200

Там, где небо в дымчатой чалме  

Куркумой торговало Регистана,  

При вьюрками склёванной луне  

Расцветали чёрные тюльпаны  

Две сотни от патронов чёрных сот,  

Осыпая цинковой пыльцою,  

Их души оставляли хладный пот  

На теле, ожидающем покоя,  

Как будто бы хотели напоить  

Удушливой жары пустую флягу  

И чокнуться с идущим впереди  

Похожим на закат надежды флагом  

Иль со слезой скупою рядового,  

Хотя здесь рядовых быть не могло.  

Тут память поцелуями свинцовых  

Жестоких губ по красное число  

Засыпана, как внутренности хлором,  

Способным всё очистить, кроме дней,  

Когда пожаром вымытым прибором  

Пустыня ела молодость парней,  

Отдавших долг, страницы занимая  

Статистики предавшей их страны,  

Чья верность атеизму помогает  

Построить храм паломникам войны.