Домовой и спички.

Как-то раз в одном селе ни из одной трубы не пошёл утром дым.  

А чтобы вы понимали весь масштаб трагедии, то тонкая струйка дыма из трубы говорит о том, что в этом доме всё хорошо. Все живы, здоровы, и в обед будет наваристая похлебка из печи с душистым новоиспечённым хлебом. Печь в селе была всему голова. Поэтому её и топили каждое утро в любое время года.  

Но жила в этом селе одна очень сердитая женщина. Двери её дома тоже были сердитыми. Они всегда были закрыты и у порога не лежал веселый коврик, приглашающий снять на нём обувь и пройти в горницу. В общем, всё говорило о том, что гостям здесь не рады.  

А в каждом доме, так уж повелось испокон веков, жил домовой. У каждого свой, но устав у всех был одинаковый:  

– мусор в угол не заметать;  

– нож на столе на ночь не оставлять;  

– грязную посуду в горы не собирать;  

– золу из печи выгребать;  

– к огню относиться уважительно;  

В этом списке ещё много пунктов, но о них знают уже с детских лет. Потому что, уважение к домовому, это пропуск в спокойную и безопасную жизнь. Ведь кто охраняет дом в селе? Конечно же домовой. Он же и спички охранял, чтобы всегда были сухими и в достаточном количестве. Ежели спичек не будет, то и огня в печи не будет. А ежели огня в печи не будет, то и жизни в доме не будет. Вот такая у домового важная роль в доме была.  

Так вот, эта женщина была не только сердитая, но ещё и неряха страшная. Всё в её доме было не по уставу. И мусор в углу веником был прикрыт, и посуда грязная по всему дому валялась. И нож со стола не убирался ни днём, ни ночью. А про печь и говорить нечего. Она сто лет была не беленая, и зола выгребалась только по праздникам.  

Ох, и худо же было в этом доме домовому. За веник ему не спрятаться, потому что, там гора мусора. В буфет тихо не залезть, потому что на нём посуда грязная стоит, которая так и норовит на пол упасть и вдребезги разбиться. По столу ночью не побегать, так как есть риск пораниться ножом. А уж к печи и подходить страшно, чтобы не перепачкаться с ног до головы.  

Терпел он такое безобразие, терпел, да и собрал совет домовых. На котором все начали жаловаться на своих беспутных хозяев. Ведь даже в самом идеальном доме найдется к чему придраться домовому. Жаловались они жаловались, да и решили уйти в лес. Прямо все вместе уйти и решили.  

– Пусть они теперь сами свои сухие сухари грызут, – говорил один, держась за больной зуб.  

– И молоко прокисшее пусть сами пьют, – говорил другой, корчась от колик в животе.  

– И от кота пусть сами под веником прячутся, – говорил третий, прикрывая рукой выдранный клок из штанов.  

Решили – сделали. Ушли и все спички с собой забрали.  

А люди по утру встали, туда-сюда бросились, а печь-то разжечь и не чем. Ох и плачь же поднялся по всему селу. Дома стояли холодными, дети бегали голодными, люди непонимающе разводили руками. И тут вышел из лесу дремучий дед, который жил там сто лет и всё про домовых знал. Он-то их и встретил всей толпой. И понял что к чему, поэтому и решил помочь людям помириться с хозяевами их домов.  

– Что ж вы тут вой-то подняли, как голодные волки в лесу? – громовым голосом закричал он.  

– Да спички у нас исчезли. Не чем печь топить. Не чем детей кормить, – боязливо ответили люди.  

– Так домовые от вас ушли, поэтому и спички исчезли, – отвечал дед, грозно глядя на людей. – Вы бы вспомнили как своих домовых обижали, как их устав не чтили, как их не уважали. Они долго вас терпели, да терпелка у них кончилась. Ежели хотите, чтобы они вернулись, то быстро бегите в ваши дома. Трите, чистите, мойте, скоблите до бела каждый уголок. А в ночи поставьте на стол угощение. Да не абы какое, а как для дорогих гостей. Глядишь и возвратятся ваши домовые домой.  

Не успел дремучий дед договорить, как люди уже скоблили свои дома и выносили горы мусора.  

И сердитая женщина тоже поспешила взяться за ум, да навести у себя порядок. До глубокой ночи в селе кипела работа, да тонны грязной воды текли по дороге, распугивая бегающих кур.  

А когда люди посмотрели на свои сверкавшие дома, да разогнули затекшие спины, то результат их очень порадовал. А чего бы не порадоваться, когда дом сиял чистотой.  

Перед сном поставили они на стол сладких пирогов, да парного молока и легли спать.  

А на утро проснулись и всё было как прежде. Из трубы шёл дым, в печи трещал огонь, скворчала на сковороде яичница, а из под веника выглядывала довольная мордочка домового.