Маленький отель.

Миранда ловко орудовала венчиком, взбивая яичные белки в пышную пену. Кухня была местом её силы, где каждая баночка, каждый пучок пряных трав, хранили теплоту её рук, и звук голоса, которым она нашептывала заклинания, придающие блюдам неповторимый вкус.  

Помнится, в детстве, когда она только начинала свои кулинарные эксперименты, яичница получилась чуть мягче резиновой подошвы, и это было толчком к тому, чтобы стать той, кем она стала сейчас.  

Блинная смесь была готова, остался последний, но самый важный штрих – щепотка корицы, ванили, и кардамона, что придавало пикантности и таило в себе интригу.  

Первый блин с шипением растекся по раскаленной сковороде, разнося аромат специй. Он медленно заползал под двери каждого номера, заставляя постояльцев просыпаться, и спешить на кухню.  

Стив, каждое утро, перед началом трудового дня, заезжал в маленький отель у дороги, который славился домашним уютом, и вкусной едой.  

– Миранда, я всегда говорил, что ты кухонная волшебница, – сказал Стив, присаживаясь за барную стойку.  

– Стив, доброе утро! Выпьешь кофе, пока готовятся блинчики? – улыбнулась Миранда, ставя чашку с кофе перед Стивом.  

– Спрашиваешь. Конечно выпью. Твой кофе самый лучший в округе. Постояльцев нынче много?  

– Да не очень, бывало и побольше. Молодая пара, видать молодожёны, третьи сутки из номера не вылезают, я им поднос с едой у двери ставлю. И мужчина, скоро должен спустится к завтраку.  

Блинчики были готовы. Миранда собрала поднос для молодожёнов, и пошла на верх.  

Стив с наслаждением отправил в рот третий блинчик, когда услышал звон падающего подноса, и крик Миранды.  

– Что? Что случилось? – выкрикнул он, забегая на второй этаж.  

Миранда опиралась о стену, указывая на распахнутую дверь номера.  

Стив заглянул. Он увидел привычную для себя картину: два окровавленных тела, полностью обнаженные, были застигнуты врасплох в самый неподходящий момент.  

– Ты ничего здесь не трогала? – спросил он, приступая к работе.  

Миранда покачала головой.  

– Так ты говоришь, что кроме них, и мужчины никого в отеле не было?  

– Да, Стив, только я и эти трое.  

Он осмотрел место преступления, отметив про себя, что женщина была красоткой, от таких одни беды.  

– А в каком номере проживает мужчина?  

– Я здесь, – раздался мужской голос.  

В дверном проёме стоял третий постоялец отеля.  

– Где вы были этой ночью?  

– Не трудитесь. Это я их убил, и признаю свою вину.  

Стив вздохнул, он всё понял без слов.  

Пятнадцать лет работы в криминальном отделе научили его ничему не удивляться. Ревнивый муж, убивающий жену и любовника, это классика жанра.  

– Извини, дружище, но я должен это сделать, – сказал Стив, пристегивая мужчину наручниками к батарее.  

– Я понимаю, – ответил тот.  

Они сидели внизу и ждали машину.  

Миранда предложила постояльцу кофе. Он покачал головой.  

Стив сидел хмурый, что-то записывая в блокнот.  

– Я любил её, – сказал постоялец.  

– Что? – спросил Стив, отрываясь от записей.  

– Мы поженились десять лет назад. Она была самой красивой девчонкой в колледже. Я дрался за неё, не помню сколько раз. Эмма была та ещё стерва, строила глазки всем подряд. Мать говорила, что эта девчонка погубит меня. Но что мне мать, если Эмма держала моё сердце в своих руках.  

Первые пять лет всё было, как в сказке. Она была потрясающей любовницей, нежной женой, хорошей хозяйкой. Но когда случился выкидыш, она стала сама не своя. Меня сторонилась, начала выпивать, пропадала ночами. Я думал пройдет время, перебесится, и всё будет, как прежде. Сколько раз я вытаскивал её из чужих постелей.  

Я просил, я уговаривал, я умолял. А она смеялась мне в лицо.  

Это была последняя капля. Я не выдержал её стонов и смеха за стеной.  

Я любил её. Я жил ради неё. А теперь всё конечно. Нет её, нет меня.  

Миранда смотрела в окно, как Стив сажал постояльца в машину, протирая барную стойку.  

Ещё одна страница чье-то жизни была перевёрнута. Любовь, самое коварное чувство, которое делает человека счастливым, и несчастным одновременно.  

"Отель временно не работает"  

Миранда прибила табличку, думая о том, что пока весть об убийстве будет на первых полосах газет, о работе можно забыть.