Владыка Севера

Что-то больно било по лицу. Множество лёгких и тупых ударов колотило о его кожу и в закрытые веки. О лоб стучали нескончаемые маленькие молоточки, отдаваясь в голове острыми болями. Что за новую муку придумали для него боги? Или он всё-таки умер и отправился в Чертоги? Туда, куда попадают все павшие воины. Совсем не так представлял он место, предназначенное для героев, закончивших свой век.  

В ушах сначала отдалённо, но быстро усиливаясь, возник шум. Звук был знаком, но он не мог вспомнить что это. Ах да. Это капли. Капли, падающие сверху. Шум дождя, поливающего камни и деревья. Разве они тоже есть в царстве мёртвых? Не может такого быть.  

Тогда он наверно ещё жив? Боль в спине ясно подсказывала, что да. Он хотел усмехнуться, но разбитый рот не позволил этого сделать, ответив ужасной болью. С усилием открыв один глаз, человек увидел небо, затянутое рваным ковром серых облаков. Сверху неслись потоки воды, хлеставшие человека, будто плеть. Безумно захотелось пить. Благо, что капли попадали и в рот, немного утолив жажду.  

Почему всё так странно видно? Только наполовину. Он хотел убрать то, что мешало ему смотреть вторым глазом. Но к великому сожалению не смог пошевелить рукой. Другой тоже. Проклятье.  

Постепенно он начал понимать, что не чувствует своего тела. Ни рук, ни ног. А голова будто вросла в камень, на котором лежала. Только спина безумно ныла. В нём начинала подниматься паника, разбуженная страхом, который сжимал сердце всё сильнее и сильнее. Он не мог пошевелить своим телом, и невыносимое чувство безысходности овладевало им.  

Хотелось закричать, но вместо крика, изо рта раздалось какое-то нечленораздельное мычание. И впервые за многие годы, прожитые им под солнцем, из глаз хлынули слёзы. Они потекли по щекам, смешиваясь с дождевыми каплями. А отчаяние не спешило покинуть его вместе с солёной влагой.  

Вот значит, как он закончит. Умереть незнамо где, и, не имея возможности сопротивляться. Почему так? Да, небесные жители достойно наказали его за все преступления, которые он совершал с их именем на устах. Таким образом он почти всю жизнь смеялся над теми, кто поклонялся и дарил жертвы богам. А ведь те люди верили. А он? Теперь-то поверил?  

Опять рот издал кудахтанье, явно не похожее на величавые речи того, кто водил народы в бой. А он ведь только хотел рассмеяться. Рассмеяться над самим собой, так нелепо заканчивающего свои дни.  

М-да, были дни, когда его боялся каждый из воев всех кланов вариков. От мрачных Зубов Дракона до зелёных лесов и полей Тураскины. Скольких из них он самолично отправил в Чертоги, побеждая на поединках, одним богам известно. Сам он не считал. Пусть считают купцы, заработавшие кучу серебра, перепродав ту добычу из походов, что он сбывал им.  

Все эти походы были удачливы. Почти не теряя своих воев, он везде брал всё то, что хотел. Лесные жители тарики отдавали множество мехов, лишь бы откупиться от нападений его удальцов. Оленеводы, живущие на побережье Северного моря, платили дань рогами и китовым усом. Даже отчаянные разбойники с островов Миеры делились своей добычей, боясь иначе остаться без ничего. Особенно жалея свою никчёмную жизнь.  

Все боялись Хёвтега Белого. Так прозвали его люди, потому что первым кого он убил, был белый медведь. Это было так давно, что почти стёрлось из памяти. Тогда он был очень молод. Уже и не вспомнить, зачем отца занесло к берегам холодных вод. Но запомнилось, что они с отцом остались вдвоём против внезапно появившегося медведя. И приняли бой. В тот день он последний раз видел отца живым. Но и зверь не остался жить.  

А когда Хёвтег вернулся домой, то силой доказал, что он достоин стать вождём, вместо своего старика. После этого и начались удачные походы в разные земли. Пока в одной из них он не встретил Хнарина.  

Человек в сером плаще не боялся его, ещё не зная, что подобные ему храбрецы всегда засыпали вечным сном. Сном смерти, который даровал им Белый. Но Хнарин каким-то образом смог убедить вождя, что способен помочь достигнуть того, о чём он даже помыслить не мог. Не понимая, как это удалось серому колдуну, Белый поверил.  

И не зря. Имя Хёвтега уже было знаменито на весь Варикер. Но, после встречи с серым, к нему потянулись вои. Сначала поодиночке, а потом и целыми отрядами. Вожди некоторых кланов просили брать их с собой в удачливые походы. Все они клялись в верности Белому, признавая его власть. Ох, как это понравилось ему. Алчность и власть затмили его разум. И захотелось большего.  

Он начал сам требовать у свободных вождей признания его конигом, вождём всего Варикера. Сначала они не соглашались, но не могли отказать ему в праве поединка. Не зная кого благодарить, богов или Хнарина, но он бился неустанно и быстро. Все его противники заканчивали одним. Смертью.  

Один за другим, кланы севера подчинялись Хёвтегу Белому. Кто не сдавался, тот теперь сожран червями. Другие потом в страхе падали на колени. За несколько лет весь Север стал его владением. Войско его насчитывало тысячи воев, которых он водил во все соседние страны. Они не знали поражений и шли от победы к победе.  

Теперь, вспоминая свою жизнь, он, находясь на пороге смерти, начинал понимать, что жажда власти и богатств выкорчевала из него его самого. В нём не осталось той добродушной улыбки и веселья, которые нравились его друзьям в юности. Не осталось уважения к чужому труду и имуществу, что воспитывал в нём отец. Как бы он на всё это посмотрел бы? Уж точно он не похвалил бы сына. От этого на душе стало ещё гаже.  

Неужели он такой был всегда? А как же воспоминания, спрятанные глубоко в памяти. И как случай с медведем, почти все они были будто в тумане. Как он мог забыть маму, поющую тихие и грустные песни. И братьев, погибших один за другим по его вине.  

Да, наверно такой и был. Невероятная тоска и боль зародились внутри. И эта боль была сильнее той, которая терзала разбитый рот или та, что начинала резать его грудь. Неужели он действительно был ужасным чудовищем, отправившим тысячи душ в Чертоги?  

Нет. Это всё из-за Хнарина. Это серый колдун давал ему такую ярость и жестокость, направляя на преступления. Каким-то образом он имел власть над Белым, алчностью замещая хорошие воспоминания. Хёвтег всегда слушал его советов. И все они приводили к смертям людей. Да, это вина человека в сером плаще. Хорошо, что он его всё-таки убил. Но было уже слишком поздно.  

Тогда, когда Белый собрал всех воев Варикера и пошёл войной на турасков, он не выдержал поучений колдуна. Серый человек пытался отговорить Хёвтега от похода на юг, уверяя, что ещё рано. Но кониг понимал, что если не сейчас бить турасков, то после никогда не сможет этого сделать. Колдун начал угрожать, брызжа слюной, как сумасшедший старик. Это было до того отвратительно, что Белый не выдержал. О, как долго он этого ждал.  

Когда он извлёк из ножен клинок и начал медленно подходить к Хнарину, кониг увидел наконец-то страх в его глазах. Настоящий человеческий страх. Ну, хоть что-то ещё оставалось живого в этом сером мешке. И было до безумия приятно, когда лезвие развалило колдуна пополам вместе с его серым плащом от плеча до груди. Ему не помог его снежный барс, беспристрастно взирающий на это с фибулы на плаще.  

Это было перед самым началом битвы с турасками. Их конные дружины и ополчение стояли стройными рядами. Издалека они казались неподвижным частоколом, способным сдержать натиск любого врага. Над ними реяли разноцветные знамёна с непонятными рисунками, вышитыми на них. Но Хёвтег тогда посмеялся этому и дал команду воям идти на врага.  

Была жестокая сеча. Гибли люди, падая друг на друга и забывая, что при жизни они были врагами. Варики вперемешку с турасками. Многие тогда нашли свой конец. Но вот настал момент, когда вои Севера обратились в бегство. Кониг пытался их остановить, но слышал в ответ только проклятья. Он пытался своим примером остановить бегство. Но людям уже было всё равно. Они не хотели умирать за Хёвтега Белого.  

Сразив нескольких врагов, ему тоже пришлось бежать. Бежать долго. Он не останавливался день и ночь, пока не свалился в овраг от усталости.  

Не зная, сколько он проспал, он вскочил на ноги и опять побежал. Побежал без оглядки на север. Но что там его могло ждать? Только проклятия матерей и жён, лишившихся по его вине своих сыновей и мужей. Все те, кого кониг насильно заставил служить себе, так наивно полагая себя похожим на Халанда Волчью Шкуру. Халанд был его любимым героем, сумевшим объединить все племена Севера, чтобы сбросить рабское ярмо валкетов, древних колдунов. Да, он был великим воином и стал добрым конигом. А что же Белый? Он только разрушал и убивал, наслаждаясь своей непобедимой силой.  

Теперь не стало колдуна, и Хёвтег перестал ощущать эту силу. Не было больше столько выносливости и ярости. Осталось только сожаление. Сожаление о своей страшной жизни. И он свернул на восток. Туда, где вздымалась бесконечная гряда гор. Зубов Дракона.  

Убегая больше от себя, чем от турасков, он попал в горы, покрытые лесом. Это была незнакомая местность. Голодный и холодный, Белый бродил по лесам, пока однажды не натолкнулся на огромного свирепого медведя. Меч он давно потерял, потому что теперь это оружие было для него будто кусок раскалённого железа. Клинок жёг его, пробуждая ненависть к себе и былые воспоминания. Остался только нож.  

Но Хёвтег был не из тех, кто спокойно может дать себя убить. Он принял неравный бой, настолько непохожий на тот, первый. Тот, в котором он сразил белого родича нынешнего противника. Тогда он был молод и отважен. Сейчас же у него не было сил. И не было ярости, которая тогда давала сил ему после гибели отца.  

Последнее, что помнил Хёвтег, было то, что он вонзил клинок в шею зверя. А потом всё вокруг закрутилось, и земля ушла из-под ног. Полёт в пропасть длился долго, пока его не замедлило дерево, росшее из скалы. Удар о кривой ствол выбил последний воздух из лёгких, и наступила темнота.  

Она не была чем-то страшным. Нет. Это в детстве он сильно боялся зимней ночи, разливающейся чернотой за дверью родного дома. Теперь же тьма давала отдых. Отдых, такой желанный и неописуемо приятный. Белый ждал его долгие унылые дни, пока бродил в неизвестных ему землях.  

Но всему всегда приходит конец. Благодатная тьма выпустила Хёвтега, отправляя его в мир боли и безысходности. И он был уверен, что достоин именно такого окончания своего пути.  

Он почувствовал, что его сердце бьётся всё медленней и тише. Не хватало воздуха и дыхание останавливалось. Белый был готов отдаться в руки Колю, богу тех, кому не повезло пожить мирно. Кому суждено было не расставаться с оружием и сгнить неведомо где, вдали от дома. Наверно неприятный тип этот Коль. Ну что ж, сейчас познакомимся.  

Последняя шутка оказалась хороша. Хах. Он бы рассмеялся, но темнота почти полностью поглотила его.  

– Отец! Смотри! – Раздался звонкий голос. – Там лежит человек!  

Что это?  

Странный голос у этого Коля. Будто мальчишеский. Хах, неприятный тип с детским голосом. Ну что ж, какой бы ты не был, встречай меня бог, подумал Хёвтег.  

И разум его погас.