Мономаховичи рулят!(часть 1)

1.  

Переяславская область 1092. Добротное солнечное утро для княжича Ярополка началось плачевно – с изучения кириллицы. Батюшка Владимир велел переписывать псалтырь, чтобы лучше запомнить, как правильно пишутся буквы. Конечно, Ярополк уважал Давида, особенно поединок с Голиафом, но на этом его знания заканчивались.  

Княжич с горечью тряхнул длинными золотистыми кудрями. Тоскливо и одиноко сидеть в комнате, словно древний отшельник. Девчонки кружат хороводы на низких берегах Выреи, а сверстники устраивают состязания, чтобы на них обратили внимание. Запах душистых яблонь сводил с ума, напоминая о потерянной свободе.  

Ярополк с ожесточением вскочил из-за стола и отбросил перо. Согнутая, как у старика, спина распрямилась. Молодое сильное тело требовало движения. Княжич был высок и строен, по-юношески красив. Нарядная белая рубашка, расшитая красными петухами, просторно облегала тело. Голые ноги утопали в мягком ковре.  

Он вздрогнул, когда дверь в келью распахнулась. Легкое дерево затрещало, ударившись о стену. Навстречу шагнул старший братец – Мстислав. Невысокого роста, но крепко сложенный, он казался важным и грозным. Подражая давнему воинскому обычаю, голова гладко выбрита. Яркая, кричащая о знатности, рубаха плотно облегает широкие плечи. Тяжелый кожаный пояс стягивает широкую талию.  

– Что, в монастырь собрался? – Мстислав с пренебрежением кивнул на исписанный берестяной лист.  

– Отец велел, – недовольно признался Ярополк.  

Князь Владимир Всевлодович был строг в воспитании, помня о прежних распрях сыновей князя Владимира, крестившего Русь. Жестокие междоусобицы до добра не доводят. Пока родственники ссорятся, печенеги и половцы грабят мирных жителей. Больше всего страдают крестьяне. Ремесленники же укрываются за городскими стенами.  

– Я уезжаю! – гордо подбоченился Мстислав.  

– Куда? – Ярополк тоже хотел увильнуть от отеческой опеки.  

– В Чернигов. Половцы что-то расшалились. Пора рога им посшибать! Княжить там буду.  

– Да здравствует свобода! – шутливо воскликнул юноша. – Возьмешь меня с собой?  

– Не знаю, вряд-ли отец разрешит, – Мстислав не горел желанием брать младшего сумасброда.  

– Ну, пожалуйста! Другу же в беде добрый друг поможет…  

– Ага, верному другу цены нет, – продолжил поговорку брат. – Но это к тебе не относится.  

– Обещаю во всем слушаться.  

– Как мой конь?  

– Конь познается на поле боя, – Ярополк вспомнил бешеного скакуна брата и усмехнулся : к такому и близко подходить не охота, особенно сзади.  

Светлая просторная горница князя была обставлена без излишеств : широкий надежный стол, лавка из мореного дуба, жесткое ложе – отдых спине, полка книг и иконостас в восточном углу. Князь Владимир не любил пиршества и негу, а лень считал матерью пороков. Солнце никогда не заставало его на ложе.  

Вот и сейчас сыновья застукали отца за просмотром грамот греческого купца. Неспокойно было в далеком Константинополе. Назревал бунт в дальних провинциях, который щедро поддерживал Римский папа. Требовалась военная помощь и поддержка единоверцев. Воины на Руси, конечно, найдутся, а откровенно ссориться с Западом ни к чему. Сперва надо у себя порядок навести.  

– Что случилось? Что опять натворили? – весело спросил Владимир сыновей, видя их нерешительность.  

– Да вот, – грубовато кашлянул Мстислав. – Меньшой со мною просится.  

– Что, неужто здесь плохо кормят?!  

Ярополк понял, что батюшка в добром настроении и решил настаивать :  

– Отчизне хочу послужить. Пора подлых половцев наказать и ратную славу стяжать. Да, я за други своя… – княжич разгорячено рванул ворот рубахи, но цитату из библии припомнить не смог.  

– Не всякий скоморох так спляшет, – подмигнул Мстиславу отец. – Думаешь, один камень много горшков перебьет?  

Ярополк понуро опустил голову. Пускай и перерос отца и братьев, а по разуму – юнец. Мстислав промолчал. Казалось, судьба брата ему безразлична. Из-за подобного, в дальнейшем, часто возникают распри. С другой стороны, понятно нетерпение сына. Всякому хочется порулить самостоятельно, покняжить. Богат и славен город Чернигов, отмеченный в былинах.  

– Хорошо, – князь Владимир задумчиво почесал светлую бородку. – Если Мстислав обещает присматривать за тобой, то седлай коня.  

– Спаси Бог, батя! – Ярополк обнял отца, лик просветлел. – Только коня седлать я не буду – пусть этим конюх занимается.  

– Ну, значится, поутру и в путь, это… – значительно произнес Мстислав. – Дружину свою предупрежу.  

– А заранее собрать слабо? – укорил отец.  

– Нечего их раньше времени огорчать.  

С облегчением братья спустились на крыльцо. Жаркий воздух, насыщенный запахами двора, неприятно дунул в раскрасневшиеся лица. В тереме было хорошо – прохладно.  

– Может, на речку сходим? – предложил Ярополк.  

– Все тебе бездельничать, – презрительно сплюнул с высокого крыльца Мстислав. – Пора ратным делом заняться.  

– Как они, что-ли? – брат кивнул на отроков, которых гонял старший пестун Турогнев.  

Корчась под тяжелыми мешками, будущие дружинники взбирались на крутой холм. На вершине его покрикивал мужчина, поперек себя шире. Волосатые руки толщиной с талию, а ноги – просто колоды. Бесстыдно голый, живот складками выпячивается вперед. Лысая литая голова блестит, аж глазам больно. Пот стекает градом по обгоревшему лицу. Вздулся и покраснел багровый рубец на лбу.  

– Эй, княжич, как тебе нравится моя новая шапка? – спросил Турогнев.  

– Замечательная! Совсем не видно твоего лица... – поддел Ярополк.  

Среди отроков послышались смешки.  

– Что такое?! – зарычал пестун. – Чего встали? А ну быстро принесли деревяшки и разбились на пары! Княжич, может, хочешь присоединиться к своему брату?  

Он указал на 4 сына Владимира Всевлодовича – Юрия, заслужившего в будущем прозвища "Долгорукий". Сейчас ему лет 11, т. е. совсем еще мальчишка, в сравнении с 15 -летним Ярополком. Остальные не намного старше, потому и отроки.  

– Рад бы присоединиться, но выжидаю : к кому лучше, – взгляд княжича остановился на компании девушек, стирающих белье.  

Они зашли в воду и подобрали подолы так, что видны стройные молочно-белые икры. Словно кот при виде сметаны, облизывается молодой дружинник Стриж.  

– Эй! – рявкнул Турогнев. – Ты ворота должен охранять.  

Стриж сделала вид, будто не слышит.  

– Я кому сказал, козел драный?! – взбесился пестун. – Думаешь, из под моей опеки вышел, так все дозволено?  

Поспешно он стал подниматься к детинцу. Отроки облегченно сбросили мешки, а Стриж намечал пути отступления. Рука у Турогнева чересчур тяжелая, даже в шлеме может вмятину сделать. Воевода Краснояр разрядил обстановку :  

– Как идет служба, ребята? Как настроение? – бодро поинтересовался он.  

– Да, вот скоро жрать начнем – одним овсом кормят... – отвечали отроки вразнобой и уныло.  

– Ну и врать вы горазды! Я вот съел две уточки и даже не крякнул.  

– Приятного аппетита воеводе! – гаркнул Турогнев.  

– Да, не кричи ты, чай не отрок, – отмахнулся Краснояр. – Князь тебя зовет – ступай. За ребятами я пригляжу. Запомните, отроки, что лучше лечь костьми за Родину, чем быть в почете на чужбине. Войны без убитых не бывает. Когда на рать с князем идете, то едите с храбрыми впереди – и роду своему честь добудете и себе доброе имя…  

Отроки радостно расположились на полянке. Уж лучше слушать «Краснобая», чем бегать под руганью злого пестуна. Воевода любил велеречие и терпеть не мог, когда перебивали. Поэтому все сидели молча : кто-то смежил веки и подремывал, кто-то жевал сладкий стебелек травинки.