в кресле напротив меня зеленого человечка с огромными желтыми глазами и странным именем – Оппа. – Только какое это имеет отношение ко мне?  

  – Прямое. Какой вечеринки?  

  – У сына какого-то русского политика, Даниэлла меня туда затащила.  

  – Рассказывайте дальше и в подробностях, кадет! – рассердился полковник. – Не заставляйте меня все время переспрашивать!  

  – Но это – личное, сэр.  

  – Напоминаю, в настоящий момент вы на службе!  

  – Хорошо. Русскому нужен был эскорт чернокожих близняшек, вот сестра и предложила подзаработать.  

  – А моральный аспект вас не смутил?  

  – Я тогда еще не была полицейским, а надо было платить за учебу и жилье. – Я заметила, что Джонсон черкнул шариковой ручкой в досье. – А что вы там пишете, сэр?  

  – Отмечаю достоинства и недостатки, чтобы решить, как можно наиболее эффективно использовать вас в дальнейшем.  

  – Надеюсь, не качестве проститутки?  

  – Кадет Дэвис, вам выпала честь стажироваться в Отделе тайных операций ЦРУ, а вы из себя недотрогу корчите! – Полковник со злостью бросил ручку на стол.  

  – Простите, сэр. Готовы служить на благо Соединенных Штатов, сэр. Я и моя вагина, сэр! – вскочив со стула, гротескно отчеканила я.  

  Оппа неожиданно рассмеялся вполне себе человеческим смехом.  

  – Сядьте, Лотта, – произнес он почти без акцента. – Вы даже не представляете, какого рода помощь от вас потребуется. А сейчас продолжите ваш рассказ.  

  – А продолжать собственно нечего. Мы с сестрой переспали с этим русским. Потом меня отвезли домой, а Даниэлла осталась. Больше я ее не видела и была уверена, что она перебралась в Россию. Неужели нашлась?  

  – Нашлась, нашлась, – пошутил Джонсон, – только в другой звездной системе.  

  – Я могу ее видеть?  

  – К сожалению, она умерла много сотен лет назад, – подхватил Оппа. – Я ее далекий потомок.  

  – Ничего не понимаю. – Я вопросительно уставилась на Джонсона.  

  – Пока и не надо. Лучше скажите, она до вечеринки не была беременна? – продолжал расспрашивать полковник.  

  – Совершенно точно нет.  

  – Уверены?  

  – Сэр, вам рассказать интимные подробности?  

  – Не стоит. Значит, она залетела от того русского, – с уверенностью заявил Джонсон. – Кто он такой, кстати?  

  – Я уже не помню, сэр, все-таки десять лет прошло. Но дату исчезновения Даниэллы я не забыла.  

  Перелопатив на компьютере кучу архивных материалов, нам через пару часов удалось установить личность русского. Оказалось, что сыночка богатеньких родителей изображал ныне действующий сотрудник ФСБ Борис Шульман.  

  – Сэр, мне этот белый еще тогда не понравился, – поспешила я уверить полковника. – Теперь догадываюсь, почему.  

  – Свою антипатию вам лучше оставить при себе, а то провалите задание, – ухмыльнулся Джонсон. – Клюнул он на вас тогда, надеюсь, клюнет и сейчас. Не хочется лишних проблем, если придется брать биоматериал Шульмана насильственно.  

  – Какой биоматериал, сэр?  

  – Его. От вас он тоже понадобится. Оппа вам объяснит.  

  – Нужна сперма русского и ваши ооциты, – принял эстафету инопланетянин. – А моя сестра согласна выносить брата или сестру первого гражданина. Для нее это – большая честь! Но сначала нужно вытащить моих товарищей из тюрьмы. Тестер остался у Опки, в нем забита ДНК Даниэллы, нужно проверить ее идентичность с вашей.  

  – Это вопрос времени, – подключился к разговору Джонсон, не дав мне сказать ни слова. – Мы уже задействовали кое-какие рычаги и будем давить на русских. Они устраивают на днях в Москве пресс-конференцию с одним из ваших, Оппа. Утверждают, что пришельцы сами попросили убежища, и оно было им предоставлено. Как же его? Румба, лампа...  

  – Неужели кто-то поверит в эту чушь? – светло-зеленое лицо Оппы приняло более темный оттенок.  

  – А им наплевать, верит кто-то или нет! – прервался Джонсон. – Памперс, помпа, камбуз...  

  – Наверное, Кампа, – предположил Оппа. – Этот трусливый мерзавец подтвердит, что угодно, лишь бы спасти свою шкуру. Мне нужно срочно вернуться в Москву! Сэр, отпустите со мной Дэвис?  

  – Конечно, Оппа, кадет Дэвис поступает в ваше распоряжение. Больше никого не хотите взять?  

  – Нет, метка Отцов нам в помощь. – Оппа продемонстрировал черную наклейку на запястье и обратился ко мне. – Справимся одни, Лотта?  

  Уверенность Оппы передалась мне, и я даже стала испытывать к нему что-то вроде симпатии.  

  – Да, сэр! Готова служить, сэр, если конечно вы мне все расскажете.  

  – Конечно. И для тебя я просто Оппа.  

  – А куда мы сейчас? В Москву?  

  – В космос.  

  Часть 5. Лотта на борту  

  Спасательная шлюпка доставила меня и Оппу к космическому кораблю, находящемуся на орбите Земли. Я первым делом бросилась к иллюминатору, чтобы обозреть окрестности. Никогда не видела такого звездного великолепия и впервые прочувствовала, как прекрасна наша планета, объятая голубой дымкой облаков.  

  – Красиво, да? – улыбнулся мне Оппа. – Но на любование у нас нет времени. Полковник Джонсон обещал снабдить меня провизией и всем необходимым для нашей операции. А ты, Лотта, в мое отсутствие подтяни свои знания по русскому языку.  

  – Я бы с радостью, но кроме нашего английского...  

  – Не беда, – перебил Оппа и, взяв меня за руку, подвел и усадил в кресло с подголовником. – С помощью этой лингвистической зубрилки можно любой язык за полчаса выучить.  

  – А сразу несколько языков? – поинтересовалась я. – Мало ли в жизни пригодится.  

  – Можно, но лучше не злоупотреблять. Трех-четырех достаточно.  

  Пришелец нажал кнопку в подлокотнике, и у меня перед глазами возникла голограмма с непонятными кракозябрами. Еще несколько движений руками, и они превратились в читабельное меню на английском.  

  – Меню на твоем языке. Выбирай и откидывайся на подголовник. Ну а после уже можешь осмотреться. Только руками ничего не трогай!  

  Проводив Оппу, я снова уселась в кресло. Какие языки изучить, кроме русского? Я остановила свой выбор на испанском, французском и немецком.  

  Часа через два, закончив обучение, я решила что-нибудь перекусить. И, побродив по многочисленным каютам, наконец-то нашла в одном из шкафов что-то съестное! Судя по упаковке и по вкусу, это были внеземные шоколадки. Я взяла из коробки парочку и уже успела слопать один батончик, когда услышала звук причалившей шлюпки: это вернулся Оппа.  

  После того, как я помогла с разгрузкой, он предложил мне пообедать.  

  – А что будем есть? Ваше или наше? Я, кстати, уже шоколадкой перекусила. Вкуснятина!  

  – Какой шоколадкой? – удивился Оппа.  

  – Вот этой. – Я достала из кармана второй батончик и показала Оппе.  

  – Лотта, ну я же просил ничего не трогать! – рассердился тот. – Это же аккумуляторные батарейки!  

  "Шоколадка" выпала из моих рук, и я жалобно взглянула на Оппу, который, увидев мое замешательство, сменил гнев на милость.  

  – Если вкусно, то, конечно, можешь доесть, – засмеялся он. – Но последствия могут быть непредсказуемы!  

  – Какие? – Я с ужасом прислушалась к урчанию в животе.  

  – Повышенное газообразование с метеоризмом, как минимум. Но это скоро пройдет, – поспешил успокоить меня Оппа. – Лучше пошли нормальной пищи поедим. Или уже не хочешь?  

  – Еще как хочу! – с радостью согласилась я под предательский аккомпанемент своего организма. Началось!  

  После обеда Оппа торжественно вручил мне удостоверение.  

  – Поздравляю вас, Любовь Назарюк, со вступлением в ряды Российской Армии! Отныне вы – сотрудник пресс-службы Министерства Обороны Российской Федерации. В базу тебя внесли, русская военная форма здесь. – Полиэтиленовый пакет упал к моим ногам. – И с этой минуты мы – напарники! Джонсон дал добро.  

  – Клевая ксива! – решила я похвастаться по-русски, разглядывая себя на фотографии с майорскими погонами. – Проканает, в натуре? Впадлу, если масоны там же и повяжут.  

  Услышав меня, Оппа бросился к зубрилке и изучил содержимое голограммы.  

  – Какая же ты невнимательная! Вместо русского языка умудрилась загрузить русскую феню!  

  – А что это?  

  – Блатной жаргон. Придется русский загрузить поверх него. Ныряй. – Оппа указал на кресло. – Конечно, поначалу будешь путаться, но по мере общения все наладится.  

  После повторного "изучения" языка я внимательно рассмотрела удостоверение.  

  – Оппа, похоже, у меня еще что-то и со зрением. Ты же сказал, что меня будут звать Любовью Назарюк? Ведь так?  

  – Точно, – подтвердил напарник.  

  – Читай. – Я молча протянула ему корочки.  

  – Любовь Наразок, – громко прочел Оппа и вдруг заорал. – Они там что в этом ЦРУ, на голову больные все! Простое дело доверить нельзя!  

  – Да ладно тебе! Свяжись с полковником, пусть в базе исправят и все. А так... – Я пожала плечами. – Имя с фамилией вполне себе сочетаются.  

  – Так и сделаем, – согласился Оппа, снял с запястья черную наклейку и налепил мне. – Теперь о метке Отцов. Меню видишь?  

  – Вижу.  

  – Мысленно промотай для выбора способности, но не активируй. Получается?  

  – Да. Здорово! И сколько их много! – изумилась я. – А почему надписи разных цветов?  

  – Совместимость, – объяснил Оппа. – Зеленые совместимы с любой способностью, желтые избирательно, а красные действуют только вместе с зелеными. Сейчас потренируемся.  

  После получасовой тренировки напарник изложил свой план.  

  – Твоя задача, Лотта, проникнуть в здание пресс-центра, найти Кампу и прицепить ему на одежду маячок для телепортации. Вот он. – Оппа взял меня за руку и прилепил зеленую метку по соседству с черной. – Тогда мы сможем установить местонахождение моих соплеменников и спланируем наши дальнейшие действия. Уяснила?  

  – Да. Только вот... Это – мое первое задание. Я как бы...  

  – Нервничаешь? Или боишься? Ты не обязана, можешь отказаться.  

  – И то, и другое. Но идти в отказ даже не подумаю! – твердо заявила я.  

  – Первым переселенцам с Земли пришлось осваивать новые территории и отвоевывать их у джунглей, где на каждом шагу подстерегал целый ворох опастностей. А после исчезновения первого гражданина и остановки клонариума, пришлось еще и добывать себе пищу. – Оппа открыл дверцу одного из шкафов и достал оттуда маленькую бутылочку. – Для этого требовалась храбрость помноженная на ловкость. Преодолевать свои страхи им помогал отвар из листьев канаболлы. Теперь же его экстракт носит с собой почти каждый обитатель Пекла.  

  – А что он дает, как и когда им можно будет воспользоваться?  

  – Завтра возьмешь с собой эту бутылочку, – Оппа распечатал упаковку с минералкой, извлек оттуда бутылку и, открыв крышку, капнул вовнутрь несколько капель экстракта. – Перед входом в здание сделаешь пару хороших глотков, и минут пятнадцать у тебя будет. Не хватит, хлебнешь еще. В общем, разберешься, как действует, и что дает.  

  Напарник несколько раз встряхнул бутылку и протянул ее мне.  

  – Врубилась уже: ногам ходу, голове приходу!  

  Часть 6. Шульман против Шульмана  

  – Боря, а это не заразно? – Глава правления банка "Наше Отечество" Семен Маркович Шульман на всякий случай отодвинул кресло на более безопасное расстояние от внука. – Ты пошел зелеными пятнами, к тому же я наблюдаю полное отсутствие шевелюры. А погоны зачем принес? У меня же на них нервы!  

  – Позеленеешь тут! – Капитан Шульман был явно не в духе. – Что ты устроил? Хочешь, чтобы меня все-таки вышибли? Прошлый раз еле отмылся после ваших с папашей делишек.  

  – Зря ты так, Боря. – Банкир осуждающе покачал головой. – Твой папа не за чинами в политику шел. Ему даже орден "За заслуги перед Отечеством" обещали. И в органы он тебя двинул, кстати.  

  – Органы папочку и задвинули, когда узнали, что камушки из Гохрана поперли при его непосредственном участии. Он и на маме-то женился по расчету, чтобы Василий Андреевич устроил ему, как зятю, карьерный рост.  

  – Помолчи за свою маму! – повысил голос Семен Маркович. – Сама после развода сразу замуж, а на Мишу порчу навела за что?  

  – Ну, хотя бы за то, что по бабам бегал и бросил нас с мамой, когда мне пять лет было.  

  – Можно подумать, что папа тебя не навещал.  

  – Навещал? – вознегодовал Шульман-младший. – Да я его почти не видел, меня отчим воспитал. Он маме с тех самых пор проходу не дает, чтобы она ему про гадалку рассказала. Где он теперь от нестоячки лечится? Не в том ли заслуженном отечестве, куда брюлики уплыли?  

  – За несчастного папу так нельзя, Борис, – с укоризной произнес Шульман-старший. – Он за страну и немножко для семьи гешефт делал, все сейчас так живут.  

  – Ладно, проехали. Объясни лучше, зачем ты раскрыл конфиденциальную информацию? Я же тебе, как родному, а ты...  

  – Прости, Боря, нам с Розочкой вовсю девятый десяток, кроме тебя и Миши у нас никого нет. – Семен Маркович для большего эффекта добавил в голос ноток отчаяния. – А тут на блюдечке родня.  

  – Да какая родня! Сейчас фотки покажу. – Борис достал из кармана смартфон. – Так, так, нашел! Вот!  

  – Боря, но они же все зеленые! – ужаснулся Шульман-старший, взглянув на экран. – Ты таки от них подхватил эту заразу!  

  – Да нет, – поспешил успокоить деда внук. – Для поиска точек соприкосновения с пришельцами мне пришлось сменить окраску. Один из зеленых, Кампа, раскололся о цели визита, а еще один в бегах, в ЦРУ объявился.  

  – А что они хотят?  

  – У них на планете остановился какой-то клонариум, на Земле есть предмет, который поможет его запустить.  

  – Клонариум?  

  – Такая штука, которая может скопировать, что угодно, – разъяснил Шульман-младший.  

  – Дом, пароход, самолет?  

  – Нет, я так понял, что предмет небольшого объема.  

  – Так-так-так! – заинтересовался Семен Маркович. – А если, к примеру, камушек или жменьку?  

  – Догадываюсь, на что вы, Семен Шульман, намекаете! – Капитан Шульман встал и одернул китель. – Видать, не все утекло, что-то в осадок выпало!  

  – Боря, или как вас там, гражданин начальник? – разозлился подозреваемый. – Ордер у вас с собой? Если нет, то выметайтесь из моего дома!  

  – Успокойся, дед. Дело прошлое, – примирительным тоном сказал Шульман-младший. – А в настоящем наш резидент слил инфу, что пришельцам нужен я, и посодействовал, чтобы из ЦРУ за мной послали неопытного стажера Любовь Назарюк. Она – чернокожая.  

  – Чудные имена у этих негров!  

  – Дальше больше: я ее узнал по фото. Да и не мог не узнать! – Борис мечтательно закатил глаза. – Ведь десять лет назад исполнилась мечта юности: две одинаковых черных женщины на белой простыне! Она – одна из тех близнецов.  

  – Ой! – Всплеснул руками банкир. – И ты, Боря, транжирил на эти глупости деньги?  

  – Нет! Контора платит! Я же на задании в штатах был. – Горделиво приосанился Шульман-младший и показал деду фото на экране смартфона. – Вот она, смотри. В нашу форму вырядилась.  

  – Миленькая Любочка, – похвалил Семен Маркович, не преминув усовестить внука. – Смотрите на него: этот поц еще что-то за плохого папу!  

  – И теперь, – продолжил тот, не обратив внимания на дедовский укол, – если ее имя и фамилия где-то всплывут, то ей кранты! Все, дед, мне на прессуху пора.  

  – Ваша, как ты говоришь, контора прессовать умеет, на собственной шкуре испытал. Только пришельцы-то что сделали вам плохого?  

  – Семен Маркович! Никто их прессовать не собирается. Я про то, что скоро начнется пресс-конференция с Кампой. А наша контора просто хочет поиметь с инопланетян побольше для дальнейшего процветания родины. Многоходовочка за технологии там всякие и прочее. Я понятно объяснил, дед?  

  – Из ума еще не выжил! – кивнул тот. – Вы хотите много раз иметь всех и побольше. И именно для всеобщего процветания. Как же это по-нашему!  

  – Это ты про кого сейчас? – строго спросил Шульман-младший.  

  – Про вас, технологов всяких и прочих. Про многоходовочки ваши и лично твою с неграми.  

  После ухода внука и в отсутствие жены Семен Маркович исполнил свой ежедневный ритуал для поднятия тонуса. Нарезав тончайшими ломтиками сало, спрятанное от Розы Берковны в недрах холодильника, он положил его на кусок ржаного хлеба и располовинил получившийся бутерброд. Затем извлек из книжного шкафа заначку в виде бутылки водки и наполнил две небольших рюмочки. Употребив одну из них и закусив половинкой бутерброда, Шульман откинулся в кресле.  

  – Сашенька, – После пятиминутных размышлений Семен Маркович позвонил по внутреннему номеру. – Будь так добр, подай мне машинку через полчасика. Надо кое-куда съездить.  

  Положив трубку, Шульман завершил ритуал и удовлетворенно крякнул. Почувствовав прилив бодрости, он позвонил в редакцию газеты "Наше отечество", где занимал должность главного редактора.  

  – Риточка, нарисуй мне скоренько аккредитацию для участия в пресс-конференции с пришельцем.  

  – У вас все в порядке, Семен Маркович, с каким ещё пришельцем? – удивились на другом конце провода.  

  – Оторви свою попу от стула, и она сразу узнает, за каким! – рассердился банкир. – Да, сам хочу присутствовать. Сделай свои расспросы на паузу и заполнишь все проблемы!  

  – Проблемы надо решать, а заполняют пробелы!  

  – Так тоже можно! Риточка, ты же у меня умница, включай связи! Ну очень больно надо!  

  Часть 7. Дэвис на задании  

  При входе в пресс-центр, мне пришлось предъявить удостоверение и зарегистрироваться. Молодой парень с погонами лейтенанта пробежался глазами по экрану монитора и, вернув мне корочки, слащаво улыбнулся. Вот гад!  

  – Что зенки вылупил, балдох? Нравлюсь? – Я с удовлетворением заметила, как вытянулось лицо лейтенанта, и еще долго чувствовала спиной его оценивающий взгляд.  

  Зал потихоньку заполнялся журналистами. Что за страна, ну ни одного черного! В соседнее кресло приземлился дедок лет восьмидесяти и тут же вперился в меня взглядом. И он туда же! Как там у русских: седина в бороду... А может, он – расист?  

  – Что-то не так? – обратилась я к нему и раскрыла удостоверение. – Майор Любовь Наразок. Устраивает?  

  – Устроило бы и больше, но увы, возраст! – улыбнулся мне старикашка. – И извините, Любочка, старика Шульмана за одесский косноязычный.  

  Я покосилась на его бейджик. Точно, Семен Маркович Шульман! Что-то тут нечисто, таких совпадений не бывает! Я открыла бутылку минералки с канаболлой, которую вручил мне Оппа, сделала несколько глотков и положила в кресло сбоку от себя.  

  Раздался шквал аплодисментов, когда толпа увидела инопланетянина Кампу, вошедшего в зал. Его сопровождала женщина с погонами подполковника. Она подошла к микрофону, а главный герой присел за столик на импровизированной сцене.  

  – Меня зовут Вера Удалая, я рада приветствовать всю журналистскую братию, – по-хозяйски объявила женщина. – Но прежде, чем начать пресс-конференцию, хочу разъяснить некоторые моменты.  

  Воспользовавшись тем, что все взгляды обращены на Кампу, я активировала невидимость и нащупала на запястье метку телепортации.  

  – Несмотря на цвет кожи и несколько непривычный облик, прибывшие инопланетяне являются далекими потомками землян, похищенных с нашей планеты. На планете Пекло, ставшей их домом, время течет в сотню раз быстрей, и за прошедшие у нас десять лет, там сменилось больше десятка поколений. Предоставляю слово нашему герою.  

  Место у микрофона занял Кампа, а я поднялась с кресла и кошачьей походкой направилась к нему.  

  – Дорогие земляне! – пафосно начал Кампа, воздев руки к небу. – Наша планета находится под гнетом расы уудидов. Мне и моим товарищам, дабы не быть уничтоженными, пришлось совершить побег. Мы вернулись к своим истокам, в надежде найти приют на Земле. И мы верим, что она примет нас с распостертыми обътиями.  

  – А на чем зиждется ваша уверенность? – перебила пришельца Удалая. – Ведь на Пекле, насколько мне известно, вы совершили преступление. Один из вас убил законно избранного старейшину, после чего вы и сбежали.  

  Я подкралась к инопланетянину, встала у него за спиной и отлепила зеленую метку от своей руки.  

  – Но законы, принятые расой избранных, несовершенны, – попытался возразить Кампа. – Старейшины столетиями объявляют об якобы избранности уудидов с помощью метки Отцов, в то время, как большинство рас настроено против них.  

  – Законы подлежат исполнению, даже если они кому-то не нравятся! – Удалая вбивала слова, словно гвозди. – А ваш старейшина наверняка мудр и не желает идти на поводу у толпы ради конечного блага всей планеты.  

  – Но... Ой! – вскрикнул Кампа, почувствовав мое прикосновение: я налепила на спину его куртки метку.  

  – Никаких ой! – женщина отстранила Кампу от микрофона. – Я констатирую, что вы в составе группы лиц совершили на своей планете преступление и пытаетесь укрыться здесь, в России. Вы – террористы, а в нашей стране с ними переговоров не ведут. Ваше место за решеткой!  

  Я подошла к своему креслу и, уже было, протянула руку к оставленной минералке, но Семен Шульман меня опередил. Слушая Удалую, он то и дело что-то бухтел себе под нос. Затем схватил бутылочку и, приложившись к горлышку, одним махом выпил почти все ее содержимое.  

  – Обращаю внимание всех собравшихся, – не унималась Удалая, – что в настоящее время почти все прибывшие, за исключением одного, содержатся в Лефортово и, как видите, на совершенно законных основаниях.  

  – Ну не могу я слушать ахинею! – Семен Маркович поднялся с кресла и бодрым шагом подошел к микрофону, оттеснив от него Удалую. – Вы вообще кто, и как здесь оказались?  

  – Подполковник Удалая, – растерялась женщина.  

  – Ну, дала себе и дала, ваше право, – продолжил Шульман под хохот зала. – Но рассуждать о каких-то и где-то законах его вам никто его не давал. К тому же законы нашей родины в приоритете, я правильно понимаю?  

  – Правильно, – вынужденно согласилась Удалая, пытаясь отобрать микрофон.  

  – Раз так, то все, что вы рассказали о пришельцах, не более чем фуфло, и предъявы им не будет! – распоясался Шульман и рванул микрофон к себе, отчего женщина выронила из рук папку, содержимое которой тут же разлетелось по сторонам.  

  Я уже почти покинула зал, но, остановившись в дверях, решила вернуться и досмотреть шоу до конца. А оно продолжалось!  

  – А как же незаконное пересечение границы? – парировала подполковник, кинувшись собирать документы.  

  – Занзибара? Ведь по космосу мы граничим и с ним тоже, – пошутил Семен Маркович, затем подобрал и тут же прочел один из листков. – Ой вей, она ещё что-то за переговоры и террористов! Оказывается, что в ходе пресс-конференции наш президент принял решение предоставить всем инопланетянам российское гражданство!  

  – Отдайте сейчас же! – Удалая, подпрыгивая, безуспешно пыталась дотянуться до документа, который Шульман предусмотрительно поднял над головой. – Это – закрытая информация!  

  – Но я ее таки открыл! Надеюсь, все штемпсели настоящие и подпись гаранта не поддельная? И он тоже проявил мудрость?  

  – Настоящие! Не поддельная! – Женщине удалось таки допрыгнуть до цели и вырвать листок из рук оппонента. – Проявил! – подтвердила она с победным видом, но тут же изменилась в лице, осознав свою ошибку.  

  – Ну тогда и я в свою очередь предлагаю нашим новоиспеченным землякам переехать из гостеприимного Лефортово в мой особняк на Рублевке. Места хватит всем, а финансирование готов взять на себя! – торжественно заявил Семен Маркович, но вдруг сник и упавшим голосом добавил. – Конечно, при соответствующей поддержке государства.  

  Понятно, действие эликсира закончилось. К Шульману подбежали два человека с капитанскими погонами и, взяв его под руки, увели. Я интуитивно последовала за ними.  

  – Эх дед, дед, – проговорил капитан с зелеными пятнами на лысой голове, усадив обмякшего родственника на скамью в коридоре, – вечно ты в истории влипаешь!  

  – Боренька, она тут, – вдруг встрепенулся старик.  

  – Кто?  

  – Любочка твоя. Сидела рядом и зараз исчезла!  

  – Но Назарюк нет в списках зарегистрированных!  

  Что же получается? Этот противный с пятнами и есть тот самый Борис Шульман, с которым я когда-то переспала! Фу!  

  – Где она, Семен Маркович? – спросил белобрысый капитан.  

  – А-а, Костров, Игореша, – Старик узнал блондина. – Ищите ее, она где-то здесь.  

  Я включила рентгеновское зрение, чтобы посмотреть, нет ли у мужчин при себе оружия. Бегло осмотрев Шульмана, я сосредоточилась на блондинчике, досконально изучив каждый сантиметр его тела. Эх, какая жалость, что он не Шульман! С ним бы я в разведку пошла, как говорят русские, и улыбнулась, вспомнив о своем задании.  

  – Боря, – обратился Костров к напарнику, – у меня Гейгер сработал, иду на звук! Будь готов!  

  – Всегда готов!  

  Блондин покрутился на месте, сделал несколько шагов влево-вправо и вдруг, вытянув перед собой руки, целенаправленно двинулся в мою сторону. Я сделала шаг назад и уперлась спиной в стену. В одном из карманов капитанского кителя я углядела прибор, треск которого усиливался по мере приближения. Костров, подойдя почти вплотную, уперся мне левой рукой в правую грудь и сделал пару круговых движений. Не то, чтобы мне это не понравилось, но ведь я обнаружена, и надо что-то делать! Я стала лихорадочно перебирать пункты меню черной метки.  

  – Боря, стреляй!  

  Второй капитан выстрелил, и дротик с красным оперением вонзился в руку первого, пригвоздив ее к моей груди.  

  – Ты идиот, Шульман! – дурным голосом заорал Костров и потянулся к дротику, но опоздал: я успела включить телепортацию.  

  Часть 8. Аманда Джонсон  

    Получив свой нехитрый багаж, я вышла из здания аэропорта Виру-Виру.  

    – Сеньорита желает такси? Если да, то Луис мигом домчит куда надо! – Лысенький, невысокий мужчина засеменил рядом, преданно заглядывая в глаза. – У Луиса дешевле, всего пятьдесят боливиано и сеньорита в центре Санта-Круз-де-ла-Сьерра.  

    – Отель Америка, сеньорита согласна на сорок, долларами по курсу. Идет?  

    – Годится! – Луис чуть ли не вырвал у меня из рук чемодан. – Добро пожаловать в Боливию!  

    – Что-то мы слишком долго едем, – спросила я водителя через двадцать минут пути. – Да и города на горизонте не видно совсем.  

    Вместо ответа Луис резко свернул на обочину, затормозил и прижал к лицу респиратор: кабина начала заполняться белым дымом. Прежде чем потерять сознание, я секунд десять пыталась открыть двери, но они оказались заблокированы.  

    Очнулась я оттого, что кто-то, а это оказался Луис, окатил меня, лежащую на топчане, водой из ведра. И куда только делась его обходительность! Вместе с Луисом в той же комнате находилось еще трое мужчин.  

    – Вставай, сучка гринго! Санчес не любит ждать! – Он по-хозяйски схватил меня за рукав блузки и хорошенько встряхнул, отчего я скатилась на пол.  

    Поднявшись на ноги, я тут же присела на топчан: голова пошла кругом.  

    – А еще он не любит гринго! – зло продолжил Луис. – Нечего им делать в нашей стране! Что расселась, пошли!  

    С каким же удовольствием я залепила ему пощечину! Трое спутников Луиса рассмеялись.  

    – Не нравишься ты ей, коротышка. Да и староват для нее! – ухмыльнулся один из них.  

    – Ничего, упрошу Санчеса отдать ее бойцам, быстро станет податливой! – И Луис резко ударил меня кулаком в лицо: хлынувшая из носа кровь тут же залила блузку.  

    – Не отдаст, – возразил ему другой. – Санчес противник того, чтобы женщину брали силой. Не выгорит у тебя, коротышка. Да и на плантации ей гораздо хуже придется.  

    – А что, ты прав! – И Луис довольно расхохотался.  

    Санчеса я так и не увидела: Луис отвел меня в один из домов, где прямо на полу на соломенных циновках спало несколько десятков женщин в одинаковых серых балахонах: мне выдали такой же. Мужчины содержались отдельно, но по утрам нас всех вместе рассаживали в крытые брезентом фургоны и развозили по плантациям. Чтобы избежать порезов, листья коки мы собирали с забинтованными пальцами и почти до темноты лишь с небольшим перерывом на обед. Надсмотрщиками являлись мужчины, бывшие когда-то такими же кокалерос – сборщиками листьев коки. Наш рацион был общим и небогатым: картофель, кукуруза и совсем редко рисовая каша. Приготовленная на мясном бульоне, она считалась чуть ли не пищей богов у изможденных людей. В этом аду я и провела первые полгода с небольшим трехдневным перерывом.  

    Каждые полгода на своей ферме Санчес проводит среди рабов бои без правил, а победитель получает повышение статуса и трехдневный отдых с приглянувшейся женщиной. Принять в них участие может любой желающий.  

    В один из дней нас привезли с плантации, но в дом не пустили и выстроили всех женщин у дверей перед двумя незнакомыми мужчинами. Один из них был одет в военную форму и черный берет, а второй в видавшие виды шорты.  

    – Санчес! Сам Санчес! – загалдели женщины. – Новый боец! Хоть бы меня выбрал! Меня!  

    – Тихо! – оборвал их Санчес и сплюнул зеленую слюну. – Сегодня лучшим бойцом стал Серхио. Теперь он тоже будет кокалерос. Есть желающие провести с ним три дня? Тогда поднимите руки и помалкивайте. Иди, Серхио, выбирай. Ты заслужил.  

    Санчес запихнул в рот несколько листьев коки, которые жевал, не переставая, а мужчина с голым торсом, прихрамывая, прошел мимо леса рук и остановился напротив меня. Я поймала его взгляд и... Тоже подняла руку.  

    Если меня спросят, какие мгновения своей жизни я хочу вернуть, то я, не задумываясь, выберу те три дня, проведенные вместе с Сергеем, это настоящее имя Серхио, в убогой лачуге. К тому же мы оказались коллегами.  

    – Ну ладно моя страна везде и всюду лезет со своей демократией, а России-то что надо на другом конце света! Не понимаю! – И я еще сильнее прижалась к Сергею.  

    – Советский Союэ, – поправил меня он. – У нашего руководства большое желание построить социализм в стране у этих человекообразных. Сама видишь: и то, и другое бесполезно. Но я – человек военный, а приказы не обсуждаются. В твоем ЦРУ разве не так?  

    – Тот же бардак. А кем ты был до кокалерос?  

    – Танцором. Топтал ногами сушеные листья в яме с водой и кислотой. Топтуны долго не живут, вот я и вызвался на бой. Хочу все-таки сбежать отсюда, пока здоровье есть.  

    – Я слыхала, что Санчес придумал сажать беглецов на кол, чтобы они умирали в страшных мучениях.  

    – Так и это не жизнь.  

    Он прав, и через три дня ад вернулся. Однообразные дни, недели, месяцы. Когда меня вывернуло наизнанку прямо на плантации, я поняла, что беременна. Об этом незамедлительно доложили Санчесу, и он приказал определить меня на кухню, где я и проработала до самых родов.  

    Мальчиков-близнецов я кормила грудью около двух месяцев, потом у меня их отобрали и унесли. Мне не удалось даже поплакать, ведь я снова стала кокалерос. Но еще через месяц мы неожиданно столкнулись на плантации с Сергеем!  

    – Я все знаю, Аманда, – Сергей крепко обнял меня и прошептал на ухо. – Сегодня приедут курьеры на мотоциклах за кокаиновой пастой, вроде бы хотят забрать куда-то еще и наших мальчишек. Бежать надо или сейчас, или никогда. Ты со мной?  

    – Да! Да!  

    – Мотоциклом управлять...  

    – Умею!  

    – Тогда слушай...  

    Гнилую картошку на ужин я оставила нетронутой, от волнения кусок не лез в горло. Устроившись на циновке, я притворилась спящей. Ждать прошлось около часа.  

    – Аманда! – Дверь распахнулась, и в помещение влетел Сергей с двумя рюкзаками в руках. – Давай быстрей. Я застрелил Санчеса и частично вырубил охрану, но сейчас все остальные по тревоге сбегутся!  

    – А где наши малыши? – Я вскочила на ноги и побежала за Сергеем.  

    – Здесь они, здесь! Оба крепко спят! – Сергей на бегу протянул мне один из рюкзаков, – Одевай! Мотоциклы за углом дома.  

    Мы вихрем домчались до дома Санчеса, откуда только взялись силы? Там, одев на спину рюкзаки с сыновьями, завели мотоциклы и пулей вылетели из ворот. Нам вслед раздались выстрелы: это очухалась охрана.  

    – Аманда, – пытаясь перекричать шум моторов, крикнул Сергей. – Надо разделиться!  

    – Зачем?  

    – За нами уже гонятся, а так хоть один может уйти!  

    – Нет!  

    – Да! Езжай вперед, на ближайшей развилке налево, а я чуть отстану!  

    До развилки пришлось ехать около получаса. Перед поворотом я оглянулась: Сергей прилично отстал и, скорее всего, хочет увести погоню за собой! Может быть, он и прав. Я сглотнула комок в горле и повернула налево. Но через минуту мотор вдруг зачихал и заглох. Взяв себя в руки, я закатила тяжелую машину в придорожные кусты и затаилась.  

    Вскоре послышался рев нескольких моторов, один за другим несколько протяжных криков, а затем наступила тишина. Я сняла рюкзак, открыла его и посмотрела на спящего сына.  

    – Нет, сынок! – прошептала я. – Всю жизнь страдать от неизвестности я не смогу. Прости.  

    С трудом сдерживая слезы, я снова надела рюкзак, вышла на дорогу и направилась к развилке. Недалеко от нее я заметила лежащий на боку заглохший мотоцикл, а подойдя поближе, ужаснулась: там, где дорога после развилки резко уходит влево, ограждение оказалось сбитым. Продолжается она по самому краю обрыва, где-то далеко внизу течет река. А значит Сергей и все остальные не вписались в поворот, и именно их крики...  

  – А-а-а! – завопила я, тут же зажав рот рукой, чтобы не разбудить ребенка. Затем подняла заглохший мотоцикл, завела его и поехала дорогой, которую указал Сергей Сомов. Ведь за спиной у меня самое дорогое – наш сын.  

  Часть 9. Джонсон и Джонсон  

  – А что было дальше? – Кадет Лотта Дэвис украдкой смахнула слезу.  

  – Мама вышла в отставку, проработав в ЦРУ аналитиком двадцать с лишним лет, а я пошел по ее стопам, – ответил полковник Джонсон.  

  – И работаете против моей родины. Людей похищаете, – подхватил Игорь Костров.  

  – Да никто тебя не похищал! – возмутилась Дэвис. – Я нашла в меню телепортации отметку 'Джонсон' и активировала. Это ты, как клещ, в меня вцепился!  

  – Капитан, она права. Я ведь еле разнял вашу спящую сладкую парочку, – усмехнулся Джонсон.  

  – Еще чего! – фыркнула Лотта, на что Костров ответил молчанием.  

  – К тому же, – продолжил полковник, – именно я поделился с братом информацией, связанной с пришельцами.  

  – Значит, вы – русский шпион, сэр? – Лотта нахмурилась. – И хотели меня подставить?  

  – Не порите чушь, Дэвис. Мы с Витей по мере возможности делимся информацией, если это не противоречит интересам наших стран, да и работаем на разных направлениях. А был короткий промежуток времени, когда мы были почти союзниками.  

  Тогда наши боссы договорились о ликвидации одного из итальянских мафиози, который вдруг решил заняться международной торговлей оружием. Он редко покидал собственный дом, но нарисовался неплохой вариант. Внебрачный сын мафиози обнаружился в списке участников трехдневного молодежного турнира по большому теннису в Неаполе, и Фумагалли наверняка будет там присутствовать. Двум сформированным группам, нашей и русской, была поставлена задача: найти и уничтожить, но так, чтобы это не выглядело покушением. Все осложнялось тем, что Фумагалли всегда находился среди многочисленной толпы охранников. Да и начальство намекнуло, что хоть операция и совместная, но первенство должно остаться за нами.  

  Для начала, меня послали разведать обстановку. Я надел шорты и прихватил с собой теннисную ракетку без чехла: буду изображать теннисиста или болельщика.  

  После выигранного сыном матча, Фумагалли с охраной завалился в ресторан, но, как оказалось, следил за мафиози не я один. Какой-то мужчина с длинными волосами и бородой попытался зайти следом, но охрана бросилась к нему и обыскала с головы до ног, оставив в итоге с одним бумажником.  

  Я догадался, что бородатый – это мой русский конкурент, и через пять минут, надев черные очки, вошел в ресторан.  

  Кроме бумажника, дон Фумагалли, удовлетворенный победой сына, милостливо разрешил оставить при себе ракетку. Я устроился за столиком неподалеку от мафиозной компании, но русский тут же подсел ко мне, прихватив с собой бокал с пивом и тарелку с жареными креветками.  

  – Хочешь бесплатный совет, америкашка? – зло прошептал он. – Вали-ка ты отсюда и не мешай работать!  

  – Сам вали, придурок! – ответил я по-русски и вальяжно откинулся на спинку скамьи. – И не отсвечивай.  

  Русскому это не понравилось: он вернулся за свой столик, как бы невзначай облив меня пивом. Я не сдержался, подошел к нему и макнул его бородатую рожу в тарелку с креветками. Затем отошел на безопасное расстояние и снял очки, но наша потасовка не осталась незамеченной Фумагалли.  

  – Вышвырните отсюда этих ублюдков! – громко приказал он своим. – И накостыляйте им хорошенько напоследок, чтобы неповадно было портить людям хорошее настроение.  

  Рассвирепевший русский сгреб с тарелки горсть креветок и швырнул в меня. Я отбил 'подачу' ракеткой, после чего мы рванули к выходу и разбежались в разные стороны. Однако, уже через пару кварталов черная машина с тонированными стеклами преградила мне путь. Передняя пассажирская дверь распахнулась, и я увидел за рулем бородача.  

  – Садись, быстрей! – коротко приказал он.  

  Всю дорогу мы ехали молча, но я заметил, что русский украдкой косится на меня. Отъехав на приличное расстояние, он припарковал машину в каком-то переулке.  

  – Спасибо, конечно, – язвительно поблагодарил я своего спасителя. – Но с чего это вдруг?  

  Вместо ответа, он снял парик и отклеил бороду с усами.  

  – Папа вернулся, но нашел лишь брошенный мотоцикл! – сокрушался Виктор. – И был уверен, что маму с тобой забрали наркоши.  

  – А она, что вы сорвались с обрыва и погибли.  

  В тот день я и брат на радостях наклюкались: ведь нас ко всему прочему поздравили с прекрасно спланированной и изящно проведенной совместной операцией!  

  – Как это? – вырвалось у Дэвис.  

  – У Фумагалли зверская аллергия на морепродукты и арахис. Креветка, обжаренная в арахисовом масле, попала ему в открытый рот после моего удара ракеткой, что спровоцировало анафилактический шок. В итоге, прибывшие врачи лишь констатировали его смерть. Меньше орать надо было!  

  – Вот это пруха! – наконец-то подал голос Костров. – Только брат-то кто?  

  – Виктор Сергеевич Сомов! Неужели не понятно? – рассердился полковник Джонсон.  

  – Твой начальник, Игореша, – с улыбкой разъяснила Лотта. – А что с родителями, сэр!  

  – Ну, про маму вы уже знаете, кроме того, что она написала книгу под псевдонимом Аманда Багре, которая почти стала бестселлером в штатах. А отец, вернувшись с сыном из Боливии, продолжил службу на Кубе в качестве военного советника. В России он оказался уже после развала Союза и сосредоточился на бизнесе. Кстати, выставка картин, которые отец начал писать на Кубе и привез с собой, прошла в Москве с ошеломляющим успехом. А стартовый капитал появился именно после продажи всех картин, кроме одной. Вот этой.  

  Джонсон достал из бумажника и показал собеседникам фотографию картины. На ней была изображена светловолосая женщина с грустной улыбкой на лице в свободном сером платье на фоне уходящих за горизонт зеленых полей. Ее ноги по щиколотку утопали в разбросанных по земле увядших листьях.  

  – Я отправил фото картины по электронной почте маме, а Виктор скинул отцу ссылку на мамину книгу. Ответы от них пришли тотчас же с одним и тем же вопросом – 'Ради Бога, где они? '  

  – И где они сейчас? И как они? – спросила Дэвис.  

  – Бодрячком, хоть им и за семьдесят! Сергей и Аманда Сомовы осели на Гренаде: благо у отца денег хватает. А гражданство получили вскоре после рождения дочерей-близнецов Лизы и Кати.  

  – Ничего себе старички! – присвистнул Игорь.  

  – Да мы с Витей сами были в шоке! Лиза Сомова учится в МГУ, а Кейт Багре в Гарварде. На каникулах они всегда навещают то братьев, то родителей. А когда уезжают, то часто, ради интереса, меняются местами.  

  – Какие планы? Что будем делать дальше? – поинтересовалась Лотта.  

  – Звонил брат и рассказал, что пришельцев освободили, их разместят в особняке банкира Шульмана. Вы с капитаном пока погостите на моей вилле, а скоро Оппа доставит туда свою сестру и Шульмана-младшего.  

  – Но при чем тут Боря? – удивился Костров.  

  – Объясните ему, кадет. И, пожалуйста, не провалите задание! Любая задержка... – Джонсон замялся. – Надеюсь, вы меня поняли.  

  Часть 10. Крон  

  – Недостойный удостоился чести лицезреть высокочтимого трибуна! С чего бы это, Вирж-Уд? – усмехнулся одноухий уудид у подножия трона старейшин.  

  – Не ерничай перед старейшиной, Крон-Уд. Горт-Уд перед своей кончиной назначил меня своим преемником.  

  – Просто Крон. Ты забыл, что я – изгой.  

  Голосовой аппарат уудидов обладал уникальной способностью: речь сопровождалась вибрациями, которые придавали словам весомость и незыблемость. Будучи трибуном, Вирж-Уд в совершенстве освоил голосовую технику убеждения.  

  – В свете последних событий расе уудидов потребуется твоя помощь, – по привычке с нотками пафоса начал новоиспеченный старейшина. – Все обвинения против тебя будут сняты...  

  – Ты забыл, что на меня твое красноречие не действует, – перебил Крон. – Давай по существу.  

  – Отрицание первенства уудидов сделало тебя изгоем.  

  – Мне надоело раз за разом ловить на себе ненавидящие взгляды жителей Пекла.  

  – И что, когда ты лишился уха, на тебя стали смотреть по-другому? – сыронизировал Вирж-Уд.  

  – Да, и теперь я сам презираю тех, кто меня отвергнул. Всех уудидов, помешанных на своем превосходстве! – гневно провозгласил Крон.  

  – Но именно уудид спас Пекло от уничтожения, и хотя бы поэтому наша раса должна быть выше других, – продолжал настаивать Вирж-Уд.  

  – Все переврать и переписать историю, как же это по-уудидски! Когда Отцы-Основатели признали эксперимент с Пеклом провальным, то решили уничтожить эту планету с низшими, по их мнению, существами. Бробор, избранный старейшина из расы эдамитов, тайком изучил язык Отцов: ему посчастливилось подслушать разговор и догадаться об участи жителей планеты. Он решил нанести удар первым и обернуть оружие Отцов против них. Бробор угнал предназначенный для эвакуации космический корабль с сейсмической пушкой на борту и с ее помощью разрушил тектоническую плиту под Убежищем Отцов. Прежде чем сгинуть в потоках лавы и воды, Отцам удалось подбить корабль и повредить управление, но Бробор все же умудрился посадить его на землю уудидов. В благодарность за спасение, уудиды под пытками вынудили Бробора подписать отречение и назначить преемником Азза-Уда. Эти события удалось скрыть, но легенда об Азза-Уде-спасителе все же дошла до нынешних поколений уудидов. Она подпитывает собой миф об избранности их расы.  

  – То, о чем ты мне сейчас поведал, не должно выйти за пределы этой залы! – Разгневанный Вирж-Уд схватился за уши, чтобы унять мелкую дрожь. – Иначе лишишься и второго уха!  

  – Не кричи. Лучше скажи, зачем звал.  

  – Земляне угнали один из кораблей, и я в неведении, чем это может грозить нашей расе.  

  – Если земляне, то это – серьезно. – Крон задумался. – Без преувеличения. С ними надо дружить, а гонор запихнуть в свою клоаку. Но уудидам ведь это претит!  

  – Ты ведь дружишь? – осторожно спросил старейшина.  

  – Теперь понятно! – расхохотался Крон. – Тебе нужен шпион, чтобы разузнать у оставшихся на Маленькой Земле о планах тех, кто покинул Пекло. Ты хочешь, чтобы я предал свои убеждения и друзей?  

  – Но ты ведь тоже уудид! Неужели тебе будет радостно, когда нашу расу сотрут с лица Пекла!  

  – Мои убеждения стоят дорого! – загадочно проговорил Крон. – Да и кто вернет мне сожженное в дурацком ритуале ухо?  

  – Мы отрежем второе ухо и клонируем его! Они же одинаковые, и оба прирастут на свои места! – взмолился Вирж-Уд. – Ты будешь полностью восстановлен в правах.  

  – Мало! Я хочу должность протектора. Хотя бы над той же Маленькой Землей.  

  – Это – жирный кусок! – ухмыльнулся воспрявший духом старейшина. – Но, тем не менее, я согласен на твои условия. И рад, что ты поменял убеждения. Это свойственно настоящим уудидам, Крон.  

  – Крон-Уд!  

  После бегства мятежников, Вирж-Уд принял решение не трогать Маленькую Землю, дабы не лишиться десятой части собираемой дани. А перед миссией Крон-Уда он отозвал корабли, поджидающие беглецов.  

  Чтобы избежать лишних расспросов, уудиду пришлось высадиться на Эдамене. Земля эдамитов граничит с Маленькой Землей, а оттуда можно беспрепятственно добраться по суше до конечной цели. На это ушло около пяти дней. Использовать телепортацию на незнакомой местности опасно, и Крон-Уд решил использовать метку Отцов позже.  

  Доверчивые потомки землян с распостертыми объятиями встретили изгоя, который уже не раз был их гостем. Уши уудидов, помимо органов слуха, являются гонадами, отвечающими за репродуктивную функцию. Варварский обычай уудидов – отрезание и сожжение ушей изгоев, осуждали все без исключения расы. За дружеским застольем земляне поделились с Крон-Удом известной информацией и своими догадками.  

  Все могло окончиться благополучно, если бы среди гостей не оказался клеторианец. Для ориентации в пространстве их раса использует электромагнитные волны, что позволило ему разглядеть под одеждой Крон-Уда метку Отцов. Своими подозрениями он поделился с Холпой, своим соседом за столом.  

  – Крон, откуда у тебя метка Отцов? – Холпа, вплотную подойдя к уудиду, задрал рукав его одежды.  

  – Не твое дело! – Крон-Уд грубо оттолкнул землянина.  

  – Предатель! Не зря тебя свои же кастрировали!  

  Холпа взмахнул выхваченным из-за пояса мачете, но Крон-Уд исчез, оставив на поле боя отрубленное ухо. Два ежужа тут же бросились к нему и сожрали, вырывая друг у друга из зубов сочящиеся кровью куски.  

  – Рассказывай! – Вирж-Уд еле сдержал смех при виде безухого уудида, который возник рядом с троном.  

  – Я не слышу! Ничего не слышу! – причитал Крон-Уд, то и дело пытаясь нащупать несуществующее ухо.  

  Воспользовавшись его состоянием, Вирж-Уд подкрался к изгою и сорвал метку Отцов с его руки, но взбудораженный Крон-Уд этого даже не заметил. Хорошенько встряхнув лазутчика, Вирж-Уд жестами приказал ему говорить. То, что он услышал, расстроило его не на шутку: надо немедленно собирать Совет Высших.  

  – А сведения из надежного источника?  

  – Конечно! – Старейшина подал знак стражникам, и они вытолкнули на середину залы Крона. – Убедитесь сами!  

  – Уши! Мои уши! – завопил тот, но после тычка стражника в бок сразу замолк.  

  – Восстановление работы клонариума меня не пугает. Но оружие Отцов исчезло в недрах Пекла. А если вдруг земляне вернутся не с пустыми руками? Что мы сможем им противопоставить? – Вирж-Уд обвел взглядом собравшихся. – Ничего. Поэтому, я предлагаю нанести превентивный удар и атаковать Землю!  

  – Как? Чем? – раздались одинокие голоса.  

  – У нас есть сейсмическая пушка, – улыбнулся Вирж-Уд. – Предъявим землянам ультиматум и клочок за клочком станем уничтожать планету, пока они не выдадут мятежников вместе с угнанным кораблем. Как вам такой план? Ставлю на голосование.  

  Совет единогласно одобрил замыслы старейшины, и Высшие удалились с чувством исполненного долга.  

  – Со мной! Что будет со мной? – снова завыл Крон. – Ты же обещал, Вирж-Уд!  

  – Выпроводите его! – обратился старейшина к стражникам. – Пусть катится на все четыре стороны. Кому он теперь нужен. Без ушей.  

  Часть 11. За Гренаду!  

  – Так слушай же Луайя-Уда, землянин, и передай своим!  

  Оппа включил аудиозапись и активировал переводчик, чтобы окружающие смогли понять содержание его разговора с уудидом.  

  – У нас на борту сейсмическая пушка, а островная гряда – это только предупреждение, демонстрация нашей мощи и решимости! Если в течение трех часов наши условия не будут выполнены, то вслед за этими островами, я отдам приказ уничтожать континенты!  

  – А ты не боишься земного оружия? – попытался пригрозить Оппа.  

  – Глупец! – расхохотался уудид. – Защита корабля надежна и еще на подлете анигилирует любой чужеродный предмет.  

  – Но, зачем тебе это надо?  

  – Неужели непонятно? Я хочу защитить свою расу на Пекле от вмешательства извне. Для этого старейшина Вирж-Уд и послал меня сюда.  

  – А если я дам слово, что мы не вернемся, Луайя-Уд? – в отчаянии вопросил Оппа.  

  – Нет! Никаких переговоров, только ваша безоговорочная сдача или уничтожение приведет к окончанию миссии, – поставил точку уудид. – Время пошло.  

  – Это конец, – упал духом инопланетянин, – Но, делать нечего, и нам придется принять их условия. Иначе они просто уничтожат Землю.  

  Оппа посадил космический корабль пришельцев на поляну возле особняка Семена Шульмана. В кают-компании воцарилась гнетущая тишина.  

  – Я уже получил ценные указания от президента примерно такого же содержания. – Полковник Джонсон не так давно возник рядом с Оппой с черной меткой на запястье. – Дескать, сами заварили эту кашу с пришельцами, вот и расхлебывайте.  

  – Аналогично! – продолжил Сомов. – Переговоров не ведем, но требования выполнить надо. И обо всем молчок, иначе – паника и хаос.  

  – А какой смысл нас выдавать? – обратился Кампа ко всем присутствующим. – Землю они все равно в покое не оставят, я в этом уверен!  

  – Это потому, что ты – трус! – жестко ответил Оппа.  

  – Мы ведь можем сбежать! Я просто стараюсь минимизировать потери!  

  – Потерю Земли ценой своей никчемной жизни?  

  – Даже если так! Что это меняет для нас? – настаивал Кампа.  

  – Тихо! – прервал их пикировку Джонсон. – Мыслишка появилась.  

  – Какая? – с надеждой спросили инопланетяне.  

  – А если подорвать их корабль ядерной боеголовкой?  

  – Бесполезно, – возразил Сомов. – Сам же слышал про чужеродный объект.  

  – Вот! Варит коробочка! – Джонсон постучал согнутым указательным пальцем по лбу. – Оппа, сколько у вас спасательных шлюпок на корабле?  

  – Три.  

  – А корабль уудидов посчитает их чужеродными?  

  – Скорее всего, нет! – В желтых глазах Оппы вспыхнул огонек надежды. – Однако же вручную их все равно можно анигилировать.  

  – Но не все три сразу! Ведь так? Одна из трех может и долететь! И если на каждую шлюпку по боеголовке, да подобраться с разных сторон, то...  

  – Появляется шанс крякнуть эту посудину! – подхватил полковник Сомов и схватился за телефонную трубку. – Сколько времени осталось?  

  – Меньше двух часов! – ответил ему Джонсон. – Успеют доставить твои адские машинки?  

  – Считай, что они уже тут! Только вот, кто шлюпки поведет?  

  – Одну я, а остальные... – Оппа с надеждой посмотрел на братьев. – Управление там простое, я научу за пару минут.  

  – Ну что, Витя, тряхнем стариной? – Джонсон хлопнул брата по плечу.  

  – Погодите, – прервал их Кампа. – Первую поведу я. Оппа нужней здесь, на Земле. Будет следить за радаром и координировать наши действия.  

  – Но это – полет в один конец, Кампа! – У Оппы округлились и без того огромные глаза. – Надеюсь, ты осознаешь это?  

  – Целиком и полностью.  

  Спасательные шлюпки взвились в небо за полчаса до назначенного времени. Оппа переместился в рубку, чтобы вести наблюдение за происходящим в космосе с помощью радара, а вскоре к нему присоединился капитан Шульман. На экране желтела лишь одна жирная точка, но через пятнадцать минут невдалеке обнаружились еще три поменьше.  

  – Первый стоп! – дал команду Оппа по радиосвязи. – Второй слева, третий справа продолжайте движение.  

  Еще через десять минут все три точки застыли по периметру корабля уудидов на одинаковом расстоянии друг от друга.  

  – Все вперед! – крикнул Оппа. – Ждите сигнала и сразу ускоряйтесь!  

  – Есть, командир! – отозвался один из братьев. – За что умирать будем, братан?  

  – Второй, обнаружен! Форсаж! – скомандовал Оппа, увидев, что одна из точек, замигала красным цветом.  

  – А я тебе скажу, за что! – Второй резко набрал ход. – Прощайте, родные! Прощайте, семья! Гренада, Гренада...  

  И точка исчезла с радара. Капитан Шульман схватился за голову.  

  – Второй уничтожен! – сдерживая слезы, объявил Оппа. – Третий, обнаружен. Полный!  

  – Эх, Витя, Витя! – Настала очередь Джонсона. – Гренада, Гренада моя!  

  – Третий! Третий! – попытался докричаться Оппа. – Кампа, они оба погибли!  

  – Тогда незачем ждать! – нервно отреагировал Кампа. – Про что они там пели, Шульман?  

  – Про Гренаду! – всхлипнул Борис. – У них родные там!  

  – Грена-а-а-а-а...  

  Едва заметная на радаре маленькая точка стремительно пошла на сближение с большой, и экран вдруг вспыхнул желтым светом.  

  – Да! Да!  

  Победа? Но, как же горек привкус у таких побед!  

  – Я никуда не поеду, Сережа! Наши мальчики – герои, – голос Аманды Сомовой дрогнул, когда она отдала во власть языков пламени камина два доставленных курьерами письма, – а видеть и слушать этих людей у меня нет ни малейшего желания. Только бы Катя и Лиза поскорей прилетели!  

  Вместо ответа Сергей Сомов молча обнял жену.  

  Часть 12. Поединок  

  После звонка Бориса Шульмана, капитан Костров тяжело рухнул на диван и устремил взгляд в потолок.  

  – Что будем делать, Игорь? – Я присела рядом.  

  – Думать! Мне же домой надо! И поспать чуть-чуть не помешало бы.  

  Дверь кабинета полковника Джонсона оказалась открытой. Войдя в кабинет и повернув тумбу письменного стола, капитан извлек из тайника бутылку водки.  

  – У русских и правда нюх на алкоголь! – усмехнулась я. – Думала, что это сказки. А теперь вижу...  

  – У Виктора Сергеевича точно такой же на даче. Он же мне вроде отца. Был. – Игорь нахмурился и извлек оттуда же два граненых стакана. – Помянем?  

  Утром меня разбудил гул, доносящийся со двора. Я открыла окно и увидела спасательную шлюпку. Неужели Оппа? Вряд ли, ведь все шлюпки с его корабля уничтожены!  

  – Дэвис! Дэвис! – раздался незнакомый голос. – Отзовитесь! Я знаю, что вы тут!  

  – Игорь, вставай!  

  Я подскочила к дивану и попыталась разбудить Кострова, который в ответ промычал что-то нечленораздельное. Ну конечно: на письменном столе я увидела батарею из початых бутылок.  

  – Ах так! Ну-ка встал! Быстро! – Я хорошенько встряхнула капитана и сбросила с дивана.  

  – Ты что... – моментально проснувшись, начал он, но тут же замолчал, когда я прижала к его губам указательный палец.  

  – Прячься! Потом все объясню!  

  – Куда? – Игорь огляделся по сторонам. – Не в шкаф же?  

  Когда я всем телом навалилась на дверцу, изнутри раздался грохот и ругань Кострова, но шкаф мне удалось запереть на ключ. И вовремя.  

  – Агент Дэвис! Почему не отзываетесь? – Дверь открылась, и на пороге появился немолодой мужчина в генеральском мундире.  

  – А вы собственно кто, сэр? И я не агент, а кадет.  

  – Я генерал Роуз, непосредственный начальник полковника Джонсона, – Мужчина огляделся по сторонам. – Надеюсь, вы в курсе происходящего?  

  – Да, сэр, – ответила я и осеклась: а откуда мне об этом знать? К счастью, Роуз не обратил на это внимания.  

  – Тогда вы должны понимать, что Джонсон превысил свои полномочия, – Роуз присел на диван, где только что валялся Костров. – Если бы он поставил меня в известность, все могло закончиться иначе.  

  – Иначе, это как, сэр?  

  – Союзников надо выбирать рационально, – менторским тоном продолжил генерал, – не руководствуясь сиюминутными интересами. К тому же, вскрылась неудобная правда о родственных отношениях Джонсона.  

  – Я вас не понимаю, сэр.  

  – По моим сведениям, инопланетяне собирались нанести удар не по американскому континенту, а по месту изначальной геолокации метки Отцов.  

  – По России? – сообразила я. – А нам не надо было вмешиваться?  

  – Именно! Просто подождать и все! – подтвердил мою догадку Роуз. – Мне непонятно, почему президент наградил Джонсона и его русского брата Медалью Почета.  

  – Сэр, – я повысила голос, чтобы заглушить шорох, донесшийся из шкафа, – а вы не подумали, что там бы погибли люди?  

  – Русские, агент Дэвис, русские! – поправил меня генерал. – И России наконец-то указали бы ее место!  

  – А откуда вы узнали о планах инопланетян, сэр? И как вы меня нашли?  

  – В отличие от Джонсона я ставлю на правильных лошадок, Дэвис.  

  – То есть, эта шлюпка принадлежит...  

  – Да, тем, кто планировал нанести удар! Однако же, по вине Джонсона мы лишились мощнейшего оружия. Вы даже не представляете, какие возможности в геополитическом плане открывались бы тогда перед Соединенными Штатами! Но нам достались только шлюпка и метка Отцов, как ее называют пришельцы. Их любезно предоставил нам новый союзник. Он же помог узнать обо всех перемещениях другой черной метки. И теперь у нас есть еще один козырь – вы! – Генерал резко встал с дивана и подошел ко мне.  

  – Как это?  

  – Мы знаем, что русским и инопланетным мятежникам нужна ваша яйцеклетка. Вот и поторгуемся, а это мой конек! Идемте со мной, Дэвис! – Генерал схватил меня за руку и потащил к выходу.  

  – А президенту известно о ваших идиотских планах? – Я упиралась изо всех сил, но только ободрала кожу на пальцах, пытаясь ухватиться за все, что попадалось под руку.  

  – Победителей не судят, кадет! Так было и будет во все времена!  

  Грохот выбитой дверцы платяного шкафа и чертыхания запутавшегося в одежде Кострова прервали разглагольствования генерала.  

  – А это еще кто? – Роуз удивленно посмотрел на невесть откуда взявшегося мужчину в рубашке с погонами капитана. – И вы туда же, Дэвис? С врагами заодно?  

  Несмотря на возраст, генерал выказал завидную прыть: Кострову удалось нагнать его лишь у самой шлюпки.  

  – Вы находитесь на территории Соединенных Штатов, – с трудом выговорил запыхавшийся Роуз, повернувшись лицом к капитану, и его рука потянулась к кобуре. – Я требую...  

  – Гнида! – Костров в прыжке повалил генерала на землю. – Откуда только берутся такие!  

  Роузу все-таки удалось достать пистолет, но капитан тут же перехватил его руку и выпавший магазин исчез в огромной луже. Через секунду пистолет отлетел на пару метров в сторону, а 'контрольный' удар Кострова погрузил генерала в сон.  

  – Остановись землянин! Тебе повелевает уудид из расы избранных!  

  На фоне того, кто предстал нашим взорам, даже Оппа выглядел бы красавчиком: вросшая в узенькие плечи непропорционально большая голова, тщедушное для двухметрового роста тельце, а главное – огромные, как лопухи, дрожащие уши.  

  – А этот вислоухий, наверное, ваш союзник, Дэвис, – сыронизировал Костров, поднимаясь. – Правильно говорят: скажи мне, кто твой друг...  

  – Ты посмел назвать Луайя-Уда вислоухим? Хорошо, я принимаю твой вызов, землянин, и ты умрешь! – неожиданно прорычал стоящий на ступеньках трапа спасательной шлюпки уудид и испарился.  

  Капитан явно проигрывал, пропуская удар за ударом, которые сыпались градом из пустоты. Несмотря на хлипкое телосложение, пришелец драться умел: Костров то и дело вытирал разбитое в кровь лицо рукавом рубашки и растерянно озирался.  

  Силы капитана были почти на исходе, когда я заметила прислоненную к стене лопату рядом с садовым элетрощитком. Я рванулась к ней и споткнулась о шланг автополива. Наудачу включив в щитке все автоматы, я схватила в руки лопату и обернулась: хлынувшие из многочисленных дождевателей струи моментально заполнили водяными каплями все пространство поля битвы. Костров не преминул воспользоваться предоставленной возможностью и всем телом бросился на обрисованный брызгами воды силуэт невидимки. С минуту капитан катался по газону, нанося удары незримому противнику. Есть! Игорю удалось нащупать метку и сорвать ее с уудида.  

  Потеряв преимущество, изрядно помятый уудид невысоко оценил свои шансы и рванул к спасательной шлюпке. Пока капитан с трудом поднимался на ноги, пришелец успел запрыгнуть в шлюпку, и она в мгновение ока скрылась за облаками.  

  – Это еще не конец! – Очнувшийся генерал Роуз, сидя на траве, дотянулся до пистолета.  

  – Там нет патронов, вояка! – Костров, пошатываясь, подошел ко мне.  

  – У меня всегда один в стволе, сосунок! – парировал Роуз.  

  – А зачем ты это затеял? – Костров занял позицию между мной и генералом и не спеша двинулся в его сторону.  

  – Мой отец погиб во Вьетнаме, и я поклялся отомстить русским за него! – Генерал поднял пистолет, но с выстрелом не торопился.  

  – Так стреляй, чего же ты ждешь? Вот он я! – Игорь стукнул себя кулаком в грудь. – А-а, я понял! Тебе нужна она!  

  – Отойди, капитан! Тебе что, жить надоело? Ну, убью я тебя, а она достанется русским? Не бывать этому!  

  Прозвучал выстрел, капитан дернулся и упал на землю.  

  – Агент Дэвис, – властным тоном заговорил Роуз, пытаясь нащупать в луже утраченный магазин, – я готов закрыть глаза на то...  

  – Кадет! Лучше закрой рот, мерзавец!  

  Плашмя припечатав лопатой ухмыляющуюся физиономию генерала, я подбежала к Игорю, и, разорвав на нем рубашку, облегченно вздохнула. Пуля прошла навылет под правой ключицей, и, судя по всему, легкое не задето.  

  – Идти сможешь?  

  – Попробую.  

  В кабинете обнаружилась аптечка, и я, как смогла, перевязала рану Кострова.  

  – Ну как? Полегче?  

  – Ага. – Капитан сделал пару глотков из горлышка взятой со стола бутылки и протянул мне черную метку. – Лотта, ты, конечно, можешь остаться, но учти, что тебя здесь хотят грохнуть.  

  – Нет уж! – Я прижала трофей к запястью. – Рвем когти вместе, Игореша!  

  Часть 13. Плохиш  

  Волнения оказались напрасны: поддержка государства, о которой заикнулся Семен Маркович, вылилась в солидную сумму. Чтобы отметить это событие банкир соорудил привычный натюрморт и...  

  – Сема! Что видят мои глаза?  

  Услышав за спиной знакомый голос, Шульман вздрогнул и сделал попытку скрыть следы преступления.  

  – Розочка! – бархатным тоном вымолвил он, загородив собой сервировочный столик. – Насколько я помню, они уже лет эдак десять не видят дальше твоего очаровательного носика.  

  – На нем, Семен, я давно ношу очки! – Роза Берковна решительно отодвинула мужа в сторону. – Таки да, ни разу не кошерно, и я давно подозревала в тебе скрытого алкоголика.  

  – Радость моя, я же по поводу, – обиделся Шульман-старший. – У нас в доме много гостей, и за них уже капнула кругленькая денежка.  

  – Ты решил устроить у нас казарму?  

  – Да нет! – замахал руками Семен Маркович. – Всего-то три десятка пришельцев.  

  – Они в форме и с пулеметами? И топчут наш газон!  

  Шульман бросился к окну: действительно, у ворот стоял автобус с надписью 'Росгвардия' и грузовик с брезентовым тентом. Колонна вооруженных автоматами бойцов двигалась по лужайке в сторону особняка, несмотря на протесты Шульмана-внука. В ворота влетел черный внедорожник и вихрем промчался по газону, остановившись рядом с капитаном. Из него вывалился пухлый человечек в форме майора и с важным видом огляделся.  

  – Игореша, ты сейчас где? В больнице? Да, понял, вместе с Любочкой. Это друг и коллега Бори, – шепотом объяснил жене Шульман, на секунду прикрыв ладонью микрофон. – А у нас тут форменное безобразие. Целый автобус военных с оружием, и Боре с ними никак. Игореша, они в него стволом тычут! Жду.  

  – Ой, мне надо что-то для нервов, – Роза Берковна побледнела и схватилась за сердце.  

  – Розочка, – испугался Шульман, – я это так, для атмосферы, чтобы Костров поторопился.  

  – Эх, Сема, Сема!  

  Роза Берковна подошла к столику и взяла одну из налитых до краев рюмок. Отставив в сторону мизинчик, она выпила ее маленькими глоточками, с удовольствием закусив половинкой бутерброда.  

  – Капитан Шульман, как я понимаю? – обратился к Борису офицер. – Майор Пичугин, поступаете в мое распоряжение.  

  – Но я не получал никаких...  

  – Ваш непосредственный начальник убыл, поэтому я принял решение взять руководство на себя, – перебил майор.  

  – Он не убыл, а погиб, – сквозь зубы процедил Шульман.  

  – Это неподтвержденная информация.  

  – Как это, неподтвержденная? – растерялся Борис.  

  – Ведь тел так и не нашли. А нет тела, как говорится... И ведь вы наверняка не подумали, что для страны было бы неплохо обладать оружием пришельцев. Теперь же оружие утрачено, и здесь уж точно не обошлось без происков ЦРУ, раз у полковника Сомова оказался родственник в стане наиболее вероятного противника.  

  – Он и его брат погибли, защищая Землю! Думайте, что говорите! – Шульман-младший оглянулся на подошедших родственников. – Их даже президент наградил посмертно.  

  – Именно это меня и возмутило! А надо ли было ее защищать? – перешел в наступление майор. – Надо просчитывать ситуацию на несколько ходов вперед. Возможно, удар пришелся бы по России, но вспомните поговорку! Чтобы напугать врага, иногда невредно и по своим шарахнуть!  

  – Пичугин, в той поговорке ты не увидел сарказма. Но я почему-то не удивлена твоей тупостью. Сема, это – мой самый неумный студент. Его сокурсники Плохишом прозвали, и ведь как точно подметили!  

  – Роза Берковна? – смутился майор, но тут же взял себя в руки. – Помните, вы говорили, что из меня ничего хорошего не выйдет? А я вот! Скоро Героя получу!  

  – Может быть, объясните мне, что вы тут устроили? – Семен Маркович схватил офицера за пуговицу на кителе.  

  – А-а, наконец-то хозяин явился! Значит так: где у вас самое большое помещение? – Майор отстранил руку старика. – Там мы и поселим пришельцев. Койки в грузовике, куда бойцам их выгружать, показывайте!  

  – Но гости уже разместились по комнатам! – возразил банкир. – Их выселять что ли?  

  – А как же! В комнатах разместится половина бойцов, меняться будут каждые сутки. Тридцать человек в казарме с пришельцами, тридцать отдыхают. Вы же не станете отрицать, что за инопланетянами нужен глаз да глаз! Еще неизвестно, что у них на уме. Да и теракт со стороны не исключен.  

  – Еще как стану! – вознегодовал Семен Маркович. – Какой-то непонятно кто раскомандовался в моем доме, а я язык за зубами и еще кормить эту бесполезную ораву?  

  – Это уж не вам решать! Деньги на счет переведены, так что будьте добры...  

  – Не буду! И у себя дома решать-таки мне.  

  – Капитан Шульман! – разозлился майор. – Размещение всех пришельцев и бойцов в определенных мной помещениях возложено на вас. Вот и займитесь им. Выполняйте приказ, капитан! Не слышу!  

  – Есть, – опустил глаза Борис и направился к грузовику.  

  – Вот и ладушки! – Пичугин увидел въехавшую в ворота Тойоту. – Это кого еще черти принесли?  

  Из машины вышли мужчина и чернокожая женщина в военной форме. Внутреннее чутье и внезапно зачесавшийся нос подсказали майору, что возможны неприятности, но ретироваться он, тем не менее, не собирался.  

  – Семен Маркович, а это что за цирк? – издалека крикнул мужчина в форме капитана.  

  – Игореша! С цирка бывает смешно, а тут...  

  – Он собрался пришельцев переселять, – указал на майора подоспевший капитан Шульман. – И к каждому по бойцу приставить. Как бы для защиты от террористов.  

  – Сейчас разберемся. – Костров достал из кармана телефон и отошел в сторонку.  

  – С чем тут разбираться? – встревожился Пичугин. – По-моему, я все понятно разъяснил, что да как.  

  – А теперь повторите это генералу. – Капитан протянул майору телефон, включенный на громкую связь.  

  Быстрый карьерный рост Пичугина был обусловлен тем, что во время службы ему попадались непосредственные начальники со схожими жизненными принципами, полностью убежденные в своей правоте и значимости. Плюсом являлось также и то, что недалекость подчинённого давала им толику гарантии незыблемости.  

  – Разрешите выполнять, товарищ генерал? – привычно воодушевленно спросил майор, изложив свой план в деталях.  

  – Майор, почему ваше ведомство все время сует свой нос в чужие дела?  

  – Вы неправильно трактуете, – обиделся Пичугин. – Мы готовы всегда прийти на помощь. Оказать всестороннюю поддержку, так сказать.  

  – А еще он полковника Сомова предателем считает! – вставил капитан Шульман.  

  – Витю? Пичугин, мразь, рапорт мне на стол завтра же! Чтобы духу твоего... – раздался крик генерала. – Костров! Врежь ему хорошенько от меня. Будешь пока за Сомова и гони всю эту шушеру оттуда!  

  – Я буду жа...  

  – Не быть тебе героем, Пичугин, – кинула Роза Берковна вслед майору, пытающемуся остановить кровь из разбитого носа. – Ты так Плохишом и останешься.  

  – И не он один, – грустно добавил Шульман-старший. – Не ожидал от тебя, Боря.  

  – Простите его, Семен Маркович, вы же добрый! – попросила Дэвис.  

– Даже не знаю, Любочка, – засомневался банкир.  

  – Так-то Боря не трус, – вступился за друга Игорь, – просто молод еще и не набрался здорового пофигизма по отношению к начальству. Он исправится, это лишь вопрос времени.  

  – Скорей бы уж, Игореша. Ведь оно тикает, а Борис так и не простил папу.  

  – Ой, дед! Да пусть приезжает! – обрадовался Борис, обняв Игоря и Лотту за плечи.  

  – Розочка, может быть, мы скрепим... – Банкир виновато поглядел на жену. – Розочка, обещаю вполне кошерную закуску.  

  – Ой, ладно, Сема, обойдусь. Надо же чем-то заглушить мою батрахофобию.  

  – А это боязнь чего? – заинтересовался Костров. – Стесняюсь спросить...  

  – Жаб, лягушкек, ну и похожих на них пришельцев, – разъяснил Борис. – Не то, о чем ты подумал, Игорь.