Стих (не глагол)

И как вернулся я не помню,  

И что глаголил дядя – я забыл,  

Все наставленья вечером исполнив,  

В свои покои я отбыл.  

Но тут подобно камере тюремной  

Подвластен я смертельным проискам сомнений  

Они врываются в сознание забвенно  

И мучают, терзают душу откровенно  

Живьём желанными страстями я съедаем  

Что мельтешат перед глазами  

В тиши ночной заветною мечтою оживая  

Мелькают острым жалом, порхают мотыльками  

Что, грезя, в свет летят, к огню  

В наивности порыве, низменном желаньи  

И так же я, как и они – сгорю  

От ярости глаза болят, и от тоски страдает сердце  

Я заперт, словно птица в клетке, где горлице не место  

В груди как будто две стихии  

Схлестнулись в равенстве их сил  

Одна корит «ты был противен!  

Ты силу духа погубил! »  

Другая шепчет «ты бессилен  

Не думай, что виновен был. »  

Одна твердит, чтоб я поддался  

Чтоб волю дал страстям своим  

Другая же талдычит мне остаться  

Чтоб крохи благочестья сохранил.  

Теперь плачу за глупость я свою сто пут страданий  

Так грешен я что нет мне боле оправданий  

Я грязен, мерзок. Моё лицо уж исказилось от дурных мечтаний  

И стало маскою души, давая жизнь дождю злых слёз и тщетных ожиданий  

Но мирный дядя, слуги и друзья  

Не ведают о тонких измененьях  

Забыть бы мне о том, кто я  

И о моральных прегрешеньях  

Но не уйти мне от судьбы, сейчас я так тревожен  

Мой грех под рёбрами сидит, пульсирует под кожей  

Вчера был я горяч, был наровит  

Я в драку лез, кичясь могучей силой  

И вот – вчерашний я забыт  

Где тот, кто был удален, благороден?  

Сейчас в грязи я, полностью разбит  

За благостную глупость получил бы орден  

Я клялся той, кого люблю,  

Что боле глаз таких не видел я на свете  

Я клялся, ясною луной, как та взойдёт –  

Так милая меня заметит  

Я лёгкой поступью примчусь,  

И так, как луноликий месяц  

Из ночи в ночь. В ночи пусть лучше растворюсь  

Чем упущу миг тесен.  

Сейчас же я хочу простится с днём,  

Оставив лишь подругу солнца,  

Исчезнуть хочется вдвоём  

Уже не с ней – в другой тиши оконца  

Мне стыд терзает благородство,  

Ведь я позволил ночи изуродовать себя  

Поддался искушению, взрастил уродство  

И дьяволу отдался глупо, лишь шутя!