Путевые заметки

2017 год первое полугодие часть 1  

Ну что, вот и наступил этот "долгожданный" момент. Я уже на пароходе, принял дела и потихоньку вхожу в меридиан судовой жизни. Не успев ещё разобрать дорожную сумку, меня начало закручивать в местный колорит. Но наверное, нужно начать с более раннего временного отрезка. Что б хоть какая то связь проглядывалась. С момента написания последних строк, предыдущей главы прошло почти пять месяцев, а я так и не взял в руки "перо и бумагу". И может показаться что прошедшие месяцы, просто вычеркнуты из жизни. Хотя это далеко не так. Просто, как то с самого начала повелось что на "бумаге" остаются повествования о работе, да и дневник как таковой получается путевым. Отпуск он и есть отпуск, а дом есть дом. Время среди родных и любимых пролетает совсем не заметно, не успеваешь моргать глазами, как недели и месяцы проносятся как один миг. А тут есть время и мысли разложить по полочкам, и оформить их же в виде этих электронных строк.  

Отправка на судно у меня этот раз опять задержалась на пару недель, но процесс этот неотвратимый и в конце концов мне позвонили и вручили билеты на самолёт. Судно стояло в Марокканском порту Касабланка, куда мы и прибыли спустя 7, 5 часов пребывания в воздухе, и шести часов ожидания стыковочного рейса в одном из пересадочных пунктов. Сам перелёт получился довольно таки спокойным, но вот уже по прилёту в Касабланку мы столкнулись с первым местным сюрпризом, в виде длинной очереди к пунктам оформления прилёта у окошек, за которыми сидели местные пограничники. Очередь извивалась длинной змейкой, которая передвигалась как удав, проглатывающий свою добычу. Пока этот удав нас переварил, и мы добрались до выхода, получив заветные печати о прилёте в своих паспортах, прошло около двух часов. Сумки наши печалились уже на остановившемся транспортере. Ну а на выходе из здания аэропорта, нас уже заждался встречающий человек, посланный агентом судна. И в общем, надо отдать ему должное, что он таки дождался, терпеливо ожидая нас с табличкой в руках. Загрузившись в микроавтобус мы направились в порт, где нас тоже должны были ждать, пусть и без табличек, но думаю что с большим желанием чем этот араб, который крутил баранку по загруженным улицам Касабланки. Не знаю, то от мы попали в такое время, то ли тут всегда так, тяжело сказать, но обстановка на дорогах была просто нереальная. До города по платному, и довольно таки хорошему автобану, мы долетели буквально минут за двадцать, а вот когда нырнули в сам город, тогда и ощутили всю прелесть местного колорита. Даже через плотно закрытые окна нашего мерседеса, до нас доносился гул улицы, в котором можно было разобрать и крики торговцев, пытающихся впарить всякую мелочь водителям машин, стоящих на перекрёстках иди просто на дороге в заторах, и постоянные сигналы клаксонов, старающихся перекричать друг друга, и рёв моторов, особо рьяных автомобилистов. И что было удивительно, что при движении от светофора до светофора, мало кто соблюдал какие либо известные нам правила, перестраиваясь из ряда в ряд, в буквальном смысле чиркая друг друга кузовами, останавливаясь где то по середине потока, так просто что бы выйти из машины и по приветствовать своего знакомого, или вообще разворачиваясь среди трёх полосного движения. А вот перед светофором весь этот брауновский поток, замирал как вкопанный, и начинал своё движение, уже после того как загорался зелёный, а не желтый как делает большинство наших водителей. Но и задерживаться с движением тоже было нельзя не на миг, как только загорался зелёный, все начинали нажимать на клаксоны, поторапливая тем самым впереди стоящий автомобиль. Пешеходы тоже заслуживают небольшого внимания, для того что бы упомянуть и их. Возникло ощущение что марокканцы просто бессмертные. Они кидались под колёса, совсем не смотря по сторонам, во время перехода дороги, и ладно если бы они переходили дорогу только по пешеходным переходам, нет, они пересекали транспортные потоки в том месте где им было удобнее и в общем как им было удобнее. Мы проехали пару мест, где потоки пешеходов и автомобилей так перемешались, ехать было просто не возможно, с небольшой оговоркой, для нас. Наш же марокканский водитель, по всей видимости попадал в такое далеко не первый раз, и в общем мы не услышали от него ни одного слова возмущения или комментария по поводу этого несанкционированного и стихийного перехода пешеходов. Для меня это зрелище было небольшим шоком.  

Спустя ещё час перемещения сквозь этот сумашедший город, мы выехали на прямую дорогу ведущую к проходной порта. За которой немного вдалеке уже просматривалась белая труба нашего пароходика.  

Пройдя очередные формальности оформления разрешения на въезд в порт, которые на удивление, заняли каких то пять минут, мы уже стояли напротив трапа и выгружали свои сумки с пожитками. Вокруг нас суетился агент, встретивший нашу машину ещё на проходной, и присоединившийся к нашей дружной компании. Дедок этот довольно неплохо щебетал на русском наречии, по другому назвать тот язык который он использовал, я не могу. Слова то были наши, но вот произношение их оставляло желать лучшего, не говоря ни о склонениях, ни о падежах, ни других тонкостях нашего великого и могучего. Но как ни странно понять его было можно, единственно приходилось отвечать ему используя те же приёмы, забыв про все правила языка. Моя учительница по русскому и литературе, точно бы не вынесла такой речи.  

Так в общем и начался мой трудовой отрезок в 2017 году.  

Передача дел тоже не вызвала никаких трудностей. Если не принимать во внимание болезненное состояние моего сменщика. При первой встрече, мне даже не удалось сдержать возгласа удивления от того что я увидел. Выглядел он очень печально, не в смысле настроения, его состояние вызывало сожаление. Если сравнивать с тем когда мы с ним виделись последний раз, четыре месяца назад, сегодня это был совершенно другой человек, похудевший, если не в два раза, то уж точно на добрый десяток килограмм, с ввалившимися глазами, и постоянно и надрывно кашляющий. Что приключилось с человеком даже и не знаю. Ну и по разговорам с экипажем, оказалось что он оказывается болеет уже не первый месяц, что в общем и показалось странным, зачем ему понадобилось ещё и продлиться... оно конечно понятно, если по считать месяцы работы и месяцы дома, то с этим продлением он продлял себе летнее отпускное время, но не такой же ценой. Ладно, Бог ему судья, разговор в общем не о нем, так уж получилось что его это состояние отразилось и на его работе, эхо которой мне аукивалось ещё долго, когда в очередной раз я обнаруживал всякого рода недоделки и ошибки в бумагах. Очередной же раз я пытался оправдать эти ошибки его состоянием, исправляя и наверстывая упущения.  

На следующий день после моего приезда, очередная партия отъезжающих во главе с моим сменщиком загрузилась в поданный микроавтобус, задав отчёт уже моим четырём месяцам.  

По прогнозам от агента, выгрузка могла затянуться до двух недель. Всё зависло от подачи грузополучателями машин, свободного места для хранения груза на берегу, ну и наличия свободных бригад грузчиков. И понимая что судно находится в Морокко, по срокам окончания грузовых работ, ожидать можно было чего угодно, как в сторону ускорения так и в сторону задержек. Просчитать было совсем нереально. Они могли за смену сделать двойной а то и тройной план, а потом то же самое количество выгружать и два и три дня. В целом стоянка выдалась спокойной, если не принимать во внимание местные особенности. За неделю стоянки, нам пришлось сменить 4 причала. И мало того, маячила и пятая перешвартовка, когда груза оставалось буквально на пару часов работы. И получилось что я стал невольным свидетелем спора между нашим агентом и представителем порта. Спором конечно это я очень мягко назвал. Так вот сразу и на ум не приходит, как назвать этот разговор между двумя, отстаивающими каждый свою точку зрения, арабами. И вот ведь уже не один раз наблюдаю такие сцены, но не перестаю удивляться. Возникало ощущение что эти два горячих парня, вот вот начнут бить друг друга по мордам. Они оба так размахивали руками у носа Друг друга, что поневоле вызывало какое то инстинктивное желание отодвинуться от них подальше, что б случайно не задело. Крик от обоих стоял на весь пароход, но в конце концов они так же резко остановились, пожали друг другу ладошки, и представитель капитании, попросился проводить его на выход. Агент заметив мой удивлённый взгляд, поспешил меня успокоить, что всё в порядке и уже перетягиваться не надо. Он конечно же угадал о чем я думал, но только частично. Моё любопытство ещё не получило удовлетворения. И я всё таки спросил, почему так бурно всё это обсуждалось. Теперь настал момент выразить удивление уже моему собеседнику. Оказалось что это было вообще и не бурно, а просто обсудили, и решили что можно и не переставлять судно очередной раз. Как говорилось в одном классическом фильме, Восток дело тонкое. Поди их разбери. Ругаются ли они или мирно беседуют. Да и ошарашен таким стилем веления переговоров, былине только я, мой старпом вообще, решил ретироваться, и по тихому, бочком бочком, вышел из офиса, во время достижения консенсуса по нашим дальнейшим планам в этом порту. Оставшееся время стоянки прошло более менее в спокойной обстановке, вплоть до самого отхода. А уже в момент оформления бумаг, по завершению выгрузки, я столкнулся с ещё одним очень характерным для этих краев моментом, который получил своё начало за пару дней до отхода. Просто в этот день, он так скажем достиг апогея. Началось все с того когда мы сдавали на берег отходы от нашего топлива, которые остаются после сепарирования. Мы их конечно можем успешно и сжигать в специальной установке, но жизнь диктует немного другие условия, и проверяющим в портах, квитанции на выгрузку этих отходов на берег, как бальзам на душу, вот мы нет нет да пытаемся его сдать. Вот и этот раз подвергнулся такой случай, ценник был вполне приемлемым, и договорившись с местной аккредитованной фирмочкой, мы успешно слили им 11, 5 тонн этой каки, в предоставленный ими грузовик. Расчёт шёл через нашего же агента, который по всей вероятности какой то процент успешно оставлял в своём кармане. Меня это конечно же не сильно волновало, конечная сумма была вполне приемлемой. Так вот когда агент притащил счета для оплаты, в счёте за выгрузку топливных отходов, было указано совсем не то количество которое мы выгрузили. Что соответственно немного и превысило конечный счёт, договор был именно за одну тонну этой каки. Вот тут то я и как говорят уже у нас и лоханулся. Всегда же говорят, читайте мелкий шрифт. Но в суматохе смены экипажа, постоянными ночными перешвартовками и другими текущими проблемами, этой цифры сданного количества я и не заметил. Успешно выдал агенту общую сумму за все выставленные счета, получил на каждом из них, надпись что было выплачено капитаном за наличный расчёт, и довольный пошёл к себе в офис. И уже в офисе, когда в спокойной обстановке начал сортировать все эти бумажки, и обнаружил несостыковку цифр сданного и оплаченного. Разница получилась в районе 200 американских рублей. Как всем понятно, цифра пусть и не астрономическая, но вполне существенная. На это несоответствие я сразу же указал агенту, позвонив ему на мобильный телефон, от которого получил заверения о том что не переживай мастер, разберёмся. Где то через пару часов тот же араб был на борту, полагать что они стразу вернут денюжку, было наивно, но надежда всё таки оставалась. Не знаю почему, но хочется же верить в человеческую порядочность и честность. Да и в конечном же итоге, я не терял ничего. У меня на руках был сертификат на сданный мазут, и там чётко была написана нужная мне цифра, за копией которого мой агент и вернулся. Получив её на руки он меня ещё раз заверил, что они разберутся и вернут переплаченное. Пугать его тем что у меня есть право и возможность огласить этот подлог, оповестив нашего судовладельца, который и нанял это агенство, и который же платил им, в том числе что бы его судно не разводили на лишние затраты. А тут бы оказалось что сам агент занимается такими мелкими пакостями. Думаю что репутация этого агенства совсем даже не улучшилась. И не факт что наши коммерсанты, в следующий раз из наняли. Не хотелось в общем даже намекнуть на это, опять же положившись на человеческие благодетели. Но видимо зря. Всё оставшееся время стоянки они водили меня за нос, видимо насчитывая что и так сойдёт, и я от них в конце концов отстану. Но когда мой арабский товарищ пришёл с отходными документами и я очередной раз спросил его где мои деньги, он начал оправдываться тем что сейчас ещё совсем рано, начальство спит и ещё что то в том же духе. Настало время моего хода, которым я просто отказался подписывать ему финальные бумаги, опять же придерживая последний козырь в виде угрозы пожаловаться тем от кого они получают зарплату. На данном этапе этой африкано-арабской игры достаточно было и этого. Бумаги которые он притащил, ни как не влияли ни на простой судна, ни на наш отход из этого порта. Всё нужное я получил от другого агенства, от агента нанятого моим фрахтователем. Так что мне его бумажки были не нужны, а вот им как раз для того что б подтвердить, то что они действительно работали защищая интересы судна в этом порту и нужны были мои подписи, опять же что б потом получить "честно" заработанное. Так что пас был отдан. Тому бедолаге оставалось снимать трубку и звонить своему боссу. Напомню что время было около пяти утра, и босс по всей вероятности спал и видел девятые сны. Чо уж ему там снилось, трудно предположить, но то что он не очень обрадовался этому звонку. Как они разговаривали мне опять же осталось не понятно, потому что звонящий не останавливался ни на секунду, и то лишь для того чтоб набрать в лёгкие по больше воздуха. После нескольких минут крика он передал трубку телефона мне, сказав что его босс хочет поговорить со мной на прямую. Босс этот тоже оказался ещё тем гусем. Я конечно попытался объяснить свой взгляд на возникшую в общем на ровном месте проблемы, но похоже они действительно слушать не умеют. После моих доводов, которые и дураку было понятно, бесспорные, мой собеседник вообще потерял над собой контроль. Английские слова начали чередоваться с арабскими, зараза эта ещё начала плеваться в трубку, и настала таки пора достать последний козырь. Не опускаясь до той истерики что лилась из телефона, я просто сказал ок уважаемый, проблем нет, не надо мне ничего возвращать, оставим как есть, просто я по отходу из порта, напишу всем заинтересованным адресам, о том как меня обманули, в общем скажем так свои. И передал продолжающую изрыгать какие то арабские проклятья в свой адрес, трубку её владельцу. Глаза которого выражали такое же удивление, как и мои когда я был свидетелем общения местных, только его видимо наоборот удивило мое спокойствие и тон с которым я разговаривал с его босом. Он даже поднял большой палец, выказывая видимо одобрение. Дальше же шла очередная серия общения араба с его телефоном. Мне если честно было уже без разницы что они там друг другу орали. У меня в голове уже складывались строчки письма в наш коммерческий отдел. И строчки эти были совсем не благоприятные для этих мороканских деятелей. Через ещё нескольких минут ора, агент выдал, что деньги будут через 15 минут.  

И ведь на этот раз не обманул, и буквально минут через 20, вернувшись на пароход, он доставал из своего кармана замусоленные, заштампованные различными печатями банков, видавшие виды, потрепанные купюры американской валюты. И тут они себя не обидели. От меня то, во время расчёта они получили новые, хрустящие купюры, а вернули совсем ветошь, заразы. Тоже можно было немного поупрямиться, но я решил что оно того не стоит, и немного выразив недовольство взял эти деньги.  

Так мы и вышли из Касабланки. Первого порта этого начавшегося контракта. Стоянка в целом выдалась достаточно спокойной, если не принимать во внимание, мелкие шероховатости, но это была Морокко, и это была Африка, тут уж все эти небольшие, язык не поворачивается сказать проблемы, вообще воспринимаются как должное. Компания ещё готовила нам несколько сюрпризов по проведению проверок, но у них не получилось, что в общем намного облегчило нам эту стоянку. У меня поменялось больше половины экипажа, и всем требовалось время сто б войти в рабочий режим, и вникнуть во все тонкости. И уж никак не попадать под инспекции в первые же дни. Просто можно было назвать везением, что проверяющие оказались заняты в это время, и ни как не могли приехать. Да и сроки этих проверок ещё не подошли, для меня вообще было удивительно куда наш отдел охраны труда, торопился. Мы и так всегда были на гребне волны, и любое нововведение моментально подхватывалось и внедрялось на судах нашего флота.  

Ну а мы покидали Касабланку, и по плану нам предстояла бункеровка в Гибралтаре, куда и взял курс наш пароходик, после того как мы прошли волнолом этого, вполне гостеприимного, пусть немного шумного и суетливого, Марокканского порта.  

Через неполные сутки следования очень экономным ходом, я положил судно в дрейф к востоку от мыса Европа. Места на якорной стоянке Гибралтара, которого и так не много, видимо было занято такими же, желающим подзаправиться пароходами, и служба движения отправила нас в район ожидания. И хоть и ни кто не дал никаких перспектив на постановку на якорь, уже буквально через пару часов дрейфа, нас вызвали и отправили к месту приёма лоцмана. Местечко для нас таки нашлось, и через полтора часа, тушка нашей лодки мирно покачивалась у самого порта. Выделенное место оказалось вполне удачным и удобным. Располагалось оно на самом краю выделенной якорной стоянки, практически у самого мыса, носящего одноименное название с частью евразийского континента, Европа, который располагался на оконечности полуострова Гибралтар. Удобство такой постановки, заключалось в том что при завершении всех наших запланированных операциях в этом порту, мне бы не пришлось лавировать между плотно стоящими на якорях судами, для выхода из залива. На этот заход была, как я уже писал, запланирована заправка тяжелым и лёгким топливом, и наши технические деятели запланировали провести водолазный осмотр и корпуса судна и его винторулевой группы.  

А у меня как обычно не удаётся вести этот дневник, скажем так, по горячим следам. После той бункеровки, прошла уже неделя. Мы уже получили новое рейсзадание, подготовили трюма и уже погрузились в ещё одном порту Морокко, и бежим уже почти на всех парах в сторону Южной Америки. Уже успели проехать в строну Канарских островов, на следующую запланированную бункеровку, получить отмену этого захода, не получить высланное нам снабжение, пройти мимо Канар, а я всё ещё буксую описывая заход в Гибралтар. Мы уже рассекаем попутную волну, держа курс на порт Паранагуа, что расположился недалёко от столицы Бразилии. Но это в реальности. Сейчас же я вернусь на неделю назад, для сохранения хронологии, напрягу свою память и продолжу нудное описание наших похождений.  

Отдав якорь в районе обеда, к вечеру мы уже отдавали швартовные концы нашего заправщика, с которого высосали положенное количество заказанного для нас топлива. А от наших водолазов не было ни каких известий. Мои попытки, предпринятые в течении дня, связаться с ними не увенчались успехом. А после отхода нашего бункеровщика, портовый контроль Гибралтара начал проявлять к нам повышенный интерес. По всем требованиям и правилам, судно завершившее все свои запланированные операции, должно было покинуть якорную стоянку в течении ближайшего часа ну двух. Недостатка в желающих встать на твоё место, порт не испытывал. Ну а мне порту и сказать особо было нечего. Водолазный осмотр вроде как и был запланирован, но подтверждения на него так и не поступало. Я выцыганил у службы контроля ещё час, для выяснения ситуации, пообещав что через полчаса час, я с ним выйду на связь и доложу о своих дальнейших планах. Вырисовывалась не очень хорошая перспектива покинуть на ночь якорную стоянку, а утром, в случае подтверждения осмотра корпуса, занять новую очередь и вернуться назад. Да и день был не совсем удачный. Как раз сегодня все правоверные христиане отмечали один из самых своих важных праздников, сегодня была Пасха, и естественно ни один нормальный офис не работал, да и мобильные телефоны отвечали только длинными гудками.  

Каким то чудом, мне в конце концов удалось дозвониться до одного из наших агентов, который меня заверил что всё уже заказано и обговорено. Но то что было обговорено, было обговорено только с теми бойцами которые и должны были заныривать мне под корпус. Меня же больше волновала возможность остаться на том месте где я сейчас и находился, а не ездить туда сюда, занимая очередной раз место в очереди на заводку в порт. Тут же, при разговоре с агентом, возник план небольшой хитрости, по отношению к порт контролю. Мне предстояло немного выждать, как раз тот час что я взял у них для выяснения, отложив свой доклад ещё минут на 20 сверху, а при докладе сообщить что водолазы приедут ещё до восхода солнца, что б с самым рассветом начать осмотр. Агент же со своей стороны пообещал что тоже позвонит тому же дежурному диспетчеру порта, и заверит того той же информацией что я доложу по укв радиостанции. Такими общими усилиями, шанс остаться на ночевку на якорной стоянке увеличивался.  

В конечном итоге, план сработал, и диспетчер хоть и остался не очень довольным, что мы ночь будем стоять без дела, занимая чьё-то место, разумным всё же было нас не выгонять с рейда.  

Сам же осмотр, не вызвал никаких ни сложностей ни задержек. Катер с водолазами прибыл как и планировалось и к обеду мы уже поднимали якорь, получив уже задание на следующий рейс. По которому нам предстояло загрузиться удобрениями и доставить их, как я уже писал выше, в Бразилию. Перед этим же нужно было ещё помыть трюма, что б перед началом погрузки не столкнуться с проблемой их неодобрения со стороны проверяющих терминала. В конце концов с трудностями мы всё таки столкнулись, но это было пару дней спустя. А сейчас, пройдя пролив Гибралтар и выйдя на просторы Атлантики, мы легли в дрейф, открыли крышки трюмов и бросили все ресурсы на замывку, как раз что б уменьшить возможности этих проверяющих для придирок. Но как не старались мои парни, проверяющие оказались на редкость неприятными типчиками. Было их аж три человека, и начали они сразу с выставления претензий, в общем то ещё и не начав проверять. После швартовки судна в Джорф Ласфаре, так назывался порт, в котором нам предстояло погрузиться, эти парни были на борту, когда толком ещё и сходня на берег, не была по нормальному установлена, и когда комиссия только начала оформлять приход. Сюрвеера уже начали предъявлять претензии о неготовности судна к осмотру. Доводы о том что пароход только закончил швартовку, разбивались об их узкие лбы. Они несли что то типа того, что трюма уже должны быть открыты, балласты замерены, осадки сняты и если мы не готовы, то они разворачиваются и уходят. Что в общем и меня, повидавшего уже такого типа проверяющих достаточное количество, повергло в небольшой ступор. Да и вообще весь заход в порт, был связан с такими вот сюрпризами. Всё и началось, тоже в общем с неожиданности. При подходе к порту, а было это ранним утром, я получил указание от порта, вставать на якорь, без каких либо перспектив. Мои агенты хранили поразительное молчание, не отвечая ни на одно из моих посланий о времени подхода и с вопросами о перспективах на постановку к причалу. Тот же порт так же не дал ни какой информации, ограничившись указанием дежурить на УКВ каналах порта. А где то в районе полуночи этого же дня, дня прихода, нас вызвал тот же порт, и дал распоряжение сниматься с якоря и топать к месту приёма лоцмана. Ох, сколько я тогда и подумал и высказал в сердцах "хорошего" в сторону наших агентов. Их по сложившейся традиции в таких странах, было нанято аж два штука. Один должен был представлять интересы судовладельца, а второй нашим же фрахтователем, который и должен был загрузить меня этими удобрениями. Но как это ни странно, что ни от одного ни от другого не было ни строчки о том что меня этой ночью поставят к причалу. Не было и списка нужных документов для оформления прихода. Поэтому когда в два часа ночи, власти поднялись на борт, нам пришлось впопыхах распечатывать нужное количество копий приходных документов. Хорошо мой третий подготовил всё обычно требующееся, и оставалось только выбрав принтер и количество копий, нажать на кнопку принт. И вот как раз во время приходной суматохи, инспектора терминала начали выговаривать что мы не готовы, и что они сейчас развернутся и уйдут, пришлось их немного осадить. С момента подачи трапа, прошло буквально 7 минут, и чисто физически было невозможно прям всё подготовить. На что я им и указал, добавив что я их не держу, и если они решат уйти, пусть идут. С утра всё равно бы пришлось разбираться и не факт, что правда бы оказалась на их стороне. И этот простой, из за как бы неготовности судна, не повесили бы на этих ретивых инспекторов. После моего напористого ответа, немного пофыркав, как без этого, эти ребятки немного остыли, да им им больше ничего не оставалось как терпеливо дожидаться когда мой старпом, закончит с замерами, а я разберусь с властями. Но самым неприятным моментом, было конечно не присутствие этих проверяющих, а отсутствие как раз того кто должен был представлять мои интересы и перед этой троицей, да и перед властями, которым даже если подготовиться, какой нибудь бумажки все равно не хватит, и придётся впопыхах её распечатывать. В тут получилось, что этот внезапный ночной заход, свалился как снег на голову, без всякой практической подготовки. Нам никто не сообщил, сколько и какие власти будут на приходе, сколько копий и каких документов им всем потребуется, всё было как то не через то место. И вот как раз, тот чьей обязанностью было информировать меня заранее, не соизволил появиться и на приходе. Где то уже ближе к четырём утра, мы успешно разобрались со всеми кому не спалось в эту ночь, власти оформив бумажки и получив достаточно приличное количество сигарет, довольные поехали трясти следующий, очередной пароход. А вот с этими тремя упомянутыми ранее, инспекторами, немного пришлось повозиться. Видимо они всё таки решили немного на нас от играться, за полученный отпор в первые минуты их пребывания на судне. Расчёты и замеры, были не основной трудностью, которую они могли доставить судну. От их решения после проверки грузовых помещений зависело начнётся ли погрузка сразу или после повторной подготовки, и повторной же инспекции. Ну а так как поле для придирок было более чем обширным, они и включили весь свой административный ресурс. В нескольких трюмах ими были обнаружены несколько зёрен кукурузы, сырость на переборках и другие признаки, которые могли трактоваться как признаками неготовности судна к погрузке. Печально конечно, но тут уж было трудно что то возразить, формально, правда была на их стороне, и нам ничего не оставалось как схватить метелки, совки и ветошь, и приступить к устранению всех обнаруженных замечаний. Ну а наши проверяющие похоже испытывали какое то садистское наслаждение, перемещаясь по трюмам и тыкая своими потными пальчиками во всякого рода места, несоответствующие идеальным стандартам. Палуба бегала следом, затирая влажные места, подбирая зернышки кукурузы, и другой мусор. После прохождения всех трюмов, старший этой команды инспекторов, выдал мне бумагу, о не приёмке и неготовности судна. Не знаю почему, но меня как то это если и расстроило то не сильно. То ли моральная самоподготовка, после комментариев моего старпома, во время самой инспекции, то ли сказалась ночная усталость, то ли предчувствие того, что в конце концов они подпишут таки этот акт приёмки, меня не взволновал факт отказа в выдаче судну разрешения на начало грузовых работ. А может, хитрая рожа старшего, протягивающего мне лист с замечаниями, вызвала такую мою безразличную реакцию, которая как мне показалось немного удивила моего оппонента. Единственно что я спросил, когда у меня появится возможность для пересдачи. И вот тут то он себя и выдал, убедив меня ещё больше в том, что всё что происходило до этого, просто игра, на демонстрацию своей важности, незаменимости и превосходства. Он не смог толком ответить, на вопрос о повторной инспекции, что то пробормотал о том что я и сам знал, что мой народ в трюме, и как только они устранят всё что наковыряла эта троица, трюма будут осмотрены ещё раз. Прошло ещё полчаса, все необходимые расчёты были произведены, и настало время завершения всей канители с приёмкой. Я ждал когда палуба доложит что всё готово, но в какой то момент, бригадир проверяющих то ли задал вопрос то от резюмировал о том что все замечания устранены и протянул мне бумажку в которой уже не было ни одного замечания и по которой наш пароход признавался готовым к погрузке, добавив на словах что не плохо было бы получить какой нибудь презент. Честно, еле сдержался. Зачем надо было устраивать весь этот цирк, разигрывать такой спектакль, когда можно было в самом начале сказать, капитан ты нам мы тебе и всё. В конечном же итоге так и получилось. Мерзкие ребята. Сигарет я им конечно выдал, но ни прощаться, ни уж тем более жать им руки я не стал. Не приятно, осадок после таких ситуаций долго ещё стоит в душе. И самое интересное, каждая такая ситуация воспринимается как первая. Хотя такие моменты встречаются сплошь и рядом.  

Погрузка началась где-то спустя пару часов после всех этих ночных приключений. Да, забыл отметить представителей королевской, местной таможни. Тоже ребята вели себя не очень обычно, хотя что то похожее уже было. Они скрупулёзно пересчитали все сигареты, уточнили нет ли у меня где ещё сигарет, ничего не взяли из Артеком, закрыли и опломбировали. Да да, ничегошеньки не взяли. И это уже было странно. У меня конечно была заначка в виде 20 блоков, но после всех этих действий я уже начал переживать и за неё. Вернее за свою пятую точку. По всем признакам, это походило на подготовку к проверку судна более досконально. И вопросы о наличии сигарет в других местах, и тщательный пересчёт того что находилось в лавке, и опломбирование заика на двери, ну и конечно, самое главное это отказ от сигарет самими таможенниками. Как то всё было не очень весело. Единственное слово которое произнёс таможенник, на мой вопрос неужели и он ничего не возьмёт, которое хоть как то могло трактоваться в строну благоприятной концовки, было слово – потом. Более подробно ему видимо не позволял словарный запас. И это потом, таки наступило. Когда я уже принял душ, и приготовился сделать попытку поспать, она завершилась для меня так же как и первая. Только я улёгся и натянул на себя одеяло, как раздался телефонный звонок. Прям какое то дежавю. Точно так же меня подняли, когда нас так же вдруг среди ночи дёрнули на заход в порт. На этот раз вахтенный помощник сообщил мне что вернулись джентельмены из таможни. Так что смысл слова потом, окончательно прояснился, когда я выйдя из каюты, застал двух своих ночных гостей у дверей кладовки, где у нас и хранился стратегический запас сигарет. Тут уже все пошло как по сценарию, дашь ли, сколько дашь, а сколько надо, нет, сколько не жалко, не жалко один, нет ну это очень мало, давай 30, нет вы ребята не борзейте, 5 максимум, ну это не по-человечески, давай 25, нет это слишком много, даю 10 и расходимся, ну нам 10 мало, нас вон как много, далее идёт перечисления кому я "должен", в конечном итоге они получают на всех 20 блоков и все остаются довольными. После конечно следуют просьбы, что не плохо бы ещё что то типа кофе, сыра, молока, на что получают моё категорическое нет, и начинается затаривание приготовленных сумок. Тоже вот всегда удивляюсь. Во первых, с виду эти сумки, вроде как и небольшие, но влезает туда достаточно приличное количество блоков. И сколько не дай, 10, 15, 20, сумка набивается под завязку, и влезает всё что не дашь. Ну и во вторых все они, во всех портах и странах, в которых конечно процветает традиция таких вот подарков, эти сумки одинаковые на вид. Такое ощущение что делают их на какой то одной фабрике, специально для опустошения судовых артелок. Вот и этот раз, когда мы сторговались на двадцати блоках, и они начали упаковывать свой бакшиш, я поймал себя на мысли, как они все влезут в эти две с виду небольших портфеля. А ведь дай я им больше, они бы и их запихали. Опыт дело серьёзное. Сделав ещё одну попытку разживиться ещё чем, они правильно оценили мою кислую рожу, и побрели вниз с тем что есть. Артелка, немного опустошенная, была вновь опечатана. Как бы в неё ни кто и не входил после первичного досмотра. Ну а я, на третий раз, всё таки уснул, решив уже и не раздеваться. Сон был так и так испорчен напрочь.