Радуга-радуница

Было это иль не было, а только люди сказывают, что жил в дальнем краю заповедном лесничий один, природу любящий, ценящий и понимающий. Зеленые травы, густые дубравы и всех лесных обитателей зорко он охранял, бесценное количество их приумножал. Оберегал большой лес заповедный от всяких болезней, вредителей разных и злых напастей.  

А еще у того лесничего жена была труженица – знахарка знаменитая. Травы лекарственные, цветы, грибы, ягоды круглый год собирала. Захворавшие растения, больных животных и людей одиноких в лихую годину лечила-подкармливала.  

Юные сынки в лесной глуши подрастали и тоже отцу помогали: лес густой проредить – завалы, сухостой выявить и устранить, новую просеку проложить, молодыми деревцами проплешины засадить.  

Все у трудолюбивых лесничих замечательно было. Только иногда, бывало, печалилась добрая знахарка, что маленькой доченьки у нее так до сих пор и не было.  

Однажды в теплый погожий денек, как обычно лечебные травы и цветы собирая, вышла знахарка Настасья к озеру лесному глубокому хрустальному. А берега у этого озера были необычайные: все пестрели цветочками разными, ранее ею невиданными, благоуханными. Будто бы веночком из семи цветных рядков было окружено оно, словно ниточками-бусинками семицветными! Красного, оранжевого, желтого, зеленого, голубого, синего и фиолетового цвета цветочками. Подивилась Настасья озеру этому – чуду такому редкому, диковинному и сердечно воскликнула:  

– Красота-то какая! Ах, если б у меня были дочки, я бы плела им такие же прекрасные семицветные веночки!  

Внезапно вдали гром прогремел с ясного неба, и легкий ветерок зашуршал над озером словами:  

– Собери, Настасья, букетик из семи разноцветных цветков. Возьми по одному цветочку из каждого рядочка. И береги его до следующей весны. Да смотри, никому об этом не сказывай!  

Так Настасья и сделала. Принесла она домой семицветный букетик, в воду его поставила. Круглые сутки за ним с любовью ухаживала. Не вял тот букетик ни летом жарким, ни золотой осенью, ни зимою морозной. Все на окошке стоял в лесной сторожке, семью цветами радовал. А на весну природа подарила хозяюшке-знахарке семь красавиц-дочек, семицветных цветочков, словно семь ярких звездочек. Росли они ненаглядные у родных батюшки с матушкой и старшими братьями, как у месяца молодого в его ярком ковшике. Самые-самые!  

Любили сестрички-красавицы хороводы водить на природе, венки плести на поляне у хрустального озера и у каждой из девочек цветочки в веночке были ее любимого цвета. А вечерами темными да днями холодными сидели все семеро в расписном красочном тереме, батюшкой с братьями выстроенном, вместе со своей матушкой шили, вязали, веселые песни распевали да чудесные сказки рассказывали. Но больше всего сестрички любили вырезать игрушки разные из дерева и каждая поделку-игрушку необыкновенную в свой отличительный цвет разукрашивала. Да такие они были затейливо-расписные, веселые да удалые! Так и кажется, что вот-вот игрушки все вместе пойдут, заговорят, запоют и в пляс пустятся!  

Прознали как-то дочки лесничего, что съезжается весь честной народ в их края на большую ярмарку. Девочки-семицветики первые новость эту услышали. Сороки-вороны – глашатаи любознательные на хвосте благую весть принесли всем лесным жителям. И так уж семи семицветикам захотелось побывать на той ярмарке, что прибежали они домой и к родителям своим обратились:  

– Родимый наш батюшка, милая матушка, отпустите вы нас на ярмарку. Ведь живем мы вдали от людей и кроме леса родного и терема расписного нигде еще не были.  

Деньки на дворе стояли ясные, теплые, так что батюшка с матушкой дочек своих ненаглядных единственных в путь-дорогу снарядили, да только наказывали:  

– Будьте, доченьки, честными, но справедливыми, к чужой беде отзывчивыми, но с лихими людьми осторожными.  

А братья их старшие вызвались цветикам-семицветикам в провожатые.  

Долго ли шли они коротко. И вот, наконец, прибыли детки лесничего на ярмарку. Ребята сестричек своих заботливо в торговые ряды усадили и обратно домой отправились – на помощь батюшке с матушкой.  

Сначала семицветики неприметно и тихо сидели, шумом ярмарочных потех и торгов оглушенные, но скоро попривыкли, успокоились, начали потихоньку осматриваться. Видят… Каждый своим ремеслом похваляется, к себе зазывает. Столько товаров разных вокруг – глаза разбегаются. Гудит, кипит ярмарка летняя шумная. Вот и девочки осмелели. Свои игрушки затейливо-расписные сестрички аккуратно выставили, разложили. Вокруг девочек все толпятся, искусным поделкам дивятся. Девичьим ремеслом особенным, незаурядным умением восхищаются.  

Тут же веселые скоморохи людей потешают. Рядом медведица с тремя медвежатами танцами весь честной народ развлекает. Тот до упаду хохочет и в благодарность лесных артистов потчует: кто баранками, кто леденцом сладким, кто медовым пряником.  

А вот приметили сестрички человека странного в черном монашьем одеянии с подорожной сумой через плечо. Идет он, под нос себе что-то бормочет, лицо его закрывают длинные пряди волос нечесаные. А в руках держит красивую книжечку. Но люди почему-то перед ним не останавливаются, все стороною обходят. Хоть голова его была и низко опущена, а девочек-сестричек любознательных этот монах странный сразу приметил. Зыркнул глазами алчными на семицветиков, приостановился. А сестрички его обступили доверчиво, смотрят, удивляются, картинки рассматривают. Просят еще показать. А он им проникновенно и сказывает:  

– Да разве, красавицы вы мои семицветные, эта вещь удивительная! Вот есть у меня одна книжица необыкновенная. Как откроешь ее, птицы в стороны разлетаются, звери лесные в норки свои разбегаются. Если пойдете со мной, то сами все увидите. Вон, смотрите, воз с моими лошадками неподалеку стоит. Там все-все книжки рассмотрите…  

И странный человечишка вида монашьего прытко вперед пошел, за собой девочек увлекая и незаметно с торговых путей сворачивая. Куда только и делась печаль и немощность его прежняя!  

Увлеклись девочки, вслед за ним поспешили. Забыли матушки с батюшкой наставления. Но чуть отошли они в сторону, подальше от шумной ярмарки, от люда веселого, как вдруг все вокруг маревом сизым окуталось. И не видать стало уже ни того воза, ни лошадок, ни книжек обещанных. А только маячит впереди тот монах странный в облаке туманном и своею когтистой рукою за собою девочек манит, очарованных им, околдованных.  

Но не монах то был вовсе, а злой и могущественный чародей-чернокнижник. Души доверчивые, неискушенные по всему свету он в свою чернокнижную школу заманивал. Своими колдовскими чарами людей привлекал, опутывал. И шли ученики-проповедники его покорные, черной магией им обученные, всюду сея смуту, зло и насилие. А цель чародея-чернокнижника: все больше и больше наводнять землю такими подневольными проповедниками, злыми чарами одурманенными. И идя, злодей ликовал-радовался. Девочек-семицветиков, в лапы ему попавших, считал он настоящей удачею в совершении злых дел своих. Ведь в эти края новые он прибыл из земель дальних неизведанных, давно им опустошенных и разоренных.  

Вот и владения чернокнижника – мрачные темные. Ну а сестричкам они показались дворцом красоты необыкновенной. Время для них уже остановилось. И забыли девочки семицветные, кто они и откуда; стали покорными ученицами чародея могущественного.  

А по селам и городам этого края благодатного много детей то там, то здесь пропадать стало. И пошла молва среди людей о появившейся злой темной силе, хозяйничающей на земле праведной. Опустили головы матери, отцы ходят невесело, горем убитые. Ведь дочери и сыновья их ненаглядные пропадают без вести.  

Тревогу забила и семья лесничего. Решили они не покоряться провидению и злым силам. И созвали они на вече народное всех обездоленных, деток своих ненаглядных лишившихся. А Настасья клич бросила:  

– Не стоните, не плачьте, милые, не убивайтесь! Слезами ведь горю не поможешь. Лучше обратимся к природе матушке, попросим стать нашей заступницей, защитить детей наших!  

И услышала природа матушка горе народное великое, обиду праведную и мольбу матерей несчастных. И поднялась она, никому не подвластная, никогда и ни кем непокоренная за зло, содеянное колдуном-чернокнижником, не на шутку разгневавшись. И обрушила свой гнев несокрушимый на злого колдуна-чернокнижника. Обернулась она дождевым вихрем могучим, покатилась по воздуху колесницей огненной и погнала стрелами грозовыми и молнией темную силу с земли праведной.  

Мгновенно все успокоилось. И утро ясное звонкое в башню высокую в оконце решетчатое заглянуло. Лучики вездесущие солнышка ласкового приветливого сестричек согрели, злой колдовской туман рассеяли.  

И открылись врата подземелий темных, и увидели счастливые родители своих детей ненаглядных, от чар колдуна освобожденных. И сестрички семицветики в родной дом также вернулись. И природа возрадовалась, возликовала облачками пышными, громом небесным, сверкающей молнией. И всех окатила веселыми струями теплого дождика. И радость та великая запечатлелась на небе чудесным разноцветным семицветным явлением – единым ликованием победы людей и природы над силами темными.  

И с тех пор то явление народом веселой радугой семицветной называться стало.  

Смотришь, бывало, после теплой грозы с ливневым дождиком на небе радуга коромыслом раскинется, как веночек из семи цветов, заискрится в воде каменьями-самоцветами. И как прежде стар и млад вновь и вновь этому радуется, радугой-радуницей восхищается. А кто и задорно топает под теплыми струями дождика босиком по образовавшимся всюду лужицам.  

Это семь сестричек, семь девочек семицветных радуются грому с молниями, солнышку ясному и своему освобождению! Благодарят всесильную природу матушку и в цветные рядки весело сестрички-радуницы выстраиваются: красный, оранжевый, желтый, зеленый, голубой, синий и фиолетовый.