Спортсмен

Родился я, вырос, и жил в СССР. Страна такая была – Родина моя. Где это? Да все здесь же, за углом, в Москве. И в школу там пошел, и в институте учился.  

На кого и как учился, это Вы, Уважаемый читатель, могли узнать, прочитав один из моих ранних рассказов под названием «Коктейль». Но у всякого студента, помимо учебы и практики, бывают еще и каникулы.  

Большинство людей думает, что каникулы – это отдых. Это и так, и не так. Каникулы – это и отдых, и работа, и вообще, все что угодно. Лишь бы не во вред здоровью.  

В то время, впрочем как и всегда, студенты жили небогато. Стипендия тридцать рублей. На житье – бытье, на пропитание хватало, но на отдых, на поездку, например на море, конечно нет. Поэтому в свои законные каникулы многие вкалывали, зарабатывали на штаны с рубахой, пиво с воблой, да на кино с девчонками. Кто строил, кто лес валил, а кто как я, по-разному подрабатывал.  

На первом курсе, помню, на овощную базу подрядился, грузчиком – на путевку на курорт в Сочи зарабатывал. Сколько я этих машин с овощами-фруктами перекидал, сколько ящиков с баклажанами перетаскал, сколько домой помидор да винограда принес – видимо – невидимо. Да, было дело – таскал помидоры с овощной базы. Все таскали и я таскал. Признаюсь, нехорошо. Приличные деньги по тем временам я заработал – девяносто рублей! Хотя это совсем другая история. Да я ее и не очень хорошо помню, поскольку лишь иногда в те удалые годы, в своей студенческой молодости, да тем более в отпуске, ходил я трезвым. А уж в городе – курорте Сочи тем более.  

А вот после второго курса института я с алкогольными напитками завязал, перестал их употреблять вовсе, бросил. Вот так – раз и все! Окончательно, как я тогда думал…  

Как-то в один обычный, ничем не примечательный учебный день, вызывает меня к себе наш спортивной начальник, заведующий спортивной кафедрой института. Вызывает и говорит: «Ты, Львов, вот что, давай в секцию легкой атлетики. Бегаешь ты быстро, как я смотрю, а у нас скоро городские соревнования, надо эстафету по Садовому кольцу бежать, а людей не хватает. »  

Ну, надо так надо, подумал я, как за честь родного ВУЗа не постоять?! Согласился.  

Весной побежал эстафету. Мой отрезок на Садовом кольце начинался как раз напротив высотки Министерства иностранных дел, на Смоленской. Теплый день выдался, солнечный.  

Бегу в трусах, радуюсь, по сторонам гляжу. Добежал до Арбата, эстафету как положено передал, и домой поехал. А вечером стали семьей новости по телевизору смотреть, там как раз про эстафету нашу. Гляжу, я бегу, крупным планом меня показывают, довольный такой, улыбка до ушей. Потом выяснилось, что я человек двадцать по дороге обогнал. Прямо – чемпион!  

В понедельник прихожу в институт и меня сразу вызывают на спортивную кафедру.  

«Молодец, Львов, – говорит начальник кафедры, – отлично бежал. Зачисляем тебя в сборную по легкой атлетике. Давай теперь усиленно тренируйся. Осенью первенство Москвы среди ВУЗов, а у нас прыгунов нет. Будешь в высоту прыгать. А я тебе повышенную стипендию пробью. Только одно условие: тренироваться усиленно и спиртного в рот не брать! »  

Делать нечего. Стал я тренироваться, прыгать. Вот уже и сессия прошла, и каникулы подступили. Я все тренируюсь, через палку-планку прыгаю…  

Каникулы. Надо бы отдохнуть. И тренироваться тоже надо. И денег надо бы заработать… Деваться некуда – надо совмещать. И спорт, и отдых, и работу. Подумал я и поехал работать, в пионерский лагерь на Черное море.  

Пришел в дирекцию лагеря, отрапортовал, такой-то приехал, значит, работать и тренироваться.  

– Кем же мне тебя взять? – спросил сам себя начальник лагеря, пристально посмотрев на меня. Затем набрал номер телефона, поговорил с кем надо и сказал – Вот, что давай на стадион, там сейчас место рабочего свободно.  

Пошел я работать рабочим на стадион. Это же то, что мне и надо: и работа тебе, и спорт.  

Поселили меня вместе с другими сезонными рабочими в зимней школе прямо в классе с черной доской на стене. Человек двенадцать нас вместе жило. Когда я приехал, то народу уже было битком – весь класс забит. На раскладушках спали.  

Познакомился с двумя парнями, сдружились. Один мой новый друг, Виктор, учился в медицинском институте. Второй, здоровый качок Вася, учился в строительном. Витя, который медик, тот человек интеллигентный. Он садовником устроился, за розами ухаживать. Подстригал, пропалывал, бог знает, что еще делал, но розы нам таскал постоянно. А мы их девушкам хорошим дарили. Откуда девушки хорошие? Да мало ли их на просторах СССР было? И на лето они тоже приезжали работать и отдыхать. А Витя работал грузчиком в столовой. Поэтому был нашим палочкой-выручалочкой, кормил всю нашу веселую компанию.  

А запахи так и разливались в сладком морском воздухе, так и пахло ароматом магнолий, акаций и приключений, так все светилось ощущениями и ожиданиями, что голова шла кругом.  

Работа моя была не очень пыльная. Первым делом я должен был два раза в день, утром в семь часов и вечером в пять, поливать газон футбольного поля. Я растягивал по полю шланги, присоединял их к кранам с водой, и сначала из одного, потом из другого, и так из всех шести, два часа фонтанил. Потом завтракал у нас в школе и занимался уборкой стадиона. Мел трибуны, размечал беговые дорожки, красил, ремонтировал и всякое такое.  

В час дня обед и отдых, который мы с ребятами чаще всего проводили на пирсе. Загорали, ныряли, курили и глядели в синее крымское море. В пять часов, как я говорил, снова надо было поливать. В шесть вечера мой рабочий заканчивался. Иногда и раньше, если начальник мой раньше со стадиона уходил.  

Работа – работой, а на обед еще надо было заработать. А зарабатывали на обед мы следующим образом.  

– Мужики, вы в рабочей столовой обедаете? – как-то раз спрашиваю я своих новых знакомых.  

– Иногда в рабочей. Но мы туда редко ходим, – говорит Виктор, – там деньги надо платить. А если за обед платить, что на портвейн останется?  

Логично, подумал я.  

– А где кормитесь?  

– Да Вася нас выручает. Правда, Вася? – говорит Витя.  

На Васю было и страшно и смешно смотреть – гора мышц и детское лицо с широченной улыбкой, которая так и говорила: «Я самый добрый парень на свете, чуть что, убью! »  

– Пойдем на обед с нами, – сказал Вася. И мы отправились на обед в пионерскую столовую.  

Войдя в столовую, и убедившись, что пионеры и их вожатые уже пообедали и смотались, мы направились в моечное отделение.  

– Ну что, девочки, устали? Давайте мы за Вас поработаем. Нас сегодня пятеро, – весело сказал Вася.  

Девчонки захихикали, засверкали глазищами и уступили нам свои рабочие места. Мы дружно, расставив самих себя по номерам вокруг посудомоечной машины, приступили к работе, отрабатывая предстоящий обед.  

Один тарелки подает, другой принимает, третий ополаскивает. Через двадцать минут посуда на триста едоков чисто вымыта, высушена и блестит на полках. Девчонки накрыли нам стол. Еды от пионеров много оставалось. Недоедают они. Главное, чтобы вожатые за ними все не сожрали. А что нам надо? Кастрюлю борща, да каши. И курочки кусочек или мяса, и компоту с хлебом. И мы сыты, и девушки довольны. А главное, мужики на портвейн сэкономили!  

Как я уже говорил, приехал я не только работать но и тренироваться. И сладкое слово портвейн было для меня совершенным табу. Как я думал поначалу…  

Вечером после работы продолжал я усиленно тренироваться. Прыгал туда – сюда до самой темноты.  

Но для того, чтобы прыгнуть через палку, надо было еще эту палку на место поставить, да обустроить прыжковую яму. Для этого я мотался в сарай, грузил на себя маты и пер их на место прыжков. А сарай находился на втором ярусе, выше трибун. Вниз-то еще ничего, а обратно вверх, в сарай, очень даже трудновато. Но по молодости справлялся. Стимул был. Мне же на соревнованиях городских выступать предстояло! Устанавливал палку-планку на нужную высоту и часа два скакал вверх-вниз до посинения. Спорт такой. Кто выше прыгнет через палку-планку, тот и победил. Сначала совсем низко летал, через неделю стал летать повыше, через месяц совсем высоко стал летать! Только все, как позже выяснилось, было напрасно…  

– Ну что, сегодня в город на танцы? – спрашивает Витя, обращаясь к компании.  

– Ясное дело, в город, – отвечает ему Вася.  

– Ты с нами, Львов?  

А у меня сил нет не то, что танцевать, до города идти. Вот до чего может спорт довести человека!  

– Нет, – говорю, – отдыхать буду…А самому и завидно и обидно, честное пионерское слово! Как представлю себе, что ребята сейчас на танцах, с девчонками. Так продолжалось почти три недели...  

В один прекрасный вечер после работы собрались мы в нашем классе.  

– Куда вы сегодня? Как всегда? – спрашиваю я ребят.  

– Нет. Деньги кончились, – говорит Витек, – у нас с Васей только через неделю получка.  

Надо сказать, что всех нанимающихся на лето, брали ровно на тридцать дней. А получку давали два раза. Первый раз ровно через две недели, а второй раз при расчете.  

– Что делать будем?  

– А давай за виноградом слазим! Вино свое будет! – предложил кто-то.  

– Да не поспел еще, – говорю я.  

– А неспелый он быстрее бродит, – возражает мне Виктор под одобрительные взгляды общества.  

– Да там охрана с собаками, – говорю я, – сожрут!  

– Значит так, – предложил Вася. – Сейчас, пока светло, займемся разведкой. А часов в одиннадцать, будем брать виноградники!  

Решили и пошли на рекогносцировку. Вооружившись биноклем, блокнотом, карандашом и еще чем-то, мы отправили изучать местность. Изучение заняло часа три. Через некоторое время на импровизированной карте, нарисованной нашим художником на ватмане, были детально отмечены сторожевые вышки, привязанные собаки, наиболее укрепленные колючей проволокой места и направления возможного перемещения охраны.  

Стемнело. На море в середине -конце августа темнеет рано. Казалось, недавно было совсем светло, пятнадцать минут и уже хоть глаз выколи. А тепло.  

Карта виноградников легла на стол.  

– Предлагаю идти здесь, – сказал Витя. – Отходы удобные, место глухое, темное. Сторожа далеко. Собака пока добежит, успеем смыться.  

– Вот в таких темных местах собак и спускают чаще всего, – возразил наш друг Сергей. Он работал в лагере художником. Талантливый.  

– Что ты предлагаешь?  

Все задумались.  

– Предлагаю пойти нестандартным путем, – сказал я. – Там, где нас не ждут! В лоб, на самое видное, самое освещенное луной место.  

– Только дурак туда сунется! – возражает мне Витя.  

– Правильно, – говорю, – так и охранники думают. Зато ограда там не крепкая и посты далеко. Им и в голову не придет в этом месте охранять.  

– Гениально! – сказал Вася.  

– Ножницы не забудьте, веревкой их привяжите, – сказал нам художник Серега.  

– Это еще зачем?  

– Привяжите веревкой, вам говорю.  

Бывалый! Давно на дело ходит. Пошли по-пластунски.  

– Не греми! Давай первым. А ты вторым, в ряд…  

Метров двести ползти надо и все в гору. Ползем. Сумки на боку. Ножницы веревками к штанам привязаны. Впереди командир с биноклем. Как на фронте. Впереди колючая проволока. Вася своими могучими руками гнет проволоку. Она не гнется, зараза. Так он ее зубами, зубами. Не поверите, за десять минут зубами Вася сделал в колючей проволоке дыру сантиметров сорок в диаметре! Пошли по одному. Один в первый ряд. Я во второй и так далее. Распределившись, стали резать грозди. Потом вдоль посадок, и перешли на следующий ряд. Сумки быстро наполнялись виноградом. Тяжелели. Послышался лай собаки. Залегли.  

– Давай, отходим. Отходим!  

Грязные, словно землекопы, с протертыми штанами, которые теперь разве что на тряпки, чумазые донельзя, но довольные, позли мы обратно. Потом была приемка груза, сортировка, отборка, промывка и отжим. Мы применили классический способ приготовления виноградного сока, описанного не раз в художественных произведениях и в кино – отжим путем давления винограда ногами, используя для этого целлофановый мешок. Жали минут десять. Литра четыре вышло, а то и больше. Процедить и в банки. Добавить воды немножко и сахару.  

– Пять литров есть, – отрапортовал Витя.  

– А сколько держать надо?  

– Недели две, как минимум. А как прожить эти две недели?  

А я все работаю и тренируюсь, все через палку прыгаю… Мне-то, что от этой бражки, думаю я, нельзя мне ее! Форму надо блюсти, соревнования осенью.  

Не выдержали, конечно, мы две недели. Уже на шестой день решили попробовать. Вся наша классная комната собралась в предвкушении. Две банки браги были торжественно откупорены, процежены, пронюханы и опустошены мгновенно. Причем также быстро они были бы опустошены при любом внешнем виде и запахе. А запах! Чистый хмель!  

– Будешь, Александер? – спрашивает Витя. – На танцы как-то на резвую голову идти, сам понимаешь…  

А я этим вечером с ребятами пойти решил. Да бог с ней, с формой этой спортивной, думаю, не лишать же себя совсем радостей жизни? Потом, один разок-то можно.  

И махнул я бражки. Принял, как и все нормальные люди.  

Молодая брага ударила основательно.  

– Ну что, на танцы?  

– На танцы!  

До городка было километра три и все под гору, вниз. Быстрым, веселым, пока еще бодрым шагом наша компания двинулась по извилистой горной дороге.  

Я специально не сообщаю Вам, мой Уважаемый читатель, названия городка, куда мы отправились на танцы, чтобы не обидеть другие такие же городки с такими же танцполами на черноморском побережье.  

Если входить в поселок так, как вошли мы, то пройдя мимо церкви, попадаешь на узенькую центральную улицу со множеством магазинчиков и кафе. В то далекие времена на главной площади еще была остановка, где всегда толпился народ в ожидании автобуса, пива и просто так. Сворачивая влево по крутому спуску, вымощенному булыжником, по средневековым ступенькам попадаешь на набережную. На набережной сразу у спуска располагалось тогда заведение под названием «Чайка», а в простонародье – «Чайник».  

Под двумя громадными акациями разместились шесть – семь столиков, бар и стойка с мороженым. Мороженое и бутерброды – вот и все меню «Чайника» в разгар сезона. И всего четыре вида напитков: яблочный сок – это нам не надо, минералка – это нам тоже не надо, «Портвейн красный» и «Портвейн белый». Это нам в самый раз! Стакан белого – шестьдесят копеек. Стакан красного – восемьдесят копеек. Бутерброд с сыром – двадцать, кажется…  

Не удержался я от такого соблазна – добавил вместе с остальными…  

Я бы с огромным удовольствием описал и набережную, и танцплощадку, и коктейль – бар, и пьяную аллею, и многое – многое другое, но думаю, для этого понадобится отдельная книга. А девушки на набережной – еще книга. И все равно всего не расскажешь. Невозможно описать никакими словами на свете те эмоции и чувства, что мной и всеми нами владели.  

А девчонки... Ну скажите мне, где вы еще увидите одновременно столько юных, очаровательных, загорелых, молодых и не очень, но все равно молодых, с их желаниями, отраженными в глазах и очках, стройными и прочими ногами, выражающими все?! Нигде, кроме как на танцплощадке на набережной.  

Вечер пошел. Он идет. Он дышит. Этим вкусным морским воздухом, этими горами, этим ароматом страсти и кокетства, этой настоящей, а не придуманной жизнью…  

Поздно, уже далеко за полночь, уставшие и счастливые, возвращались мы в лагерь. Путь в четыре километра в гору проделывали мы за пятьдесят минут. Одного нашего товарища в тот вечер на танцах потеряли. Случалось и такое… Ничего, утром объявится.  

А еще один наш друг из-за девушек этих пострадал самым, что ни на есть, ужасным образом. Из лагеря его отчислили! За то, что занимались они этим, значит, самым! И не просто занимались, а занимались в помещении кружка мягкой игрушки. А наутро вожатая приводит детей в кружок, а там дядя с тетей спят. И еще мишке лапку оторвали. Выгнали обоих и еще на работу телегу накатали. Строго с этим было в то время!  

Мы с моим другом Витей до такого безобразия никогда не опускались. Как можно? Мы с нашими девушками – поварихами все больше по набережной прогуливались, стихи читали, на луну глядели… Купались ночью под луной. Там же и ночевали, на набережной, укрывшись синим школьным одеялом, бывало, одним на четверых.  

О чем это я? Отвлекся. Да, о спорте!  

С этого самого вечера стал я режим нарушать. Тренироваться, конечно, я не бросил. Как можно? Только теперь чередовал. Спорт с портвейном. День спорт, другой день портвейн. Это поначалу, первые четыре дня. А потом совместил их окончательно…  

Хорошо мы тогда погуляли, повеселились, вспоминал я. Жаль, что мне только в последнюю неделю веселье это выпало, а большая часть отпуска на тренировки, на сухую ушла. Сколько испытаний я прошел, думаю, сколько ограничений на себя наложил! И ради чего, спрашивается? Все напрасно…  

Подошли к концу мои каникулы. Закончились мои спорт, отдых и работа. Получил я расчет – целых шестьдесят рублей. Вернулся в Москву, приступил к занятиям в институте.  

По осени, как и обещали, отправили меня выступать на чемпионат Москвы среди ВУЗов. И не куда-нибудь, а в сами, что ни на есть Лужники, на Центральную спортивную арену им. В. И. Ленина!  

Выступил… Лучше бы не выступал.  

Первоначальную высоту я так и не взял. Не перепрыгнул через палку-планку эту чертову! После чего заведующий спортивной кафедрой объявил: «Чтобы больше я Львова на спортивной кафедре не видел! ». Вот так и закончился мой спорт через палку прыгать.  

Правда, через какое-то время опять надо было опять эстафету по Садовому кольцу бежать, и снова народа не хватало. Меня назад в команду позвали. Да еще начальник пообещал, что если хорошо пробегу, второй разряд по легкой атлетике мне присвоят. Только я не согласился.  

Знаю я ваши условия... Я тертый спортсмен стал, чтобы портвейн на какой-то разряд спортивный променять, тем более второй…