Алексей, или Костры как будущее

Алексей, как всегда, не прочь обсудить текущие горячие события.  

– Слышал, Алексей, какой-то подросток в Карелии, приехав к бабушке на лето, сжёг деревянную церковь восемнадцатого века?  

– Да, растёт бандитское поколение.  

– А я думаю, здесь дело не в преступности как таковой.  

– Что значит, «не в преступности»?! Это же преступление – сжёг здание. В конце концов, оно денег стоит!  

– Да всё это правильно, но надо смотреть на этот случай шире.  

– Как это «шире»?  

– Ну, подумай сам, если бы это здание по-настоящему использовалось бы, то можно было бы его сжечь или нет? Если здание используется, то там есть люди, они просто не дадут сгореть зданию, да и не дадут его поджечь. Разве не так?  

– Вообще-то да…  

– То есть эта церковь, как и абсолютное большинство всех церквей, стояла совершенно пустой. Именно поэтому мальчишка и смог её поджечь, именно поэтому она и сгорела раньше, чем кто-то что-то смог сделать. И о чём это говорит?  

– О чём?  

– Это говорит о том, о чём все и так уже давно знают – религия в современном обществе никому не нужна. А если и кому-то нужна, то такому ничтожному количеству людей, что фактически абсолютное большинство молельных домов всех религий стоит абсолютно пустыми большую часть дня и большую часть недели. Горит то, что заброшено. Используемое здание не сгораемо.  

– И что теперь, пусть подростки сжигают никому не нужные молельные дома?  

– Нет, конечно! Поджог здания без разрешения собственника здания – уголовное преступление, и парень, увы, совершенно правильно сядет за это правонарушение.  

– Почему же это «увы»?  

– Потому что этот подросток преступным образом выразил вполне здравую мысль.  

– Здравую мысль? Какую ещё здравую мысль?  

– Мысль о ненужности молельных домов в фактически глубоко научном, атеистическом обществе.  

– Атеистическом обществе? Это наше-то общество атеистическое?  

– Конечно! Вот ты, например, давно в церкви был?  

– Не помню. А чего там делать? Вот и не хожу.  

– Вот видишь! Это и есть – фактический атеизм нашего общества. Именно так себя ведут процентов девяносто восемь нашего общества. Только вот надо всё правильно сделать, чтобы не происходил тот хаос, который сейчас творится с религией.  

– Какой же хаос?  

– Обыкновенный. В молельные дома никто не ходит, а государство их содержит, предоставляет под них дорогостоящие земельные участки бесплатно, не берёт налогов с доходов этих религиозных организаций. Одним словом, денег съедает государственных, денег народных эта никому не нужная религия столько, что если их вернуть в бюджет, то хватит и на пенсии с пятидесяти лет, и на военные нужды, да ещё и на развитие экономики! Вот где богатства-то!  

– Да, эти деньги народу были бы не лишними!  

– Я думаю, то, что молодое поколение столь неправильными, преступными методами с религией борется, показывает, что будет с религией в недалёком будущем.  

– И что же будет?  

– То и будет! Вот это, совсем юное поколение подрастёт, придёт к власти и исправит неправильное общество – просто примет закон о сносе всех молельных домов всех религий и о полном запрете религии. Как это уже делал один из самых успешных правителей России И. В. Сталин.  

– А как же быть с красивыми молельными домами?  

– Вот ты, Алексей, не имеешь и, надеюсь, никогда не будешь иметь детей-наркоманов, а если бы такое горе с тобой произошло, и тебе сказали бы, что вот, мол, Алексей, не надо сносить наркопритон, это ведь красивое здание, пусть, мол, дальше «работает», то что бы ты ответил на это?  

– Я бы не стал слушать такие преступные разговоры и принял бы закон на уровне государства о прекращении их «работы» и, если надо для такого прекращения «работы», то и о сносе этих наркопритонов!  

– Вот видишь! Красивых наркопритонов не бывает! А ведь давным-давно известно, что религия – просто психологический наркотик, разрушающий личность, разрушающий общество, разрушающий государство. Следовательно, все молельные здания всех религий – просто наркопритоны, крайне вредные здания. Кстати, именно поэтому все нормальные люди в наше время часто инстинктивно и избегают молельных зданий – просто чувствуют, как это опасно, бывать там.  

– Получается, мы живём во время накануне великого сноса?  

– Да, этот карельский костёр в грубой, преступной форме выразил мнение абсолютного большинства общества и особенно молодого поколения о вредности и об опасности всякой религии и о необходимости бороться с ней на государственном уровне. Ведь известно, что чем благополучнее государство, чем благополучнее общество и чем благополучнее личность, тем меньше в них всяких религий. И наоборот!