Охотник мухи не обидит

Да нет – не таким уж миролюбивым рыбмастер – тёзка Андрей – был. Косая сажень в плечах, лихое, угадывалось, прошлое в девяностых, а еще и заядлый охотник.  

Вот из-за охоты-то мы однажды в нашей с ним каюте и «закусились».  

– Вот, посмотри, это мы на кабана охотились! Сейчас, сейчас, вот – добивать будем! – совал Андрей мне под нос телефон с отснятым видео в самом конце нашего вечерней посиделки с обильными возлияниями разбавленного спирта в разгар судоремонта.  

Подранок – матерый кабан, – из последних сил пытался преодолеть вязкую лужу, и, виделось мне, в эти последние минуты старался даже не глядеть в сторону подбиравшегося, под горячие советы других охотников, смельчака с ножом с зазубренным лезвием в руке.  

– По-моему, это просто убийство, – неуважительно не доглядев кровавой развязки, отпрянул от телефона я.  

Тогда-то, понимаю, Андрей и обиделся кровно, с того самого вечера «затаив обидку». Стал «теять блуду», но – сплошь по мелочи. По-крупному загонять меня он все-же побаивался: я сам только что освободился из-за высокого забора большого дяди, у которого работал не один год и поневоле нахватался там очень всякого от ох, каких разных людей. Потому однажды, когда в дверь нашей каюты затарабанили зло, и тут же сильно толкнули, я смело встал на пути непрошенного гостя.  

– Это вы сейчас чай из иллюминатора выплеснули?  

Было, конечно, дело, но Андрей за моей спиной уверенно протянул: «Не-ет».  

– Да, ладно, не трандите! – все горячился пожилой, с черными кустистыми бровями, ремонтник с нижней палубы. – Чуть мой ноутбук не залили!  

То был бы, конечно, криминал!.. Ремонтник же ждал в коридоре ответа.  

– Слышь, дядя, – веско сказал по ситуации я, – что-то ты базаришь так весело! Давай-ка, от греха!.. Мы больше так не будем.  

И, махнув на прощание выразительно рукой, дверь перед носом закрыл.  

А как ему по-другому было объяснить? По-другому он, может быть, и не понял бы вовсе, и не ушел, глядишь!  

О времена, о нравы!  

Приняв (в буквальном, на сей раз, смысле этого слова) меня за кого-то другого, невольным авторитетом Андрей ко мне проникся, но козни исподтишка порой подстраивал – «шахматил». Смешно, конечно, все это было, хоть и не смешней той истории, что он однажды, по нашей еще дружбе, мне рассказал:  

– В Анголе, груз рыбы сдали, а трюма не зачистили – забухали сразу. Недели через две, наверное, занадобилось горловину трюма открыть. Рванули ее – и в первый момент не поняли, даже, что происходит: только по сторонам шуганулись! Столб такой черный, с гудением – мощным и ровным – оттуда вверх как попёр! Мухи – тысячами! По жаре-то такой расплодились на остатках рыбы!  

Вот так! Отпрянули все, «отпрыгнул» и охотник отважный от мушек каких-то – хоть и несметным были они полчищем. Потешная представлялась картина!  

По случаю все это нынче вспомнил: на камбузе мухоты налетело с тропического берега – тьма! Но будем бороться: в пищеблоке судовом, сплошь окрашенным белым, черных столбов нам не надо!