Терапия души (глава 3)

Глава 3.  

Как потом оказалось мы и жили вместе с бабушкой Дарьей в одной комнате.  

С нами ещё жила смешливая девчушка Наташа, которая удивляла меня своим постоянным позитивом. Что она, со своим улыбчивым лицом, искала в этих стенах? Неужели и у этой живой и счастливой девочки болит душа, думала я, слушая как та рассказывает что-то смешное Дарье. И они вместе смеются.  

А еще с нами жила молчаливая и, как мне первый раз показалось, сердитая тётка, которую звали Ираида. Она приходила самая последняя, читала Библию и, пробормотав молитву перед образом Богородицы, ложилась спать, отвернувшись к стене.  

Утром, едва забрезжил рассвет, я проснулась от какого-то непонятного шероха. Приоткрыв глаза я увидела Дарью, стоящую на коленях перед образом. Она, сложив руки на груди, тихо шептала молитву и, крестясь, била поклоны.  

Дарья напомнила мне мою бабушку. Та тоже просыпалась чуть свет и, умывшись и повязав чистый платок, шла к образам. Часто бабушка плакала, утирая лицо краем платка.  

Я, однажды, проснулась и, услышав, как она тихо всхлипывает, подбежала к ней и спросила:  

– Бабушка, тебя боженька обидел?  

Она обняла меня, стоя на коленях, поцеловала в плечо и, грустно улыбнувшись, ответила:  

– Что ты, детонька, боженька никого не обижает. А, если и наказывает, то лишь для того, чтобы Его дитё образумилось.  

Маленькая я тогда была, не понимала, что у бабушки за всех душа болела. И за старшего сына, которого все в семье называли непутевым и, при упоминании его имени, опускали головы и махали рукой. Мама моя стыдилась, что её брат сидит в тюрьме и никогда о нём не рассказывала. А для бабушки он был сын, которого она каждый день вспоминала в своих молитвах на равне со всеми.  

Странно, всю жизнь я видела стоящую на коленях бабушку, но никогда не задумывалась о том какое у неё было большое сердце, вмещавшее в себя всю её большую семью. И мне захотелось помолиться. Как тогда, в детстве, когда бабушка учила:  

– А ты, когда тебе плохо, или страшно, или больно, прочти Отче наш. А после этого просто скажи:" Спаси и сохрани! "  

Да, закрутила жизнь, завертела, что про молитву и не вспоминала. До того ли было, когда всё шло гладко. Ведь о Боге вспоминаешь тогда, когда наступает это плохо, страшно, больно.  

"Прости меня, Господи! ", произнесла я про себя.  

А потом зазвенел колокольчик, заставивший меня вздрогнуть. Мои соседки зашевелились и Дарья поднялась с колен.  

– Это что? – спросила я, сонно потирая глаза.  

– Это пора вставать, – пробурчала Ираида, быстро одеваясь.  

Наташа, сладко потягиваясь, улыбнулась и, прыгая на одной ноге, а на вторую натягивая носок, весело сказала:  

– Ты давай тоже одевайся. Надо успеть на утреннее правило.  

А Дарья, после того, как я оделась, сунула мне в руки Молитвенник и тихо сказала:  

– Ты стой рядом со мной, и повторяй всё, что я буду делать.  

Я так и делала. Первые минуты чувствовала себя первоклашкой, не знающий куда пойти и что делать. А потом всё стало получаться само собой. И слова, написанные в молитвеннике на старославянском, слились со словами остальных стоящих на молитве. И запах ладана и воска, которым были пропитаны стены, мягко обволакивал душу, вознося её к небесам. И когда началась служба моё сердце замерло от невероятного восторга и осознания того, что я причастна к чему-то великому.  

После завтрака, который проходил в благоговейной тишине, нам раздали задания. Меня с Наташей направили в коровник.  

Первые минуты я была не в восторге. Ну что это за несправедливость такая, только приехала и иди навоз отгребай.  

Почему не в розах ковыряться, или не помогать на кухне, как досталось Ираиде, или, в конце концов не мыть полы в храме.  

Но, когда мы с Наташей шли через поле к ферме, а над головой пел жаворонок и светило тёплое солнце, и пахло полевыми травами, моё сердце успокоилось. Тут еще и Наташа смешила меня. Она, как маленький ребёнок, бегала от цветка к цветку, приговаривая:  

– Колокольчики для Зорьки, ромашки для Милашки, а лютики для Звёздочки.  

– Что ты делаешь? – спросила я, глядя на охапку цветов в её руке.  

– Как что? Угощение для коров собираю, – ответила она, зарываясь лицом в цветы. – Они же как дети, любят, чтобы с гостинцами приходили.  

Продолжение следует...