Потеря.

Погода не задалась с самого утра. Казалось, что небо сочувствует горю, посылая на землю капли дождя, стекающие по щекам солёными слезами.  

Народу было не много, только самые близкие, те, кто любил её при жизни.  

Тишину скорбного момента нарушал лишь дождь, шуршащий в листве, да тихие голоса могильщиков, переговаривающихся отрывистыми фразами.  

– Бедная девочка, она была ещё так молода.  

– Хорошо, что мать не дожила до того момента, когда нужно хоронить дочь.  

– А муж то, муж, ни слезинки не проронил.  

– Стоит, как изваяние, хоть бы слово сказал.  

Ещё неделю назад всё было, как всегда. Она смеялась своим журчащим смехом, от которого его сердце замирало от счастья. Он приходил домой, где его ждал вкусный ужин, и её лучистые глаза. А сегодня лишь холмик земли, усыпанный цветами, да могильный крест с табличкой.  

– Игорь, пойдём, надо ехать.  

Он молчал, не отрывая взгляда от могилы.  

– Оставь его, пусть побудет один.  

Один. Он остался один. Три дня назад были он и она. А сегодня один. Жестокая математика.  

Он медленно поднял глаза к небу, которое плакало мелким дождём, стекая по щекам солёными слезами.  

– Нет. Я не верю. Ты слышишь, Бог, я тебе не верю. Ты меня обманул. Ты всех обманул. Ха, ха, ха, я оценил твою шутку. Браво. А теперь верни всё обратно. Отмотай эту чёртову жизнь назад.  

Он медленно опустился на колени, закрыв лицо руками. Из груди вырвался стон.  

– Я прошу Тебя, верни мне её. Забери у меня всё, но верни её. Ты же знаешь, я не смогу без неё жить. Она была для меня всем. Я жил для неё. Я дышал для неё. Я без неё ничто.  

Тишину кладбища нарушил крик гнева. Стоя на коленях, он поднимал к небу перепачканные землёй руки.  

– Ненавижу тебя. Будь ты проклят.  

Он бил руками по могиле и кричал, не обращая внимания на девочку, стоящую под деревьями.  

Обессилев от гнева, и отчаяния, Игорь затих. Он медленно поднял голову, посмотрев в глаза дочери.  

– Папа, пойдём домой. Посмотри, какой ты грязный. Мама будет сердится.  

Три месяца он жил, как в бреду.  

Ел, спал, смотрел телевизор, не замечая ничего вокруг.  

Её фотографии висели по всему дому. Он ходил от одного снимка к другому, проводя по её изображению пальцами.  

– Папа, пойдём погуляем.  

– Не сегодня, малыш, не сегодня.  

Спустя три месяца, она пришла к нему во сне.  

Такая живая и сияющая, как будто и не было этих долгих дней горя и отчаяния.  

Смотрела на него и улыбалась.  

– Живи ради нашей дочери. Ты нужен ей сейчас. Необходим, как воздух.  

Он протянул к ней руки, стараясь дотронуться до щеки.  

– Наша дочь, – прошептала она, растворяясь в солнечном свете.  

Он проснулся с осознанием того, что она рядом, она здесь, и всегда будет с ним, пока жива память.  

– Папа, пойдём погуляем.  

– Конечно, милая, пойдём.