ОБЩЕСТВО АЛКОГОЛЯ ТОГО...

На нем была одета черная кожанка, которая показывала его непредвзятый нарциссизм, который лил из всех щелей, словно дуновение холодненького ветерка в утреннее время суток, когда еще многие лежат в своих, воздушных постельках.  

Конечно же, таковым Петр не был. Он был человеком неплохого склада ума, конечно же, его нельзя была назвать отличником в школьные годы, но, по крайней мере, глупым он людям никогда не казался. Петру казалось, что он в этом мире появился непросто так. Он понимал, что его чутье подсказывало ему о том, что он родился для чего-то сокровенного, того, чего некоторым людишкам просто никогда не понять в своей никчемной жизни.  

Для него сейчас самого главным являлось то, как поскорее забыться. Он решил зайти в дешевый кабак, где ничего примечательного особо-то никогда и не происходило. Лишь только там, он мог почувствовать себя наедине с социумом одурманенных стаканами пива алкашей и начинающих пьяниц.  

Он не хотел выпивать, потому что он не хотел быть, как они. Сворой никчемных недоумков, которые готовы безбожно пропивать свою жизнь, не готовые признаться себе в том, что они лишь жалкие, гнусные неудачники, и, которые готовы, каждый день забываться в этом проклятущем заведении.  

Конечно же, долго он торчать здесь не мог, и просто решился убраться оттуда. Выйдя из кабака, он лишь заметил, что какие-то люди проходят мимо, словно они потерялись в этой пресной жизни, и, не готовящиеся её ни на капельку изменить.  

Но, он, все же, свободно шёл по улицам ночного города, где людей было просто мало, как грибов в зимний период. Собственно-то говоря, Петя чувствовал лишь некоторое покалывание в стороне правой лодыжки. Он не мог объяснить это какими-либо словами. Все, что он чувствовал, было лишь ощущением того, что он увядает, как новогодняя ёлка в феврале месяце.  

Лишь понимал всю ту боль, которую принесла ему эта поганая жизнь, он понимал, что нельзя отступать, нельзя просто так взять и сказать себе стоп. Это неправильно по отношению к самому себе и нормам жизненной морали. Не тому нас учили наши предки, чтобы мы плыли по течению, как стая вялых рыб, которая превращается в закуску для пива, и, никому больше не будет не нужна. Это лишь полая материя, как и наша жизнь, которая опустела в одночасье, когда часы пробили двенадцать, и когда я сказал себе, что брошу курить, но, так этого и не сделал. Меня одолевала жажда закурить, и поэтому я сел на скамейку в парке, которую чуть не прошел мимо, и закурил. Не припоминаю, как я тогда закурил, и самое главное, что? Потому что марку сигарет, я так и не запомнил.  

Только лишь осознав то, что я лишь тот человек, который перестал понимать те, принципы морали. Об которые можешь отступиться и забыться в небытие, словно слабоумный мальчик, который скажет за день, максимум, два тупых слова.  

Сейчас, конечно, все выглядят забавным. Мысли Петра были одурманены никотином, который “впился” в его головной мозг за считанные секундочки. Осознавал все это он так же, как и слабоумный мальчик про, которого он ввел мыслительную беседу с самим же собой, и, при этом понимал, что выглядел он, как полный мудак  

Петр решил встать, и пройтись до конца парка, чтобы освежить свои новоприбывшие мысли в своей головушке. Осознав свою полемику, Петр направился домой, где его никто не ждал, потому что он не стал себя обременять такими вещами, как посадить деревце, построить дом, и вырастить мальцов. Которые ждали бы его смерти, чтобы переписать на себя квартирку, которая была столь мало, что самый маленький великан из великанов просто-напросто застрял бы в ней, и перестал чувствовать себя неполноценным в мире величественных великанов.  

Это и томило Петра, и, в тоже время, ему было хорошо в “царстве одиночества”, потому, что он не много то и потерял, ведь, как известно жизнь не должно быть предсказуемой, а должна быть прожита так, как, ты, сам этого пожелаешь. Конечно, большинство людей, проживающих, в России не согласились бы, с такой непредвзятой точкой зрения, но, тем не менее. Для Петра же подобное казалось странным, потому что чесаться под одну гребёнку с предками, как та западло было для него, что ль?  

Но, теперь он живет той жизни, о которой он и мечтал. В квартире у него всегда стоял запах дымка, потому, что курить он начал лет с пяти, когда нашел сигарету в детском саду и, вспомнив то, как его отец зажигал сигареты, смог зажечь свою первою сигарету в столь раннем возрасте.  

Конечно же, на учебу, все же, подобное отразилось. Вечно он прогуливал школу со своими “братками”, которые постоянно просирали свою никому не нежную и не слишком-то занимательную жизнь. Слава Богу, что Петр ушел из этой компаний, потому что через много лет, те, кто остался в этой компашке – просто сгорали на даче, которую они снимали вместе. Короче говоря, вот такая вот она финито-ля-комедия, как говорится.  

Сейчас для многих бы подобный поступок, показался бы весьма странным и очень ненормальным по отношению к самой жизни, но, разрушится тогда, та грань, которая исчерпывает, то забвение, и ту четвертую стену, которая хорошо загораживала неприятный, доселе, вид, что мешал многие годы. Мучение – вот, что сопровождало меня, а еще, мне думается, что мой кот наблевал и мне придется отругать этого сучёнка, который получил по своим “заслугам”.  

Конечно же, для Петра сейчас являлось самым главным убрать блевотину, которая воняла так, словно где-то сдохла стая вонючих крыс, которые тусовались где-то неподалеку. В сущности все это представляло под собой лишь жалкое, склизкое нечто, которое только отнимала свободное время главного персонажа, потому что кот часто блевал. Кот был уже не молод, ему по человеческому возрасту, было, лет, приблизительно, 105, примерно, и сейчас для него это весьма трудный период в жизни, и обижаться Петр на него не хотел.  

Тут кто-то же, словно по знамению ока позвонил в дверь, и Петру ничего не оставалось делать, кроме, как открыть её. Открыв дверь, он увидел консьержку, которая часто не жаловала его. Он ей казался несколько странным, даже, безумцем, в каком-то плане. Она часто разговаривала с соседями про него, про то, что он одинок и не нашел свою половинку, которая разделит с ним участь этой необычайной и непредсказуемой жизни.  

– Здравствуйте, вы, почему проскользнули сквозь меня, когда я отвернулась ненадолго. – Сказала консьержка.  

– Знаете, а вам какая разница вообще? Захотел и проскользнул, как, вы, выразились, сквозь вас. – Сказал Петр с самодовольным видом и ответил вопросом на вопрос.  

Соседка лишь ухмыльнулась.  

– Ты хоть понимаешь, что мне могло влететь за это? –  

– Да мне насрать, на самом деле. –  

Петр лишь резко захлопнул дверь, и закрылся на ключ, и задвижку. На данный момент, его жизнь вновь обременились смутными сомнениями. Петр не мог думать иначе, потому что понимал, что он лишь частичка той рабской доли, которая упала на большинство людей, проживающих в России и Странах СНГ. Он лишь понимал то, что утопает в этой грязи, лжи, коррупции со стороны жирных чинов, которые палец о палец не ударят, чтобы сделать это страну, как можно лучше и чище. Да, в его дворе нету уборщиков, потому что они, видите ли, не нанимались работать за гроши, и поэтому приходилось убирать гражданам, проживающих в доме, котором он проживал свою остаточную жизнь.  

Зная это, он понимал, что то, что происходит с ним не более чем сама жизнь, по которой он плывет, подобно рыбки и ощущает себя утопическим человеком, которая затерялся в паутине бездны, и, не может отыскать пути отступления из неё. Он лишь решил, что пора удаляться спать, потому что завтра будет его единственный выходной, а после этого выходного дня, его будет ожидать унылая работа в кабинете, где он просто-напросто будет раскладывать пасьянс-косынку или просто поигрывать в онлайн-игрушки.  

Все то, что обуревало его, не давало никакого покоя. Он ощущал себя никому не нужным, и ему хотелось лишь просто “утонуть в кровати” и просто сладостно умереть во сне. Но, злодейка-судьба такого шанса не предоставила, и, поэтому он просто лег спать.  

Проснулся он от того, что кто-то из соседей сильно врубил музыку, и он, все же, решил узнать, кто же эти “самоубийцы”? Надев трико и майку, он открыл входную дверь своей квартиры и вышел в подъезд. В кармане трико находилась пачка сигареток и зажигалка, которая, вскоре, сопровождалось, в дальнейшем, курением самого Петра.  

Сейчас, это, конечно же, может прозвучать двусмысленно, но, тем не менее, в его нынешнем состоянии сигареты использовались им, в качестве агитатора утопического состояния. Он решился пойти на этаж выше, откуда более всего, была слышна техно-музыка, которая сопровождала неприятным ором, со стороны соседей, видимо.  

Петр зашел, поднялся вверх и его, тут же, словно мимолетом “окунула в запах дешевого табака и сигаретного дыма, сопровождающимися, при этом “разговорами за жизнь”, так сказать. Больше всего, он был удивлен тому, как были одеты люди, стоящие за этим гнилым базаром. Они были одеты в какие-то дешевые лохмотья, и курили столь дешевые сигареты, что, нормальный человек не стал бы такие просто-напросто покупать.  

Осознав и поняв все это, он почувствовал лишь тонкое дыхание самого себя, когда понял, что в этой схватке за спокойный сон, ему уже не победить.  

– Эй, ты, не Влад, случаем. А, братан, я к тебе обращаюсь? – “Выронил кто-то из своего рта” у гоп-компаний.  

– Да, я Влад. – Сказал Петр, солгав, потому что выбора у него просто-напросто не было, ведь, здоровый сон был уже подпорчен, а забурится, хоть, в какую-нибудь компашку ему посчастливилось влиться.  

– Слушай, ну, где тебя чёрти-то носили? Пошли.  

Я пошел вместе с каким-то чуваком, которого я и никогда в жизни-то не видел, а тут представился такой случай, который сопровождался мимолетным состоянием от опустения, да более-менее приподнятого настроения.  

Квартира, в которую вошёл Петр, представляла, если говорить буквальным языком, как клоповник, в котором померла не одна сот тараканов от запаха табачного дыма и тому подобному, непредвзятому. Какой-то мужчина подошел ко мне, и начал обнимать меня по-братски, “чисто”, когда увидел.  

– Я так себе, тебя, и представлял. – Сказал мужчина, который улыбался, как комик, который потряс всех на своем “стэнд-ап” выступлений.  

– Я тебе, тоже, так и представлял. – Сказал Петр, вновь солгав, делая за свою жизнь, так, уж раз сто, а то и тысячу.  

– Ты водку пьешь. – Непроизвольно сказал незнакомец.  

– Я, да. – Сказал я, соврав вновь.  

Этот незнакомец позвал Петра в зал, где уже сидела шумная компания и напивала типичные песни застолья, которые Петр слышал, ни одну сот раз. Он не стал привередничать и просто сел за стол. Водка лилась в рюмке, каждый ощущал чувство полного умиротворения, потому что водочка “ударила в голову”, и все почувствовал неимоверный кайф и балдёж, они, словно улетели и забыли о печали, проблемах, и неприятностях этой дурацкой жизни. Все, что меня сейчас обуревало, так это то, насколько мой дешевый спектакль, может, прокатить, ведь, рано или поздно, они поймут, что никакой я не Влад, а лишь жалкий лгун и обманщик, который просто решился влиться в компанию, как секретный шпион её Высочества.  

Короче говоря, я успел познакомиться со многими людьми, которые тут находились. У каждого из них был консервативный характер, и усмотрения на жизнь. Я это понял, потому что они просто, таки боялись что-либо сказать про правительство, про чиновников и так далее, а я держался молодцом, несмотря на то, что принял достаточно алкоголя, который усвоялся в моем организме, словно молоко матери, которое льётся ручьями из груди и превращается в жизненный водопад твоего сознания.  

Все то, что проходило в моем мозгу, было лишь сознанием непредвзятого идиота, который возомнил себя этаким волком-одиночкой, который просто решил забыть в компании людей, неважно каких, главное, что людей.  

Выпив последнюю рюмку водки, у меня закрылись глаза, и, словно через секунду я очнулся у себя в квартире. Лежал я прямо на полу, к которому я прилип, поскольку он был холодный. Очнувшись, я лишь ощутил неприятное зловоние запаха. Будто бы воняло от меня, но, в тоже время, и не от меня.  

Кто-то позвонил в дверь, я очнулся и решил открыть дверь. Открыв её вновь, я увидел полицейского, который стоял и начал показывать мне документы, чтобы я удостоверился в том, что он, действительно, Господин Полицейский.  

– Доброе утро, я ваш старший участковый Ляпкин. –  

– Приятно познакомиться. Я Петр Андреевич Хатский. А что, собственно-то говоря, произошло и по какому, вы, поводу тут находитесь? – Спросил я с мимолетной эмоциональной окраской в голосе.  

У полицейского был довольно омраченный вид, словно кто-то из его родственников недавно погиб.  

– Дело все в том, что у вас тут соседи устроился вечеринку, или вписку, как хотите, называете. Короче говоря, кто-то из них зарезал ножом одного из их компаний. – Вам не известно, кто это, может быть? –  

– Да нет. А откуда? –  

– Ну что же, не знаю. Может быть, они вас приглашала культурно отдохнуть и так далее и тому подобное. –  

– Нет, Господин Полицейский, я лишь лежал в своей постели и заснул в наушниках. Вот поэтому, наверное, и заснул. –  

– Странно. Обычно многие слышат и в наушниках столь громкую музыку. –  

– Понимаете, у меня проблемы со слухам, и я, скорее всего, просто этого не мог слышать. –  

– Ну что ж, ладно. Знаете, я дам вам свой номерок, если, что звякните, ладно? Ну, если заметьте что-нибудь столь необычное. –  

– Ну, хорошо. Всего вам доброго. –  

– И вам того же. –  

Я лишь, как можно скорее захлопнул дверь. Я понимал, что могу стать подозреваемым, но, ведь, мне, же повезло, потому что я скрылся под личиной другого человека, другой личности и так далее. Все то, что крутилось в моей голове, было лишь представлением того, как я его резал. Возможно, это не было, и все это выдумывается в моей голове за считанные секунды, а, возможно, меня, скоро посадят и я всю, до конца своей никчемной жизни буду, есть баланду.