"Найда"

Декабрь в этом году пунктуален и зол. Свирепый мороз сковал своим холодом неподвижные деревья и окна домов, покрыл ледяной коркой улицы и щипал лицо каждого, кто был вынужден покинуть свое теплое и уютное жилище. Витрины сверкали яркими лампочками, из уличного радио доносились веселые трели, а на базарной площади было не протолкнуться. Страсть как красиво! Она часто сидела около старого рыбного киоска и с большим удовольствием наблюдала за предпраздничной суетой, тщательно вглядываясь в лица людей мудрыми карими глазами. Грузная продавщица, подпоясанная теплой шалью, жалобно вздыхала глядя на нее и выносила рыбные головы с кусками хлеба в пластмассовой тарелке. Но сегодня была совсем другая продавщица. Она равнодушно прошла мимо и скрылась в киоске, так и не заметив голодной пары глаз, смотрящих на нее снизу. Желудок предательски свело. "Неужели придется сегодня поголодать? "- подумала Найда и вспомнила о том добром бородатом мужчине, который однажды отломил половину булки и сунул ей под нос. В два жевка умяв этот кусок, она было отправилась за бородачем, но его след оборвался. Отблагодарить добряка, лизнув ему руку, к сожалению не получилось. И сегодня в этот прекрасный день она надеялась на чудо и доброту людей. Однако мороз крепчал, чуда не случалось, а подкрепиться было необходимо, иначе этой ночи ей не пережить. Она поднялась, отряхнулась, и прихрамывая побрела в сторону ближайших мусорных баков. "Если хорошо в них порыться, то можно найти куски хлеба, а то и целую косточку! "- пыталась подбодрить себя этой мыслью, предвкушая долгожданный перекус.  

Пусто. Опоздала. Весь мусор был вывезен перед праздником. На всякий случай облазила каждый сантиметр вокруг баков, но ничего не нашла. "Нюх уже не тот и лапа ноет! "- горестно подумала она и побрела в поисках ночлега. Хотелось найти укромное местечко потеплее, куда не доберется вьюга. Но куда идти? В магазины собак не пускают, а если и удается незаметно пробраться, то моментально поднимают жуткий крик и обзываются. В подъездах тоже особо не жалуют, а подвалы почти всегда заперты. Дорогу домой Найда не знала. Дом там, где живет хозяин. А куда он делся из прежнего их дома, она совсем не понимала. С хозяином вообще последнее время происходило что-то странно. Сначала долго лежал в кровати, много спал и хрипел, а она преданно сидела рядом и очень радовалась, когда он вдруг пробуждался, гладил её по голове и хрипло шептал: "Найда... Найдочка моя... старушка дней моих суровых... эх, сколько мы с тобой... " и, не успевая закончить фразу, начинал сильно и долго кашлять. Приходил его хмурый сын, выводил Найду на улицу, но гулять вовсе не хотелось. Всё стало не в радость и сколько такое безрадостное время длилось она не помнила. А потом и вовсе произошла очень неприятная вещь: пришли какие-то люди вместе с его сыном, самого хозяина положили в какой-то деревянный ящик и унесли! Затем квартиру стали часто посещать толпы гостей. Ходили по комнатам, оценивающе осматривали, спрашивали про какие-то метры и соседей и на лай ничего не понимающей собаки никак не реагировали. Однажды утром сын хозяина молча вывел её на улицу, довел до базарной площади и ушел. Больше Найда его никогда не видела.  

Неожиданно для себя она обнаружила, что пришла в тот самый двор, где так часто они с хозяином гуляли. Вот скамейка, на которой он играл в домино с другими собачниками. А вон тот куст в далеке, к которому весело бросал палку, а Найда гордо приносила ее обратно. И даже обшарпанная дверь подъезда никак не изменилась. Сколотая ступенька у двери, из-за которой он однажды оступился и упал. Ох и сильно тогда ругался на каких-то "работников жэка" и "разворованную страну", а Найда заливисто поддерживала его. Она легла клубочком на ледяную ступеньку и стала вспоминать былые времена. Вспоминала какую вкусную кашу он варил для нее; как нес домой на руках во время внезапного ливня, заставшего их врасплох на осенней прогулке; как ставил ей уколы от чумки и спас жизнь... Вдруг стало так тепло. Перед ней расстилался знакомый берег реки, где они с хозяином обожали рыбачить. Она побежала по нему так легко и радостно! Лапа совсем не беспокоила, а нюх обострился до предела. Жаркое солнце светило в глаза ярче обычного, но совсем не мешало. Воздух пах тиной и травой, а в реке плескались огромные и блестящие рыбы, каких Найда никогда в жизни не видела. Настырные стрекозы переливались в воздухе и смотрели на неё во все огромные глаза, будто приветствуют. Показалась до боли знакомая зеленая палатка, рядом над костром тот самый слегка помятый котелок с вареной ухой, а на складном стуле сидел ее хозяин. Но был не таким, как в последние годы жизни, а значительно моложе, бодрее, сильнее. Высунув язык и радостно заливаясь, она бежала к нему. Он, широко расставив руки, улыбался и ждал. Облизывая его счастливое лицо и надежные руки, Найда продолжала то радостно, то грустно взвизгивать. Она взахлеб повествовала своему человеку как долго его искала, как сильно скучала и сколько пришлось пережить без него. И человек внимательно слушал, глядя в преданные собачьи глаза, всё понимал и утешал ее. Беды, болезни и тоска в прошлом. Теперь они снова будут вместе рыбачить, плескаться в реке, варить уху и больше уже никогда не расстанутся.