Игра слов

Лета Ветерок:  

Если же подкараулить момент, когда дриада внутри, и начать кромсать ясень топором (ходят среди  

селян эти дурацкие сказочки – про злых или просто жадных людей, надеющихся таким образом  

выдурить у дриады исполнение своего заветного желания), то оттуда вовсе не потечет кровь, а  

вылезет разгневанная тетка и запросто даст вам в глаз. И, если доморощенный лесоруб успел  

непоправимо испоганить ствол, смачно выругается и пойдет искать себе другое пристанище – за  

свою жизнь дриады меняют в среднем три-четыре дерева.  

Сантол:  

В общем, взял я топорик, вчера ещё заточил его, очень острый зараза. Решил подкараулить один  

из моментов, когда дриада соизволить залезть обратно в свою берлогу в виде обгрызенного дупла.  

Незаметно и тихо подошёл к дереву и начал аккуратно кромсать этот злосчастный ясень. Я не был  

жадным или злым, чтобы там эти холопы сельские не молвили про меня, эти дурацкие сказки про  

дилетантов, которые иногда заезжают в наши места за острыми ощущениями. Богатства дриадовы  

мне не нужны. Рубил кору в надежде не поранить её (дриаду), чтобы не злить лишний раз. Я,  

конечно, лесоруб, но не сказал бы, что доморощенный, ствол срубил аккуратно, никого не задев.  

Внутри спала дриада чудесным сном, ей было не до смачной ругани, во сне она, наверное, ловила  

маленьких единорожков и тягала за уши маленьких эльфов. У меня был соблазн залезть к ней, под  

её дриадскую юбку, но она так сладко спала, что не захотел её тревожить. Собственно, зачем я  

сюда пришёл? Чтобы дриада не меняла своё дерево по 3-4 раза за свою жизнь. Поставил ей крышу  

укреплённую резную, красивую со всеми защитами от непогоды. Напоследок окинул взглядом её  

тонкое, изящное и... аааа всё, иначе так и не уйду отсюда. Ушёл в сторону деревни в корчму.  

Лета Ветерок:  

Нет, браконьеров вовсе не подвешивают к дубовым сучьям вверх ногами, как болтают люди, а  

заставляют выслушивать столь душевные и занудные многочасовые проповеди на тему «не убий»,  

что даже самые рьяные любители охоты после двух-трех уроков предпочитают обходить  

заповедный лес стороной, считая, что паршивая куропатка не стоит таких нервов.  

Сантол:  

В общем, вишу вверх ногами подвязанный со всех сторон, поймали меня за браконьерство, ну не  

могу я жить без похлёбки из хвоста русалки. Дубовый сук оказывается очень крепкий, мой центнер  

пузатый выдерживает... гад. Надо было послушаться местных и плыть на своём судёнышке дальше  

по реке в соседние угодничьи владения. Но уже поздно, голова начинает кровью приливать. Ладно  

там дали бы уже умереть от кровоизлияния спокойно в тишине, но рты моих мучителей не  

закрываются ни на секунду. Всё тараторят проповеди на тему "береги природу, русалки наше  

достояние' и прочую несусветную муть. Похоже висеть мне тут ещё пару недель в назидание  

потенциальным любителям русалятинки, чтобы стороной угодья эти обходили.  

Надеюсь мои останки не скинут за погост к пещерным гоблинам на корм... лучше к русалкам, будет  

из меня суп.