приколы питерской воды

ПРИКОЛЫ ПИТЕРСКОЙ ВОДЫ  

Вступление.  

Город Санкт Петербург расположен в дельте Невы. Дельта – это такое место, где река расходится на несколько проток, перед тем, как влиться в море.  

Малая Невка, большая Невка и Малая Нева – с этими названиями любой питерец путается с детства. Именно эти речки и образуют острова, на которых расположен Питер. Васильевский, на который с легкой руки Бродского надо приходить умирать, Петроградка, на которой (мне) здорово жить, Крестовский, на котором жить еще здоровее, но не по карману почти никому… и многие другие.  

И дальше уже Финский Залив, часть Балтий- ского моря. А там, где много воды, там и суда и пОрты, и моряки… и водолазы. Одно без другого существовать не может. А наличие всего этого в течение долгого времени, не может не создать легенд, мифов и анекдотов. На языке современной молодежи все это – приколы. Это не реальные истории, это слив, под который чокаются после трудов праведных те, кто работает на воде. И под водой.  

ИТАК:  

ПРИКОЛЫ ПИТЕРСКОЙ ВОДЫ  

ПОДВОДНОЕ ПИВО  

Вначале было пиво. Чешское. Вкусное, дорогое и, по тем временам, редкое.  

Володя решил забрать его с «плавучки». Куда вчера поставил охлаждаться в трюм. Забрал шесть бутылок и пошел по трапу. Он, конечно, не упал, но чуть не упал. Потому что трап был узкий, подвесной и качающийся. И, если быть совсем честным, немного потому, что уже немного он принял. Хоть и сущую ерунду, а все-таки. И пиво он выронил. В воду. Все шесть бутылок.  

Признаваться ребятам не хотелось. Это было не так уж страшно, глубина под трапом– чуть выше пояса. Однако стоял октябрь. Володя вздохнул и, что делать– пошел в водолазку. Влез в костюм, кое-как сам зажгутовался. Нацепил акваланг и побольше грузов, чтобы течение не мешало. И галоши со свинцовыми стельками тоже нацепил. Спустился неуклюжей куклой по берегу, добрел по воде к трапу. И стал на четвереньки. Спокойно и внимательно огляделся. Течение унесло муть от шагов, вода была прозрачной, но пива нигде видно не было. Видимо, он уронил бутылки с другой стороны трапа. Света было маловато. Володя едва видел свою вытянутую руку.  

Течение здесь, из-за плавучки, закручивалось и муть тянуло непонятно куда. Володя еще продвинулся вперед, сильно наклонившись, чтобы быть поближе к грунту. Нет, пива видно не было. Рассердившись, он распрямился, чтобы высунуть голову из воды и сориентироваться. Распрямиться-то он распрямился, но голова осталась под водой. Наверху было светло и, вроде, недалеко до поверхности, но что толку?  

И в этот момент он услышал за спиной звонкий щелчок. Это не забитый вовремя акваланг показывал, что воздуха осталось – минимум.  

Если идти по прямой, можно придти к берегу. А можно уйти вводу навсегда.  

Рассудительный Володя не хотел испытывать судьбу. И пива он уже не хотел. Экономно дыша он расстегнул и сбросил грузА. Боты снять труднее и он 3 решил всплыть прямо в них. Вдыхая ртом через загубник из акваланга, он выдыхал носом– в костюм. И костюм раздувался. И водолаз начал всплывать. Он уже увидел серое небо, когда вдруг раздался звук: БРРРРРРР и водолаз плавно опустился на дно. Это сработал клапан на шее– выпустил лишний воздух.  

Володя – хороший водолаз. Он не запаниковал, не стал пытаться подпрыгнуть и высунуть голову из воды. Он сделал главное – несколько глубоких вдохов и выдохов. И успокоился. Зажав правой рукой клапан на шее (слава Богу, смог дотянуться) он всплыл. На краю сознания мелькнула мысль, что при давешнем приступе остеохондроза – не дотянулся бы...  

Как только водолаз всплыл, течение погнало его на опору небольшого моста. За которую он и уцепился. Сверху послышался детский голосок:  

– Ой! Мама, смотри, дяденька водолаз тренируется.  

Между тем дяденька водолаз натурально тонул...  

Тут ребята вышли посмотреть, сколько можно ждать пива?!  

И быстренько спасли коллегу. И еще быстрее достали-таки это пиво – теперь уже не нарушая техники безопасности. И стали обсуждать возможность получения подводной водки.  

Но это следующая история  

ПОДВОДНАЯ ВОДКА.  

В славные времена борьбы с алкогольными напитками (и их «употребителями»), у Петропавловской крепости плавал ресторан-шхуна "Кронверк". Плавал, в смысле– не тонул и функционировал. И манил к себе романтическим видом, а главное– возможностью купить без талонов спиртное. С ночной и ресторанной наценкой, зато без проблем.  

Проблемы в этом случае бывали скорее у продавцов. Их ловили…ОБХСС… Всякие рьяные комсомольские организации, вроде "Комсомольского прожектора"… Кто делал на этом 5 карьеру, кто деньги...  

Нагрянула проверка и в "Кронверк". Откупиться – дорого... Да и не всегда берут. Их ведь тоже кто то «пасет». И вот, водолазы стоящей напротив спасательной станции, увидели душераздирающее зрелище– за борт летели бутылки с водкой. Назавтра, когда розовоперстая Эос только начинала золотить купола питерских соборов и вся природа, включая официантов, буфетчиков и водных милиционеров, еще спала, за борт спасательной лодки бесшумно перевалился аквалангист. В черном обтягивающем костюме, с ножом на поясе, он был похож на диверсанта.  

Через несколько минут из воды высунулась черная рука и положила в лодку две бутылки водки. Потом еще.  

– Во где теперь по утрам берут! – поразился ранний алкаш со скамейки на набережной.  

Через несколько дней в ресторане раздался телефонный звонок, предупреждающий об очень внезапной проверке. Прямо через минуту.  

Несколько пар глаз внимательно наблюдали, как за борт вывалилась увесистая сумка.  

Проверки почему-то не последовало.  

А завтра, ранним утром…  

ПОДВОДНОЕ ЗОЛОТО  

А клады все-таки бывают! И не только в фундаментах старинных зданий. Работали питерские водолазы в грязной речке Охте…  

Это вам не в Средиземном море, ластами махать. Это грохот движка, запах солярки, резина водолазной рубахи в липком мазуте... И запах перегара, перешибающий запах топлива.  

Чтобы не мерзнуть, водолазы помельче надевают под резиновую рубаху вечный ватник... В одной хорошей песне есть такие слова про нашу страну: «Здесь трудно прожить без сапог, без ватника и "Беломора"».  

Так вот, прокладывая под водой кабель, водолазы нашли полусгнивший деревянный ларец. И в нем– полтора десятка золотых николаевских червонцев. На беду, оказалось их при этой работе четыре человека. Капитан водолазного бота отсутствовал и в дележе не участвовал. Один водолаз работал под водой, двое его обслуживали и механик сидел в машинном отделении. Что-то там ремонтировал. И тут – золото! Водолазы посоветовались, брать ли в долю механика, который вроде бы и ни при чем. Все же решили брать. Для справедливости и чтобы он не разболтал. И определили ему долю в три золотых червонца. А водолазам– по четыре. Выпили по этому поводу крупно. И улеглись спать в кубрике. А проснулись уже под арестом. Обиженный механик ночью сбегал и донес.  

Ему за это вышла поблажка– дали всего год "химии". Остальным– по три года. Но – условно. Потому что у них судимости не было, а у механика– была.  

А там, на этой самой "химии", не поняли рвения механика (дошел-таки слух) и жилось ему грустно. Очень невесело. Так невесело, что он однажды удавился. Вот оно, проклятое влияние золота.  

А остальные ничего. Пережили. И даже так и работали по специальности. Но то ли больше не попадалось ничего, то ли болтать стали меньше.  

ПОДВОДНАЯ ТЕСНОТА  

В Большой Невке, со стороны Васильевского острова, тонуло небольшое пассажирское судно.  

По необъяснимым причинам капитан отклонился от фарватера и зацепил днищем торчащий под водой дюкер. Трубу то есть. Связавшись со спасателями, капитан получил ценный совет – выброситься на берег где пологий склон и песочек. Координаты дали. Капитан внял, пассажиров к счастью не было, и вот судно с разбегу сидит наполовину на песочке, наполовину в воде. В неестественном положении. Неестественном – для этого места. То есть корма не затонула совсем. Как будто судно лежит на ровном мелководье. Где 9 глубина меньше, чем по пояс. Что невозможно, потому что осадка у этого судна около двух метров.  

Водолаз пошел посмотреть и …посередине судна скрылся под водой целиком.  

– Чудно! – сказали мы и стали ждать.  

Водолаз вышел и, радостно хохоча, рассказал нам, что «пассажир» лежит кормой на затонувшей барже. Потому корма дальше и не тонет.  

Такая вот подводная теснота.  

ПОДВОДНЫЙ ХОХОТ  

Я неторопливо плыл под водой, выбирая только самых крупных раков. Такие были в основном на глубине трех-четырех метров, где в торфяной воде озера, даже в солнечный день – темновато. И холодновато. Однако костюм «мокрого типа», у меня был вполне приличный и я не мерз. Чувствовал себя вполне комфортно. Не торопясь, собирал и собирал. Крупных экземпляров было мало.  

На глубине метра четыре, в таинственном полумраке, дно резко уходило вниз. Там чернело. А на откосе копошились раки. Много. И большие, просто огромные.  

Очень аккуратно, стараясь не поднять муть со дна, я завис над откосом и начал сбор. Сегодня явно был мой день.  

И тут я почувствовал, что воздух в аппарате кончается. Я уже давно включил аварийный запас. Риска не было никакого. Дно чистое, зацепиться не за что… И нож с собой на всякий случай…  

Я понимал, что если я сейчас всплыву, я больше не найду этого места. Солнце садилось. Оставались минуты. Я изо всех сил всасывал остатки воздуха и хватал раков.  

Когда стало невмоготу, я изо всех сил заработал ластами и эдаким чертом вылетел на поверхность, высунувшись из воды наполовину. Выплюнул загубник и стал дышать.  

Дикий визг сотряс тихие воды озера. На берегу отчаянно карабкалась вверх по песчаному склону девушка с трусами на коленках. Она вышла пописать, и тут из воды с шумом вылетело вот такое, в черном костюме и с ножом на руке. Похоже, девушка заодно и покакала.  

А меня разобрал смех. Я крутился в воде и хохотал, хохотал, пока вдруг не понял, что дело становится опасным. Грузов на мне много, я специально сделал сильно отрицательную плавучесть, а воздуха в аппарате нет.  

Усилием воли я с трудом, еле-еле, подавил душивший меня хохот. Даже руку положил на пряжку грузов, чтобы сбросить их, и лежа на воде, нахохотаться вволю, если уж никак не остановиться.  

Однако, лежа лицом вниз и выдыхая в воду, пришел таки в себя.  

ВОДНЫЙ КОМИССАР.  

– Первый помощник? Не нужен!? Да вы что!? После капитана самый нужный человек на судне.  

Студенты курсов судоводителей замерли в удивлении. Вроде нормальный мужик вел занятия... Хоть и большой морской начальник. И тут такое, прямо скажем, смелое утверждение.  

Шли восьмидесятые годы. Страна в очередной (и не последний) раз презирала своего главного начальника. Никто не верил в необходимость комиссаров, но слушаться их приходилось.  

Эмблемой России прочили двубрового орла. Диссиденты драпали за кордон любыми путями. В том числе – морским. Матросы за границей должны были ходить специально отобранными тройками и следить друг за другом. Чтобы не сбежали. Вызывая презрительный хохот моряков всего мира. Кроме китайских. Тех вообще не пускали на берег. На любом судне был первый помощник. Комиссар. Его единственная обязанность – следить за моральным состоянием личного состава. Штоб, значить, никто не сбежал. И вообще не компрометировал Родину в глазах врагов. И друзей. Не выносил сор из избы. Этот принцип был одним из основных на любом советском уровне. От избы и до Кремля.  

Так вот, на любом судне, ходящим за кордон, был комиссар. Больше он ничего не делал. Только комиссарил. То есть подсматривал, подслушивал, набирал стукачей и уже через них подсматривал и подслушивал.  

Потом писал представления – кому можно опять в "загранку", а кому нет. Отношение к человеку этой должности было соответствующим. И вот, вдруг, хороший человек и интересный преподаватель защищает ненавидимую на всем советском флоте должность. Мы потребовали объяснений. Они были тут же предоставлены:  

– Я капитана готовлю минимум десять лет. А хорошего – и все пятнадцать. И вот с его судна сбегают два каких-нибудь мудака. И его, этого капитана, раньше приходилось увольнять. За то, что не занимался воспитанием команды в духе коммунизма.  

Но вот появился комиссар. Я его не готовлю. Я не знаю, в какой параше, то есть в партшколе, его готовили. Я его беру с улицы. И выкидываю туда же в случае чего. «А случаев чего» все больше. А толковых капитанов все меньше... А вы говорите не нужен комиссар  

ОПИЛКОН  

Как-то осенью, маленькой частной фирме подводных работ, поступил заказ – заделать дыру в борту судна. Ниже ватерлинии. Попросту говоря – под водой. Эта дыра мешала старой галоше доработать оставшиеся до конца навигации пару недель. И уже потом предстояло стать ему (судну) в док, на ремонт.  

Дыра была ничего себе – с кулак. Попытались забить в дыру чоп – «кол заостренный обыкновенный». В морской терминологии.  

Однако при забивании чопа от дырки во все стороны побежали трещины. Да и дыра была не круглая – просачивалось. В основном поступление воды прекратилось, однако по договору требовалось устранить водотечность ПОЛНОСТЬЮ. И лишь потом получить деньги.  

Ребята попытались заварить борт подводной сваркой, но сталь оказалось настолько тонкой от старости, что сварка её прожигала. Да и видимость в месте стоянки была почти нулевая.  

Есть такой прием у водолазов: там, где не подобраться, а течь есть, нужно пустить в воду опилки. Водой их притянет в мелкие отверстия, они там разбухнут, застрянут окончательно, и, таким образом, заделают течь. Так и сделали. Через месяц говорят, что судно великолепно проходило до самого докования. Без водотечности.  

– Что за средство применили?  

– Это сами разработали новое средство, называется «ОПИЛКОН». Состав держим пока в секрете.  

ПОДВОДНЫЙ СФИНКС  

В водолазную фирму позвонили из Водоканала Ленинграда. Тогда город был еще имени Ленина. Имя «в сердце каждом» изменилось, а Водоканал, похоже, вечен.  

– Срочно надо застропить сфинкса. Кран мы пришлем.  

– Которого? Их в Питере много…  

– А… Вы ничего еще не знаете… Наш, водоканальский КАМАЗ сбил в воду сфинкса у гостиницы Советская. Вместе с постаментом. Пока не поднялся скандал надо его из воды вытащить и поставить на место. У вас есть водолазы. Надо завести трос и поднять сфинкса на место.  

– Кому надо?  

– Мы вам за все заплатим. Мы организация не бедная.  

Действительно, они всегда организация очень не бедная. НО! Чем богаче организация (или человек) тем меньше шансов получить от нее деньги.  

Денег фирма не получила никогда.  

Вдрызг разбитый КАМАЗ стоял, упершись в постамент. СамогО мифического животного не было видно. Один кубик подставки тоже слетел в воду.  

Кран уже подъехал и расставлялся. Вокруг бегал встрепанный и несчастный водитель того самого КамАза.  

Результаты осмотра были неутешительны. Мифическое древнее животное раскололось на три неравные части. Голова, туловище и лапа. Причем, если голова с туловищем разошлись по цементному шву, то лапа была отколота прямо по граниту. Свежесть скола была видна даже под водой.  

Лапу достали сразу. С остальным пришлось поводиться.  

Петля троса соскальзывала. Водолаз пропорол ногу осколком бутылки и следил за работой крана стуча зубами. Туловище поставили на асфальт. Водитель рассказал:  

– Я первый день из отпуска. Маршрут движения не изменился. Еду себе спокойно. Утро раннее, никого почти нет на дорогах. И вдруг проваливаюсь в яму. Вон в ту. Смотри, выше пояса. И никакого ограждения. Тряхнуло так, что я саданулся головой о крышу. Вон, весь череп опух. И отрубился на секунду. Тут – бах!!! И я уже над водой. Вылез кое-как, позвонил. Нарыли тут ям без ограждения, пока я в отпуске был…  

Тем временем кран поставил на набережную голову сфинкса. И стал собираться уезжать.  

Тут, откуда ни возьмись, появился Невзоров. Тогда еще были «600 секунд». И стал горячо убеждать крановщика. Тот долго ломался, но убедился. Водолаз еще не успел раздеться, поэтому ломаться не стал.  

Вот так и возникли кадры, водолаз выходит из воды и дает команду крановщику. Из воды появляется голова сфинкса, сопровождаемая головой Невзорова.  

ПРИСЕЛ ПОБОЛТАТЬ  

Лодка висела у борта на двух специальных стрелах. До воды – метров десять. На деревянных скамейках скучали каскадеры в ожидании команды. Съемочная группа бегала туда – сюда с камерой. Пристраивалась, как половчее снять.  

Троса шлюпки должны были отстрелиться и лодка с людьми грохнуться в воду. Вбежал отставший каскадер, заметался по борту, по лодке, нашел место, уселся.  

– Вечно ты опаздываешь, – заворчали на него.  

– Каскадеры, внимание! – раздался вечный голос в мегафон.  

Приготовились... Мотор.  

Щелк! Отстрелились концы на которых висела шлюпка и всё вместе полетело в воду. Несмотря на все расчеты и усилия, лодка все равно перевернулась. К счастью под нее никто не попал.  

Рядом со мной человек явно тонул. Я схватил его за шиворот и подтащил к страховочной лодке.  

– Ты чего, жилет забыл надеть? Сильно ушибся?  

– Да не ушибся я. Я вообще плавать не умею. Вы бы хоть предупредили, что лодка падать будет. Я же только на лошадях... Я ж к вам просто потрендеть подсел  

СУДЬБА (Долбанутый)  

Конечно, все предрешено. Но угадать нельзя. Нам не дано предугадать... И просчитать нельзя – слишком много вариантов. Никакой компьютер не справится. Любая случайность может изменить судьбу полностью. Даже не роковая, а так, мелочь.  

Пошли творцы на катере – смотреть натуру. С режиссером вместе напросился молоденький, но весьма подающий надежды артист.  

Дело было ранней весной. Подошли к гряде небольших островков. Как раз удобно снимать кораблекрушение. И, пока творцы обсуждали свои идеи, остальные члены решили прогуляться. Над ними реяли несколько возмущенных чаек и что-то орали.  

Прямо под нашими ногами возник серый с коричневым комок. И стал удирать. Только поэтому его и заметили. Это был птенец чайки. 22  

Сентиментальный артист обрадовался. Поймал птенца и стал его гладить, приговаривая что-то вроде: "У ти, какой холосенький... "  

Сверху спикировала не сентиментальная чайка и долбанула артиста в голову. Пошла кровь. Даже полилась. Артист в испуге потребовал врача. Врача на острове не было. А были все еще не договорившиеся творцы. Которым помешали. И они были очень недовольны не ранним отъездом.  

И все это давно бы забылось... Но вот кличка "Долбанутый" приклеилась к артисту навсегда и испортила карьеру.  

СУДЬБА ВОДОЛАЗА… … не всегда под водой.  

Мурманск, как известно, порт незамерзающий. Поэтому, там всегда есть работа водолазам. Правда, не всегда есть деньги у заказчиков ее оплачивать, но это только временная трудность. Когда с этой стороны все в порядке, мы отправляемся поближе к Гольфстриму. Проще говоря, если в Питере нет работы, то и Мурманск сойдет. За вычетом дороги, расходы все равно окупаются. Когда нет приличной работы, вроде судоподъема или прокладки кабеля, вполне можно поехать в Мурманск. Там хватает своих водолазов – не хватает малопьющих.  

Итак, наш старший водолаз должен был ехать в Мурманск. Однако попытался увернуться от рутинной работы, ввязаться в авантюру. А именно -- поехать искать самолет в Псковскую область. Дескать, (как всегда) точно кто-то знает, и чуть ли не сам видел, как во время войны… ну и так далее.  

И, дескать, именно «немец». (Немцы ценятся дороже). Однако не вышло. Договор с Мурманском был уже подписан. Пришлось ехать туда.  

За не слишком большую, зато стабильную зарплату.  

Вернулся он через пару недель и тут же был вызван к следователю в прокуратуру.  

– Где это Вы пропадали? Что поделывали?  

– А вот в Мурманске был. Командировка на руках, да и вообще все документы и куча народа со мной работало…  

Короче, выпал он из подозреваемых.  

А дело было в том, что те трое, с кем он должен был ехать, были на псковских озерах убиты. То есть, был бы он с ними – был бы он с ними.  

Такая вот деталь поисков самолетов.  

РЫБАЛКА  

СТРАНА НЕОБУЗДАННЫХ РЕКОРДОВ  

Телефон молчал третий день. На многочисленные и отчаянные звонки ремонтникам, они отвечали: обрыв кабеля. Пришлось идти на местную телефонную станцию к знакомому телефонисту.  

– Что за обрыв? Когда его починят?!  

– Обычный обрыв. Червей копали ребята, рыбу ловить, вот кабель случайно и зацепили.  

– Что ж у вас за кабели такие, что запросто порвать можно!?  

– Так копали-то экскаватором!  

–???  

– Ну, там, на заводе грунт тяжелый. Лопатой трудно. А рядом экскаватор стоял. Ребята его и приспособили.  

– Мд-а-а… Рыбы, наверное, наловили…  

– А найдите, кто именно копал. Мы у ихнего начальства телефон отключим, и тогда все быстро починят…  

Нашли. Получилось. Однако в какой еще стране червей для рыбалки копают экскаватором!? Тут всю страну, весь народ надо в книгу Гиннеса заносить…  

В принципе, ведь если червей экскаватором копать, то чем рыбу ловить?  

МЕЛОЧЬ  

Киношная красавица была яркой блондинкой. Она хорошо двигалась и неплохо соображала. Ей даже не понадобилась помощь, чтобы лихо запрыгнуть в катер. Но вот запрыгнуть, завести его и тут же, выйдя на глиссирование, уйти в Неву, у нее запалу не хватило. Когда один раз ей удалось оторваться от берега, катер тут же заглох, и его понесло течением в даль. Режиссер устроил истерику. Пришлось каскадерам догонять катер вплавь и доставлять «сокровище» к месту съемок.  

На этот раз в блондинку переодели каскадера подходящего размера. Он запрыгнул в катер, и стартанул, и вышел на глиссирование…  

– Снято, – сказал режиссер, и они с оператором стали просматривать эпизод на мониторе.  

Сцену, где блондинка прыгает в катер, оператор смотрел раз десять, приговаривая: «Что-то не так. Я чувствую, что что-то не так. Но не вижу».  

Я подошел и тоже стал смотреть. И, увидев, нажал кнопку «Стоп». Раздался дружный хохот.  

Блондинку снимали в катере со спины. Роскошные белые волосы, кожаная куртка, перчатки. И вот, когда руки легли на руль катера, между рукавом черной куртки и перчаткой, появился просвет. А в нем – мускулистая каскадерская рука в густом черном волосе…  

ПРОФИ  

В яхт-клубе появился новый катер. Небольшой, но очень красивый. И, что сразу было видно, очень дорогой. Тогда на фоне «Прогрессов» да самоделок он был как чайка среди ворон. Стоял на удобном месте, давал собой любоваться.  

Хозяин, небольшого роста толстячок, с важным видом оплатил стоянку на год вперед и сказал, что время от времени будет появляться. Всем было очень интересно, как же ходит такое чудо. И даже договорились позвать друг друга, когда богач придет прокатиться.  

Он пришел довольно скоро. С девицей на полголовы выше него. С ногами от зубов. То есть – типичная модель. Они прошли на катер. Некоторое время крутился стартер, чихал двигатель. Потом все успокоилось, и катер стал качаться на волнах. При полном штиле. Еще через час парочка вышла с территории клуба.  

Эта сценка, только с заменой девушек, повторялась все лето. Наконец, наши механики, жаждущие увидеть заморское чудо на ходу, застали катеровладельца одного. И предложили ему сделать движок. Бесплатно. Из чистого интереса.  

Хозяин ужаснулся:  

– Да вы что! Не дай бог, заведется! Я ведь не плавал никогда! Я, на всякий случай, там какой-то шланг перерезал… Я же не по этой части специализируюсь.  

УТОПЛЕНИЕ  

«Тварь ли я дрожащая, или хрен с ней – пусть тонет? » – так для читателя перефразировал Достоевского великий революционный Буревестник. Ну, пусть не буквально, но суть была именно в том. И, поскольку снимали «Жизнь Клима Самгина», то было не обойтись без утопления девочки. А девочка лет десяти, её каскадером не заменишь.  

И нашла администрация маленькую «моржиху». В смысле – «моржовую» дочку. Которая вместе с родителями все равно в проруби купалась и согласилась за славу и небольшие деньги сделать это перед камерой и в шубке.  

Под прорубью мы сделали как бы ящик. Ребенку надо было просто присесть, сделав вид, что утонула. Это не прошло совершенно. Сразу было видно, что дитя тонуть не собирается, а просто садится в воду. (Ребенка потом стремительно несли в сауну рядом). Пришлось ящик углублять, а внизу лёг я с аквалангом. Девочка падала в прорубь, барахталась, однако шубка не давала ей сразу утонуть. Поэтому я (по уговору, конечно) тащил её вниз за ноги. Считал до пяти и выталкивал под попу наверх. Вот так была достигнута максимальная жизненность утопления без простуживания ребенка.  

НА РОВНОМ МЕСТЕ  

MG3/523841575766842  

Надо было доснять зимние съемки в более комфортных для оператора, а главное, для камеры, условиях. Для этого был взят в аренду бассейн, но не плавательный, а тот, где модели судов проверяют на обтекаемость корпуса.  

Пенопласт играл роль снега и льда, холодная вода бассейна играла роль воды подледной, а я, надев на себя три комплекта грузов и «мокрый» водолазный костюм, играл роль погоды – то есть разбрасывал снег в нужных пропорциях, обливал водой актеров и т. п.  

Роль Господа Бога (то есть командовать погодой), как всегда исполнял режиссер.  

Дно у бассейна было ступенчатое. Я ходил в той части, где глубина была метра полтора. Тройной комплект грузов давал мне устойчивость, иначе в тело гидрокостюме все время стремилось всплыть и занять горизонтальное положение. Как моя душа.  

В соседней секции, которая ничем не отделялась от этой, глубина была метра четыре. И вот, видимо, войдя в азарт при разбрасывании снега-пенопласта, я оступился. И рухнул на дно «нижней ступеньки».  

Были бы на мне хотя бы ласты, я бы не без усилий, но все равно выплыл. А вот без ласт, с тридцатью килограммами на поясе… Я даже не стал и пробовать. Плохо, что я не успел вдохнуть и упал на выдохе. Было у нас такое упражнение – надеть маску под водой на выдохе. Противное весьма по ощущениям. Еще хуже было то, что последний, то есть теперь самый верхний груз, я не застегнул на пряжку, мешали два предыдущие груза, а просто привязал узлом. И ножа, положенного водолазу, у меня не было. Смешно было бы надевать его в бассейне.  

Оставалось одно: сесть на попу ровно и развязывать узел. Если я за этим занятием потеряю сознание, может, кто и обратит на это внимание… Вопрос только – не будет ли поздно…  

В процессе развязывания узла я делал все больше мнимых рефлекторных вдохов. Ужасно хотелось помочиться. Я понял, что это, видимо, будет первое, что я сделаю в бессознательном состоянии. Возможно, эта мысль его, (бессознательное состояние) несколько отсрочила. И вот когда я уже собрался в отчаянном прыжке попытаться, как бы, вынырнуть на поверхность (именно «как бы», надежды вынырнуть не было, 35 была надежда, что сверху заметят этот героический жест), что-то мелькнуло сверху, меня схватили за шиворот и за задницу и выставили на мелкое место. Где я отчаянно стал пытаться устоять… или хотя бы надышаться, прежде чем упасть. Однако то же, что мелькнуло сверху, уже подплыло ко мне и подхватило под мышки. Мой напарник – Андрей. Он, как нельзя кстати, заинтересовался: что это я уже полторы минуты сижу на дне и ковыряюсь с грузами…  

Так что, пожалуй, самый опасный момент в моей подводной практике произошел в бассейне, при большом скоплении народа.  

ПРОСТЫНКА  

Город Бердянск на Азовском море. Съемки фильма «Остров погибших кораблей». Плохой губернатор бросает бомбу. Всех раскидывает взрывом. А говорил я ему – надень хотя бы футболку. Так нет – «индеец так индеец». В набедренной повязке. И губернатор бросил бомбу. И взрывалась эта бомба, то есть то, что изображали пиротехники, в полузатопленном катере. А все мы – каскадеры – бросались в стороны от взрыва и прыгали в воду.  

А пиротехники не рассчитали. Переборщили малость. Я ощутил взрыв уже под водой. Всем телом. И понял, что чувствует оглушенная браконьером рыба. К счастью, место было мелкое и мне удалось встать, держась за какую-то сваю.  

А Андрюшку взрыв достал в воздухе. Если бы это был настоящий взрыв, тут бы ему и конец.  

Однако это был всего лишь киношный “фок”: красивый столб пламени, который озвучивали потом.  

Это самое пламя лизнуло раздетого каскадера по голой спине и бедрам, пока он летел в воду.  

Очень скоро из спины получился один большой розовый волдырь. Ожог такой площади тела, даже и не очень сильный, опасен для жизни.  

Андрюшка лежал в палатке на животе и плохо выглядел. Медсестра уже сделала все, что могла, и теперь надо было везти его в больницу. Шофер сказал, что ехать не может, что у него нет бензина, и машина неисправна. От него пахло пивом, а ехать надо было через КП ГАИ. Я направился к водителю. Посмотрев на мое лицо, тот побежал по берегу вдаль. Я погнался, но он бросил на песок ключи от машины, и я отстал.  

Постелил на заднее сиденье УАЗика простынку, пошел забирать пострадавшего. Андрюха был плох. Перед ним стоял нетронутый стакан водки, и сидела красивая актриска. А он лежал вниз лицом, кряхтел и ничего не хотел.  

В больнице ему помогли. Что-то вкололи, поставили капельницу, чем-то намазали. Сказали, что без госпитализации мог бы и помереть. А так, уже через несколько дней, каскадер настойчиво расспрашивал о судьбе того стакана, который предоставляли ему в палатке. И беспардонно приставал к сердобольной актриске.  

Директор фильма, увидев выжившего каскадера, в лучших традициях пригласил его к себе. Дело было уже в Питере. «Андрей, – проникновенно сказал он. – Вас тогда со съемок увезли в больницу. Вам простыночку еще на сиденье постелили. А где она, эта простыночка? »  

Через месяц после съемок в Бердянске меня вызвали в ОБХСС. Отдел борьбы с хищениями социалистической собственности. Я, было, решил, что они, не иначе как тоже будут интересоваться судьбой той самой простынки. Однако их больше интересовали 20 тонн фанеры, внезапно унесенные штормом в море прямо со съемочной площадки.  

СПАСЕНИЕ  

Заканчиваться реклама должна была лирически: плот под парусом удаляется в Неизведанную Даль.  

Для того чтобы плот удалялся, надо было: либо тащить его чем-нибудь малозаметным под водой, либо поставить на течение. При этом не должно было быть видно берегов. Что в реке мало реально. И мы нашли течение в озере. Это был знаменитый Лосевский водослив. Если отпустить плот сразу после водослива, то течение как раз понесет его на середину большого озера. Плотники сколачивали плот и приделывали парус. Парус должен был выглядеть правильно надутым при любом ветре. Это удалось благодаря искусству художников и современным материалам. Съемки заканчивались. Последнюю сцену – уходящий плот, мы делали последнюю очередь. Так совпало. Я сидел на песочке с директором съемок и вяло торговался.  

Получалось и так неплохо, однако жаль было терять такие аргументы о повышении оплаты, как 13 спусков со скалы. Директор же напирал, что все равно на это был потрачен только один день. Я плакался, что после этого лежал три дня. Он считал, что лежал я совершенно самостоятельно, а может, и вовсе не лежал. Нараставшее ощущение восточного базара было прервано криками со стороны воды. Я рванул туда.  

Плот медленно отплывал от берега. Два плотника суетились на берегу, но никак не решались войти в воду. Плот медленно вращался на мелком месте, но приближался к полосе течения. «Бегом! Быстрее хватайте его! ». Я бежал к плотникам. Они меня слышали, но медлили. Тут подал свой голос директор, который собственно, и платил им деньги. Ребята бросились к плоту. Они догнали его на такой глубине, когда из воды торчали только головы, но не смогли подтащить обратно. Течением их, вместе с плотом, понесло в открытое озеро. Ребята отцепились от плота и неумело поплыли к берегу. «Куда?! – заорал я, – Вернитесь на плот! » Но они торопливо плыли к берегу. А течение несло их в озеро. Я вспомнил, что одеты они были в высокие шнурованные (тяжеленные) армейские ботинки. И куртки, типа ватников (было прохладно), они тоже не сбросили. Один плыл довольно уверенно, хоть и 41 не продвигался к берегу. Его сносило. Второй явно тонул. Я бросился к воде. Съемочная группа одобрительно загалдела. Удалось довольно далеко пробежать по мелководью, так что проплыть до тонущего осталось ерунду. Он сразу начал бестолково хвататься за меня. Стало страшновато. Поэтому я засадил ему с правой, левой рукой держа за куртку. Получилось прилично. Парень сразу отпустил меня. Я же, схватив его за шиворот, потащил против течения к берегу. Проплыть надо было немного – метров 15-20.  

Поэтому я греб изо всех сил и ногами и свободной рукой. И вскоре достал дно. Течение здесь было уже не сильное. Воды получилось по грудь. Я поставил плотника на ноги, и он сразу стал падать. А второго парня уносило все дальше, хотя он мужественно греб. Тогда я заорал, то, что пришло в голову, про стоявшую на берегу съемочную группу. И они, наконец-то, вышли из ступора и бросились ко мне. И взяли под руки плотника. Его тут же стошнило.  

Не слишком торопясь, экономя силы для обратного пути, я догнал второго. Он послушно лег на спину, и мы вместе, хоть и с трудом, но без опасностей, доплыли до берега. Где меня уже пыталась снимать съемочная группа. И встретили, как героя.  

ПРОВОД  

Вообще-то провод, идущий от медного шлема наверх, параллельно шлангу, называется у водолазов кабель- сигналом.  

Отчего он не перестает быть проводом в резиновой оболочке.  

И именно этот провод порвался так, что надо было менять. И не было замены. А работу надо было делать. Потому что деньги платили только за окончательно сделанную работу.  

Был найден выход. Временно (! ) провести обычную «полевку» (стандартный армейский, стальной телефонный провод) прямо внутри шланга. Дышать он не помешает и путаться не будет.  

Так и сделали.  

Тут надо напомнить, что на водолазе, одетом в «трехболтовку» в сумме висит восемьдесят килограмм груза. Так что сам он ниоткуда подняться не может. Только по лестнице, с трудом, несколько ступенек. Он может надуться и всплыть, если со шлангом и с воздухом все в порядке.  

Мы стояли на якоре, подняв «Альфу». Это – специальный знак, показывающий, что под водой в данный момент находится водолаз. (К сожалению, его частенько не замечают. )  

Наш катер стоял в Неве, недалеко от поселка Невская Дубровка. У мебельного комбината. Осматривали подводные просторы.  

Эти просторы были завалены лесом. Утонувшие стволы лежали плотным слоем на дне, образовывали завалы, мешающие подходить судам к причалу.  

Была идея начать подъем и использование этих стволов. Мы как раз хоронили эту идею – под водой были стволы исключительно осины и березы. Не было вожделенной сосны. Ей, чтобы утонуть, надо пролежать в воде лет пятнадцать. Тем временем стволы сдвигает течением. Только в тупиках и затонах видели мы утонувшую сосну.  

Водолаз по связи сказал, что хочет попробовать взобраться на завал из бревен. Глубина – 12 метров.  

Я представил, как он надулся и, держась за стволы, чтобы не унесло течением, поднимается по беспорядочному навалу.  

Вот над водой появился на секунду шлем.  

– Это я специально показался. Здесь от верхушки до поверхности метра полтора. Но не удержаться – течением сносит. Возвращаюсь.  

В этот момент произошло местное эпохальное событие – капитан катера, по случаю «ничегонеделания» находящийся в глубоком запое, вышел на палубу.  

Он вошел в рубку, мутным взглядом обвел панель приборов и вдруг заявил: «Надо проверить реверс! », и нажал кнопку стартера.  

Почему на этот момент был включен реверс, то есть задняя скорость по сухопутному, никто так и не узнал.  

Судно дернулось, якорная цепь натянулась… старший водолаз одним прыжком влетел в рубку и вырубил двигатель. Следующим движением он вырубил капитана. А потом бросился на корму.  

От водолазной помпы под воду, вместо шланга, шел тоненький провод армейской полевки. Там, под водой, на течении, на ней болтался водолаз. Воздуха внутри рубахи у него было минуты на три.  

– Только без рывков! – выдохнул старшой и мы стали выбирать провод. От течения он вибрировал и был похож на леску, на крючке которой бьется крупная рыба.  

Один водолаз стоял на лестнице, у самой воды. Как только показался шлем, он схватил его за ручку (наверху у шлема – ручка), а его самого уже несколько человек тянули за другую руку, за свитер и кто до чего мог дотянуться.  

Когда водолаза раздели, он спросил:  

– А чего это вы меня так резко вытянули? Я почувствовал, что воздуха мало. Гляжу – уже на поверхности.  

Его подвели к обрубленному шлангу.  

–А чем это?!  

– Винтом. На счастье, полевка внутри не порвалась.  

ПСИХТРАВМА  

В юности, лет в пятнадцать, мне казалось, что все эти психологические штучки – придумки психологов. И исключительно в самих психологах и существуют. В крайнем случае, в их среде – среди хилых и болезненных интеллигентов. И нормальному человеку все это может пригодиться практически – разве что для написания фуфловой диссертации. Потом серьезные занятия спортом несколько изменили мое отношение к психологии. Мандраж перед соревнованиями оказался вполне реальным… Независимо от вида спорта. Влияние настройки на результат тоже оказалось очевидным.  

Потом, поизучав психологию в университете, я чуть было не вернулся первоначальному мнению. Глядя на психологов, это стало происходить как-то само собой.  

Потом, поработав водолазом, я вообще забыл про все эти проблемы.  

Какая психология, когда водолаз под грохот дизеля и вонь солярки принимает стакан портвейну перед тем, как залезть в «трехболтовку»! И ничего, исправно крутит гайки несколько часов. И вылезает за следующим стаканом. И готов еще, ежели еще заплатят и нальют.  

Это у американцев, после гибели товарища все водолазы часами сидят у своего психоаналитика. нас они сутками сидят за столом и еще неделями опохмеляются.  

И никто не боится идти опять под воду.  

Впечатление, во всяком случае, именно такое. Никто же не напишет в заявлении об уходе причину – боязнь идти под воду. Я, во всяком случае, о таком ни разу не слышал.  

Это присказка. А сказка такая: наш водолаз, работая с аквалангом, не проверил его исправность. Манометр неверно показывал давление воздуха. Не проверил он и переключатель резерва. К тому же аппарат «тёк». То есть потихонечку выпускал воздух. Страхующий водолаз не засек время спуска. И всё чуть не закончилось очень печально. Парня подняли из-под воды без сознания.  

Естественно, водолазы попытались этот случай скрыть. И на некоторое время им это удалось. А через несколько недель все стало известно. НО. Прошло время. Работы под водой как раз не было, и мы занимались всякими сопутствующими делами.  

А когда работа появилась, выяснилось, что парень под воду ходить не может. Боится.  

И ежели в трехболтовку еще кое-как может влезть, то с аквалангом ни в какую. Заклинило.  

Ежели бы узнать о произошедшем сразу – можно было бы потихонечку приучать его по новой. С малой глубины. А так как он ничего не сказал, травма закрепилась в сознании, загрубела, как старый шрам, и возникла проблема.  

Парню за тридцать. Психика уже вполне устоялась, и раз травма все равно возникла – это серьезно. И опыт работы есть. Это не юноша в восемнадцать – выкинули пару раз из самолета пинком, а потом, глядишь, и привык.  

И парень уволился. Пошел в промышленные альпинисты.  

СПАСАТЕЛЬ  

В ранней юности, когда учился в Университете, я работал водолазом на спасательной станции. Времена для меня были тихие и спокойные. Приключения ограничивались, в основном, пляжем Петропавловской крепости. И вот к нам в водолазку приходят шустрые и очень энергичные ребята.  

Жара. Лето. Они в костюмах и галстуках. И сходу заявляют что, дескать, надо опуститься под воду в реке Мойка и достать нож, который туда выбросили плохие парни. Когда их арестовывали хорошие. То есть – они.  

Мы лениво потянулись. Что ж, надо – так надо. Какие вопросы. Только вот мы на работе. Вдруг, не дай Бог, кто-нибудь тонуть начнет?! Чтобы этого избежать, надо нам получить команду от начальства.  

Правда, оно сейчас в отпуске в основном, но скоро уже выйдет. И, если написать заявление, то уже месяца через полтора… Однако ребята были хваткие. Схватывали на лету. И, видимо, нужен был им зачем-то этот нож. Может, карьеру делали, может еще что…  

Они посмотрели на нас вопросительно.  

– Жарко… В это время суток, когда жара, приличные люди пьют сухое вино. Недорогое, но много. Восемь бутылок.  

Через десять минут восемь бутылок стояли на компрессоре. И я, натянув гидрокостюм, чтобы не общаться непосредственно со сточными водами Мойки, ехал к месту спуска на милицейской машине.  

Нож нужен был как вещественное доказательство. Не просто с ним ограбили женщину. Не в этом дело было. А к ручке, как подозревали менты, была привязана валюта.  

Нож я нашел сразу. И подобрал незаметным движением руки.  

Стал делать вид, что ищу. А сам незаметно для тех, кто наверху, осмотрел находку. К ручке перочинного ножа, аптечной резинкой были привязаны деньги. Не наши. Я быстренько отмотал треть и примотал остальное на место. Отделённое спрятал в рукав.  

Когда я на работе просмотрел находку, то решил, что на следующую неделю – я богат. Цифры на больших незнакомых бумажках были огромные.  

Это оказались итальянские лиры. Денег хватило на десяток бутылок сухого вина. Зато, судя по всему, я спас незнакомых мне ребят от 88 статьи. Валютной. Найдя 25 и более долларов в кармане задержанного, по этой статье сажали беспощадно и надолго. Гораздо хуже, чем за разбой. Так что я поступил как настоящий спасатель.  

ЗАПЛЫВ  

Белые ночи в Питере – время романтическое, а ежели на воде... романтика усиливается вдвое.  

Суда прошли, мосты свели. Около пяти утра. Будний день. Холодновато. Катеров почти нет. Только один тихо плывет по течению с неработающим двигателем. Парень за рулем катера любуется городом. Течение всё равно несет его в нужную сторону. Над водой плывет туман, а выше блестит купол Исаакиевского собора.  

Вдруг на воде раздались какие то звуки. Парень закрутил головой, пытаясь найти источник.  

Через Неву плавают не так уж редко. Такой способ доказательства крутизны. Ширина Невы не Бог весть какая. Меньше километра. Ну, течением снесет еще на половину. Так хороший пловец за тренировку больше проплывает. Правда тут на пловца может наехать какой-нибудь катер. Но избежать этого наезда нет возможности. Так в чем же геройство?  

Через Неву действительно плыли. И даже не один человек, а два. Уже издали было видно, что ни в какой помощи они не нуждаются. Они плыли хорошо отработанным кролем. Звук над водой раздавался такой, как будто Неву пересекали два небольших паровых буксирчика.  

Время они выбрали удачно: как раз после сведения мостов. То есть больших судов уже не было, а катера ушли спать. Видимо, они прыгнули в воду где-то у Эрмитажа.  

С пляжа Петропавловки раздавались подбадривающие крики. Пловцов ждала большая компания. На дорогих машинах.  

Они немного не рассчитали – хотели вылезти на пляж, но течение снесло их ниже, они подплывали к Дворцовому мосту. Расстояние между пловцами начало увеличиваться. Видимо, посреди огромной реки они держались вместе, все-таки не по Невскому пройтись. А теперь каждому хотелось быть первым. И побеждал более выносливый. Тут-то парень на катере и услышал так запомнившийся ему диалог. Звук по воде разносится далеко. Они катер то-ли не видели, то ли не придали значения.  

– Серый, Серый, погодь, дело есть.  

– Таки какое-такое дело посреди реки?  

– Хорошее дело. Выгодное. Для тебя. Хочется мне больно первым приплыть.  

–Так и плыви, кто тебе не дает!  

– Штука. Зеленых.  

– Две.  

– Хорошо, полторы, отставай понемногу. И это на нас умерло.  

– О кей!  

Они выплыли как раз на ступеньки у моста. Поменявшись местами, с дистанцией метров в десять. Туда уже подъехали несколько машин. Играла музыка. Даже издали было слышно, как хлопает шампанское. Текла совсем другая жизнь. Водителю катера было немного грустно. За полторы тысячи долларов он бы переплывал Неву два раза каждый день. Туда и обратно. Но кто ж их даст...  

УБЕДИЛ  

Я искал инструменты, разбросанные вокруг станции. Как обычно бывают разбросаны инструменты вокруг любого места работы. Ну, а поскольку станция была плавающая, то и инструменты были разбросаны под водой. И искал я их в водолазном костюме и с аквалангом.  

Была осень, и плавать без костюма или в «мокром» костюме уже холодно. Поэтому я, не торопясь, ходил в костюме резиновом, с пододетым шерстяным бельем, и собирал ломики, напильники, тарелки – всё то, что за лето было уронено, а то и выброшено за борт.  

Осенью, когда вода заканчивает "цвести", видимость становится гораздо лучше и легче найти утопленное.  

Кое-где я разгребал ил, ждал, пока несильным течением унесет муть... и находил даже прошлогодние потери. Думал: потом устрою небольшой аукцион:  

– А вот кому ключики от дома? Мало ли, что переехал уже... тем более ключики могут пригодиться.  

– А вот кому чашечка, как меня убеждали, украденная неизвестными бомжами?  

– А вот кто ломик фирменный утопил? Крючков рыболовных можно собрать коллекцию. А можно и не собирать.  

Наверху, у страховочного водолазного конца, стоял молодой, начинающий водолаз. Тренировался. Его задача была: во-первых – держать этот конец натянутым, чтобы я не терял ориентировку в мутной воде, а во-вторых – не мешать мне. То есть не тянуть слишком сильно и перепускать конец, когда я передвигаюсь. Подводной связи тогда у нас еще не было, и все происходило в полном молчании.  

Вот я насобирал горку инструмента, чашек, рюмок и тарелок и решил подтащить все это к трапу, а после уж и вылезать. Взял в руки что потяжелее – два ломика и утопленные другим водолазом груза, и, чтобы не напрягаться зря, хотел дать команду наверх – поднимай. То есть собирался дернуть три раза, чтобы он подтащил.  

Конец свободно повис у меня в руке. Я потянул. Еще. Конец выбирался свободно и ложился кольцами мне под ноги. Через некоторое время сверху упала катушка, на которую он был смотан. Стало неприятно. В мутной невской воде, без страховочного конца, водолаз очень быстро теряет ориентировку. Не понимает, куда идти. Можно, конечно, попробовать сбросить груза и всплыть. Но может и не получиться – на ногах свинцовые галоши. Их тоже можно снять, но уже труднее.  

Главное – никуда не спешить и сначала подумать. Под водой вообще нельзя торопиться.  

Я посмотрел, куда упала катушка. Где лежат приготовленные инструменты. И, не торопясь, пошел. И вышел прямо к трапу. Вылез наверх. Никого.  

По инструкции, водолаз сверху может покинуть напарника под водой, только умерев. Однако это тоже будет грубым нарушением.  

Тут появился Паша. Увидев меня, он не удивился.  

– А, ты сам вылез. А я тут шапку никак не мог найти. Голова замерзла.  

Я сдержался. Только слегка наступил ему на ногу свинцовой галошей. И послал его под воду.  

Достать то, что я собрал, но не выволок наверх. И прокрутил ему эту же ситуацию, только с переменой ролей. Пока он врубался, я быстренько влез в плавательный вариант костюма и, несмотря на холод, прыгнул в воду. Подплыл к Паше со спины. (Он уже судорожно пытался отстегнуть груза. ) И похлопал по плечу. Это видимо был уже перебор. Потому что водолаз вдруг подпрыгнул и попытался заработать ногами, чтобы всплыть. Пришлось мне брать его за руку и тащить к трапу. То, что вылезло наверх, еще долго не могло говорить, а только тяжело, жадно дышало и таращило глаза.  

Зато теперь этого водолаза смело можно ставить наверх, на обеспечение. Даже и одного. Что не по инструкции, но практикуется. Я его надолго убедил, что страхующему водолазу нельзя расслабляться, а тем более, никуда отлучаться.  

ЧАЩЕЕД  

Режиссер был как из пародии. Оооочень режиссеристый. В кожаной куртке, жилетке, белой рубашке с галстуком под ней и, главное, с тросточкой. С тоненькой тросточкой, похожей на стек. С золоченым набалдашником. Именно так в первом классе я представлял себе противного капиталиста.  

А я был в игровой одежде. То есть в рваных штанах и потеках крови. И предстояло мне падать в воду с шести метров высоты. Что ерунда, если прыгать и совсем другое дело, если беспорядочно падать. Если бы была хоть рубашка, то под нее можно было бы одеть костюм из пористой резины. Он предохранил бы и от удара о воду и от случайного утонутия. Однако режиссер настоял именно на полуголости. И теперь стоял, поигрывая тросточкой-стеком, с любопытством меня разглядывая.  

У нас было нечто общее – оба провели время вчера вечером слишком бурно и активно, и теперь нам было все пофигу. В нем же еще сохранилось любопытство. Вызывающее у меня ответное чувство – тошноту.  

Пауза затягивалась. Сопутствующий народ ждал. Следовало что-нибудь сказать каскадеру перед опасным трюком. И он сказал:  

– Ты плавать-то умеешь? – выдавила из себя знаменитость и наконец использовала тросточку по назначению – оперлась.  

Подавив приступ тошноты, я сказал то, что пришло в пустую гудящую голову:  

– Совсем офигел после вчерашнего?!  

Мертвая тишина воцарилась на площадке. Шестерки таращились на меня в священном трепете. И правда, будь я артистом или мелким администратором, моя работа в кино кончилась бы. А падать в воду за сто рублей...  

Однако он нашелся. Нашел в себе силы и даже вспомнил, как меня зовут.  

– Ну что ты, Юра! Я же пошутил... Плыви себе...  

А почему чащеед.... Режесер. Что реже? Лучше все наоборот. Ну вот...  

БАНЗАЙ.  

Автомобиль должен был перевернуться. Сделали специальные подставки, на которые он наезжал правыми колесами в повороте... но авто переворачиваться не желало. То ли гонщик-каскадер Коля потерял квалификацию, то ли боялся...,(что одно и то же…), а может, рассчитали неправильно... Во всяком случае подержанная "Треха" три раза задумчиво вставала на два колеса... и падала обратно, в исходное положение.  

Обозлившись, режиссер решил машину утопить. Благо, Фонтанка была рядом. И не справившиеся каскадеры – тоже.  

Мы же были не совсем готовы. То есть никак не предполагали, что придется прыгать на автомобиле в воду. И успели достать к положенному времени только один акваланг.  

Долго решали, или, как сейчас говорят "перетирали", как его использовать. То ли дать с собой падающему каскадеру, то ли – страхующему. В конце концов решили все же оставить на поверхности. На глубине три метра опытный водолаз всегда успеет вытащить человека из машины за две минуты. А вот если каскадер застрянет внизу, так акваланг ему даст не так и много – помощи-то ждать неоткуда. Дело было не новое и не казалось слишком рискованным.  

Быстренько заменили настоящие перила бутафорскими и мой напарник, разогнавшись, сиганул в воду.  

Я стоял на недалеком противоположном берегу в костюме, ластах и с аквалангом. И видел, как напарник набирает воздух, чтобы крикнуть свое традиционное в таких ситуациях "Банзай! ". И показал ему кулак, так как надо было побольше воздуху взять с собой, а не орать попусту.  

Он послушался. И этот воздух ему пригодился…  

Лобовое стекло было разбито еще при попытках перевернуться и потоком волы каскадера вышвырнуло на заднее сиденье. А времени перебираться обратно уже не было. Да и машина тонула почти вертикально – перевешивал двигатель. Перелезать пришлось бы вниз, навстречу темному водяному потоку.  

Тогда Андрей уперся спиной в сиденье, а ногами в заднее стекло. И выдавил его. И вышел вон. Как известный герой из бочки. Точнее, он выплыл. Устремился наверх и стал жадно глотать воздух и немножечко тонуть. Потому что воздухом уже давненько не дышал.  

К счастью я, будучи уже под водой, заметил стремительно рвущееся вверх тело и тоже всплыл.  

Приятель всхлипывал и задыхался... однако грамотно лег на спину и дал себя дотащить до берега.  

– Если бы я крикнул свое банзай, тебе пришлось бы вытаскивать меня прямо из машины... – это были первые слова пришедшего в себя товарища.  

ПАРУС НА ФОНТАНКЕ  

Снимали кино с японцами. Это не имело принципиального значения, с кем снимать, хотя и важно было, что с иностранцами. Они платили больше, а главное – надежнее. То есть была уверенность, что заплатят.  

Задача была простая – гонки катеров по питерским каналам. На пересечении Фонтанки с Мойкой скутер перепрыгивает через яхту с обедающими туристами. После чего яхта взрывается.  

Скутер, в сумерках несущийся по Лебяжьей канавке вдоль Летнего сада, с включенным прожектором – очень впечатляющее зрелище. В радуге прожекторных брызг он появляется из-за поворота и с ревом несется на зрителя.  

Для этой простой, в общем-то, сценки пришлось тщательно промерить глубину во всей Лебяжьей канавке, подобрать самый мелкосидящий катер и дождаться подъема воды в Неве. Потому что воды в этой канавке не по колено, а гораздо меньше.  

Чуть не пострадал каскадер – гонщик на скутере. Он, чтобы отдохнуть, вылез из катера на набережную Летнего сада. И тут же был атакован милицейской овчаркой. Сад по вечерам охранялся собаками. Пришлось прыгать в воду. К счастью, собака за ним не прыгнула. Не могла оставить пост.  

На Фонтанке стоит большая парусная яхта. Что само по себе нонсенс, учитывая мосты и глубины. Зато красиво.  

На палубе этой яхты стоит столик. За ним красиво сидят хорошо одетые люди. Кушают, выпивают. Это мы. Переодетые каскадеры.  

Появляется катер. Сначала он движется мимо, но гонщик, увидев, кто сидит на яхте, разворачивается и несется прямо на нее. В последний момент катер выпрыгивает из воды, сметая столик с едой и едоками. Пытается яхту перепрыгнуть. Люди падают в воду. Видимо, перепрыгивание не удается, потому что раздается взрыв. А может, по сценарию, он бомбу бросил.  

Для прыжка пришлось построить специальный трамплин. Гонщик заходил на него раз пять – примеривался. Перед прыжком он должен был предупредить по рации. Однако забыл. Переволновался. Поэтому отпрыгивали мы от взбесившегося катера вполне реально. Хотя я и успел-таки прихватить единственную настоящую бутылку водки со стола. А вот угощение пропало.  

А дело было в октябре, и вода была уже ледяная. Стуча зубами, я залез в ожидающую шлюпку и увидел, что тех, кто падал с другого борта, течением уже уносит под мост. Все были в легких, незаметных под одеждой, спасжилетах, так что утонуть никто не мог... однако лужи на дорогах уже замерзли...  

И тут раздался громовой мегафонный голос директора фильма:  

– Лодку срочно на яхту за камерой!  

Я крикнул в ответ: «У меня люди в воде! », и сказал гребцу: « Давай за ребятами! »  

– Отставить все остальное! Лодку срочно за камерой!  

Я понимал, в чем дело. От взрыва яхта загорелась, ее тушили, и японцы боялись за автоматическую камеру, снимавшую взрыв. Однако набережные вокруг были высокие – ребятам негде было вылезти. И тут раздался еще один мегафонный глас. Это был голос моего друга, постановщика трюков. Я второй раз в жизни слышал, как он ругается матом. Да как виртуозно! К тому же на весь город. Были плотно обложены, и директор, и японцы, и их все близкие, и даже камера. Тут же было очень образно объяснено гребцу, что именно и как именно сделает с ним лично постановщик трюков, если этот гребец немедленно не подберет из ледяной воды каскадеров.  

Хорошо зная говорившего, парень оставил сомнения и изо всех сил погреб догонять плывущих.  

Японцы, когда им перевели и объяснили суть конфликта, были глубоко возмущены и потребовали замены директора.  

А спасенную таки кинокамеру на прощанье подарили моему другу.  

Оглавление  

Вступление………………………… 1 1 Подводное пиво …………………2 2 Подводная водка………………. 5 3 Подводное золото……………..7 4 Подводная теснота……………. 9 5 Подводный хохот………………. 11 6 Водный комиссар……………. 13 7 Опилкон……………………………. 15 8 Подводный сфинкс…………. 17 9 Присел поболтать……………. 20 10 Судьба……………………………..22 11 Судьба водолаза……………..24 12 Рыбалка……………………………26 13 Мелочь……………………………. 28 14 Профи………………………………30 15 Утопление………………………..32 16 На ровном месте……………..34 17 Простынка………………………..37 18 Спасение…………………………. 40 19 Провод……………………………..43 20 Психтравма………………………47 21 Спасатель…………………………50 22 Заплыв………………………………53 23 Убедил………………………………56 24 Чащеед ……………………………60 25 Банзай………………………………62 26 Парус на Фонтанке……………65  

Оглавление……………………..69  

Уважаемые читатели!  

Если вы что-то хотите сказать-сообщить автору, мой адрес: delf007@yandex. ru|, причем 007 – это не номер секретного агента, а код России. Мой телефон: 8921-756-06-92.  

Обрадуюсь заказам на подводные работы для моей с сыном фирмы ООО "ПТР-27" (Подводно-технические работы 27)  

Наш сайт: www. ptr27. ru, там есть страничка юмора.  

С уважением автор:Купрюхин Юрий Павлович