Где-то посреди мономифа Кэмпбелла, одинокий рыцарь, охваченный тенями прошлого, одевшись в их рваные наряды, встречает серого кота, отдыхающего на ограде близ сада роз, закрытого на особый ключ...
Кот этот, пушистое создание, приподнял веко и завел с рыцарем разговор, и тут же тени ночи отступили от воина, а бесы спрятались в огнях далеких костров прошлого. Тот Кот говорил так:
Счастье вот-тут, а не там. Я живу и делаю всё, чтобы жить так, когда ты счастлив не в проекте, а именно сейчас. Именно человеческая временность, порой, оказывается тем самым катализатором, заставляя нас ощутить необратимость смерти.
Борьба с этой необратимостью может быть крайне проста в своей формулировке: если и придётся растворяться в вечности, то только лишь влеча за собой целый ковчег.
Оставить след на ткани вечности. Такой, который превратит потенциальное ничто в чистое, неискушённое дурным бытие. Бытие настоящего человека, живущего ради счастья. Счастья чужого, счастья своего.. ради счастья, и всего-то.
Гибель не тождественна смерти. Смерть – необходимая часть процесса. Часть, дающая бытию человека терпкость и осознанность. Даруй обывателю бессмертие, и он попросту с ним не совладает.
Так нуждаются ли люди в бессмертии? Пока нет. Люди и в космос пока выйти не могут, едва попомнишь всё их невежество вкупе с капиталистическим подходом и к себе подобным, и к природе.
Пока время человечества ещё не пришло, в выигрыше мы: пришло наше время.
Мы способны быть счастливы. Счастливы в своей осознанности, счастливы в бытовых мелочах, счастливы глубоко экзистенциально..
Временность человека, когда она наполняется чистым счастьем, способна перерасти и в вечность. Как я говорил, способна роскошным лоскутом вплестись в ткань потока мироздания, чтобы затем обратиться в вечное движение.
Маги, рыцари, шаманы, монахи – любая чистая осознанность хороша.
Либо мы наполним всепоглощающее, великое в своей безмерности Ничто смыслом, либо доживём до конца времён материи, поддавшись физической энтропии. Но в ином случае погубит нас не энтропия, а, скорее, глупость, дурное, нечеловеческое и омерзительное. То, что способно забрать у человека счастье и смысл. Что способно уничтожить действительно истинное.
Эта дурная сила.. Я ещё не придумал ей название. Alteglichkeit Хайдеггера, вкупе со всем мешающим сопричастности людей к счастью друг друга. Шум, одним словом....
Хотел бы любить?
Я? Любить?
Забавный вопрос..
Я многое знаю о любви. Даже испытывал её.
Хотя сейчас моя романтика и становится.. трансцендентальной, скорее.
В точечную и бытовую любовь мне дороги, наверное, нет.
Тебя я люблю, и даже не совру здесь. Но я всё ещё предаюсь наивной мечте в прекрасную даму.
Возможно, она уже где-то рядом. Возможно, и не одна.
Я жду ту девушку, ради которой без тени сомнения смогу забыть обо всех других.
Долго жду. Пока идёт лишь накопительный эффект..
А я тут объяснил кое-кому единство бытия и ничто в становлении..
О, боги, держите Хайдеггера, он в конвульсиях!!
Бытие – это чистое бытие. Оно есть. Всё, что не назови – бытие. Свойств у него нет.
Ничто – это чистое ничто. Его нет. Свойств у него тоже нет.
Но, прикол в том, что если у Бытия нет свойств и у Ничто тоже их нет, то они, по закону достаточного основания Лейбница и по закону тождества Аристотеля (тут кот зажмурился в радости), оба имеют одинаковые свойства. Следовательно, они тождественны в форме: A = A. Внезапно оказывается, что это тождество – двухместный предикат, то есть, свойство. Это появление свойства из отсутствия свойств тут и называется становлением.
Закон (принцип) достаточного основания Лейбница: «…ни одно явление не может оказаться истинным или действительным, ни одно утверждение справедливым, — без достаточного основания, почему именно дело обстоит так, а не иначе, хотя эти основания в большинстве случаев вовсе не могут быть нам известны» — Лейбниц, «Монадология»;
Закон тождества Аристотеля: «…иметь не одно значение — значит не иметь ни одного значения; если же у слов нет значений, тогда утрачена всякая возможность рассуждать друг с другом, а в действительности — и с самим собой; ибо невозможно ничего мыслить, если не мыслить что-нибудь одно» — Аристотель, «Метафизика». То есть, тупо A = А.
Бытие – абсолютная категория. Ничто – абсолютное отрицание.
Они, согласно вышеописанному логическому механизму, тождественны друг другу.
И то, и другое не имеет свойств, но, внезапно, их идентичность образует свойство.
Появляется некое движение.
Это называется становлением.
Бытие и Ничто исчезают друг в друге.
Красота? Красота....
Рядом с котом лежал меч из воды и огня. Огонь наполнял воду, а вода тушила огонь, и от магического меча шел пар. В паре возникали удивительные видения античных божеств и героев, что побеждают божественных же чудищ.
Авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице.